Установка как активная организация прошлого опыта (схема)

Установка как активная организация прошлого опыта (схема)

К теоретикам, придерживающимся концепции Бартлетта, можно отнести П. Фресса, О. Зангвилла и М. Вернон.

В конце 1960 годов П. Фресс описал схему как определенный способ соприкосновения прошлого опыта со стимулом. Перечисляя синонимы понятия схемы, Фресс упоминает гипотезы, категории, системы кодирования, о которых мы еще будем говорить. Восприятие, по мнению Фресса, должно рассматриваться как процесс, в котором перцептивные схемы и внешние действия гармонируют друг с другом (Fraisse, 1961). Понятие схемы привлекает Фресса своей «деловитостью». Вспоминая Бергсона, определявшего опознание как «меру наших действий над вещами», Фресс говорит, что именно связь с действием делает понятие схемы столь жизненным при изучении внутренних механизмов поведения.

Развернутое определение схемы мы находим у Ф. Бартлетта: «Схема представляет собой активную организацию прошлых реакций или прошлого опыта, которая <…> всегда принимает участие в любой хорошо приспособленной органической реакции. Когда в поведении налицо последовательность или систематичность, отдельная реакция возможна только потому, что она связана с другими подобными реакциями, которые были серийно организованы, но которые действуют не просто как индивидуальные элементы, идущие один за другим, а как единое целое. Руководство посредством таких схем является наибсйёе надежным из всех способов, с помощью которых на нас может воздействовать опыт, имевший место когда-нибудь в прошлом» (Bartlett, 1950, с.201). Бартлетт предполагает, что схема проявляется в мышлении, восприятии, памяти и поведении. Соприкасаясь со схемой, приходящие сенсорные данные наполняются значением. Схема включает классификации: а) сходных ситуаций и б) способов реагирования, соответствующих этим ситуациям. Не следует рассматривать схему как застывшую конструкцию прошлого опыта и низводить акты, осуществляемые при соприкосновении стимуляции со схемой, до уровня стереотипов.

Момент развития схем подчеркивается в определении, данном О. Зангвиллом и Р. Олдфилдом: «Вначале организм отвечает только «за непосредственно представленную внешнюю стимуляцию. Но нет таких случаев, в которых бы обусловливание ответа устанавливалось на языке узко изолированных стимулов. Ответ зависит от упорядочивания предшествующих реакций, которые уже были организованы. Имя, данное этим организованным ответам <…> есть схема» (Oldfield, Zangwill, 1942, с.50). Эти авторы полагают, что понятие схемы почти одновременно было предложено в конце 1920 годов физиологом Г. Хедом и психологом Г. Рево д’Аллоном. Из определения Зангвилла и Олдфилда видно, что схема возникает в процессе деятельности субъекта (организма). Однако, по их мнению, схема не оказывает непосредственного влияния на прием информации, а активизируется, отвечая на стимуляцию (гипотеза «ответа»).

Подробный анализ понятия схемы проведен в работах М. Вернон (Vernon, 1955, 1957). Рассматривая вопросы развития схем в восприятии, Вернон самым тщательным образом анализирует экспериментальные данные «Нового взгляда». «Можно придерживаться мнения, что образы конструируются из сенсорных данных, хотя и не являются целиком их функцией, и в то же время утверждать, что эта конструкция [построение образа. — А.А.]определяется познавательной активностью, так же как и индивидуальной потребностью и интересом» (Vernon, 1955, с.180). Наивно полагать, что опыт — это скопление мотивов, потребностей и интересов, не связанных со знанием субъекта.

Под знанием понимается, конечно, не только вербальное знание, но знание о том, что может появиться после ряда событий в ситуации и как следует прореагировать на эти события. Знание классифицировано в опыте организма (субъекта поведения) в виде схем. Несомненно, что в схемах отражены и индивидуальные особенности субъекта, которые влияют на когнитивные процессы: его культура, интересы, мотивация и потребности. «Основная критика экспериментальных методов, разработанных для изучения влияния мотивации на восприятие, заключается в том, что они не учитывают, что именно эта мотивация заставит субъекта ожидать увидеть» (Vernon, 1955, с. 190).

Действительно, в ситуации лабораторного эксперимента ничто не информирует испытуемого о том, какой, если не любой, из схем будет соответствовать предъявляемый материал. Поэтому нет решительно никаких оснований утверждать, что, например, голодный испытуемый в лабораторной обстановке будет ожидать слова, связанные с пищей, и т. п. По-видимому, большее влияние на восприятие испытуемых оказывают инструкция и предъявляемая стимуляция. Встает вопрос: в каких отношениях находятся между собой установка, вызванная инструкцией, стимуляция и потребность испытуемого? В экспериментах Постмана и Крэчфилда испытуемому предъявлялись слова с пропущенными буквами, среди которых были слова, связанные с пищевыми объектами. При различных уровнях пищевой депривации (0–1 час, 2–3 часа, 4–6 часов) количество ответов, связанных с пищевыми объектами, не возрастало. Авторы обнаружили, что потребность оказывает на восприятие меньшее влияние, чем установка (познавательная) и структура стимульного материала. «Интенсивность потребности — это лишь одна из переменных, модифицирующих влияние таких общих принципов познания, как избирательные установки, в пределах ограничений, определяемых структурой стимульного материала» (Postman, Crutchfield, 1952, с.217). Влияние познавательных установок на восприятие было также продемонстрировано в экспериментах Вернон. Она предъявляла летчикам серию необычных картинок, а в конце серии — картинку, на которой был изображен летчик, сидящий в кабине самолета. Некоторые испытуемые не сумели воспринять последней картинки, так как в процессе эксперимента у них выработалась установка «воспринимать необычное» «Если бы этот тип ситуации бесконечно повторялся, то установка со временем должна была бы развиться в схему, относящуюся к этой ситуации» (Vernon, 1955, с. 187).

Критика Вернон экспериментальных работ «Нового взгляда» может быть сведена к ряду положений, которые сколь тривиальны, столь и неопровержимы.

1. Образ конструируется из сенсорных данных, но определяется не только этими данными.

2. В построении образа принимает непосредственное участие схема, отражающая классы ситуаций и содержащая знание о том, как вести себя (реагировать) в этих ситуациях.

3. Ожидания (установки) субъекта мобилизуют соответствующую схему, затормаживая другие схемы.

4. В экспериментах «Нового взгляда» испытуемые сталкиваются с ситуациями, с которыми им не приходилось иметь дело в повседневной жизни. Поэтому нет основания утверждать, что в этих ситуациях у испытуемого будут актуализированы схемы, связанные с потребностями.

5. В экспериментальных ситуациях испытуемые склонны развивать познавательные установки, определяемые инструкцией и условиями эксперимента. При длительной тренировке эти установки могут развиться в схемы.

6. Схема — активная организация прошлого опыта индивида, в которой отражены индивидуальные особенности. В построении схемы участвуют потребности, мотивы и интересы индивида. Однако эксперименты «Нового взгляда» не предоставили веских аргументов, свидетельствующих о прямом влиянии органических состояний и культуры на восприятие.

В критике Вернон акцентируется внимание на когнитивной активности субъекта, приводящей к формированию схем. Схема — опосредующее звено между стимулом и реакцией. По словам Халла, только очень хитрый человек сможет отличить схему от установки.