Алмазное месторождение
Алмазное месторождение
В этой книге не предлагаются схемы быстрого обогащения, но на дороге к незаурядности в стране Редактирования есть алмазное месторождение, которое вам нужно посетить.
Вы когда-нибудь добывали драгоценные камни?
А я добывал. Только те драгоценные камни – на самом деле не драгоценные, а их добычу правильнее было бы назвать «промывкой гравия». Но тогда туристы в горных районах вряд ли захотели бы этим заниматься.
Вот как это происходит:
На обочине дороги в городке у гор, например в Буне, вы покупаете ведро из смеси гравия с грязью из «месторождения драгоценных камней». Потом высыпаете гравий с грязью в небольшой контейнер и держите его под тонкой струей воды, которая течет по желобу. Вымывая грязь, вы начинаете видеть «драгоценные камни» – аметисты и «золото дураков»[31]. Вы отбираете лучшие камни, чистите их и несете в один из местных ювелирных магазинов, владелец которого превозносит ваши находки до небес. Потом вы приклеиваете их к рамке для картины, превращая ее в самый острый и опасный предмет в вашем доме.
Посещая родителей жены прошлым летом, мы поехали добывать драгоценные камни. В конце дня мы сидели за столом, слушая объяснения геолога о том, что означает каждый камень. Этот студент из местного университета знал невероятно много о каждом камне. Он бережно переворачивал его, описывая каждую характеристику, и объяснял, какие силы природы создали его в недрах земли. Карманным фонариком он светил в глубину камня, чтобы показать скрытый внутри зеленый оттенок изумруда.
Он смывал присохшую к камню грязь и показывал таившийся под ней аметист.
Камни были красивые; благодаря переливам и искрам света они казались не хуже более дорогих рубинов и алмазов, но все равно оставались полудрагоценными камнями. Геолог положил их в старый полиэтиленовый пакет, написал на нем имя моей дочери и отдал ей.
Пока мы ехали домой, я размышлял: почему из одних кусков породы получаются обычные камни, а из других – алмазы?
Конечно, есть физические свойства, придающие алмазам ценность, но их цена совершенно не отражает их реальной стоимости. Есть драгоценные камни, которые встречаются гораздо реже алмазов1. Почему же алмаз – это алмаз, а другие камни – просто куски горной породы?
Потому что кто-то решил, что так надо.
Алмаз – всего лишь камень, которому мы все вместе присвоили наивысшую ценность. Поэтому его запасы так тщательно охраняются и отслеживаются, и алмаз достоин высокой цены, а другой камень – места на рамке для картины.
Попав на месторождение в стране Редактирования, вы должны решить, что в вашей жизни будет алмазом, а что – простым камнем.
Это решение – на ваше усмотрение. Вы сами будете присваивать ценность различным вещам в вашей жизни. Присвоенная ценность радикально изменит ваше с ними взаимодействие.
Ученые называют это «атрибуцией ценности». Ценность, которую мы присваиваем вещам, обладает огромным, колоссальным влиянием. В некоторой степени она управляет нашим восприятием всего мира. Газета Washington Post однажды доказала это, проведя эксперимент со скрипачом в метро, получивший широкую известность.
По их просьбе в эксперименте принял участие один из величайших скрипачей мира Джошуа Белл. Однажды утром, в самый час пик, он сел в вестибюле метро, одетый в повседневную одежду. Этот виртуоз держал скрипку стоимостью 3,5 миллиона долларов, созданную Антонио Страдивари в 1713 году. Белл сыграл несколько сложных, потрясающих музыкальных произведений. Вы можете представить, сколько людей остановилось по пути на работу, чтобы насладиться концертом, который обычно стоит сотни долларов в одном из лучших концертных залов мира? Семь человек.
Мимо играющего Белла прошло более тысячи человек, а остановились послушать всего семь2.
Лишь семь человек на минуту остановились, чтобы отдать должное искусству музыканта. А та тысяча людей, которые прошли мимо? Как полагают авторы книги «Шпаргалка для счастливчика»[32], они заранее присвоили ценность этому музыканту в метро. Прекрасные звуки музыки, заполнившие вестибюль, не смогли изменить этой оценки. Ее не поколебала ни скрипка стоимостью в несколько миллионов долларов, ни несомненная виртуозность музыканта.
«Проходя мимо Белла, – пишут авторы Ори и Ром Брафман, – большинство пассажиров метро даже не удостоили его взглядом. Они слышали не выдающийся концерт, а уличную музыку»3. Они заранее решили, что в метро полно простых камней, и появление одного из величайших алмазов мира не смогло изменить их мнения.
Когда я стал разбираться, как обстоят у меня самого дела с атрибуцией ценности, полученные результаты меня не обрадовали. Здорово было заявлять: «Мои наивысшие приоритеты – дети, жена и работа писателя»; но я обнаружил, что иногда обхожусь с ними как с простыми камнями.
Как я это понял? Дело в том, что я не отдавал им самую ценную свою валюту – время.
Я был вынужден спросить себя: что я отдаю жене, детям и писательской работе: лучшее свое время и лучшие творческие силы? Или время и силы, которые остаются после других занятий? Правильно ли я определил, что в моей жизни – алмазы, а что – просто камни? А может быть, я ошибался?
В этом – цель всего нашего пребывания в стране Редактирования. Здесь мы не только должны, но и можем решить, что будем называть алмазами, а что – простыми камнями. Приняв это решение и постоянно возвращаясь к нему, чтобы убедиться, что мы его выполняем, мы способны изменить свои взгляды на весь мир.
Сложность редактирования собственной системы ценностей в том, что мир постоянно будет пытаться убедить вас, будто вы ошибаетесь. Когда вы уходите с месторождения, сжимая в руке свои алмазы, все окружающие могут пытаться внушить вам, что это простые камни. Не слушайте их. Никогда не стремитесь к незаурядности, определение которой дал кто-то другой.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.