Загадочный Восток

Загадочный Восток

Наши исследования показали, что больше, чем в какой-либо другой изученной нами стране, застенчивость распространена в Японии и на Тайване. 57 % опрошенных японцев и 53 % тайваньцев признали себя застенчивыми. Три четверти японцев расценивают застенчивость как серьезную проблему; свыше 90 % указывают, что считали себя застенчивыми в прошлом или считают в настоящем. По сравнению с представителями других национальностей японцы более склонны испытывать застенчивость практически в любой ситуации общения. У мужчин застенчивость возникает на фоне противоречия двух социальных установок – быть главой семьи и безусловно подчиняться любому авторитету. Среди японцев (и тайваньцев) гораздо больше застенчивых мужчин, чем женщин. В других исследованных нами культурах либо вообще не существует различий между полами в этом плане (как в Соединенных Штатах), либо женщины более застенчивы, чем мужчины (например, в Израиле, Мексике и Индии).

В восточных культурах наблюдается интересное противопоставление: с одной стороны застенчивость как нежелательная черта, с другой – традиционно поощряемые скромность и сдержанность. Японцы чаще других утверждают, что им нравится быть застенчивыми и они видят в этом определенные преимущества. Но таких все же лишь 20 % – безусловное меньшинство. Большинство студентов, заполнивших наш опросник, отметили, что считают застенчивость нежелательным свойством и не находят в ней ничего привлекательного. В этом, вероятно, получает отражение растущий протест молодого поколения против догм восточной системы ценностей.

Япония являет собой пример общества, порождающего застенчивость. Мои собственные наблюдения, подтвержденные данными моих восточных коллег и иных исследователей японской культуры, показали, что японский ребенок растет опутанным сетью культурных традиций, делающих застенчивость неизбежной. Процесс усвоения ребенком культурных ценностей тяжело поддается изучению: исследователи рискуют прийти к ложным интерпретациям. Тем не менее в ряде источников мы находим аналогичные выводы о влиянии японских культурных ценностей на процесс воспитания, а также о том, каким образом такого рода воспитание формирует застенчивость. В одной из наиболее интересных работ, посвященных изучению японских и американских детей (и их родителей) на протяжении их развития от трех месяцев до шести лет, говорится:

«По сравнению с японцами американцы более активны, независимы, открыты в проявлении эмоций и более приспособлены к функциональному манипулированию как физической, так и социальной средой».

Эмоциональный самоконтроль, запрет на самовыражение, подчеркнутое внимание ко всякого рода правилам и ритуалам не только тормозят активность и самостоятельность, по и препятствуют приемлемому проявлению тревоги и гнева. Японец, страдающий психическим недугом, склонен видеть источник заболевания в самом себе, и поэтому свои негативные эмоции он направляет на себя. Направление эмоций вовнутрь стимулируется и иными культурными ценностями, такими как чувство долга (гири), выполнение своих обязательств, покорное и уважительное поведение по отношению к вышестоящим лицам, самоуничижение, личная ответственность за собственную неспособность жить согласно общественном нормам.

В основе развития японского характера лежит амаэ и чувство стыда. Амаэ зарождается как зависимость ребенка от матери, а затем пронизывает все части социальной структуры и позволяет управлять любыми формами общественного, политического и культурного поведения. Амаэ поощряет зависимость и безусловную лояльность по отношению ко всем, кто занимает более высокое положение, независимо от их способностей. Каждый должен терпеливо ждать того часа, когда его положительно оценят старшие, пусть даже не отличающиеся никакими талантами. Как рассказывал мне президент одной крупной японской фирмы, нетерпение и стремление выделиться не поощряются. Мудрым признается решение того администратора, который затормозит служебную карьеру «выскочки». Стремление к безопасности порождает пассивность, зависимость и крайнюю озабоченность по поводу того, как тебя оценят другие.

Другой механизм социального контроля – использование чувства стыда. Японец отдает много сил тому, чтобы избежать потенциально постыдной ситуации. Каждый шаг, который может быть негативно оценен другими, является возможным источником стыда как для самого человека, так и для его коллектива. Японец неотделим от своей команды – семьи, школы, группы сослуживцев и т. д. Лояльность по отношению к коллективу столь же сильна, как и обязанность поддерживать и укреплять его престиж. Пережитый стыд усугубляется сознанием ущерба, который ты нанес своей команде, поэтому ущерб необходимо компенсировать или же исключить свою падшую личность из коллектива, возможно, даже путем самоубийства. Нет такой неудачи, пусть и ничтожной с точки зрения иностранца, которая не могла бы послужить причиной самоубийства. Один игрок школьной бейсбольной команды покончил собой, допустив ошибку, приведшую к поражению в игре; несколько преподавателей колледжа добровольно ушли из жизни, после того как подверглись со стороны студентов критике за недостаточную компетентность.

Гийо Хатано пишет: «В японском языке слово “застенчивость” сродни слову “стыд”. Японцы впадают в застенчивость, когда боятся быть осмеянными». Таким образом, застенчивость поощряется как безопасный жизненный стиль. Это справедливо и по отношению к Тайваню.

Использование амаэ и чувства стыда позволяет коллективу контролировать поведение своих членов и предотвращать асоциальные действия и правонарушения (это касается и выходцев с Востока, живущих в Америке). Застенчивость поощряется обществом, но ее влияние на личную жизнь крайне негативно. Однако в континентальном Китае с застенчивостью научились эффективно бороться.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.