Глава 17

Глава 17

Царь, если сам охранен, охраняет царство от близких и врагов, прежде всего от жен своих и детей.

О наблюдении за женами скажем [в главе] «Предписания для царского жилища».

Наблюдение за сыновьями. Со [дня] их рождения должен царь наблюдать за своими сыновьями, ибо царские сыновья подобны ракам: они пожирают своего родителя. Если у них не появится любовь к отцу, то лучше их тайно убить – так говорит Бхарадваджа.

Тайное убийство – жестокость, и оно ведет к гибели рода кшатриев, говорит Вишалакша, поэтому лучше заключение сына в том же дворце.

Это страх перед змеей, говорит Парашара, ибо царевич, поняв: «отец держит меня в заключении из страха перед моей силой», овладеет им самим. Поэтому лучше поселение [царевича] в крепости хранителя границ.

Это будет бараний страх, говорит Пишуна, ибо, узнав ту же причину отвращения к нему отца, он заключит союз с хранителем границ. Поэтому лучше поселить царевича в крепости вассала, удаленной от владений царя.

Это похоже на положение теленка, говорит Каунападанта. Ведь вассал станет доить его отца, как при помощи теленка доят корову. Поэтому лучше поселение царевича у родных матери.

Это было бы подобным знамени, говорит Ватавьядхи. Ибо с этим [предлогом] как знаменем родные его матери будут просить подачек, подобно тому как это было с Адити и Каушикой[25]. Поэтому пусть они предоставят его деревенским потехам[26]: опутанные удовольствиями, сыновья не будут строить козней против отца.

Это смерть в жизни, говорит Каутилья, ибо, как дерево, поедаемое червем, ломается царская семья с невоспитанными сыновьями, как только ее коснутся. Поэтому, когда у царской старшей жены только что кончатся месячные, пусть жрецы раскидают жертвенный рис Индре и Брихаспати[27].

Когда она забеременеет, пусть врач-повивальщик приложит все старания во время беременности и при родах. Когда царица родит, пусть домашний жрец совершит необходимые обряды над сыном. Когда он будет для того готов, пусть его воспитывают опытные в воспитании [руководители].

Из шпионов пусть один сманивает его охотой, игрой, питьем опьяняющих напитков, женщинами и говорит: «Напав на отца, отними у него царство», другой шпион пусть его удерживает – так говорит школа Амбхи[28].

Великий грех пробуждать непробудившегося, говорит Каугилья, ведь если новый предмет чем-нибудь смазать, то он это в себя впитывает, таким же образом и этот свежий ум, что ему ни скажут, воспринимает как учение науки, поэтому пусть учат царского сына доброму и полезному, но не дурному и неполезному.

Шпионы должны его охранять, говоря: «мы твои». Если он от избытка юношеских сил направляет ум на чужих женщин, пусть они отвадят его, [устраивая встречи] в пустых домах с нечистыми женщинами, переодетыми в благородных женщин. Если у него явится страсть к опьяняющим напиткам, пусть они его запугают отравленными напитками[29]. Если он увлекается игрой, то пусть его запугают обманщиками. Если он увлекается охотой, то пусть его устрашат переодетыми разбойниками. Если он хочет напасть на отца, пусть они, соглашаясь, скажут, «да» и [затем] отговорят его:

«Не надлежит замышлять ничего против царя, при неудаче – казнь, при удаче – падение в ад, негодование и смерть от подданных, которые закидают комьями земли».

Сына, который его не любит, или любимого, но единственного сына пусть царь заключит в оковы. Если у царя много сыновей, то пусть он пошлет [такого сына] на границу или в другую страну, где не будет пищи, товаров и где [при царевиче] не возникнет волнений. Если он будет умен, пусть царь назначит его военачальником или наследником престола.

Разновидностей царских сыновей [три]: умный, ограниченного ума, глупый. Умный, обучаемый, понимает закон и пользу и соответственно поступает. Ограниченный понимает, но не поступает соответственно. Глупый всегда поступает дурно и ненавидит закон и пользу.

Если он у царя единственный сын, то пусть [царь] стремится к тому, чтобы у этого сына был сын. Или пусть добьется рождения сыновей у дочерей.

Если царь стар или болен, то пусть побудит произвести семя на своем поле родных матери или достойного вассала. Пусть царь не возводит на престол даже единственного сына, если он беспутен.

Отец, имеющий много сыновей и одного из них – беспутного – держащий в заключении, проявляет этим любовь к сыновьям. Но власть почитается принадлежащей старшему, [кроме особых случаев] бедствия. Или царство принадлежит роду, ибо родовое объединение трудно победить[30]. Свободное от бедствий безвластия, оно живет вечно на земле.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.