9. Системный подход к сознанию Ч. Тарта и Г. Ханта

9. Системный подход к сознанию Ч. Тарта и Г. Ханта

Данный подход направлен, прежде всего, на систематизацию знаний о сознании: он позволяет соотнести и упорядочить многие разрозненные данные и выдвигает ряд методологических требований к будущим исследованиям. Он также задает парадигму, позволяющую уточнить наши знания о структурах и подсистемах человеческого сознания.

Еще Уильям Джеймс в своих поздних сочинениях предполагал, что не может существовать способа установления какого бы то ни было различения между «сознанием» и «миром», поскольку любые эмпирические атрибуты, обнаруживаемые для одного, будут неизбежно применимы и к другому. Как следствие этого сознание должно быть чем-то большим, нежели «потоком», о котором Джеймс писал ранее, поскольку система (сознание), которая дает начало всем возможным метафорам, не может быть полностью охвачена метафорами, относящимися только к одному лишь «потоку» [82].

Как считает Г. Хант, у нас остается представление о двух конфигурациях «сознания»: одной, проявляющейся ради себя самой и в конечном счете развивающейся как мистический опыт света и пустоты, и другой, подчиненной прагматике общественного и физического порядка, реализующейся в качестве «мира повседневной жизни» (Шутц) и базирующейся на хитроумном многообразии «обычного языка» [342].

Какова бы ни была природа «сознания» или «разума», мы находимся в нем, постоянно «оглядываясь» на самих себя – ради удовольствия и выгоды – в рамках его явно вездесуще рефлексивной (социально-символической) структуры. Можно сказать: «сознание не имеет никакой независимой природы и не может быть ухвачено». Оно, подобно по самой своей сути эластичной всеохватывающей среде, должно приспосабливаться к любой руке, которая бы его «ухватывала» (и которая в некотором смысле, в свою очередь, представляет собой его рефлексивное проявление). Чем более преднамеренно и твердо мы пытаемся «ухватить» разум, тем более ясно мы будем замечать каждую морщинку на каждом пальце и тем самым снова упустим саму всеохватывающую среду. Не может быть никакого места, в которое можно было бы встать вне этого процесса, ибо все, что мы думаем, или делаем, или обнаруживаем, должно также проявлять «разум» (Hunt, 1984).

В этом отношении, однако, спонтанные трансформации «сознания, как такового» (измененные состояния с их когнитивными метафорическими атрибутами) будут давать уникальную и необходимую перспективу на эту «среду» по контрасту с более специфическими «приложениями», которыми по необходимости должно ограничиваться экспериментально-психологическое «схватывание». Наиболее развитые из этих «субъективных» состояний – обнаруживаемые в религиозно-мистических медитационных традициях, при шизофрении и при интоксикации психоделиками, – судя по всему, показывают нам непосредственное основание для «оглядывания» Найссера и «принятия роли другого», М. Мид (Hunt, 1984, 1995).

Если, как считает Хант, пойти дальше в этом контексте, мышление, по-видимому, должно быть «сложной» или «структурной» синестезией, в конечном счете направляемой объединяющей последовательностью зрительного микрогенеза и основанной на разнообразных геометрических «постоянных формы», возникающих из светимости. Эти потенциально опытные феномены показывали бы, как оперирует «чувствуемое значение» и как оно приобретает характеристики, которые ему приписывает Ю. Гендлин. Только пространственные паттерны – с их одновременно данным диапазоном в измерении микрогенетической глобальности/сложности и различными двусторонними взаимными преобразованиями, связанными с феноменальными постоянствами, – могут обеспечивать некогнитивную матрицу для тех преобразований (деления, замещения, расширения, сжатия, прибавления и перестановки), которые являются критериями рекомбинаторного процесса, характерного для операций сознания.

В своей главной книге «Природа сознания с когнитивной, феноменологической и трансперсональной точек зрения» Гарри Хант начинает с обзора возобновившегося интереса к обыденному сознанию и к измененным и надличностным состояниям сознания. Затем он знакомит читателя с конкурирующими точками зрения на сознание в когнитивных науках, нейропсихологии и психологии животных, развивая представление о перцептуальной осведомленности как основе сознания, потенциально общей для всех живых существ. Затем Хант сводит воедино отдельные нити неореалистических подходов к восприятию и мышлению, феноменологии образов и синестезии и когнитивных теорий метафоры. Он разрабатывает собственную когнитивную теорию мистического опыта, в которой сочетаются буддистские медитативные описания сознания и ощущение Бытия, о котором писал Хайдеггер. Соотнося эти идеи с теорией восприятия Джеймса Гибсона, он избегает разнообразных сверхнатурализмов идеологии «Нью эйджа», которыми столь часто страдает трансперсональная литература. К другим рассматриваемым им темам относятся отношение между сознанием и временем, общие перцептуально-метафорические корни параллелей между сознанием и современной физикой и коллективная основа надличностных состояний, как она отражается в социологии мистицизма и альтернативной интерпретации парапсихологических исследований (Хант, 2004).

Чрезвычайно интересны представления о состояниях сознания, выдвинутые Ч. Тартом [291]. Согласно Тарту, обычное состояние сознания не есть нечто естественное или само собой разумеющееся. Это исключительно сложная конструкция, специальное приспособление для взаимодействия со средой и людьми, полезное для одних целей и бесполезное, даже вредное, для других. Хотя компоненты сознания и могут изучаться изолированно друг от друга, они существуют как части сложной системы, и для их полного понимания необходимо рассмотрение их системных функций. Точно так же, чтобы понять всю сложную систему сознания, нужно разобраться во взаимосвязи ее составных частей. Вот почему такой подход к состояниям сознания называется системным.

Понимание состояния сознания как системной конструкции основывается на нескольких теоретических постулатах, опирающихся на человеческий опыт. Прежде всего, постулируется существование базисного состояния сознания (БСС). Поскольку возможна определенная степень произвольного управления фокусом сознавания, его можно назвать вниманием-сознаванием. Необходимо также постулировать существование самосознавания – сознавания наличия сознавания.

Следующий ряд постулатов характеризует структуры/подсистемы или функции психики/мозга, которые различным образом преобразуют информацию. Примером такой структуры (или набора взаимосвязанных структур) может служить способность к счету. Особенно интересны структуры, которые приводятся в действие посредством внимания-сознавания. В этом смысле внимание-сознавание является психической энергией. В большинстве случаев управление работой психики осуществляется путем использования этой и других энергий, направленных на выработку желательных структур (навыков, умений, установок) и подавления нежелательных.

Психические структуры обладают индивидуальными характеристиками, определяющими и ограничивающими возможности их взаимодействия друг с другом. Таким образом, возможности любой системы, состоящей из психических структур, определяются и ограничиваются, с одной стороны, использованием внимания-сознавания и других энергий, с другой – характеристиками составляющих систему структур. Иными словами, человеческий биокомпьютер располагает большим, но конечным числом возможных форм функционирования.

Термины «состояние сознания» и «измененное состояние сознания» употребляются обычно слишком свободно, обозначая все что угодно [291]. Для большей определенности Тарт пользуется термином «дискретное состояние сознания» (ДСС). ДСС – это уникальная динамическая конфигурация психических структур, деятельная система психических подсистем. Хотя в рамках ДСС составляющие структуры или подсистемы могут изменяться, общий паттерн, общая система свойств остается постоянной. Примерами ДСС могут служить обычное бодрствование, сон со сновидениями или без сновидений, гипнотическое состояние, алкогольное опьянение или интоксикация марихуаной, состояние медитации и другие состояния (Тарт цит. по: Пути за пределы эго, 1996).

«Дискретным измененным состоянием сознания» (ДИСС) Тарт называет такое ДСС, которое отличается от некоторого базового состояния (БСС). Как правило, базовым считается обычное состояние сознания. Термин «измененное» употребляется описательно, без всякой оценочной нагрузки. По Тарту следует, что количество ДСС, доступных человеку, ограниченно, хотя мы и не знаем точно этих границ.

Психоделические вещества, вроде марихуаны или ЛСД, вопреки надеждам многих исследователей, не оказывают неизменного психологического воздействия. С современной точки зрения они являются разрушающими и формирующими силами, действующими в сочетании с другими психологическими факторами, опосредованными функционированием БСС. Примером может служить так называемая реверсивная толерантность к марихуане, позволяющая новичкам принимать большие дозы без отчетливого изменения сознания, в то время как позже даже гораздо меньшие количества марихуаны ведут к ДИСС. С системной точки зрения это неудивительно, хотя и парадоксально для традиционного фармакологического подхода. Физиологическое действие марихуаны недостаточно для разрушения обычного БСС, пока дополнительные психологические факторы не нарушат в достаточной степени стабилизирующий процесс БСС, обеспечивая переход к ДИСС. Эти дополнительные психологические факторы заключаются обычно в «небольшой помощи друзей», инструкциях опытных курильщиков, позволяющих отвлечь энергию внимания-сознавания. Эти инструкции являются также формирующими силами, определяющими ДИСС, обучающими новичка использовать физиологическое действие вещества для создания новой системы сознания.

Системный подход применим также и к обычным БСС. Он позволяет описывать состояния самосознания – мгновенные смены основных представлений человека о себе и предметах своих интересов, которые по многим причинам упускаются исследователями, – а также эмоциональные состояния. Помимо этого, системный подход показывает, что в различных ДИСС могут быть развиты и использованы скрытые возможности человека. Обучение переходу в ДИСС, пригодное для особых целей, может стать частью психологического роста. С другой стороны, определенные виды психопатологии, такие, как расщепление личности, могут рассматриваться как ДИСС.

Одно из важных следствий системного подхода состоит в том, что необходимо создавать науки, специфические для определенных состояний сознания. Поскольку существующие науки соответствуют одному состоянию сознания – «нормальному» БСС, которое является до некоторой степени условным способом структурирования сознания, развивающим одни человеческие возможности за счет утраты других, – постольку в определенном отношении они ограниченны. Наша обычная наука успешно справляется с физическим миром, но оказывается беспомощной перед специфическими человеческими психологическими проблемами. Если мы пытаемся использовать научные методы в рамках различных ДИСС, то сможем создать науки, основанные на совершенно ином восприятии, иной логике, иных способах общения, что позволит дополнить существующие воззрения иными взглядами на мир.

В заключение этого раздела приведем размышления К. Уилбера по вопросу структур и состояний сознания [311].

Трансперсональные исследования опираются в основном на две парадигмы: измененные состояния сознания и развивающиеся структуры сознания. Обе эти парадигмы имеют свою архетипическую репрезентацию в веданте, где проводится различение и соотнесение пяти основных оболочек, или структур (коша) сознания (материя, тело, ум, высший ум, коллективный ум), и трех основных состояний, или тел сознания (грубого, тонкого и причинного, переживаемых в опыте как бодрствующее состояние, сон и состояние глубокого сна без сновидений). Веданта утверждает, что определенное состояние сознания может поддерживать несколько различных структур.

Ауробиндо добавляет к этому утверждение, что структуры, в отличие от состояний, могут развиваться. Например, младенец имеет доступ ко всем трем основным состояниям – бодрствованию, сну и глубокому сну, – но его доступ к структурам ограничен лишь низшими структурами грубой области, поскольку высшие структуры еще не развились [11].

Необходимо выяснить отношение состояний сознания, которые могут быть предперсональными, персональными и трансперсональными к структурам, которые также могут быть предперсональными, персональными и трансперсональными.

До сих пор проблеме интеграции этих парадигм уделялось мало внимания, и во многих отношениях они кажутся несовместимыми [130]. Структуры кумулятивны и интегративны, состояния дискретны и исключают друг друга. Возможно, ответ будет состоять в том, что развивающиеся структуры являются постоянным развертыванием, актуализацией или устойчивым проявлением того, что лишь временно переживается в качестве измененных состояний. В той мере, в какой временные и дискретные состояния становятся актуализированными и непреходящими, они должны войти в поток развития и «подчиниться» его конфигурациям. Картография и объяснение этих трансформаций стали бы одним из мощнейших прорывов в трансперсональных исследованиях (цит. по: Пути за пределы эго, 1996).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.