Застенчивость на уроке
Застенчивость на уроке
«Учитель, мне нужна помощь. Я сам не могу разобраться». – «Слушаю тебя, Роберт, что не получается в этой задаче?» – «Я забыл, что вы объясняли про эти числа».
Учитель подсказывает, и Роберт сам решает задачку. После этого он отправляется играть в космический полет, присоединившись к ребятам, которые уже закончили решение и организовали игру.
Уоррен не успел решить задачу, хотя и был в нее полностью погружен. Ему не удалось присоединиться к играющим, к тому же за урок ему поставлена двойка. Уоррен в двойном проигрыше.
Мы наблюдали, как подобный сценарий разыгрывался во многих классах – менялись только имена ребят и содержание задач. Дети, достаточно способные и не страдавшие застенчивостью, с легкостью обращались за помощью и всегда ее получали. Уоррен, как и другие застенчивые и не очень способные дети, не мог ни самостоятельно выполнить задание, ни попросить помощи. Даже имея перед глазами пример Роберта – соседа по парте, который так легко получает поддержку, Уоррен не мог заставить себя поднять руку, чтобы удостоиться персонального внимания, в котором так остро нуждался.
Мне снова вспоминаются мои школьные годы. Помню, это было во втором классе, одна девочка так долго ерзала на своем месте, что всем было ясно, куда ей надо выйти. Наконец она подняла руку, но миссис Бахман этого не заметила. Рука раскачивалась все сильнее, пока не привлекла внимание учительницы.
«Что за манеры, юная леди? Неужели вы не знаете, что нехорошо размахивать руками перед лицом человека, когда он говорит? Вам следует научиться быть вежливее: дождитесь конца урока, а потом зададите свой важный вопрос. Все меня поняли?»
«Да-а-а, миссис Бахман», – выдохнул класс.
А девчонка просто наделала в штанишки. Учительница страшно рассердилась, а для нас это была потеха. Не помню имени этой девочки, но после того случая ее прозвали Писунья. Кличка держалась по крайней мере до шестого класса, пока мы не разошлись по разным потокам и с тех пор больше не встречались. Интересно, сама она помнит об этом после стольких лет? Никогда нельзя предсказать последствия подобной детской травмы, но думаю все же, что в ее воспоминаниях этот случай не относится к разряду забавных анекдотов.
Неспособность попросить о помощи – одно из наиболее серьезных побочных следствий застенчивости. В упомянутом случае именно из-за нее Уоррен получил двойку и упустил возможность поиграть. Подобным образом ведут себя и студенты колледжей. На вопрос: «Попросили бы вы о помощи, будь у вас какая-то серьезная личная проблема?» – большинство застенчивых ответили: «Никогда».
Ну а чем же застенчивые могут импонировать учителю? Они не балуются и не шумят, тем самым лишний раз подтверждая, что не являются «трудными детьми». Однако, не доставляя учителю хлопот, могут ли они служить ему поддержкой? Едва ли. Они не задают вопросов, требующих разъяснений. Они никогда не принесут в класс какую-нибудь интересную вещь, чтобы показать ее и затеять разговор. Говорят они тихо, а многие вообще помалкивают. Так что любимцем учителя никто из них не становится.
Застенчивые дети не общаются с учителем на личностном уровне, не дают ему возможности дать совет или рекомендацию, которыми тот готов поделиться, и почти совсем не поддерживают усилий, которые предпринимает учитель. Неудивительно, что педагоги не обращают на застенчивых внимания. В худшем случае детям удается «победить систему» и укрыться в уютном убежище класса, где они отсиживаются по 12–20 лет, не подвергаясь никаким посягательствам извне
Учитель, как и любой человек, тоже может быть застенчив. В этом случае работа становится для него мучением. Каждый новый учебный год начинается с кошмара. Очутиться лицом к лицу с абсолютно незнакомыми детьми, которых тебе предстоит просветить, обучить, а иной раз и развлечь, – такая ситуация может парализовать застенчивого. Одна учительница младших классов так подытоживает свои ощущения:
«Каждую секунду я чувствую, что стою на сцене и сильно озабочена реакцией детей. Они же подмечают во мне все: какой костюм я ношу, какую обувь, какие украшения. Они обращают внимание, даже если я меняю цвет губной помады».
Другой учитель вспоминает начало своей работы:
«В течение первого урока мне казалось, что целый день мне не выдержать. Я так нервничал, что чувствовал себя больным. Некоторые пытаются застраховать себя, точно распланировав все свои действия. Однако стоит на этом сосредоточиться, как стены рушатся. Учитель уже не обращает внимания почти ни на кого, разве только на тех учеников, которых нельзя не заметить, – они обычно много болтают и плохо себя ведут. Если учитель по какой-то причине потерял контроль над классом, шалить вдруг начинают все, и единственное, чем остается заниматься, – это наведение порядка».
Некоторые преподаватели колледжей неформальным семинарам в узком кругу предпочитают лекции, хотя это и требует большей подготовки. Сама структура лекционных занятий более безопасна. Лекция имеет определенную продолжительность, тему, правила для слушателей четко определены и ограничивают их инициативу. Преподаватель может следовать заранее разработанному плану, а это надежный способ самозащиты. Если преподаватель незастенчив, неформальная обстановка семинара дает ему больше свободы для поиска истины; для застенчивого же семинар превращается в тяжкое путешествие по тропе, изобилующей ловушками в виде вопросов – либо острых и критических (которые задаются способными студентами), либо наивных (задаваемых непонятливыми). Кроме того, доверительный стиль семинара лишает преподавателя возможности эмоционально самоустраниться, что вполне осуществимо при чтении лекции.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.