5.1. Этнические нормы общения

5.1. Этнические нормы общения

Общение этнофоров регулируется нормами и правилами, большая часть которых совпадает с общечеловеческими нормативами поведения, а определенная часть имеет свою этническую специфику. Последовательно рассмотрим этнические нормы и правила.

Понятие этнической нормы в общении. Социальные нормы рассматриваются как средство согласования интересов людей (Пеньков, 1972). Психологические нормы представляют собой континуум проявления психологических особенностей (процессов, состояний, свойств), а также поведения и действий, типичных для личности и группы (профессиональной, гендерной, этнической и пр.). Они могут быть выражены в яркой и латентной форме. Психологические нормы могут быть качественно-количественно выявлены, измерены и психологически интерпретированы, они отражают «именно нормативный, предписывающий и властный характер групповых норм как норм социальных, обеспечивающий их директивность, заданность и заданность ими определенных отношений, взаимодействий и взаимозависимостей между членами группы, внутри группы и их взаимоотношений и взаимодействий вне группы как представителей данной группы» (Бобнева, 1978, с. 145–146). Таким образом, этнопсихологические нормы являются одновременно социальными и их характеристики совпадают.

О. Г. Дробницкий в работе, посвященной морали по поводу этнических норм поведения, отмечает, что исследования по антропологии и этнографии привели к появлению «ряда содержательных работ, описывающих нормативные кодексы племенных общностей Америки, Африки, Азии и Австралии, до сих пор находящихся на различных стадиях родового строя. Здесь… исследуются социально-практические функции нормативно-оценочных систем, их обусловленность формами общественной жизни, способами детерминации поведения и мышления человека этими социальными нормативами» (Дробницкий, 1974, с. 137. Курсив мой. – Е. Р.).

Этнопсихологические нормы – это исторически сформировавшаяся система предписаний и рекомендаций, интериоризованная этнофорами в процессе этнической социализации, по регуляции интерперсональных контактов, поведения и деятельности в различных жизненных ситуациях, отражающая своеобразие национального образа жизни (иначе – модели общения и поведения).

Д. Горер, осуществив уникальное исследование английского национального характера (собрал 10000 анкет, а для кодирования использовал 5000), отмечал, что за последние 200 лет психологические нормы англичан резко изменились. В XVII–XVIII вв. жители Великобритании были значительно драчливее и вспыльчивее. Они проявляли склонность к жестокости, неистовому увеселению, «как бои быков, схватки медведей, бои петухов, публичные казни и порки, поддразнивание больных в сумасшедшем доме» (Gorer, 1955, р. 15).

Социальные нормы, выработанные в определенной культуре, будучи интериоризированы, играют роль внутренних и внешних факторов в регуляции поведения, общения и деятельности.

Алгоритмизировать поведенческие акты представителей этносов в различных ситуациях достаточно трудно, но тем не менее в этнопсихологических исследованиях выявляются и фиксируются действия и поступки, представляющие типичные нормы поведения для конкретных народов. Можно сказать, что содержательная сторона действий и их алгоритм представляют собой поведенческую норму этнофора в каждой конкретной ситуации.

Следование этническим нормам и правилам поведения может осуществляться как на осознаваемом, так и на неосознаваемом уровнях психической регуляции этнофора (Николаичев, 1976; Королев, 1979; Дреев, 1992). Существуют нормы, которые связаны с эффективным решением деловых проблем. В основе формирования отношений и взаимодействий этнофоров между собой и с окружающей средой лежат типичные нормы. Можно сказать, что в поведении, взаимодействии и отношениях людей проявляются нормы, отражающие этнопсихологические особенности.

М. Аргайл рассматривает проявление «счастья» в разных странах. Ссылаясь на международные исследования по этой проблеме, он указывает на связь между «средним уровнем счастья» и удовлетворенностью жизнью в различных государствах. На проявление существенных различий в выражении «счастья» в разных странах влияют экономические факторы (среднедушевой доход и др.) и существующие национальные нормы, которые санкционируют выражение позитивных эмоций. В некоторых странах принято преувеличивать степень проявления счастья. К ним относится США, где социальные нормы требуют от человека казаться веселым. В стране восходящего солнца не принято на людях открыто проявлять отрицательные эмоции (японец должен всегда улыбаться). В некоторых странах принято не выражать открыто свою радость. К примеру, жители Китая сконцентрированы на негативных событиях, по сравнению с американцами они выглядят менее оптимистично, ведут себя сдержанно (Аргайл, 2003). Этнические нормы и правила предписывают, какие эмоции надо проявлять в разных ситуациях (в магазинах, на свадьбах, похоронах и пр.). В некоторых случаях, этнофорам удается выглядеть счастливым независимо от того, ощущают ли они себя на самом деле таковыми. Такая норма поведения формируется в процессе этнической социализации этнофора.

Результаты исследований Х. Нишиды, М. Хаммера и Р. Вайзмана свидетельствуют о том, что японцы и американцы в разных ситуациях общения могут испытывать трудности, связанные с восприятием контекста межэтнического взаимодействия, социальных ролей и межэтнических установок, особенно поведенческих правил и норм, которые позволили бы им адекватно и быстро ориентироваться в этих ситуациях (Nishida, Hammer, Wiseman, 1998).

С позиций этнологии, регуляторами поведения этнофоров являются различные национальные обычаи, традиции, обряды, ритуалы, привычки и др. С позиций же этнической психологии в роли нормативов поведения этнофоров выступают различные этнопсихологические нормы, содержащиеся в ценностях, отношениях членов этнической общности к различным сторонам действительности, проявлениях эмоциональных и волевых состояний, национального темперамента и пр. (Резников, 1999д).

О. И. Митина и Ф. Ф. Петренко с помощью методики семантического дифференциала провели кросс-культурное исследование стереотипов женского поведения в России и США. Респондентами были женщины и мужчины всех возрастов. Сравнивая полученные результаты, авторы, пришли к выводу, что представления как американцев, так и россиян о нормах и правилах женского поведения в большей степени обусловливаются культурой, чем полом. «Стереотипы, требования, предъявляемые к тем или иным женским ролям представителями одной и той же страны, мужчинами и женщинами, имеют гораздо больше общего, чем стереотипы только женщин из разных культур (если сравнивать их между собой): то же относится к мужским выборкам» (Митина, Петренко, 2000, c. 81). Важно подчеркнуть, что каждый этнос имеет свои нормы и правила, согласно которым и реализуются социальные роли и поведение этнофора в национальных общностях.

Как и все этнопсихологические нормы, «национально-культурные стандарты общения, стереотипны чрезвычайно устойчивы, многие из них действуют почти без изменений в течение сотен лет» (Бгажноков, 1978, с. 7). Вместе с тем в период бифуркаций (революций) часть этнопсихологических норм может меняться. Внедрение новых этнических норм и изменение старых осуществляется с помощью применения позитивных и негативных санкций. В этом плане продуктивна мысль Т. Г. Стефаненко о том, что социальные эмоции «вина» и «стыд» являются основой социального контроля за этническим поведением этнофоров (Стефаненко, 2003).

Выявлением этноспецифических симптомокомплексов, затрудняющих этническую социализацию и психическую адаптацию личности, а также организацией психокоррекционной работы с этнофорами, у которых такие признаки проявляются, занимается А. В. Сухарев (Сухарев, 1998а, 1998б, 1998в). По существу, это вопросы связаны с проявлением психологических «норм» и «нормативов» у представителей разных этносов.

Важная и пока не осуществленная работа – составление шкал, описывающих этнопсихологические нормы общения и поведения этнофоров. Представляется продуктивным рассмотрение психической нормы как многомерного критерия оценки отношений этнофоров в различных аспектах жизнедеятельности (Штыков, 2000). Этнопсихологическая норма может пониматься как многоуровневое, развивающееся образование, интегрирующее в своей структуре понятия «норма», «норматив», «мера» и «патология». Ввиду сложности структуры этнической общности этнопсихологические нормы внутри нее могут распределяться в пределах профессиональных, гендерных и возрастных групп, групп по материальной обеспеченности, месту проживания и т. д.

По нашему представлению, содержание этнопсихологических норм может быть выражено в ценностных ориентациях, отношениях представителей народа к окружающей действительности и их поведении, а также в особенностях проявления психических процессов, состояний и свойств. Перспективно использование выявленных усредненных (типологических) этнопсихологических норм как детерминант для прогнозирования общения и поведения этнофоров в различных ситуациях (Резников, 1977, 1983, 1997, 1999а; 2003в).

Важным вопросом является реализация этнических норм. Требования к выполнению норм в различных ситуациях у представителей этносов могут быть разные (жесткие или, наоборот, ослабленные) (Бобнева, 1975, 1978; Берн, 1996; Стефаненко, 2003). Большинство этнических норм личность соблюдает в процессе выполнения различных социальных ролей, основой которых является нормативное предписание.

По мнению В. Гадикунста и Ю. Ким, социальная роль в этнической культуре имеет четыре измерения: 1) степень «личностности» в отношениях; 2) формализованность поведения, ожидаемого от участников межличностного контакта; 3) иерархичность в отношениях и 4) девиантность поведения (отклоняющегося от идеального ролевого взаимодействия) (Gudykunst, Kim, 1984). Последовательно рассмотрим названные измерения, влияющие на проявление социальной роли в этносах.

1) Степень «личностности» социальной роли в «отношениях» выражается в следующем. Во-первых, норма этнических отношений, как правило, всегда изменяется в определенном диапазоне (континууме). Во-вторых, этнофор, варьируя свое поведение в рамках социальной роли, может проявлять свои индивидуальные особенности. Г. Триандис в своей статье «Межличностные отношения в международных организациях» приводит сравнение организационного поведения североамериканцев и греков в Афинах в совместной трудовой деятельности. По мнению греков, трудовое поведение североамериканцев выглядит как законопослушное, ригидное, холодное и сконцентрированное на эффективности. Греческие сотрудники не видят различий между поведением на работе и дружескими отношениями в быту. У греков отношения и принятие деловых решений, как правило, строятся на основе дружбы, и в своих действиях они прямо следуют личностным нормам. В этом просматривается тенденция греков внести высокую степень «личностности» в деловые ролевые взаимоотношения. Для американцев характерно более четкое разделение сфер делового и личностного общения (Triandis, 1967). То же можно сказать о банковских служащих в Мексике (Zurcher, 1968), Японии (Pascale, Athos, 1998) и во многих арабских странах. У русских существует пословица, которая применима к ситуациям, когда смешиваются деловые и межличностные контакты: «Дружба дружбой, а служба службой».

2) Ролевые отношения характеризуются различной степенью формализованности. К примеру, роль школьного учителя или преподавателя в исламских государствах (Афганистан, Турция, Иран и др.) предполагает обязательное проявление уважительности, почтительности, сохранения социальной дистанции со стороны учеников и студентов (такая традиция почти не нарушается в настоящее время). Это явление может быть объяснено тем, что в прошлом в некоторых исламских государствах учителями были священнослужители. Принято считать, что в высококонтекстуальных культурах степень формализованности социальных ролей значительно выше, чем в низкоконтекстуальных. В тайской культуре уважение к учителю выражается так: ученик смотрит на учителя издали, склонив голову.

3) Следующим измерением социальной роли в этносе является иерархичность в отношениях. По мнению В. Гадикунста, С. Тинг-Туми и Э. Чуа, данная характеристика соотносится с властной дистанцией в различных этносах. В культурах с высокой властной дистанцией, по сравнению с культурой с невысокой властной дистанцией, иерархичность в отношениях будет проявляться в большей степени (Gudykunst, Ting-Toomey, Chua, 1988).

М. Тесслер, В. О’ Барр и Д. Спейн на примере народности канури в провинции Борну в Нигерии описывают отношения между взрослыми мужчинами, равными по социальному статусу, как отношения «патрона» и «клиента», т. е. данные отношения строго иерархизированы. «Патрон» выступает в роли наставника, воспитателя, заботящегося о «клиенте», который, в свою очередь, с благодарностью воспринимает советы и наставления и, как правило, неуклонно их выполняет. Эти отношения устанавливаются добровольно, по обоюдному согласию; между «патроном» и «клиентом» существует взаимное доверие (Tessler, O’ Barr, Spain, 1973).

4) Последней характеристикой социальной роли в этнических культурах является степень рассогласования между идеальным и реальным поведением людей, выполняющих эти роли, и терпимость этнофоров по отношению к этому отклонению (Gudykunst, Ting-Toomey, Chua, 1988). Исследования показывают, что в «свободных» культурах девиантное поведение наблюдается значительно чаще и в значительно большем диапазоне, чем в «непроницаемых» культурах.

Исходя из уровневой структуры этнопсихологического облика народа (Резников, 1999в), можно сделать вывод, что этнофоры свои социальные роли реализуют через отношения и поведение, основу которых составляют этнопсихологические нормы. При реализации социальной роли у представителей этноса проявляются ценностные ориентации, психические процессы, состояния и свойства, в основе которых также лежат этнопсихологические нормы.

Д. Носжирван, анализируя правила поведения индонезийцев и австралийцев, установил следующее. В индонезийской этнической общности, которая является коллективистской, правила поведения этнофоров жестко выполняются. В австралийском этносе нормы и правила более мягкие, и его представители могут совершать действия наперекор группе. Здесь же допускается и проявление открытого конфликта между австралийцами (Noesjir-wan, 1978).

Можно сказать, что изменение норм (в широком смысле слова – нормогенез) в этнических общностях происходит постепенно под влиянием многих причин (исторических, экономических и др.). Особенно же быстрое изменение норм имеет место в период кардинальных преобразований (как, например, в России после 1991 г.).

Выполнение норм в различных странах зависит от ситуаций. Японские и американские ученые провели исследование, в котором было установлено, что при восприятии сложных социальных ситуаций кросс-культурные различия проявляются как в поведенческих актах, так и в когнициях (Nishida, Hammer, Wiseman, 1998).

Проведенное эмпирическое исследование по выявлению этнопсихологического облика жителей Костромской области включало выявление ряда вопросов: устойчивость проявления этнических норм в общении, поведении и образе жизни русских; какие социальные группы в этносе являются выразителями этнопсихологического своеобразия русского народа и по каким характеристикам горожане и селяне прогнозируют поведение русских.

Полученные ответы приведены в таблице 1. Сравнение проводилось по городской и сельской выборкам.

Таблица 1. Результаты оценок городских и сельских жителей

1. Результаты исследования по устойчивости проявления этнических норм в общении, поведении и образе жизни распределились следующим об-разом. Горожане считают, что национальные нормы ярче проявляются у русских в период их нахождения в своей стране, а селяне полагают, что в период их нахождения за границей. Возможно, селяне считают, что русские, находясь в другой этнической среде, не так быстро изменяют свои психологические характеристики. Возможно, что русские за границей как бы находятся в гостях, в связи с чем, по их мнению, необходимо вести себя достойно (как предписывают русские национальные нормы). По баллам устойчивость норм селянами оценивается выше, что косвенно может свидетельствовать о большей устойчивости проявления национальных норм в сельской местности.

2. В таблице 1 представлена иерархия различных групп русского населения, кто из них в большей степени является носителем (выразителем) русских традиций. Горожане и селяне считают, что носителем (выразителем) русских традиций в группах, выделенных по материальной обеспеченности, первое место занимают средние слои; второе – бедные слои и третье место – состоятельные люди. То, что на третьем месте находятся состоятельные русские, можно объяснить следующим образом: в их поведении и общении просматривается необязательность выполнения национальных норм. Уместно напомнить, что состоятельных людей называют «новые русские».

Среди социальных групп городские и сельские жители полагают, что наиболее ярко русские традиции проявляются среди крестьян (1-е место), затем представители интеллигенции (2-е место) и рабочие – 3-е место. Ранее выдвигая гипотезу, мы, основываясь на качественном анализе этой проблемы, предполагали, что крестьяне являются наиболее яркими носителями этнопсихологических особенностей русского народа. В настоящем исследовании эмпирическим путем была доказана выдвинутая гипотеза.

В возрастных группах типичными носителями национальных традиций среди русских являются люди старшего возраста и пожилые. Молодежь по проявлению этнопсихологических особенностей занимает 4-е место. Можно сказать, что эти результаты прогнозируемые.

Рис. 1. Профили ценностей-целей (городская и сельская выборка).

Номера ценностей-целей соответствуют порядку их предъявления в опроснике

1 Жизнь с комфортом

2 Активная деловая жизнь

3 Семья

4 Самоуважение

5 Любовь

6 Национальная независимость страны

7 Внутренняя гармония (свобода от внутренних противоречий, сомнений)

8 Религиозность

9 Свобода (как вольнолюбие)

10 Общественное признание

11 Материально обеспеченная жизнь

12 Расширение кругозора

13 Отношения (связи) с представителями своей национальности

14 Здоровье

15 Стремление зарабатывать деньги

16 Счастье

17 Наличие друзей

18 Духовные ценности

Горожане и селяне считают, что жители сельской местности являются более типичными выразителями этнопсихологических характеристик по сравнению с горожанами (это также прогнозируемый результат).

Единогласно мнение горожан и селян, что женщины по сравнению с мужчинами являются более типичными выразителями русских традиций. Полученные результаты вписываются в данные по гендерной психологии.

Горожане полагают, что в ряду профессиональных групп носителями национальных традиций являются медицинские работники, учителя и фермеры (соответственно 1-е, 2-е и 3-е места). 7-е и 8-е места занимают работники сферы обслуживания и менеджеры, у которых нивелируются этнопсихологические особенности. Сельские жители полагают, что 1-е, 2-е и 3-е места принадлежат учителям, медицинским работникам и фермерам, а 7-е и 8-е места – инженерно-техническим работникам и менеджерам. В целом эти результаты также прогнозируемы.

3. Городские жители прогнозируют поведение своих соотечественников по отношениям, действиям, поступкам, их жизненными целям. Объяснение этому, по-видимому, заключается в большей прагматичности селян и возможности лично наблюдать за деятельностью, действиям и поступками своих родственников, коллег по работе, друзей и соседей. Горожане и селяне одинаково прогнозируют поведение своих сограждан по общепсихологическим особенностям: по особенностям интеллекта, проявлениям эмоций и темперамента (1-е, 2-е и 3-е места).

На рисунке 1 представлены профили ценностей-целей (городская и сельская выборка) жителей Костромской области. По оси абсцисс откладываются ценности-цели (или ценности-средства) в соответствии с порядком их предъявления в методике, а по оси ординат – ранги, которые данные ценности получили в эмпирическом исследовании. По оси ординат первый ранг помещается наверху, а последний ранг – внизу. Номера ценностей-целей соответствуют порядку их предъявления в опроснике.

На рисунке 2 представлен профиль ценностей-целей белых американцев, выявленный М. Рокичем в 1979 г. (Резников, 2006).

Рис. 2. Ценности-цели белых американцев

1 Жизнь с комфортом

2 Активная деловая жизнь

3 Доведение до конца

4 Мир на земле

5 Чувство прекрасного

6 Равенство

7 Безопасность семьи

8 Свобода

9 Счастье

10 Внутренняя гармония

11 Зрелая любовь

12 Национальная безопасность

13 Удовольствия

14 Вера в спасение души

15 Самоуважение

16 Общественное признание

17 Подлинная дружба

18 Жизненная мудрость

Достаточно широко распространено мнение, которого придерживаемся и мы, что с помощью ценностных ориентаций можно прогнозировать поведение этнических групп и их представителей. Для наглядности мы представили ценностные ориентации в виде профилей. Учитывая высокие ранги ценностей-целей русских (друзья, самоуважение, семья и др.) и американцев[7] (безопасность семьи, свобода, самоуважение и др.), можно прогнозировать поведение по ценностям, которые занимают первые места. Вместе с тем полученные в эмпирическом исследовании результаты по русским свидетельствуют о том, что как горожане, так и селяне прогнозируют поведение людей по действиям и поступкам и отношениям между людьми, а ценностные ориентации (мы их назвали «жизненные ценности») стоят на третьем месте. Объяснение этого расхождению, по-видимому, заключаются в том, что «действия и поступки» и «отношения между людьми» реально и постоянно наблюдаются респондентами в каждодневной жизни, а «ценностные ориентации» являются достаточно сложными психическими образованиями, несколько абстрактными и трудными для выделения, понимания и обобщения. Выделенные наукой ценности-цели этносов предопределяют поведение этнофоров в стратегическом плане, а не в тактическом и ситуационном. Русские же прогнозируют поведение партнеров по общению на краткосрочный и среднесрочный период, а не на длительный. Кроме того, по-видимому, при использовании этнопсихологических норм при прогнозировании важно привязывать этот процесс к целям и задачам прогнозирования и учитывать степень «личностности» в поведении этнофора (принадлежность к определенным слоям общества).

Основной вывод, который можно сделать по результатам эмпирического исследования заключается в том, что в наибольшей степени присущи этнопсихологические особенности (этнические нормы) русским учителям, медработникам, фермерам и жителям сельской местности (Резников, Фетискин, Садов, Колиогло, 2005). Хотя еще не проводились исследования, выявляющие, какие слои населения являются типичными выразителями этнопсихологических особенностей, тем не менее, по-видимому, можно утверждать, что таковыми окажутся этнофоры, проживающие в сельской местности, так как в городских условиях (особенно в мегаполисах, в которых проживают представители многих народов) этнопсихологические особенности нивелируются.