9. Пока что-нибудь не разлучит нас…
9. Пока что-нибудь не разлучит нас…
От Орландо до Майами три часа на машине по шоссе. За рулем была приятельница-американка, я уже недели три прожила в Штатах, и это способствовало улучшению моего английского. Ничто так не полирует язык, как желание кушать и удовлетворять иные потребности, которые в Майами можно удовлетворять исключительно на английском. И вот, мы имели возможность обсудить разные сложные темы. Например, Линду крайне интересовало, как я понимаю любовь к мужчине.
Я была гораздо более романтична, чем сейчас, более того, я была влюблена, и поэтому готова на все. Я объяснила:
— Это когда можешь многим пожертвовать, чтобы любимому человеку было хорошо.
— Чем, например?
— Ну, например, моя подруга уступила свое рабочее место. Место было только одно, и его занял любимый.
— Как это? Зачем?
— Как дар любви. Или жертва…
— Жертва?
— Ну да. Любовь ведь — это когда жертвуешь собой и хочешь это делать.
— Жертвовать ради мужчины?
— Иногда ради того, чтобы быть с ним рядом.
Линда недоуменно замолчала, потом лицо ее просветлело:
— Я поняла! Поняла! У нас тоже было такое, но давно. Мне бабушка рассказывала. А мы сейчас считаем, что жертвовать ради любви ничем нельзя. Помимо мужчин, в жизни много других радостей.
И то верно. Мы остановились у океана, и я долго пересыпала между пальцами песок. Я была готова отдать этот рай под пальмами за рай с любимым на южном побережье моря Лаптевых. Но рай мне не светил, светили долгие месяцы тоски и боли. Я была готова жертвовать, но моя жертва была никому не нужна. С тех пор прошло много лет и многое в России изменилось. Как бы я не стала той бабушкой, которая рассказывает про непонятное. Потому что… ну вот, к примеру.
Парень на первом курсе влюбился в соученицу. У них была такая любовь, такая любовь, что все вокруг завидовали. За ручку везде ходили и ни разу не поссорились. Ходили два года и собирались вместе провести остаток жизни. А на третьем курсе парню предложили ехать по обмену в один из британских университетов. Он даже и думать не стал, его можно понять, собрал вещички и усвистал. Его великая любовь особо не дергалась и даже ни разу не предприняла попытку съездить в гости. Как-то другие дела закружили. Университет наш герой, назовем его Федором, заканчивал уже в Туманном Альбионе, нашел хорошую работу и… девушку местного разлива Пэм. Хорошую девушку. И у них случилась такая любовь, такая любовь… Они даже артикулировали, что не могут жить друг без друга, но тут из Америки девушке поступило предложение, такое, что Пэм никак не могла отказаться. По ее специальности, с большим повышением, в фирму с мировой известностью.
— Я поеду, — сказала прагматичная англичанка.
— Я не поеду, — ответил упрямый русский.
Кому-то надо было уступить, и жертва-то была небольшая, на мой взгляд. Никакая карьера и рядом не стояла с возможностью быть рядом с любимым человеком. Но они поссорились, и девушка улетела за океан. Удивительно глупо, удивительно современно.
Я чувствую себя бесполезным ископаемым.
Что это было?
Ольга: Существуют важные общественные установки, которые транслируются литературой, психотерапевтами, глянцевыми журналами, мамами и подругами, папами и друзьями. Ты должен себя любить, ты должен себя любить больше других. Ты должен поставить себя на недосягаемый пьедестал и ни в коем случае его не покидать. А если ты полюбил юношу или девушку, она или он должны плавно вписаться в твое великое чувство к себе. Не дай бог тебе уступить в чем-то более существенном, чем выбор фильма в кинотеатре. Потому что если ты кому-то пойдешь навстречу, о тебя вытрут ноги.
Эдуард: Такой утилитарный подход не сегодняшнее изобретение, он действует на протяжении многих веков. Ставить себя, а не другого, на первый план. Именно этому соответствует выражение — с милым рай и в шалаше, если шалаш в раю.
О.: Раньше романтичная литература существовала, и молодые люди ею вдохновлялись.
Э.: Эта литература вдохновляла именно потому, что не была похожа на настоящую жизнь и не имела к ней никакого отношения. Может и к лучшему. Представь себе чистого романтика без компромиссов. Либо всё, либо головой вниз с обрыва, как Катерина…
У нас в Квебеке есть удивительная телепрограмма, которая называется «Секс вокруг света». Рассказывает о том, как люди переживают опыт отношений, знакомства и соблазнения в различных странах. О России тоже была серия. И оказалось, что наши соотечественники не сильно романтичны.
Героиня объясняла, что лирика — миф, а речь идет исключительно о тонком расчете. Женщина должна четко знать, что она хочет, и удачно проводить свою политику. Квебекский журналист говорит: «Вы рассуждаете о любви, как о приготовлении капусты с мясом». — «Да-да, именно, — парирует собеседница. — Ваши чувства — не самое важное. Важно определить свою выгоду и ее добиваться».
О.: А счастье где у нее?
Э.: Счастье у нее, Оля, во взаимной любви к себе. Но если ты думаешь, что я исключительно за романтику, ты ошибаешься. «Ромео и Джульетта» прекрасный сюжет, но заканчивается двумя гробами.
О.: Так что же делать, если жертвовать приходится чем-то серьезным, например переездом в другой город? Кто должен жертвовать?
Э.: Это неважно. Важно, чтобы решение было добровольным и совместным. Если люди любят друг друга, их главная цель — остаться вместе. И кто-то должен сделать первый шаг, а кто-то должен этот шаг достойно оценить. Если этого нет, то лучше расстаться.
О.: И получается, что прочных отношений вокруг нас не так уж много.
Э.: Возможно, их никогда не было много. Знаешь ли ты, что в Древнем Риме было три модели брака? Нерасторжимый брак, сожительство и временное сожительство. Если последнее прерывалось на три дня, мужчина и женщина могли себя чувствовать свободными. Кстати, именно женщины не стремились к нерасторжимому браку и хотели сохранять независимость.
О.: Насколько я знаю, патриции заключали как раз нерасторжимый религиозный брак…
Э.: Совершенно верно, но сейчас у нас очень часто уровень, который соответствует римскому плебейскому. Либо постоянное, либо временное сожительство.
О.: Я не о браке. Я о чувстве. Когда в Японии случилось землетрясение, спасатели под завалами нашли мертвую женщину на четвереньках. Они не сразу поняли, что так она прикрывала своего грудного сына. Держала над ним каменные плиты. Он оказался невредим, а рядом с ним лежал мобильный телефон с сообщением: «Если ты выживешь, знай, я тебя люблю».
Я уверена, что сказать «Я тебя люблю» — это все равно что сказать: «Я отдам за тебя жизнь». Жизнь, а не карьеру и место жительства.
Э.: Мы не всегда понимаем, насколько люди важны для нас, и не можем посмотреть чуть дальше сиюминутной выгоды. Этот подход тоже не нами придуман. Просто раньше не считалось, что извлечение из другого человека выгоды — самый лучший из возможных путей. Такой своеобразный поход в магазин за пачкой кукурузных хлопьев. Если закончились одни, я куплю другие. И они вполне могут оказаться еще вкуснее.
О.: Может и правда вкуснее?
Э.: Чувства и люди — не хлопья. Могут быть новые, могут и не быть. И уж, во всяком случае, они не придут по заказу. Они от нас не зависят. Только я решаю, когда купить кукурузные хлопья, но не я решаю, когда полюблю и какие это будут чувства. Потому что прежде всего я должен осознать, что меня любят.
О.: Ну и ладно. Что, без любви нельзя жить? Моя американская собеседница закидала бы тебя тапками. Можно работать, путешествовать, танцевать самбу, куролесить с друзьями и многое другое. И при этом быть свободным и спокойным.
Э.: Любовь — эта та вишенка на торте, без которой торт невкусный. Когда человек не любит — это противоречит человеческой природе. Нельзя разделить себя с танцем, книгой, конфеткой и деревом в парке. Хотя сейчас есть мода обнимать деревья и воспринимать от них энергию… Сместилось наше понимание межличностных отношений. Мы принимаем человека рядом в качестве предмета интерьера в ряду других.
О.: Эдуард, не забывай, что излишняя жертвенность это тоже плохо. Разве ты не знаешь пары, где один все время чем-то жертвует, а другой только покрикивает и ногами раздраженно дрыгает?
Э.: Крайности всегда плохи. Один ставит себя на пьедестал, другой падает в канаву. Даже литературные романтические герои обладают достоинством и с ними нельзя делать все, что хочешь.
О.: Приведу распространенный пример. Муж делает карьеру, развивает бизнес, жена сидит дома с детьми. Потом он достигает высот и уходит от старой скучной домохозяйки к молодой прелестнице.
Э.: Вот поэтому вопрос «Кому сидеть дома с детьми?» — весьма дискуссионный. Может быть, мужчине? Не факт, что женщина хуже справится с бизнесом. Вообще, такие важные решения нужно принимать с большой ответственностью. На десятилетия. А уж когда у женщины категорически требуют, не спрашивая согласия, чтобы она сидела дома и занималась детьми, это такой знак неуважения к женскому достоинству, который должен заставить женщину задуматься о необходимости отношений. Жертва — дело добровольное. И не надо жертвенность путать с мазохизмом. Возлюби ближнего, как самого себя.
О.: Я тебя правильно поняла, что жертва — вопрос договоренности между влюбленными?
Э.: Нет, ты меня поняла неправильно. Требовать жертву недопустимо: «Сделай ради меня, ради нашей семьи». Допустимо другое: «Ради тебя и ради нашей семьи я готов сделать то-то и то-то». Даже если что-то потом не получится, человек принял ответственность за последствия.
О.: А знаешь, в России принято упрекать возлюбленных (и детей) принесенными жертвами.
Э.: Что говорит, возможно, о глубоком нездоровье общества.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.