Глава 10 Становление личности вопреки тревоге

Глава 10

Становление личности вопреки тревоге

В отечественной и зарубежной психологии существует немало различных пониманий личности: от социокультурного феномена, постепенно возникающего в ходе переплетения мотивов и деятельностей ребенка, до понимания личности как совокупности индивидуальных черт. Мы придерживаемся понимания личности, характерного для отечественной духовной психологии и философии XIX века.

В основании отечественной психологии лежат мировоззренческие установки, характерные для отечественной культуры в целом. Одной из них является персонализм, признание безусловной ценности личности человека. Персоналистичность отечественной культуры основана на христианском понимании человека; именно в христианском учении личность полагается как нечто самое ценное, (в культурах, возникших на других основаниях, такой ориентации на личность нет, и она не считается чем-то значимым). В христианской традиции личность — это неразрушимый и неповторимый образ Божий, «духовное Я» человека, которому он призван уподобиться. Личность дана человеку с рождения, но одновременно и задана ему.

Становление личности может идти двумя путями. Один из них — путь выявления «духовного Я». Это — путь верных выборов, путь тяготения к добру и выбор духовного; путь глубокого внутреннего диалога. На этом пути внутренняя борьба со злом существует, но состояний колебания, состояний тяготения к неверному выбору нет, соответственно, нет и тревоги. «Наличное Я» возникает и развивается как воплощение «духовного Я». Этот путь, на котором человек, преодолевая греховность своей падшей природы, не делает неверных выборов, не пачкает себя грехом — большая редкость. Это — путь Сергия Радонежского и Серафима Саровского.

В большинстве же случаев становление личности идет через преодоление «наличного Я», которое сформировалось при нарушении внутреннего диалога с духовным. При нарушении внутреннего диалога «наличное Я» развивается не в согласии с «духовным Я», а в противоречии с ним, посредством эгоцентрического, эгоистического самоутверждения, через противопоставление другому и обособление от него. Когда человек не выявляет свое «высшее Я», а отвергает его, появляется и нарастает угроза небытия, и он испытывает тревогу. По сути, по мере отвержения духовного, он уходит от источника жизни и приближается к небытию. Потому-то в наше время так много самоубийств…

Тревога свидетельствует о внутреннем неблагополучии, о нарушении внутреннего диалога между «наличным Я» и «духовным Я». Состояние тревоги характеризует не состояние внутренней борьбы со злом, а тяготение человека к избранию небытия и избрание небытия. Тревога — внутреннее описание состояния искушения, она — внутреннее условие греха. По словам С. Кьеркегора, «тревога — психологическое условие греха. Это так близко, так страшно близко к греху, но пока это еще не совершение греха» [104]. Грех (зло) не имеет бытия, источник бытия, источник жизни — Бог. Зло есть удаление от Бога, самодостаточность, самоутверждение — стремление утвердиться без Бога, без Него обойтись. Но по мере того, как мы отвергаем Бога, мы неумолимо приближаемся к небытию. Соответственно, тревога, являясь реакцией на угрозу небытия, растет по мере приближения к небытию, по мере склонения на сторону зла, греха. При приближении ко злу, к небытию человек погружается в мрак, в безысходность…. Но, по милости Божией, эта же тревога может выполнять и позитивную функцию, свидетельствуя нам о приближении зла. Таким образом, тревога предупреждает нас об опасном приближении к небытию, о внутреннем конфликте с «духовным Я», с совестью.

При нарушении внутреннего диалога становления личности не происходит, хотя психика развивается как средство приспособления к окружающей среде — и природной, и социальной. Развивается интеллект, развивается эгоистичное или эгоцентричное «наличное Я». Чем глубже нарушение внутреннего диалога, тем сильнее состояние тревоги, которое может стать хроническим и привести к формированию тревожности как устойчивой личностной характеристики.

По мере неверных выборов углубляется противоречие между духовным и наличным; оно переходит в конфликт, приводящий к отвержению духовного. Конфликт становится все более скрытым для сознания, все труднее осознаваемым; даже и тревога, свидетельствующая о глубинном конфликте, вытесняется. Чем глубже конфликт, тем более глубинная тревога вытеснена из сознания, но она не перестает существовать и проявляется в самых многообразных формах, переполняя нашу жизнь. Корни тревоги скрыты, но они дают силу всем ее проявлениям. Такое состояние описано Феофаном Затворником [105]: «Одна тревога гонит другую: то досада от неисполнения желаний; то скорбь от потери достигнутого; тут страх за себя или за других; там томление от неумеренной или обманутой надежды; вчера неудача поразила как стрелою, ныне забота как червь точит; завтра неблагоприятное стечение обстоятельств грозит разбить параличом» [106].

Состояние, описанное святителем Феофаном, настолько узнаваемо и знакомо каждому, что это позволяет современным исследователям выделять его в состояние «нормальной» тревоги. Но за «нормальными» тревогами лежит глубинный конфликт с совестью, ставший нормой нашей жизни. Чем глубже конфликт, тем более доминируют многообразные потребности «наличного Я». Зарождается и растет множество желаний, масса забот и тревог, поскольку человек чувствует, что нет никаких гарантий их осуществления.

Духовные законы непоколебимы, и если человек отвергает духовное, отвергает совесть, потому что ему хочется «пожить в свое удовольствие», потому, что он «не хочет быть дураком и белой вороной», то вместо ожидаемой радости он получает только саморазрушение, возникает тревога, торжествует безысходность и суета…

Для становления личности необходимо разрешение внутреннего конфликта с духовным, преодоление эгоцентричного «наличного Я», тогда и наступает порядок в душе.