Популярная психология по-американски

Популярная психология по-американски

Америка — единственная страна, которая от варварства перешла прямо к упадку, минуя стадию цивилизации.

Жорж Клемансо

Не так давно мне в руки случайно попал один из последних номеров американского журнала Psychology Today ("Психология сегодня", или "Современная психология"). Случайно — потому что в наших краях это большая редкость: в России журнал не продается, подписаться на него невероятно сложно, к тому же очень дорого. Лишь иногда отдельные экземпляры пересекают российскую границу в чемоданах тех редких психологов, которые, оказавшись в Америке, нашли в себе силы оттуда вернуться. Тут впору снова, в который раз, посетовать на то, как далеки мы от современных научных тенденций, как трудно российскому психологу приобщиться к последнему слову мировой науки. Однако, прежде чем изрекать эти банальности, давайте, коль появилась такая возможность, повнимательнее присмотримся к одному из последних образцов психологии по-американски. Что мы теряем, не имея доступа к этому рупору научной мысли? А может быть, ничего и не теряем, и тем, кто страдает от провинциальных комплексов, пора бы от них избавляться? Но — обо всем по порядку.

Журнал правильнее было бы назвать "Американская психология сегодня", ибо ни на одной из 85 страниц не упомянут ни один психолог из какой-либо другой страны, словно их и вовсе не существует. Приходится согласиться с мнением многих независимых наблюдателей, что американцев, кроме самой Америки, похоже, ничего не интересует. Если психология, то, разумеется, американская — какая же еще? Впрочем, о русских в журнале упоминается. В разделе рекламы. Неженатым американцам предлагаются на выбор русские невесты. Реклама гласит: "Русские красавицы мечтают о встрече с вами. Цветной каталог содержит 8 000 фотографий очаровательных девушек, придирчиво отобранных из 120 000 претенденток". Вот сколько, оказывается, среди нас барышень, готовых на все и с кем угодно, лишь бы очутиться в Америке. Мы тут ломаем головы, сочиняя опросники ценностных ориентации, а статистически достоверный результат, на самом деле, уже получен. Тут же, в разделе рекламы, предлагаются совсем недорого чудодейственные амулеты и снадобья, наподобие приворотного зелья.

Вы можете себе такое представить на страницах "Вопросов психологии"? А вот на страницах "Эго" (благополучно почившего) — вполне возможно. То, что абсолютно неуместно в научном журнале, терпимо и даже органично в журнале научно-популярном, точнее — научно-развлекательном. Таковым и является журнал "Психология сегодня", и его с доморощенным "Эго" вполне можно назвать если не родными братьями, то двоюродными. Кто держал в руках "Эго", уже все понял. Остальным объясняю дальше.

Психологических журналов в Соединенных Штатах, без преувеличения, сотни. Большинство из них — специальные издания, выходящие тиражом в полторы-две сотни экземпляров и представляющие интерес лишь для узкого круга специалистов, занимающихся определенной научной проблемой. Издания это некоммерческие (хотя цена одного номера очень высока), финансируются они определенными научными фондами, авторских гонораров, как правило, не платят. Но для их авторов мотивирующим фактором выступает вовсе не гонорар, они в первую очередь заинтересованы в факте публикации результатов своих частных исследований.

Престиж ученого в США (и не только) определяется количеством научных публикаций, а также ссылок на них в работах других ученых. Поэтому, стоит психологу провести какой угодно эксперимент и получить хоть мало-мальски значимый результат, он спешит представить этот результат в статье, вполне отдавая себе отчет, что эта статья будет прочитана лишь десятком коллег соответствующей специализации. Но именно в таких по-настоящему профессиональных изданиях, если, разумеется, уметь отделять зерна от плевел, и можно найти то, что действительно является современной психологией. И на абсолютную недоступность этих источников в самом деле можно посетовать.

"Психология сегодня" — издание совсем иного рода, оно рассчитано, как принято говорить, на "широкий круг читателей", то есть преимущественно непсихологов. И существует оно по тем же законам, что и прочие подобные издания — от "Пентхауза" до "Космополитэна", то есть крайне заинтересовано в повышении тиража практически любой ценой. Вот и данный номер не уступает оформлением "глянцевым" собратьям: на его обложке помещена красочная фотография целующейся парочки. Оказывается, один из заглавных материалов номера посвящен проблеме любовных отношений. Чуть было не сказал — супружеских, но это было бы неточно. Согласно установкам современной американской морали, супружество — ради Бога, если угодно, но это вовсе не обязательно. Союз равноправных партнеров формальностей не требует. Очень соблазнительная установка! Вот только почему-то в современной Америке 40 % детей воспитываются матерями-одиночками, и эта ситуация усугубляется год от года. Как насчет "догоним и перегоним"? Или, может быть, все-таки пойдем своим путем?

Интересно, что материал на тему любовных отношений принадлежит перу профессора Йельского университета Роберта Стернберга, одного из крупнейших специалистов в области… психологии интеллекта. Похоже, именитый психолог решил попросту подзаработать (гонорары журнал платит приличные). И вряд ли стоит его за это осуждать. Кому, как не психологу, порассуждать о любви? Читатель это любит, почему бы не пойти ему навстречу. Кстати, и материал получился занимательный. Как раз на уровне "Космополитэна". Другой "горячий" материал, заявленный на обложке, посвящен революции в области воспитания.

Правда, революция эта давно свершилась, и перед нами не залп "Авроры", а скорее хлопок петарды из салюта победителей. Автор, Джоанна Липари, в очередной раз призывает пересмотреть консервативные взгляды на воспитание в раннем возрасте. Консервативные взгляды, оказывается, состоят в том, что многие родители полагают: чем большему их ребенок научится, чем больше он будет знать и уметь, тем лучше. Этому "предрассудку" автор противопоставляет альтернативный взгляд, согласно которому самое главное в развитии ребенка — его душевное благополучие, а оно обеспечивается за счет интенсивных эмоциональных контактов с родителями (читай — с матерью, почему — см. выше). Спору нет, роль общения с мамой в психическом развитии трудно переоценить. Вот только следует ли его противопоставлять интеллектуальному, познавательному развитию?

У американцев на этот счет, похоже, давно не осталось сомнений. У них и в школах учебный год на месяц короче нашего, и главным учебным предметом практически повсеместно стала физкультура. Вот только выпускники этих школ слишком часто изъясняются языком кинопридурков Бивиса и Батхэда, не могут найти на глобусе Австралию и внятно пересказать нехитрый текст из 500 слов. Но это ничего! Зато они удивительно душевно благополучны (хотя по хулиганству, преступности, наркомании и СПИДу Америка обгоняет весь цивилизованный мир). А если понадобится изобрести какой-нибудь вертолет или видеомагнитофон, то это за пару долларов можно поручить эмигрантам из отсталой России, где школа авторитарная и в ней по старинке продолжают детей учить.

Еще один "революционный" материал называется "Джейн любит девочек". Собственно говоря, и эта революция — позавчерашняя. Американцы в своей проповеди толерантности давно обесценили само понятие нормы, и любые сексуальные перверсии для них — всего лишь индивидуальные особенности. Их давно уже не удивишь душещипательным рассказом о том, как запутавшейся девочке-подростку мама не только не препятствует, но и помогает в обретении идентичности в качестве лесбиянки.

Неужели и этому будем умиляться, а то и подражать? На мой "консервативный" взгляд, любая мама, заметив у дочери такие наклонности, должна бы сказать: "Доченька ты что — ненормальная? Выброси-ка эту дурь из головы и попробуй жить как все нормальные люди. А если твой порок неизлечим, так хоть не выставляй его напоказ, потому что приличные люди такого стыдятся". Потому что, как свидетельствуют достоверные научные данные, крайне выраженная гомосексуальность, то есть абсолютная неспособность к полноценным половым отношениям, встречается крайне редко, а среди женщин — исключительно редко. В то же время некоторые гомосексуальные наклонности встречаются в той или иной (довольно незначительной) степени у многих людей независимо от пола (Фрейд, позаимствовавший эту идею у Вейнингера, и вовсе считал бисексуальность универсальной чертой рода человеческого).

Среди тех, кто относит себя к гомосексуалистам, подавляющее большинство — бисексуалы, то есть затрудняющиеся в силу каких-то причин (преимущественно социокультурных) определить свою половую идентичность и в принципе способные и к полноценной жизни. Во все времена общественное презрение к извращенцам заставляло таких людей гасить в себе порочные наклонности и, пускай без особого энтузиазма, вести нормальный образ жизни. Что же мы имеем сегодня в результате пресловутой толерантности? Полную свободу в сексуальном экспериментировании вплоть до крайних извращений. Если же не смешивать естественное и противоестественное и называть вещи своими именами, то, может быть, естественные подростковые искания и не обратятся в противоестественное русло? Да, некоторые гомосексуалисты обладают яркой творческой индивидуальностью и выдающимися способностями. Но несмотря на это, они были и остаются людьми ущербными, по большому счету неполноценными, и само осознание этого факта должно удерживать молодого человека от соблазна к ним присоединиться. А игнорирование этого факта и приводит к безудержному всплеску перверсий.

Похожая ситуация наблюдается в Америке и в области психической патологии. Там, оказывается, и вовсе нет сумасшедших. Этому посвящена статья под названием "Дневник шизофреника". Это название призвано звучать патетически, ибо назвать человека шизофреником, оказывается, оскорбительно. Он ведь такой же человек, как и все мы, просто со своими индивидуальными особенностями — один из нас блондин, другой близорук, у третьего плоскостопие, у четвертого шизофрения. Вот это, по-моему, и есть самая серьезная патология и самое гнусное извращение нашего времени. Куда придет Америка с такой идеологией, мы еще успеем понаблюдать. Если, конечно, природное здравомыслие поможет нам остаться в стороне, а не мчаться за ними следом, иначе нам и самим не миновать той же духовной помойки. Апофеозом этой псевдогуманной морали звучит статья Роджера Футса "Мой лучший друг — шимпанзе".

Можно, конечно, посочувствовать доктору Футсу, что для него не нашлось достойного кандидата в друзья среди рода человеческого. Его статья, однако, просто сочится умилением на счет того, какие обезьяны, оказывается, умные, сердечные и даже нравственные, совсем как люди (профессионалы эту иллюзию называют антропоморфизмом, то есть неоправданным приписыванием животному человеческих свойств). Кстати, в Америке в наши дни даже развернута кампания за придание приматам гражданских прав. Попутно, как известно, не возбраняется в гуманных целях умертвить бомбами сот-ню-другую сербских или иракских детей. Главное, чтобы какой-нибудь обезьяне не сделать больно! Пожалуй, хватит. В объемном цветном журнале еще много всякого вздора — о том, как рак лечится усилием воли, о том, что такое шестое чувство и есть ли оно у нас, и т. д. и т. п. Но тут мы от американцев не отстаем. По части потакания обывательским предрассудкам наши СМИ не уступают американским, и психологи в них выступают в том же амплуа: "Вы хочете чуда — их есть у меня". Вам еще жалко, что вам недоступна эта глянцевая пустышка? Мне — ни капельки!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.