Кому доступна любовь-страсть?

Кому доступна любовь-страсть?

Многие, наверно, понимают, что любовь-страсть доступна далеко не всем. Французские психологи думают, что к ней неспособны те, кто слабо возбудим и кто может держать в руках свои эмоции. Их чувства не дают им такого толчка, с которого началась бы бурная кристаллизация — та кристаллизация, которая меняет все мироощущение человека, всю его психологическую оптику.

Для любви-страсти, считают Андре ле Галл и Сюзанна Симон, нужен темперамент, который держится на трех китах: сильной возбудимости, глубоком долгочувствии и узком поле ощущений — «телескопе сознания». По-моему, им помогают (может быть, на вторых ролях) активность эмоций и их ненасытность. На этих опорах (или на большинстве из них) и стоит, видимо, любовь-страсть — чувство-деспот, которое порабощает душу.

Страсть всегда действует на человека двояко: она резко повышает его интерес к любимому и так же резко снижает все другие интересы. Разражается коренной переворот во всех ценностях человека, во всех его тяготениях и пристрастиях. Все их заглушает одно могучее чувство, все они бледнеют и стушевываются перед ним.

Чем больше сил души берет себе страсть, тем меньше их остается на все остальное; чем больше нервно-эмоциональной энергии вливается в тягу к одному человеку, тем меньше ее выпадает всему остальному миру. Страсть — это чувство-абсолют, которое стремится заполонить человека абсолютно — до последних пределов.

И раз так, то страсть, видимо, может быть только у пылких (В — А—Д) и чувствительных (В — нА — Д), и то, наверно, не у всех, а у тех, у кого узкое поле восприятий и ненасытные ощущения. Возможно, впрочем, что на страсть, но более короткую, способны и холерики (В — А—К), но, видимо, не все, а интроверты с узким нолем и ненасытностью ощущений.

Краткочувствие, конечно, мешает им: чтобы образ любимого смог до дна заполонить психику, нужна биологическая способность нервов долго испытывать каждое ощущение любви, чувствовать его по инерции, переживать его эхо, отблески. Именно такое долгоиграние эмоций и углубляет, драматизирует чувство, придает ему накал страсти.

Но возможно, что роль удлинителя ощущений, их продлителя могут брать на себя узкое поле и ненасытность ощущений. Если холерик обращен в себя, интровертен, если его ощущения трудно насытимы и у них узкое поле (и если ему при этом приходится долго завоевывать свою любовь), тогда его влечения бьются в тесном русле, усиливают друг друга и могут раскалить любовь до страсти.

Итак, пылкий, чувствительный, холерик — вот три человеческих темперамента, у которых само нервное строение благоприятно страсти, помогает испытывать ее. В очень редких, пожалуй, в исключительных случаях страсть может вспыхивать у нервического (В — нА — К), у флегматика (нВ — А—Д). Их нервное строение не способствует страсти, как и нервное строение сангвиника (нВ — А—К), меланхолика (нВ — нА — Д), беспечного (нВ — нА — К).