«Calpe» и готовность к настоящей школе

«Calpe» и готовность к настоящей школе

Как повелось в нашей семье, Кристина пару месяцев зимой и столько же летом ходит в английскую школу в Испании, а все остальное время в свою любимую «Академию интересов» в Москве. По английской системе образования школа у деток начинается с трех лет, поэтому именно с такого возраста маленькие девочки и мальчики привыкают к школьной форме, режиму и послушанию. Это не просто, особенно для некоторых девочек, у которых уже есть свои предпочтения в одежде и стиле. К ним относится и Кристина. Об одежде мы уже много написали; на эту тему были и споры, и уговоры, даже ультиматумы.

Но наше родительское решение – до настоящей школы в Москве при любой возможности дать ребенку шанс выучить язык – не отменить. Ведь уже давно доказано, что если ребенок погружен в языковую среду с двух-трехлетнего возраста, этот язык поселится в его голове надолго. И уж точно примеси чужих акцентов не испортят его так сильно, как могли бы. Ребенок изначально будет слышать верную фонетику и произносить слова так, что носители языка будут его прекрасно понимать, а родители – гордиться. Я прибегала к различным уловкам, называя Кристинину школу «Calpe» – школа «Лес». Русское название помогало моей девочке ощущать себя почти в России.

Но, возвращаясь в Испанию этой зимой, Кристина сказала, что ни за что не пойдет в эту ужасную школу «Лес» и не наденет эту противную форму с черными колготками. Тогда мне пришлось вернуть школе ее настоящее название – «Calpe» – и объяснить, что это означает «Скала». И теперь школа всегда будет называться только так и не иначе – в честь той самой скалы Гибралтар, британской территории в испанском королевстве, которую прекрасно видно из любой точки Марбельи в ясную погоду. А по возвращении в школу нас ожидал еще один сюрприз. Дизайнеры поработали над формой, добавив к ее логотипу яркие красные полосочки. Это позволило девочкам надевать красные колготки также часто, как и черные и синие.

Именно красные колготки и Алсу, Кристинина подружка с прошлого года, сделали свое дело. Что нужно нашим девочкам? Красивая одежда и подружки. Пусть к этому добавляются и неродной язык, и линейка перед занятиями, и домашнее задание. Это уже совсем не страшно!

Первая неделя прошла на одном дыхании. Кристина легко просыпалась, собиралась в школу и возвращалась оттуда спустя семь часов в отличном настроении. И я сделала вывод, что к настоящей школе моя дочь готова. У папы, конечно, до сих пор есть сомнения, стоит ли отдавать ребенка в первый класс этой осенью, когда ей будет лишь шесть с половиной. Но по моим наблюдениям, наша школьница готова. Она ведь уже и читает, и пишет, и считает – и по-русски, и по-английски. Только ленится. Вот школа-то ей и поможет!

Остальные родственники наблюдают в Кристине моральную незрелость. Она чаще хочет быть маленьким котенком, до сих пор любит ползать и ласкаться, изображая маленькое мяукающее существо. Барби, феи и принцессы тоже есть в ее в играх, но пока «пятьдесят на пятьдесят». Она еще сильно стесняется чужих мальчиков и готова даже залезть под стол от любого мало-мальского знака внимания. Даже когда она готовит нам домашний спектакль с феями и принцессами в главных ролях, все равно в эпизодах обязательно участвуют и котята, и щенки. Каждый спектакль собирает самые бурные аплодисменты и вызывает слезы умиления. А спектакли она любит. Сама строит декорации, готовит костюмы, подбирает музыку – все как положено. Человек-оркестр! Иногда может просто устроить концерт. Кстати, для концерта ей зрители не обязательны.

Кристина спокойно может закрыться в своей комнате, нарядиться и начать петь свои свежесочиненные песенки. Поет громко, с выражением и чувством. Никто не может смеяться – иначе будет отлучен от любви и ласк маленького котенка. Бесполезно просить уменьшить звук песенного излияния. Эти песни слышат все – от Москвы до самых до окраин. Темы разные: и про любовь, и про блестки, и про украшения и рисунки.

Рисовать она тоже любит, даже обожает. Любое свободное от основных занятий время Кристина рисует, клеит, украшает. К сожалению, иногда ее художества переходят и на стены в доме, и на другие не готовые к разрисовыванию предметы интерьера. А художественная штопка может затронуть и белье, и одежду. Я пока пытаюсь спокойно реагировать и просто интересоваться, на какой результат девочка рассчитывала, вырезая в майке дырки и залепляя пластилином внутреннюю часть стола. Но всему находятся свои искрометные объяснения. Главное – наблюдать и не подпускать к своим вещам.

Таковы пока мои наблюдения. У нас еще есть полгода, чтобы окончательно определиться со школой и доверить учителям самое дорогое, что у нас есть, – наше сокровище. Она, кстати, себя именно так и называет, когда пытается разбудить мамочку пораньше в выходной. Срабатывает с первой фразы.

– Мамочка, доброе утро, это я, твой маленький котенок. Мяу… Мамочка, открывай глазки, это же я, твое сокровище!

– Доброе утро, мое сокровище. Как я рада, что ты меня разбудила. Пойдем умываться и завтракать.

И хитрое лицо маленькой синеглазой девочки делает мой день снова и снова счастливым и наполненным. А насчет школы мне еще нужно время подумать и провести исследование среди друзей, подружек, школ и читателей. Хотя бы несколько месяцев. Совсем чуть-чуть.

– Кристина, мне нужно закончить текст. Позанимайся пока сама, ладно? Как ты себя чувствуешь?

– О, я учувствовала запах глянца!

25.01.2015