4.2. Динамика межличностных отношений в различных этносах

4.2. Динамика межличностных отношений в различных этносах

В США получила широкое распространение социальная «теория проникновения», базирующаяся на теории обмена, включающая четыре стадии развития межличностных отношений (ориентация, пробный аффективный обмен, аффективный обмен и стабильный обмен) (Altman, Taylor, 1973). Первая, ориентационная стадия характизизуется стереотип-ными поверхностными реакциями и ответами лиц, вовлеченных в контакт. Вторая стадия (пробный аффективный обмен) предполагает взаимодействие перифирических личностных свойств общающихся. На этом этапе отношения могут быть менее напряженными и дружескими; обязательства этнофоров друг перед другом ограниченны и временны. Третья стадия характеризуется полновесным эмоциональным обменом, содержащим раскованное и «круговое» взаимодействие и увеличение самораскрытия в центральной части партнерских личностных особенностей. На четвертой стадии общающиеся полностью раскрываются друг перед другом и успешно взаимодействуют (Altman, Taylor, 1973).

С. Кук в своем исследовании монорасовой среды установил условия продуктивности контактов: партнеры должны иметь равные статусы; аутгрупповые негативные стереотипы не должны подкрепляться; участникам общения желательно участвовать в кооперации (работать на общую цель); ситуация общения должна иметь высокую «потенцию знакомства», между общающимися желателен поддерживающий психологический климат (Cook, 1978).

Интересные результаты получили Е. Бобед и П. Воллбот, свидетельствующие о том, что по отношению к незнакомцам из других этнических групп проявляется меньшая вербализация и осуществляется меньший самоконтроль при выражении гнева (Bobad, Wallbott, 1986).

В. Гадикунст, С. Тинг-Туми и Е. Чуа проанализировали межличностные отношения внутри этносов и между этносами (Gudykunst, Ting-Toomey, Chua, 1988). Делая обзор исследований, посвященных влиянию этнопсихологических характеристик, выявленных Г. Хофштедом, на межличностные отношения, они пришли к следующим выводам. В культурах с высоким показателем избегания неопределенности этнофоры воспринимают взаимоотношения как более личностные по сравнению с этнофорами из культур с низким показателем. Маскулинность-фемининность определяет межличностные отношения. Представители высокомаскулинных этносов воспринимают отношения с противоположным полом как менее интимные, чем представители низкомаскулинных культур. Представители коллективистских культур по сравнению с индивидуалистическими проявляют большую дифференциацию отношений в ингруппах и аутгруппах. Властная дистанция прямо влияет на межличностные отношения. В этносах с высокой властной дистанцией межличностные отношения между руководителем и подчиненным дистанционированы, но они для общающихся естественны и не кажутся дискомфортными. В этносах с низкой дистанцией отношения между руководителем и подчиненными более близкие, они соответствуют этой дистанции, что в целом для общающихся представляется также естественным (Gudykunst, Ting-Toomey, Chua, 1988).

В. Гадикунст и Т. Нишида провели интересное исследование атрибутивного доверия в низко– и высококонтекстуальной культуре на выборках американцев и японцев. Результаты свидетельствуют о том, что три из четырех хофштедовских измерения (индивидуализм-коллективизм, избегание неопределенности и маскулинность-фемининность) обладают возможностью предсказывать будущие варианты развития межличностных ролевых отношений в своих этносах (коллеги, близкие друзья, братья, сестры и т. д.) (Gudykunst, Nishida, 1986).

Знание второго языка коррелирует с самораскрытием, с задаваемыми вопросами, низким контекстуальным атрибутивным доверием и длительностью отношений (Gudykunst, Nishida, Chua, 1986). В. Гадикунст, исходя из своей теории уменьшения внутригрупповой неуверенности, предсказывает, что знание второго языка влияет на уменьшение неуверенных интерактивных стратегий для партнеров по общению в аспектах самораскрытия, постановки вопросов, а также атрибутивного доверия (Gudykunst, 1988).

При формировании межличностных отношений представителей разных этносов происходит изменение психологических характеристик общающихся (социальных установок, этнических стереотипов и пр.).

Анализируя западные научные источники, можно сделать вывод, что «теория социального проникновения», которая распространена в исследованиях по кросскультурной психологии на западе, и «динамика формирования межличностных отношений» в наших отечественных исследованиях, по сути, направлены на решение одной и той же проблемы. В «теории социального проникновения» эта проблема рассматривается с позиции «теории обмена ресурсами», у нас она анализируется с социально-психологических и этнопсихологических позиций, где межличностные отношения между партнерами развиваются по стадиям (этапам).

Прежде чем приступить к рассмотрению процесса формирования межличностных отношений, по-видимому, нужно отметить, что его можно рассматривать как во внутриэтническом, так и в межэтническом аспекте. Своеобразие формирования межличностных отношений в полиэтничной среде по сравнению с моноэтничной усложняется этноцентризмом, этническими установками по отношению к партнерам (как представителям других национальных общностей), проявлением характеристик, выявленных Г. Хофштедом (коллективизм– индивидуализм, маскулинность-фемининность и пр.), и др.

М. Аргайл указывает 5 основных коммуникативных функций, которые проявляются при формировании межличностных отношений: 1) передача личностного отношения партнеров по общению друг другу; 2) выражение эмоциональных состояний; 3) управление беседой; 4) обмен ритуалами и 5) регуляция самопрезентации. По его представлению, все названные выше невербальные функции образуют концепт «межличностная синхрония» (Argyle, 1979).

Межличностные отношения зарождаются, закрепляются, достигают определенной зрелости, после чего могут ослабляться и потом прекращаться. Они развиваются в континууме: позитивные – нейтральные – негативные отношения. Динамика развития межличностных отношений проходит несколько этапов (стадий): знакомство, установление приятельских, товарищеских и затем дружеских отношений. Процесс ослабления межличностных отношений в «обратную» сторону может иметь такую же динамику. Каждый из названных этапов этнически окрашен.

Процесс знакомства осуществляется в соответствии с социокультурными и профессиональными нормами общества, к которому принадлежат партнеры по общению. На этом этапе важна самопрезентация партнеров по общению, которая имеет этнические особенности (по данной проблеме имеются исследования как в России, так и в США: Соколова-Бауш, 1999; Goffman, 1959).

Известно, что жители США, Франции и России могут знакомиться при разных обстоятельствах; это для них не играет определяющей роли (Смирнов, 1988; Фол, 1999; Япп, Сиретт, 1999). Английских исследователь М. Аргайл подчеркивает различия при установлении знакомства между американцами и англичанами. «Американцы способны установить неглубокий контакт очень быстро, в то время как англичане в этом плане более «официальны», замкнуты, с трудом устанавливают знакомства. Это объясняется различием в мотивах установления связей либо различием в приобретенных социальных навыках. Факт представления самого себя осуществляется во всех странах. Однако в Англии наложено табу на прямое представление себя; отсюда последнее должно осуществляться как-то опосредованно» (Argyle, 1973, р. 144). В целом англичане застенчивы, сдержанны и с ними трудно вступить в контакт. Американцы же, наоборот, начинают с небольшого разговора, который значит для них очень мало, как мало значит для англичан их внешность. Представители рабочего класса в Англии с большей охотой устанавливают контакты; они менее отдалены друг от друга и формальны во взаимоотношениях (Argyle, 1973).

Японцы, будучи коллективистской нацией, не представляют себя вне коллектива, членом которого они являются. Поэтому при знакомстве они называют, как правило, предприятие, где они трудятся, а затем уже свое имя, фамилию и остальные регалии.

В. Гадикунст в своем исследовании пришел к выводу, что представители высококонтекстуальных культур по сравнению с членами низкоконтекстуальных культур при начальном взаимодействии с незнакомыми людьми более осторожны и могут задавать много вопросов о прошлом партнера по общению. Кроме того, при формировании межличностных отношений они больше внимания обращают на невербальную аффилиативную экспрессивность (Gudykunst, 1983).

Приятельские отношения формируют готовность к дальнейшему развитию межличностных отношений. Если позитивная взаимная установка у этнофоров сформирована, то это является благоприятной предпосылкой к их дальнейшему общению. На этапе приятельских отношений происходит психологическая подстройка партнеров друг к другу.

В научной англоязычной литературе описываются синхронизирующие процессы, которые часто на бессознательном уровне позволяют этнофорам подстраиваться друг к другу.

М. Аргайл указывает 5 основных коммуникативных функций, которые проявляются при формировании межличностных отношений. Он предлагает этот процесс как «межличностная синхрония» (Argyle, 1979).

Развивая подход М. Аргайла, Э. Холл полагает, что «межличностная синхрония» базируется на конвергентных ритмических движениях между двумя общающимися этнофорами как на вербальном, так и невербальном уровне. Взаимосвязанные и иерархически организованные ритмические движения являются фундаментальными в симфонической партитуре. Основополагающим в межличностных отношениях товарищей и коллег по работе в организациях всех типов на межличностном уровне является преодоление культурных границ. Э. Холл утверждает, что в латиноамериканских, африканских и азиатских культурах народы более восприимчивы к ритмическим движениям, чем в Северной Европе и Северной Америке. По его представлению, синхронизация ритмических движений обусловливается «скрытыми измерениями» невербального поведения, что, в свою очередь, может объяснять факты, почему, например, этносы из африканской и латиноамериканской культур, относящиеся к высококонтекстуальным невербальным культурам, являются в большинстве музыкальными и показывают достаточно высокую сензитивность по отношению к синхронизирующим процессам по сравнению с народами с низкой контекстуальной невербальной культурой (к примеру, этносы Северной Европы и в США) (Hall, 1983).

Межличностная синхронизация может идти в сторону конвергенции (согласования, урегулирования) и дивергенции (рассогласования, разрегулирования). Конвергенция между этнофорами осуществляется в направлении широты, уникальности, эффективности, гибкости, ровности, личностности и спонтанности взаимодействия (в этом случае предполагаются открытые суждения). Если партнер нравится, то межличностная синхронизация усиливается, и наоборот, если не нравится, то она уменьшается. Для ее усиления этнофоры из индивидуалистских, низко контекстуальных культур усиливают речевую конвергенцию, а представители коллективистских, высоко контекстуальных культур усиливают значение невербальной конвергенции. Дивергенция проявляется в плане смещения невербального поведения партнеров по общению к узости, типичности, ригидности, затруднениям, публичности и ожиданиям (Knapp, 1983).

Представители низкоконтекстуальных культур склонны оценивать уровень развития межличностной синхронизации через доступность эксплицитного вербального самораскрытия, в то время как этнофоры из высококонтекстуальных культур склонны оценивать межличностную синхронизацию по эксплицитным значениям невербального поведения. Отсюда и первое следствие, что члены индивидуалистических этносов по сравнению этнофорами из коллективистских культур в большей степени предрасположены к самораскрытию. На основании исследований Д. Хаймса, Б. Спитцберга и В. Капоч можно вывести второе следствие, заключающееся в том, что, по-видимому, у представителей индивидуалистических культур более развита вербальная компетентность, а у коллективистических культур – невербальная (Hymes, 1972; Spitzberg, Cupach, 1984).

По-видимому, с определенной долей уверенности можно полагать, что этап «приятельских отношений» по некоторым позициям совпадает со второй стадией социальной «теории проникновения», базирующейся на «теории обмена» (Altman, Taylor, 1973).

Товарищеские отношения позволяют закрепить межличностный контакт. Здесь происходит сближение взглядов этнофоров и оказание поддержки друг другу. На качественном уровне данный этап характеризуют такие выражения, как «поступить по-товарищески», «товарищ по оружию» и пр. Межличностные отношения на этой стадии характеризуются определенной устойчивостью и взаимным доверием. В многочисленных популярных публикациях по оптимизации межличностных отношений можно встретить рекомендации по использованию разнообразных приемов, учитывающих этнопсихологическую специфику и позволяющих закреплять взаимное расположение и симпатию партнеров по общению.

На этом этапе большое значение имеют результаты исследования С. Кука об условиях большей продуктивности контактов в моноэтнической среде (Cook, 1978).

По нашему представлению, этап «товарищеские отношения», выделенный в отечественной социальной психологии, в «теории социального проникновения» И. Альтмана и Д. Тейлора соответствует третьей стадии, которая характеризуется полноценным эмоциональным обменом, взаимодействием и увеличениием самораскрытия партнерских личностных особенностей (Altman, Taylor, 1973).

По мнению И. С. Кона, дружеские отношения всегда характеризуются предметным содержанием – общностью интересов, целей деятельности, во имя которой друзья объединяются, и одновременно взаимной привязанностью (Кон, 1987, 2005). В этносах можно выделить утилитарную (инструментально-деловую, практически действенную) и эмоционально-экспрессивную (эмоционально-исповедальную) дружбу. Критерии дружбы, соответственно, в разных этносах, по-видимому, будут различные. К примеру, Р. Е. Касперсон, Д. Годжин и С. Тьюлер у американцев выделяют следующие показатели дружеских отношений: поступки партнеров по общению, компетенцию в общении, заботу друг о друге и предсказуемость (устойчивость) поведения партнеров (Kasperson, Golging, Tuler, 1992).

В. Гадикунст, С. Тинг-Туми и Э. Чуа указывают, что представители индивидуалистических культур формируют специфическую дружбу, в то время как дружба среди членов коллективистических культур предопределена стабильными родственными и близкими связями, образованными в ранней жизни (Gudykunst, Ting-Toomey, Chua, 1988). В качестве доказательств они приводят результаты исследований Д. Кушмана и С. Кинга, которые описывают дружеские отношения американцев и японцев. У японцев просматриваются два типа отношений. Первый тип отношений включают интерперсональные контакты, культивируемые и поддерживаемые как результат социальных обязательств (традиционные узы). Второй тип отношений основан на общих симпатиях, аттракциях, интересах и общих ценностях; он предполагает наличие друзей, которые обычно принадлежат к одному и тому же полу, а также друзей, приобретенных в ранние годы среди школьных и студенческих товарищей и сохраняющихся почти всю жизнь. Число близких друзей невелико, но они играют важную роль, что дает возможность каждому свободно говорить о широком круге общих интересов и в то же время чувствовать себя свободно. Американцы следуют другому (единственному) типу дружеских отношений, когда партнер по общению частично разделяет его реальную самоконцепцию. Дружеские отношения американцев имеют три скрытые измерения: доверие, поддержка самоконцепции и помогающее поведение (Cushman, King, 1986). Доверие соотносится с аутентичностью. Поддержка самоконцепции, как правило, базируется на уважении к социальной и психологической идентичности со стороны партнера по общению. Помогающее поведение – взаимная поддержку в случае необходимости (Cushman, King, 1986).

В Гадикунст и Т. Нишида пришли к выводу, что в высококонтекстуальных культурах аттрибутивное доверие проявляется в гораздо большей степени, чем в низкоконтекстуальных культурах (Gudykunst, Nishida, 1986).

Как было указано, мы провели исследование по выявлению этнопсихологического облика русских, проживающих на территории Костромской области. Один из вопросов касался своеобразия установления дружеских отношений среди русских.

Респонденты, опрошенные в городе и в сельской местности отметили, что дружеские отношения устанавливаются быстро (1-й ранг в городе и селе). Дружеские отношения возникают среди близких групп (одноклассников, лиц одного пола, возраста и пр.) (соответственно 2-й и 4-й ранги). Как правило, дружеские отношения многочисленные (3-й ранг в городской и сельской местности). Дружеские отношения сохраняются длительное время (4-й ранг в городе, в селе 2-й). По мнению респондентов, самораскрываемость друзей среди русских в городе и селе находится на 5-м месте. Дружеские отношения возникают между разными по социальному, профессиональному и иному статусу группами, но с общими интересами (6-й ранг среди горожан и селян). Дружеские отношения среди русских как в городе, так и в сельской местности устанавливаются трудно (7-й ранг). Согласно критерию Манна-Уитни, достоверные различия между городом и селом существуют по позиции «дружеские отношения возникают среди далеких групп, но с общими интересами» на уровне p=0,037.

Опрашиваемым были заданы два вопроса, связанные с информированием партнера как друга. Как в городе, так и в сельской местности на первое место вышел такой ответ: «чтобы сохранить дружеские отношения, лучше не высказывать неприятное для него мнение или говорить ему правду», а на второе место такой: «при дружеских отношениях партнеру можно говорить все, что думаешь». Достаточно интересно совпадение ответов. С одной стороны, чтобы не травмировать друга, вполне естественно, целесообразно оберегать его от негативной информации. По-видимому, респонденты исходили из этой позиции. С другой стороны, дружеские отношения предполагают достаточно откровенные высказывания партнеров друг другу, чтобы они могли адекватно ориентироваться в окружающем мире и принимать соответствующие обстановке решения.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.