Глава V. Феномен Кашпировского

Глава V. Феномен Кашпировского

Перед очередным глобальным потрясением в России «перестроечной», появляется целая армия разнообразных экстрасенсов, шаманов, йогов. Но ярче всех была звезда психотерапевта Анатолия Кашпировского, появившегося на телеэкране Центрального телевидения 1989–1990 гг. с сеансами гипноза. Вряд ли Анатолий Михайлович подозревал, что его используют для «разогрева» населения, как это делается на эстраде: прежде чем появится именитый артист или известная музыкальная группа публику «разогревают» начинающие и малоизвестные. Н.П. Бехтерева в своей книге «Магия мозга и лабиринты жизни» (1999), вспоминая свою первую встречу с А. Кашпировским, пишет, что основной мечтой Кашпировского было лечить энурез (ночное недержание мочи у детей) с помощью психотерапевтических сеансов по телевидению. У него уже была удачная практика в этом направлении на Украине. Из рассказанного в книге видно, что Наталья Петровна, будучи специалистом в области работы мозга и психики, почему-то с мистическим ужасом относится к Кашпировскому. Загадочный Кашпировский получил эфир Центрального телевидения СССР и многомиллионную армию пациентов-телезрителей, но те, кто давал добро на массовые сеансы гипноза, думали, конечно, не об описавшихся детях и облысевших дядях. «Кудеснику» с дипломом врача суждено будет поднять гипнабельность населения до максимально высокого уровня перед появлением мастеров политического гипноза. С Анатолием Михайловичем я встретился в ноябре 1998 г., когда он гастролировал в Санкт-Петербурге. С высот многомиллионной телепублики и многотысячных стадионов Анатолий Михайлович был сброшен вниз до выступлений в Домах культуры с аудиторией в пару сотен человек. Перед этим «парашютированием» появился ряд статей и телепередач с критикой Кашпировского, не брезговали фальсификацией и подлогом. Что ж, «Мавр сделал свое дело, Мавр может уходить».

Вообще, Кашпировский производит приятное впечатление, хорошо ориентируется в политической ситуации и знает, кто сейчас заказывает музыку в России и мире. Он сожалеет, что начатое им Дело – телевизионные сеансы гипноза – были профанированы специально всякими чумаками-экстросенсами. Из интервью 1998 г. газете «За Русское Дело»:

«Остается добавить одно: на мой взгляд, одним из самых страшных преступлений, допущенных в нашей стране, явилось бесконтрольное и безответственное отношение к повальному оглуплению нашей нации бесконечным отрядом новоявленных целителей и экстрасенсов, которые, в силу скудости своего мышления, не в состоянии понять главного принципа, лежащего в основе психологического воздействия, которые всячески, любыми путями возвеличивают себя, приписывают себе несуществующие способности, одурманивают народ мистическими россказнями, отрывая его от истинного самопонимания.

Приходится констатировать, что среди этого сонма целителей немало душевнобольных с бредовыми идеями величия и воздействия. Это они слышат голоса из Космоса, наделены великими миссиями, это они мнят себя пророками. И как обидно и горько за поверхностность многих журналистов, принимающих всерьез подобные заявления. Считаю преступным терпеть это дальше в нашей стране, стране, где уже забыли Толстого, его замечательное произведение „Плоды просвещения“, в котором по-толстовски были развенчаны подобные явления еще в его времена. Забыт не только Толстой, забыты все те истины, которые были добыты тяжким трудом наших многих выдающихся ученых и мыслителей. Страну охватило безумие. Не оно ли дало почву для того, что некогда могучее государство, неизвестно кем объявленное „империей зла“, позволило расчленить себя на агонирующие и кровоточащие части. Проснись Россия! И доверься своему здравому смыслу, который таится у тебя на самом дне твоей истерзанной души!» (цит. по: «ЗРД» № 2, 1998 г. спецвыпуск).

Кашпировский хотел применить свои знания совершенно в конкретных областях на благо государства, о чем свидетельствует его «Докладная записка». Есть смысл воспроизвести эту записку полностью, т. к. она даст дополнительные знания о гипнозе, необходимые для усвоения последующего материала и обозначит эпоху начала «великих потрясений».

«ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТУ АН СССР АКАДЕМИКУ ФРОЛОВУ К. В.

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА врача-психотерапевта А. М. Кашпировского (г. Винница, ул. Артоболевского…)

В этой записке изложены некоторые, могущие представлять практический интерес соображения и наблюдения, возникшие в процессе более чем двадцатилетней практики применения гипноза и внушения, охватившей около 800 тыс. человек и испытанной как в условиях клиники при лечении, так и при проведении на сцене психологических опытов (более 1500 выступлений). Эти разные практические направления, преследующие разные цели, постепенно слились в единое и неразрывное поле изучения важных психических проблем, связанных с внушением. Предопределились некоторые выводы и догадки, с которыми вначале интуитивно, а затем через много лет осознанно пришлось сверять наблюдаемые проявления.

Такие выводы касаются: 1. Способов и методик психологического воздействия в направлении их совершенствования. 2. Сравнительной оценки личности в плане определения заложенной от природы и выраженной в разной степени способности к саморегуляции, и, следовательно, реагированию на внушение. 3. Представления о происходящих в результате внушения явлениях как о материальных процессах.

Более подробный разбор этих пунктов покажет их неразрывную взаимосвязь и даст основание для суждения о новых перспективах изучения природы внушения и его применения не только в медицинской практике, но и других отраслях человеческой деятельности, в частности, в военной сфере – в направлениях, ранее нигде не практикуемых.

О способах и методах

Методы гипноза и внушения подробно описаны в руководствах по психотерапии. Общим недостатком этих методик является однобокость в выборе средств воздействия, выражающаяся в традиционной переоценке слова как приоритетного и почти единственного фактора в структуре внушения (это современный взгляд на гипноз, ранее меньше уделялось внимания слову – вербальному воздействию и больше особым способностям гипнотизера или „медиума“ – Р.П.). Такой подход уменьшает возможности психологического влияния, ограничивая его зоной слухового анализатора и создавая возможность критики словесной информации, заложенной во внушении. Именно это чрезвычайно уязвимый момент лежит в основе постоянных поисков психотерапевтами всего мира методов воздействия, исключающих затруднения в регулировании психической деятельности. Этот же момент служит поводом к созданию новых модификаций уже существующих методик и рождению новых направлений в психотерапии и психологии – как у нас в стране, так и за рубежом. Однако, и старые, и новые методы продолжают основываться преимущественно на длительных словесных воздействиях (иногда даже в комбинации со специальными препаратами), и обычно рассчитаны на продолжительный курс. Наибольшую распространенность словесных методов можно объяснить более легкой доступностью в овладении ими, что гораздо труднее в отношении других, более совершенных методов, основанных на создании программирующей ситуации, требующей от врача тонкой интуиции, большого опыта, определенных, порой редких качеств. Учитывая, что человек реагирует на окружающий мир не только органами слуха, психологическое влияние в таком случае может осуществиться и без слов, адресуясь к другим органам чувств при помощи разных средств (взгляд, жесты, движение, несущие информацию, прикосновения или пассы, как будто преисполненные какого-то смысла и даже „красноречивое молчание“). Умело осуществленные такие методы способны быстро вызвать желаемый эффект, как, например, такие феномены, как обезболивание, погружение в сон, галлюцинации, кожные и сосудистые реакции.

Пример ситуационного обезболивания

Испытуемому с целью прокола кисти протирают ватой, увлажненной в спирте, тыл кисти и ладонь. Излишне объяснять испытуемому, что его ждет. Об этом уже „сказала“ вата со спиртом и жизненный опыт. Уверенное профессиональное поведение врача также лучше любых слов „говорит“ ему, что боли не будет и внушает уверенность в обезболивании. Такими методами удавалось осуществлять глубокое обезболивание при проведении операций в стоматологической и онкологической практике. При этом никогда не проводились попытки традиционного „усыпления“ или гипнотизирования больных, как правило, ненужные и отягчающие путь к обезболиванию. Сказанное, отнюдь, не отвергает роли слова как одного из ведущих факторов психологического воздействия, а только лишь обращает внимание и на другие средства воздействия, которые с позиций лженаучных теорий рассматриваются как проявление „биополя“ у так называемых „экстрасенсов“. Пробел в недооценке и непонимании несловесных методов обернулся своеобразной „экстрасенсорной“ эпидемией XX века, охватившей многие страны. О целебных возможностях „биополя“ и особых качествах „экстрасенсов“ много раз были сообщения на страницах отечественных и зарубежных изданий, велись дискуссии в прессе. О существовании экстрасенсов как особой категории людей, наделенных необычными физиологическими свойствами, утвердительно высказывались в печати ученые очень высоких рангов, что вызывало широкое распространение среди населения ложного, мистического представления, существующего до сих пор. Вред этого заблуждения очевиден в медицинском, моральном и духовном плане. Пользуясь жестами как методами воздействия мнимые экстрасенсы часто, действительно, вызывали лечебный эффект у определенной категории больных. Есть немало и других примеров, когда воздействие не на слуховой анализатор, а на другие органы чувств приводило к проявлению разных феноменов порой у лиц, на которых словесное внушение врачей не оказывало никакого воздействия. Поэтому психотерапия должна располагать такой системой, которая была бы способна воздействовать на любой орган чувств, но не одним каким-нибудь методом, потому что нет особых методов, а есть особое, умелое применение и комбинирование их с целью наибольшего воздействия на саморегуляцию человека.

ВЫВОДЫ:

1. Влияние словом как доминирующим средством в психотерапии не является единственным и главным фактором психологического воздействия.

2. Словесное внушение в виде энергично и уверенно поставленного условия (например, „как только я прикоснусь…“, „как только сосчитано до трех…“, „как только зазвучит музыка…“) в сочетании с последующими „говорящими“ жестами, определёнными ключевыми словами, фразами, музыкой или какими-либо другими обусловленными и „говорящими“ вплетениями – всегда предпочтительнее и эффективнее только лишь одних слов.

3. Внушение и психологическое воздействие должны осуществляться при помощи любых средств, способных через органы чувств воздействовать на воображение и скрытую способность к саморегуляции.

4. Выбор средств воздействия, их умелая маскировка зависят от интуиции, опыта и личности врача, умеющего принимать наименее ошибочные решения, ориентируясь на особенности индивидуума, главным образом, на его способность к саморегуляции.

Саморегуляция

Способность организма к саморегуляции представляется наименее изученным и наиболее важным вопросом среди других психологических проблем. Термин „саморегуляция“ условный и неоднозначный, т. к. подразумевает три варианта ее проявления – биологическую, психологическую и управляемую саморегуляцию.

Биологическая саморегуляция

Биологическая саморегуляция – это генетически закодированные, сложные внутренние процессы, лежащие в основе роста, развития, жизнедеятельности и защитных функций организма, способные протекать без участия сознания, не прекращаясь и при полном его отключении. Например, под наркозом. Даже у мертвых биологическая саморегуляция поддерживает рост волос, ногтей.

Непроизвольная или психологическая коррекция саморегуляции

Функционируя в рамках подчиненности генетическим программам, биологическая саморегуляция в то же время необыкновенно чувствительна к воздействиям сознания, реагируя на преломленные через сознание сигналы внешней среды – изменчивостью, колебаниями, сбоями. Механизм воздействия сознания на биологическую саморегуляцию носит рефлекторный, неконтролируемый и часто (в зависимости от силы раздражителя) „передозированный“ характер, что может сорвать биологическую саморегуляцию с привычного ритма и перевести ее в режим извращенного функционирования. Именно эти измененные акты функционирования биологической саморегуляции лежат в основе заболеваний и разных отклонений в деятельности организма, возникающих вследствие психотравм, нервных перегрузок, стрессов. Таким образом, неконтролируемое, рефлекторное воздействие сознания на биологическую саморегуляцию представляет собой непроизвольную саморегуляцию, в основе которой лежат биохимические процессы.

Произвольная или управляемая коррекция саморегуляции

Зависимость биологической саморегуляции от сигналов сознания позволяет использовать сознание как орудие воздействия на биологическую саморегуляцию с целью подачи определенных „команд“ и установок для коррекции, мобилизации или подавления тех или иных актов биологической саморегуляции. Только благодаря этой особенности существует возможность для применения психотерапевтических методов, в частности, внушения, самовнушения, гипноза. Называемые „внушением“ и „самовнушением“ явления в настоящем изложении трактуется с учетом вышеизложенного, а именно:

„Внушение – это целенаправленное психологическое программирование одной личностью – другой для стимуляции специфических процессов сознательной и бессознательной сферы, способных вызвать коррекцию саморегуляции“.

„Самовнушение – это произвольно вызываемые специфические реакции сознания, воздействующие на биологическую саморегуляцию“.

„Гипноз – вызванное внушением состояние суженного сознания, обуславливающее повышенную склонность к концентрации“. Таким образом, управляемая саморегуляция – это управляемый (извне или по собственной воле) акт воздействия сознания на организм.

Реактивность саморегуляции

Реактивность всех трех вариантов саморегуляции и глубина происходящих при этом процессов у разных людей выражена по-разному. Не все люди, например, от ужаса склонны к мгновенному поседению, не у всех от обиды, переживаний, испуга возникают неврозы, язвы, инфаркты, инсульты, заикание, бессонница. Не у всех путем внушения удается вызвать галлюцинации, обезболивание, гипноз, температурные и сосудистые реакции, расстройства памяти. Следовательно, при всех равных условиях, люди различаются по степени интенсивности проявления саморегуляции, проявляя большую или меньшую „талантливость“ в этом плане. Практика внушения показала, что среди общей массы выявляется довольно большой процент людей с такого рода „талантливостью“, что говорит об их больших потенциальных способностях к сознательному саморегулированию. Правильно избранный метод и талант врача способствует увеличению этого процента. Из вышесказанного вытекает вывод о возможности и необходимости проведения специальных тестов на предмет определения способности к саморегуляции, что может иметь огромное значение для профессионального отбора в аспекте правильного отбора людей и экономичности в проведении с ними психологического тренинга.

О возможностях психики лиц, овладевших сознательной саморегуляцией

Возможности психики таких лиц не укладываются в рамки привычных представлений о самообладании, выдержке, быстроте совершенствования разных способностей и других качеств. Просчет американских психологов состоит в отсутствии проведения тестов на способность к саморегуляции, что вынуждает затрачивать много времени и материальных средств (медикаментозные препараты, специальная аппаратура) на людей бездарных в плане психологического тренинга, а поэтому и не всегда надежных при исполнении внушенных им программ. Прошедшие специальный тренинг могут обнаружить способность к произвольному обезболиванию до степени нечувствительности к огню, умение глубоко засыпать в любой нужный момент в любых условиях. Они будут склонны выполнять сложные работы, находясь с открытыми глазами в состоянии особого сна. Их легко программировать на выполнение разных заданий, а также научить, при необходимости, подавлять или возбуждать желания, ощущения, чувства, обострять воображение до возникновения ярких галлюцинаций. Уже этот неполный перечень говорит о заманчивых и в то же время реальных перспективах, связанных с целенаправленным использованием заложенных у многих людей нераскрытых склонностей к саморегуляции. Важным моментом является и то, что лица с выраженной склонностью к саморегуляции, могут овладеть перечисленными возможностями без больших затрат времени на длительный тренинг, без особой аппаратуры и других условий, что экономически очень выгодно. У них указанные возможности могут „запускаться“ порой сходу, с первого же контакта с опытным психологом и настолько легко для психолога, что снимают проблемы поиска „сильного“ метода воздействия.

Склонность к сознательной саморегуляции и медицина

Сказанное по поводу перспектив использования сознательной саморегуляции наглядно может быть проиллюстрировано на поучительном опыте психотерапевта Александра Романовича Довженко из Феодосии и психотерапевта Хаса Алиева (см. статью „Помоги себе сам“ в „Литературной газете“ от 9.09.87), которые в своей практике интуитивно сориентировались на способность человека к саморегуляции и ее быстрый „запуск“ при помощи коротких, энергичных внушений. Однако, не осмыслив этого теоретически, авторы выделяют не значимость способности человека к саморегуляции, а значимость своих „методов“ (названных техническими терминами „кодирование“ и „ключ“), тем самым отвлекая внимание от более глубокого понимания проблемы. Методы указанных авторов основаны на отборе лиц с повышенной способностью к саморегуляции и с последующим энергичным внушением необходимой задачи, что, учитывая особенности этих лиц, легко реализуется. На этом принципе построено экономичное, эффективное и быстрое лечение алкоголиков врачом Довженко и одномоментное внушение способности к саморегулированию врачом Алиевым. Практический успех авторов (несмотря на заблуждение в переоценке метода, а не уникальной способности человеческой психики) убеждает в большой результативности использования заложенной в человеке склонности к сознательной саморегуляции при соответствующих методах воздействия. Пересмотр соотношения между значимостью метода и скрытой склонностью человека к саморегуляции в пользу большей значимости последней дает возможность перестроить и отношение к методам, что может дать небывалый толчок психотерапии в направлении огромной экономичности, доступности и эффективности психотерапевтической помощи и привести, в свою очередь, к рождению нового, еще нигде ни в одной стране непрактикуемого метода лечения и психологического тренинга. Таким методом является воздействие внушением по телевидению, хотя, на первый взгляд, это кажется невероятным. Передача могла бы называться, например, „Глаза в глаза“ и транслироваться дважды в неделю. Такое лечение является реально осуществимым, т. к. рассчитано на лечение болезней, при которых, как правило, склонность к саморегуляции выражена в особо высокой ступени (энурез, бронхиальная астма, мигрень, язвы кишечника, желудка и др.). Способы воздействия на такую категорию больных отличаются простотой и краткостью, ибо в связи с выраженной склонностью к саморегуляции эти пациенты легко доступны воздействию. Внушение по телевидению, проводимое высокопрофессиональным специалистом, сопровождаемое музыкой, сценически красочно оформленное, с крупной подачей глаз, будет лучше живого, непосредственного воздействия. Попытка организовать такую передачу, имевшую цель лечение энуреза (недержание мочи) у детей уже была предпринята в Алма-Ате в августе 1986 г., где мною проводились лекции и показ психологических опытов. Запись производилась на „скорую руку“, без предварительно разработанного сценария, но и при этом находящаяся в другом помещении около телевизора контрольная группа детей быстро погрузилась в гипнотическое состояние, подчинившись „телевизионному внушению“. Правда, вопрос выпуска передачи в эфир еще не решился, по-видимому, из-за слишком непривычного характера такой передачи. Но рано или поздно такие передачи станут обычным явлением и, кроме лечебного, дадут огромный экономический эффект. Расчеты произвести нетрудно, сравнив производительность труда целого медицинского учреждения с работой всего лишь одного психотерапевта, действующего по телевидению. Если, например, для лечения в масштабе всей страны одних только детей, страдающих энурезом, санаторию средней мощности потребуется 5000 лет непрерывной работы, то врачу-психотерапевту на эту же цель понадобится всего 6–8 часов телевизионного времени с результатом 70–80 % излечения. Такому же успешному лечению по телевидению могут подвергнуться и другие больные – с неменьшим экономическим эффектом для государства.

В таком же разрезе можно предпринять создание программ лечения, профилактики и психологического тренинга для разных возрастных и профессиональных групп не только по телевидению, но и с помощью видеотехники, установленной как в лечебных учреждениях, так и на иных условиях пользования. Это бы существенно уменьшило вред неквалифицированного вторжения в психику всякого рода „целителей“ и малокомпетентных психотерапевтов, которые иногда таковыми только называются. В этой связи уместно сказать о давно назревшей необходимости строгого регламентирования психотерапии рамками закона, категорически запрещающего лицам без высшего медицинского образования использовать методы внушения и любые другие психологические опыты в эстрадных и лечебных целях. В последнее время, благодаря бесконтрольной продаже литературы по психотерапии и отсутствию соответствующей статьи в уголовном кодексе, распространилось множество всяких „психоэкспериментаторов“, „гипнологов“, „суггестологов“, а также „целителей“, „йогов“, „экстрасенсов“, наносящих огромный ущерб научно-идейному, моральному воспитанию и психическому здоровью населения, серьезно подрывая при этом авторитет психотерапии и ее методов. С другой стороны, необходимо узаконить естественное право врачей-психотерапевтов на проведение публичных выступлений и лекций с показом и научным объяснением феноменов внушения, самовнушения, гипноза, доверив это высококвалифицированным и опытным специалистам, отказавшись от сомнительных „услуг“ филармонийных „психоэкспериментаторов“ с их жалкими потугами „научно“ объяснять сложные явления человеческой психики, сводящиеся, как правило, к стремлению окружить свою личность ореолом таинственности и мистики. Возвращаясь после прерванного этим длительным отступлением к теме опосредованного воздействия на психику в лечебных и профилактических целях при помощи теле– и видеотехники, следует сказать, что она далеко не исчерпана в предложенном рассмотрении.

Профессиональный отбор и военные аспекты саморегуляции

Тестирование на предмет выявления и определения способности к саморегуляции является важнейшим и необходимым пунктом для профессионального отбора на некоторых производствах, обслуживании транспорта, в спорте, искусстве, в военных целях. О значении такого тестирования в указанных областях, а особенно на производствах с напряженным и ответственным режимом (АЭС, например) можно будет судить косвенно, ознакомившись с профессиональным отбором и тренингом в военных целях. Для таких целей необходимо создание специальной школы тренировки, регулирования и управления человеческим поведением. В этой школе лучшие из лучших курсантов, пройдя многократное „просеивание“ сквозь сито жестких и требовательных тестов, а затем специальный психологический тренинг, смогли бы стать золотым фондом для космонавтики, авиации, подводного флота, погранвойск, контрразведки, войск особого назначения. В обосновании необходимости такого отбора и тренинга можно привести некоторые примеры практического воплощения этой идеи в конкретном применении. Возможность ускорения адаптации организма оператора к меняющимся условиям космического полета, дистанционное, из центра управления, регулирование сна, эмоций и воображения оператора. Возможность возбуждения его воображения до степени яркого и реального ощущения пребывания в земных условиях – в кругу семьи, на лоне природы и в других ситуациях, что значительно облегчит проблему психологического состояния человека при длительных космических полетах. Вызывание длительных отключений сознания – в тех же целях. Подготовка для авиации, подводного флота и других напряженных военных служб людей, натренированных хладнокровно и безошибочно действовать в экстремальных ситуациях и способных проявлять большую психологическую выносливость и терпение. Создание резерва специальных „дополнительных“ часовых для внедрения в воинские подразделения, дислоцирующиеся в опасных районах с целью обеспечения более надежной охраны личного состава во время ночного сна. Такие часовые без ущерба для своего здоровья и отдыха смогут проявлять способность во время ночного сна не терять контакт с внешней средой и необычно чутко воспринимать сквозь сон малейшие сигналы опасности и молниеносно поднимать тревогу. Именно таких тренированных часовых недоставало в свое время нашим подразделениям в Афганистане. Для органов госбезопасности, контрразведки и специальных служб можно готовить людей, способных спать с открытыми глазами, умеющих усыплять себя в любое мгновение и в любых условиях. Пройдя тренинг, такие люди смогут в состоянии сна быть с открытыми глазами и безошибочно, длительно, без усталости управлять транспортом. Наконец, при необходимости, они легко смогут обезболить себя до нечувствительности к огню и выдержать любое испытание болью, не чувствуя её. В этой связи представляется весьма важным изучение психологической устойчивости человека, тренированного в использовании сознательной саморегуляции в условиях введения психофармакологических средств, направленных на ломку этой устойчивости. Ставка на отбор и обучение людей исключительно талантливых в плане саморегуляции является главным отличительным (и в то же время более результативным и более экономически выгодным и доступным) моментом в сравнении с аналогичными изысканиями американских военных психологов.

О материальной основе внушения и вытекающих из этого тезиса перспективах

В основе внушения лежит возбуждение сознанием биологической саморегуляции, которая функционирует за счет образования и выделения различных химических соединений. Наш организм является универсальной фармацевтической системой, способной из этих соединений создавать разнообразные лекарства. Первыми лекарствами, выделенными из организма, были защитные белки – антитела, вырабатываемые клетками иммунной системы. Второй группой лекарств, обнаруженных в организме, стали гормоны. Третьей группой явились медиаторы – нейропептиды и простагландины. „Внутренних“ лекарств пока открыто очень мало, но ясно, что они функционируют в гармоничном взаимодействии, образуя своеобразный „химический оркестр“ тела. Болезнь – это есть дисбаланс этого оркестра, возникающий из-за сбоя некоторых систем под воздействием внешних факторов и выражающийся в нарушении количества и качества выделяемых химических соединений. Действие внушения выравнивает этот дисбаланс, заставляет организм выделять особые вещества – внутренние лекарства. Например, при психологическом обезболивании выделяются эндогенные морфиноподобные пептиды. При введении в организм их естественного антагониста налоксона происходит блокирование этих пептидов и исчезает обезболивание. Этот пример доказывает химическую природу внушенного обезболивания. Но не у всех внушением удается вызвать обезболивание, заживление язвы, т. е. не удается воздействовать на биологическую саморегуляцию. В других случаях, наоборот, происходит сильнейшее срабатывание биологической саморегуляции. Имеются наблюдения, когда под действием внушения происходило выздоровление от таких болезней, которые считаются классическими в плане недосягаемости до них психологического воздействия. Например, излечение варикозного расширения вен, рассасывание рубцов – под действием внушения. Проблема состоит в поиске этих редких веществ, которые под действием внушения вырабатывает организм некоторых людей. Но не только в поиске, а и в расшифровке химической формулы и возможно таких веществ искусственным путём. Другой вариант состоит в использовании в качестве доноров лиц, у которых произошло излечение от действия внушения, например, от язвы. Задача лабораторных исследований состоит в том, чтобы определить, что является донорским материалом. Найдя этот материал, можно было бы лечить тех, кому не помогают ни лекарства, ни внушение. А донорами могли бы стать те, кто излечился от бронхиальной астмы, язвы, псориаза, рубцовых образований, потому что организм этих людей будет вырабатывать под действием внушения эти внутренние „пилюли“. Поиск веществ, вырабатываемых организмом под действием внушения, поможет найти уникальные лекарства и избавит психотерапию, как выражался академик И. Павлов, от „проклятого вопроса“: что же такое возбуждение или торможение, гипноз или внушение в своей материальной сути?

Общие выводы

Совершенствование общей методики психологического воздействия сможет увеличить количество каналов влияния на саморегуляцию. Перенос главного внимания с личности психотерапевта и арсенала его методов на личность индивидуума и его свойство к саморегулированию – создает основу для возникновения новых методов психологической коррекции личности и новых направлений не только в психотерапии, но и в других поведенческих науках (психология, педагогика, нейрофизиология, нейропсихология). Необходимы разработка и введение специальных тестов на определение способности к саморегуляции при профессиональном отборе и в целях профориентации. Рассмотрение протекающих вследствие внушения явлений как биохимических процессов – может привести к открытию уникальных „внутренних“ лекарств и расширить горизонты понимания деятельности самого сложного продукта материи – человеческого мозга.

Анатолий Кашпировский

1987 г.

P.S. Эта статья нигде не публиковалась, ибо содержала секретные данные. Была написана по просьбе академика Фролова для более подробного и конфиденциального ознакомления с некоторыми моими взглядами на психологические проблемы, изложенными ему в устной беседе. В 1988 г. эта статья вместе с видеоматериалами первой в мире телевизионной операции, проведённой мною в 1988 г., была передана С.Михалковым Генеральному секретарю КПСС М. Горбачёву, который с ней так и не успел ознакомиться, о чём в 1996 г. сказал мне в личной беседе». («ЗРД» № 2/83, 2001 г.).

Кашпировский, следуя постулату Парацельса (1493–1541) «Каждая часть тела содержит в себе эффективные средства самоизлечения», часто говорит, что вся аптека находится в организме человека, и не надо без надобности запускать в организм «наемную армию» в виде химических лекарств.

Конечно, Анатолий Михайлович, как и множество других ученых, прав, что в гипнозе нет ничего сверхъестественного, но один вопрос остается. Почему в подавляющем большинстве врачи, хорошо знающие физиологию и психику человека, не способны овладеть гипнозом? Владение гипнозом по-прежнему остается уникальным ремеслом – может все-таки в гипнотизере должно быть еще что-то и от Бога? Ведь не зря еще в древности на роль будущих волхвов, жрецов и шаманов отбирались подростки, которым снились пророческие сны. Наши мудрые предки знали, что зона сна – самая древняя структура мозга, и вполне можно предположить, что именно через эту структуру происходит перевод генетической памяти в память мозга! Помимо этого сон воспринимался как блуждание души в иных мирах, именно во сне человек сбрасывает с себя социальные табу (запреты и ограничения) и предстает таким, каков он есть на самом деле.

Спрашивать Анатолия Михайловича о том, что его могли использовать для повышения уровня гипнабельности народов СССР перед тем, как должны были появиться мастера политического гипноза, я не решился. Наверное, он уже это понял давно. Как и многое другое каждый из нас, после того, как рассеялась пыль «перестройки». Хочется верить, что помыслы Кашпировского были чисты. Анатолий Михайлович, вспоминая свою депутатскую деятельность в Госдуме РФ, с улыбкой рассказывал, что когда некоторые депутаты сопротивлялись его предложениям и просьбам, то он грозился сделать их импотентами – и эта угроза срабатывала… Я просмотрел несколько справочников «Кто есть кто» – имени Кашпировского в них не было!

Через сто шесть лет после первого приказа Медицинского Департамента Российской Империи о запрете публичных сеансов гипноза история повторилась. Министр здравоохранения РФ А.Д. Царегородцев своим приказом № 245 от 13.06.96. «Об упорядочении применения методов психологического и психотерапевтического воздействия» попытался поставить преграду массовым сеансам целительства и гипноза, применению методов и средств оккультно-мистического и религиозного воздействия. Приказ министра заканчивается пунктом № 5: «Контроль за исполнением настоящего Приказа оставляю за собой». Министр вскоре был уволен со своего поста, т. к. решил контролировать то, что уже давно контролируют другие.

Кашпировкий был не первым специалистом в области работы мозга и психики, который предлагал свои услуги военным и спецслужбам. История сотрудничества силовых ведомств и науки по теме воздействия на сознание человека отчетливо прослеживается за последние сто лет. Подробности в следующей главе.