– Гибкий валютный курс

– Гибкий валютный курс

Успех общей валюты, конечно, потребовал бы выбора такого средневзвешенного курса, который способствовал бы восстановлению европейской экономики в целом. Курс общей валюты (т. е. корзины из восстановленных национальных валют) был бы на 20 % ниже нынешнего курса единой валюты. Это стало бы мощным стимулом для экономики Европы. В рамках новой валютной «змеи» обменные курсы новых валют определялись бы объективными критериями: снижением или повышением уровня конкурентоспособности, зафиксированного после 1999 г., а также необходимостью скорректировать самые вопиющие диспропорции в балансе торговли между странами Евросоюза.

Превращение евро в общую валюту с более низким по отношению к другим денежным единицам курсом позволило бы Европе возобновить экономический рост, без которого невозможно решение никаких проблем, прежде всего сокращение безработицы. При таком раскладе не потребовалось бы дальше следовать нынешней политике суровой экономии. Нужно будет, конечно, сократить государственный долг. Всем, как того требует любая успешная девальвация, придется затянуть пояса. Но задача не в том, чтобы начать соревнование конкурентных девальваций, а в том, чтобы на основе объективных критериев восстановить реальное соотношение конкурентоспособности разных стран. По отношению к курсу общей валюты Германия сможет ревальвировать свою марку; какие-то государства – больше или меньше девальвировать свою валюту; чья-то валюта останется на нынешнем уровне.

Каждая страна получит возможность самой решать, в каких пропорциях сочетать бюджетную и валютную политику. Государства Южной Европы перестанут страдать от слишком высокого курса евро и смогут увеличить свою конкурентоспособность. Рост, который возобновится в Европе, конечно, будет не слишком велик из-за демографической стагнации в большинстве стран, но позволит ей проводить необходимые вложения в образование, науку, жилищный фонд, инфраструктуру, энергетический поворот и т. д.

В такой системе девальвации и ревальвации вокруг центрального валютного курса (общая валюта) друг друга бы уравновешивали. Однако подобная компенсация происходила бы не на уровне каждого актора. В зависимости от портфеля своих активов то, что конкретный банк потерял бы в одном месте, он мог хотя бы частично компенсировать в другом. Потребовалось бы создать инструменты коррекции и мутуализации[212]. Вот уже в течение двух лет в таких странах, как Испания и Италия, мы наблюдаем стремительную ренационализацию долгов. Начиная с 2011 г. итальянские и испанские банки получили от ЕЦБ кредитов на 1 триллион евро в рамках LTRO (long term refinancing operation). Они поняли, что, покупая облигации собственных стран, не только повысят доходность своих инвестиций, но и смогут подстраховаться на случай возможного выхода из еврозоны. Недавно финансовый инспектор Гийом Сарла предложил «попросить банки отдельно вести свои операции в евро, чтобы можно было проверить, действительно ли кредиты, выделенные ЕЦБ, и гарантии, данные правительствами, приносят пользу зоне единой валюты»[213]. Подобная мера, за которую, как ни странно, ратует убежденный сторонник маастрихтских принципов, облегчила бы переход на общую валюту.