Я улыбаюсь тебе…

Я улыбаюсь тебе…

Меня тут, бывает, упрекают – тебе-то хорошо, ты за границей, тут не живешь… Тебе хорошо, а нам тут плохо… Детский взгляд! Рая на земле нет. Нигде вы не найдете жизнь без проблем. Одно дело – приехать на неделю, посмотреть, восхититься. Другое – жить, решая ежедневно целый ряд вопросов. Работать людям приходится тяжело, много. Конкуренция страшная. И это во всем мире так. Другое дело – народные нравы. В этом отношении у нас тяжко. И это замечаешь сразу. То, как ведут себя на дорогах, то, как общаются друг с другом люди. То, что хамят, уже сами того не замечая… То, что людям никто не объясняет, как важно уметь себя вести. В той же Швейцарии – вот я иду по нашему городку и здороваюсь со всеми. Так положено.

Дома, в Москве, выхожу во двор, здороваюсь. А от меня шарахаются, как от ненормальной! Отвыкли мы от слова «здравствуйте», так получается? Приходится себя контролировать… Стараюсь не здороваться, чтобы не пугать народ. Но плохо нам во многом потому, что нам не хочется контролировать себя: улыбаться, приветливо говорить, любезно себя вести и – главное – ценить собственную жизнь! Мы не умеем сами себе создавать настроение. (Об алкоголе я тут говорить не собираюсь – это патология.) И вот этому пора начать учиться.

Мне не раз приходилось слышать от соотечественников такую сентенцию: «Да! Мы не улыбаемся почем зря. А что каждому встречному улыбаться! Мы можем выглядеть неприветливыми при первом знакомстве. А зачем быть приветливыми, еще неизвестно, что это за человек, что от него ждать? И жизнь тем более такая – непростая.

Зачем улыбаться? Зато мы – искренние! Уж если мы улыбаемся – ух! Тогда – да! Тогда все по-честному, по-настоящему. Тогда – нам захотелось. И пусть наш собеседник радуется нашей улыбке. Она не обманет. Потому что раз уж мы решились растянуть губы – все! Не предадим – не обманем!»

Пишу и улыбаюсь. Искренне! Так часто это слышала! А все не могу надивиться этому абсурду и этой непонятной гордости. Нашли, чем гордиться! Мрачной своей физиономией и неприветливостью – тоже мне достижение! Рабские какие-то рассуждения. Мышление психологически зажатых несчастных людей. Несчастных во многих поколениях. По собственному нежеланию.

И вот уже осуждаются американцы с их сияющими улыбками. Да за что же? А за неискренность! Но ведь, дорогие мои, любимые! Есть ли измеритель искренности? Где этот прибор? Как им меряют широту души, порядочность и чистоту намерений? Дано ли нам залезть человеку в душу и обнаружить: Оп-па! Неискренний ты какой! А чё улыбаешься почем зря, нехороший ты обманщик!

Давайте поэтому все же не осуждать чужую неискренность! Тем более нам улыбаются! Это же знак дружелюбия, в конце-то концов! Давайте и мы попробуем – ну, попритворяемся немножечко, а? Растянем дрожащие от сопротивления собственной неискренности губы и попытаемся изобразить хорошее настроение, радость, наслаждение жизнью, наконец! Давайте поделимся своей внутренней, надежно запрятанной добротой с окружающими. И не будем взвешивать, достойны они того или нет.

Мы же – товарищи по несчастью. Живем тут вместе, перемогаемся. А можем стать товарищами по счастью. Но не ждите от других первого шага. Делайте первый шаг сами. Улыбайтесь! Улыбка – это свет. Вы освещаете ею себя и делитесь своим светом с другими. Вот – поступок подлинно искреннего и доброго человека.

Представьте, вы заходите в темную незнакомую комнату. Первое ваше естественное побуждение – включить свет. И вам все равно, искренний это будет свет или нет. Вам просто будет спокойнее, если станет светло.

То же самое – улыбка. Не надо пугать собой людей. Учтите, даже если вы идеально оденетесь, сделаете великолепный макияж, но выражение вашего лица будет далеким от любезности и приветливости, впечатление на людей вы произведете отвратительное.

На первых порах понадобится большой самоконтроль. Губы так и тянутся опуститься скорбной скобочкой. Думаете, кого-то растрогает выражение мировой скорби и страдания на вашем лице? Не надейтесь. И никогда не полагайтесь на то, что вы можете взять от других. Рассчитывайте на себя и на то, чем вы сможете поделиться.