Работа и труд не все перетрут
Работа и труд не все перетрут
Конечно, мы все склонны гордиться своей эффективностью. Но в этом-то и ловушка: эротизм не рационален. Он требует мотовского растрачивания времени и ресурсов. Как справедливо иронизирует психоаналитик Адам Филлипс, «в области эротического просто добросовестных усилий недостаточно… пытаться слишком упорно почти всегда вредно. Эротизм связан с воображением, а его ничем не измерить. Мы воспеваем эффективность, но забываем, что область эротического – это сияющая интерлюдия, где мы роскошествуем и где нам не до продуктивности; тут у нас единственная цель – удовольствие». Октавио Пас писал: «Момент слияния – это провал во времени, это бальзам на раны, полученные нами в течение долгих часов и дней. Это момент сколь божественный, столь и недолговечный». Вот он, прыжок в новый мир, предполагающий отказ от контроля, хотя нас с самого детства учат все контролировать. Наше воспитание призвано подавлять в нас все первобытное: непокорные импульсы, сексуальные позывы, ненасытность. На основе данных ограничений формируется социальный порядок, а их отсутствие порождает хаос. Так как утрата контроля почти всегда воспринимается как негативное событие, мы даже и не думаем о том, что, отдавшись на волю чувств, ощутим эмоциональное и духовное просветление. А ведь отвлечение на время от собственного «я» может иметь освобождающий и развивающий эффект. Я не единожды видела, как люди теряются, когда понимают, что не способны взять и решить проблему из области эротического, и они озадачены и напуганы таким поворотом событий. Я помогаю им понять, что можно осознанно ослабить контроль, и рассказываю, как это лучше сделать, чтобы создать условия для личностного роста и новых открытий.
Райан и Кристин ходят к психотерапевту уже много лет. Я встречалась с каждым из них лично и приглашала их на совместную консультацию, пытаясь помочь им перейти из статуса сексуально активной пары в статус родителей троих детей. После рождения дочерей-двойняшек эротическое вдохновение партнеров стало затухать. Некоторые пары принимают такой спад активности как должное и привыкают к новой форме отношений, основанной на сочетании искренней привязанности и партнерских отношений. Но Райан и Кристин не хотят сдаваться. Они хорошо помнят, какими были, и эти воспоминания им дороги. Они смотрели вместе видео, принимали ванну, строго соблюдали режим еженедельных свиданий. Они перепробовали много способов, некоторые из них давали неплохой результат, а другие оказывались просто потерей времени. Проблема заключалась даже не в том, чтобы просто заняться сексом. Конечно, они хотели бы делать это чаще, но их больше волновала интенсивность. Их не устраивало не то, что секса стало меньше, а то, что сексуальные отношения потеряли остроту. Они настроены решить проблему и ищут новые способы.
Я могла бы предложить этой паре некоторое количество потенциально рабочих методов, но я сильно сомневаюсь в разумности использования рационального подхода там, где речь идет о сердечных делах. Я считаю, что сохранение эротического в долгосрочных отношениях – проблема другого порядка. Мы не всегда хорошо понимаем собственные стремления. Наши желания бывают противоречивыми, а страсти конфликтуют друг с другом. И даже сильные воля и разум не помогут спасти любовь. В романтических и эротических отношениях не всегда удается действовать в соответствии с логикой прибыли и убытков. Тут сложно применить трудовую этику, и даже самый логический подход не может компенсировать двойственности любовных отношений.
Я сказала Райану и Кристин: «Я вряд ли предложу что-то новое в качестве ответа на вопрос „как“. Вы ходите на свидания, зажигаете ароматические палочки, используете специальные лубриканты. И в результате у вас есть стабильный секс, что неплохо, но совершенно вас не удовлетворяет. Так?»
– Да, все так. Но что именно вы предлагаете? – спросила Кристин.
– Тут логика не работает. Страсть ведь вещь непредсказуемая и редко соответствует цепочке причинно-следственных связей. В понедельник все получается, а в четверг вообще не работает. И решение всегда оказывается неожиданным, а вовсе не результатом тех действий, что вы уже предпринимаете. Поэтому давайте лучше поговорим о свободе. Ваш выход.
– А?
– Поговорите со мной. Возможно, вам это покажется отклонением от традиционных подходов, но вы ведь все равно зашли в тупик, поэтому не повредит попробовать что-то новое. Желание убивают регулярность и рутина. И я хочу, чтобы вы порассуждали о противоположном – о свободе. В самом широком смысле. Когда вы чувствуете максимальную степень свободы в отношениях? Как брак делает вас более свободными, а в чем ограничивает? Какую степень свободы вы готовы позволить друг другу? А самим себе? – такую беседу я начала на приеме, надеясь, что пара продолжит разговор уже без меня.
Мне нравится предлагать людям то, что слегка выбьет их из привычной колеи или хотя бы заставит по-новому взглянуть на ситуацию. Я люблю создавать некоторый дискомфорт и нарушать устоявшийся порядок. Райан и Кристин сейчас не особо счастливы, но я не уверена, что они достаточно несчастны, чтобы решиться на что-то новое. В ходе сеанса я подаю немало идей, но никогда не знаю, что из этого получится. Мне хотелось узнать, к чему приведут размышления партнеров о свободе.
Через несколько месяцев в начале очередной сессии Райан сказал: «Ладно, хотите настоящую историю о кризисе среднего возраста? Сейчас вы ее услышите. К нам недавно приезжала погостить подруга жены по колледжу. Как вы знаете, я работаю дома, поэтому мы несколько раз обедали все вместе, с няней и детьми. Точно не лучшие условия для начала флирта». Барбаре, подруге Кристин, слегка за сорок, она занимается антикризисными программами в разных странах мира. Она независима, увлечена работой, не имеет детей, но не раз состояла в серьезных отношениях; нынешний стиль жизни начинает ей надоедать. Райан продолжает: «Она еще и красавица! Барбара живет необычной жизнью, у меня никогда такой не было. Рядом с ней я чувствую себя стареющим буржуа. Тут нет ничего страшного, скажете вы, но ее адреналин заразителен. Она действительно меня зацепила, она меня возбуждает. Я ей по-настоящему увлекся. Помните, я считал, что наши с Кристин отношения затухают, моя энергия на нуле, я чувствую себя тяжелым, старым? Вроде бы я сдался и успокоился. И вот энергия Барбары меня разбудила. Я хочу ее поцеловать. Мне и страшно это сделать, и страшно не сделать. Чувствую себя кругом виноватым идиотом, но я не могу перестать думать о ней. Знаете, когда я женился, я совершенно искренне клялся в верности. Я люблю свою жену, и все это никак не связано с ней. Тут дело в том, что я что-то потерял и очень боюсь, что теперь уже не найду».
Когда Райан познакомился с Кристин, он тут же резко изменил свою жизнь: перестал делать вид, что собирается стать актером, бросил временную подработку в роли помощника адвоката, поступил на юридический и нашел постоянную работу юристом. Сейчас он юридический консультант в организации, занимающейся охраной окружающей среды. Я слушаю его рассказ, вижу, как он потрясен своей внезапной влюбленностью, и наблюдаю пробуждение его чувств и эмоций. Я не отговариваю Райана от его «незрелых» желаний и не читаю ему нотаций. И уж точно не пытаюсь воззвать к его рассудку или разобраться в том, как развивается его «подростковое» увлечение. Я считаю этот опыт очень ценным: перед Райаном вдруг возникло нечто прекрасное. Мечты о Барбаре – способ прожить ту жизнь, которую он некогда не выбрал. Вместе с ним я удивляюсь неожиданной влюбленности и называю вещи своими словами: это просто фантазия. Мой главный вопрос Райану: как ему получать удовольствие от данного опыта и не рисковать браком?
«Как прекрасно и как жалко, – говорю я. – Прекрасно, что вы все еще способны на такие реакции. И вы ни за что не станете сравнивать нынешнее увлечение с браком: вы же понимаете, что семейная жизнь – это нечто иное. Дома безопасно. А здесь вы дрожите, и все очень ненадежно. Вам нравится, но вы боитесь, что можете зайти слишком далеко. Я думаю, что вы не позволяете своей жене вызывать у вас подобные яркие чувства. Есть такая Хелен Фишер[25], занимающаяся эволюционной антропологией, и она объясняет, что вожделение очень энергозатратно. Его сложно сохранить после того, как вы, так сказать, отдали долг эволюции и завели детей. Вы теперь настолько сфокусированы на решении ежедневных насущных проблем, что не допускаете между собой и женой никакого электричества».
На следующую сессию Райан пришел, точно зная, с чего хочет начать разговор. В начале недели Кристин и Барбара запланировали ужин. Кристин обычно чувствует себя виноватой, когда ходит куда-то без Райана, поэтому она предложила ему присоединиться. Но весь вечер она почти не обращала на Райана внимания. А он и не возражал, так как получил возможность понаблюдать за подругами. После колледжа обе провели год в Того, работая на Корпус мира[26]. Кристин потом приехала обратно домой, а Барбара, в общем-то, до сих пор так и не вернулась. Как это часто с ними бывало, обе наперебой восхищались историями друг друга.
«Мы допили бутылку отличного австралийского вина, – рассказывает Райан. – Чувствовали себя слегка навеселе, и тут Кристин меня просто ошарашила, обратившись к Барбаре: „Знаешь, я вот на тебя смотрю и не знаю даже, стоило ли это все усилий. Я, честно говоря, не уверена, что создана для детей, дома и стандартной работы. Иногда мне кажется, что я сделала все это, просто чтобы доказать, что способна на такое“. А потом она говорит: „Все это так меня угнетает“. Представляете, она думает, а стоило ли это все затевать; ее это угнетает! Я был потрясен». Райан повторял слова Кристин таким тоном, как будто все еще не верил, что вообще слышал их. Я начала задавать вопросы, и Райан продолжил цитировать Кристин: оказывается, она всегда делала только то, чего от нее ждали, поскольку так было проще, чем самой разбираться и делать выбор. Судя по голосу, Райан передразнивал Кристин, но и восхищался ею: «„Я понимаю, грех жаловаться, когда все хорошо. Надо же быть благодарной, да? У меня прекрасные дети, у меня есть Райан, кое-какое подобие карьеры, хорошие друзья. Пока у тебя все это отсутствует: семья, брак, – ты романтизируешь их. По крайней мере, я так делала. А когда наконец обзаводишься этим, то чувствуешь себя в ловушке. Бывают, конечно, приятные моменты, но, честно говоря, я погрязла в этой каторжной работе“».
Райан был потрясен: «Откуда же я мог знать, что она так это чувствует? Она всегда выглядела довольно счастливой. Я думал, у нее есть все, чего она хочет. Я считал, это я все никак не успокоюсь». Теперь Райан пребывал в недоумении. Он злился на то, что Кристин не соответствовала его ожиданиям. И его задели ее слова о нем:
– В моем понимании это она у нас как скала, а я слабак. Я изо всех сил старался быть таким, каким она хотела меня видеть, – как я это сам понимал, конечно. Я расстроен. Если уж Кристин чувствует себя в ловушке, то что же должен чувствовать я?
– Вы хотите, чтобы она признала, что вы много работаете? – спросила я.
– Думаю, да. Получается, что ее сомнения уменьшают ценность моих усилий. Но потом случилось нечто странное, – он помолчал. – Мне вдруг все это понравилось.
– Поясните.
– Как будто я прошел профессиональную личностную оценку. Я ее не перебивал, хотя, может, и перебил бы, если бы не было Барбары. Но мне бы Кристин такого и не сказала. И потом, я был заинтригован. Она чувствовала себя так же, как и я; она говорила точно то же самое, что я думал, но не решался произнести. Она хотела большего. Ей тоже нужно было что-то еще. Ей не хватало свободы. Она становилась все интереснее для меня, почти незнакомой. Вино развязало ей язык.
– А какими еще мыслями поделилась Кристин? – теперь уже мне было по-настоящему интересно. Все же Райан в душе актер, так что он не смог отказать себе в удовольствии сыграть роль жены.
– «Мне кажется, мы обречены быть вместе, – продолжил он, вновь подражая ее голосу: – Иногда я фантазирую об иной жизни, о других мужчинах. Не о ком-то конкретном, я просто представляю, как начала бы все с чистого листа, без долгов прошлого, без истории, без проблем. Ведь с кем-то другим я сама могла бы стать другой. Мне бывает так горько от того, что я оказалась в этом доме, в этой семье, в этом теле. Хочется просто послать всех подальше».
Райан рассказал и о неожиданном окончании вечера:
– Все началось с настоящего потрясения, потом я стал защищаться, потом разозлился. Но вот что странно: чем больше она говорила, тем больше я ее хотел. Вначале я подумал: вот черт, да прекрати ты эту речь. Но она меня увлекала, я думал то же, что и она. Как ни странно, я чувствовал себя ближе к ней, меня к ней потянуло. Все увлечение Барбарой кончилось. Я теперь знал, что если бы был женат сейчас на Барбаре, то меня тянуло бы к Кристин.
– И ведь вам даже не пришлось ничего делать, – сказала я. – Я бы и не смогла придумать вам задание, которое дало бы подобный результат.
Я объяснила Райану, что желание вернулось благодаря тому, что он осознал, что Кристин – другой человек, и он узнал о ее мечтах. Когда Кристин рассказала, чего хочет, она как бы позволила и Райану поделиться его мечтами.
Подобный подход не всегда дает результаты. Кто-то другой запаниковал бы, испугался возможного разрыва или вконец рассорился с партнером. Спланировать такое заранее и реализовать в намеченный срок нельзя, вот в чем дело. Желание – всегда загадка, его нереально подчинить, оно улетучивается, когда мы пытаемся повлиять на него. В тот вечер Райан оказался способным услышать Кристин. Благодаря ее честности он смог вновь увидеть Кристин как в первый раз. Более того, он снова был готов выбрать именно ее, и этот осознанный повторный и – главное – свободный выбор помогает паре сохранять отношения.
События того вечера не имели никакого отношения к рациональному или эффективному. Кристин изменила статус-кво, что встряхнуло Райана. Она заявила о своей индивидуальности, и в результате партнеры вдруг стали ближе друг к другу. Из парадокса возникло желание: партнеры одновременно осознали, какие ограничения накладывает на них жизнь в браке, и это укрепило эмоциональную связь между ними. Увидев отличия, они обрели близость.
Вряд ли можно создать для данной пары свод правил, гарантирующий, что они сохранят такие ощущения или хотя бы испытают подобный опыт еще раз. Как психотерапевт я признаю, что не могу предложить Кристин и Райану никакого рационального способа сохранить их новые чувства. Но тем не менее все произошедшее позволяет им по-новому пересмотреть реальность. И я надеюсь, что их восприятие и друг друга, и самих себя в итоге изменится.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.