Делая неявное явным

Делая неявное явным

Городские структуры состоят как из коллективов людей, так и из построенной среды, которая является продолжением наших человеческих систем, позволяющих большому населению города выживать в непосредственной близости друг от друга. Построенные структуры зачастую называются артефактами, словно они являются незыблемыми инструментами или объектами, созданными на пользу человеку. Однако построенные структуры в городе, взятые в своей совокупности как системы, не являются чем-то, что имеет лишь утилитарную ценность, но представляют собой вынесенные вовне функции человеческого бытия. Мы, как правило, классифицируем их как инфраструктуры («то, что ниже поверхности») и суперструктуры («то, что выше поверхности»). Но когда мы достаточно отстраняемся, тогда мы можем увидеть, что система классификации, разработанная Джеймсом Гриром Миллером (Miller, 1978) и его командой, признавала бесшовную взаимосвязь между построенной средой и базовыми функциями человеческой системы.

История города как построенной среды – это история вынесения вовне внутренних (и в общем незримых) функций человеческой системы, чтобы всё большее количество населения могло обитать совместно. Когда мы смотрим вокруг себя на город, мы на самом деле видим базовые органические функции тела, которые были многократно увеличены в размерах. Более того, простой факт расположения в городе приводит нас к зависимости от этих систем в плане качества воздуха, воды, еды, управления отходами, защиты тела (одежда, кров), мобильности, температурного контроля, информационного взаимообмена, отдыха и восстановления.

Биологическая мимикрия

Архитектор Уильям Макдоноу экспериментирует с построением живых зданий – зданий, адаптированных к природным условиям, откликающихся на солнечный свет, питающий их зелёные крыши. Архитектор Кристофер Александер экспериментирует с «Феноменом жизни», сопроектируя миры, в которых построенные центры, корпуса и пространства создаются совместно с ключевыми сторонами и будущими жителями зданий. Он работает со всеми, начиная от бедных мексиканских рабочих до японских студентов и групп домовладельцев как в сельских, так и в высокоурбанизированных общинах.