Ключи к военным действиям

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Ключи к военным действиям

Мы, люди, привыкли считать себя мыслящими существами. Мы воображаем, что от животных нас отличает способность думать и рассуждать. Однако это верно лишь отчасти: в такой же мере нас отличает от животных и способность смеяться, плакать, переживать самые разные чувства. Мы, по сути дела, существа эмоциональные не в меньшей степени, чем мыслящие. Нам нравится считать, будто разум и рассудительность помогают нам управлять своими чувствами, но на самом деле нередко именно чувства, которые мы испытываем в данный момент, определяют наше поведение.

Иллюзию собственной рациональности нам помогает поддерживать ежедневная рутина. В привычной веренице дел легко удается сохранять спокойствие, и мы думаем, что у нас все под контролем. Но стоит любому из нас оказаться в неблагоприятной ситуации, и вся рациональность мгновенно улетучивается, мы буквально прогибаемся под грузом тревоги, раздражения, смятения. В такие моменты становится особенно ясно видно, насколько же мы эмоциональны: нападение – ожидаемое ли, от врага, или неожиданное, от своего, – вызывает у нас чувство гнева, грусти, возмущения изменой. Лишь колоссальным усилием воли мы заставляем себя рассуждать, обдумывать происходящее и реагировать рационально – и редко когда нам удается сохранить эту рассудительность, если за первой атакой следует вторая.

Важно понимать: наш разум слабее наших чувств. Но вы ощущаете эту слабость только в критические моменты – как раз в то время, когда так нужна сила. Ни познания, ни сила интеллекта не помогут вам справиться с этим и взять себя в руки в трудный момент битвы. Внутренняя дисциплина и хладнокровие – только это позволит вам собраться и не утратить способность трезво рассуждать.

Никто не в силах обучить вас этому: для приобретения таких навыков недостаточно просто прочитать о них. Как и любую дисциплину, их можно выработать только через практику, опыт, в каком – то смысле даже через страдание. Первый шаг в выработке невозмутимости и самообладания – осознание необходимости этих качеств. Чтобы захотеть работать над ними, нужно очень сильно захотеть ими обладать. Исторические персонажи, которые прославились силой духа – Александр Македонский, Улисс Симпсон Грант, Уинстон Черчилль, – приобрели его, преодолевая невзгоды, ошибаясь и оступаясь. На них лежала ответственность, и ничего не оставалось, как развивать в себе эти качества или погибнуть. Хотя все эти люди были щедро наделены от природы незаурядной стойкостью и хладнокровием, им все же пришлось немало потрудиться, чтобы развить ее и претворить в истинную силу духа.

Предложения, изложенные ниже, основаны на их опыте, на их победах, добытых нелегким трудом. Подумайте о том, чтобы попрактиковаться в указанном направлении. Это хорошие упражнения, чтобы закалить свой разум, каждое из них – своего рода противовес необоримой силе эмоций.

Не уклоняйся от конфликта. Джордж С. Паттон происходил из известнейшего в Америке рода, прославленного своими военными, – среди его предков были полковники и генералы, сражавшиеся и погибшие в битвах американской революции и Гражданской войны. Воспитанный на рассказах об их героизме, он избрал карьеру военного. Но Паттон был при этом весьма чувствительным молодым человеком, и его мучило одно опасение: что, если в бою он струсит, опозорив честное имя семьи?

Первейшим свойством главнокомандующего должно быть хладнокровие, способность ясно мыслить, точно и четко оценивать происходящее. Он никогда не поддается раздражению, не позволяет добрым или дурным вестям опьянить или ослепить себя. Массу впечатлений, которые он получает в течение дня, следует систематизировать и распределить по местам, которые им надлежит занять, ибо здравомыслие и разум суть не что иное, как результат сопоставления множества впечатлений, каждому из которых дана одинаково верная оценка. Есть люди, которые в силу склада ума то и дело рисуют в своем воображении умозрительные картины. Каким бы возвышенным умом, твердой волей, мужеством и прочими достоинствами ни наделила их природа, они не могут командовать армиями или управлять военными действиями.

Наполеон Бонапарт (1769–1821)

Впервые Паттону пришлось вступить в бой, когда ему было тридцать два года. Произошло это в 1918 году во время союзнической наступательной операции при Аргонне в ходе Первой мировой войны. Он командовал дивизией. В какой – то момент ему удалось обеспечить прорыв группы американских пехотинцев, которые в результате сумели оказаться на вершине холма с видом на ключевую стратегическую позицию. Однако огонь немецких пулеметов был так силен, что они не могли покинуть укрытия. Вскоре стало ясно, что пехотинцы оказались в ловушке: при попытке отступить они попадают под обстрел с обеих сторон холма, при попытке прорваться вперед выскочат прямиком на германские пулеметы. Если уж гибель все равно неизбежна, как показалось Паттону, то лучше умирать в наступлении. Но в ту самую минуту, когда он должен был поднять солдат в атаку, он внезапно ощутил сильнейший приступ ужаса. Его затрясло, ноги стали ватными. Глубинные страхи оправдывались, он струсил!

В этот миг Паттона, глядевшего в тоске на облака позади германских батарей, посетило видение. Он явственно увидел своих прославленных предков – воинов – одетые в мундиры каждый своего времени, они сурово взирали на него. Казалось, они призывают его присоединиться к ним – к мертвым героям разных войн. Поразительно, но вид этих людей подействовал на молодого Паттона успокаивающе: обращаясь к солдатам, он воскликнул: «Вот и пришло время погибнуть еще одному Паттону!» Ноги его вновь окрепли, он выпрямился и пошел прямо на немецкие пулеметы. Почти сразу же он упал, раненный в бедро. Однако рана не была смертельной, он остался жить. Главное же – он пережил этот бой.

С той поры, даже став генералом, Паттон считал для себя важным бывать на передовой, нередко он рисковал при этом жизнью, словно специально подвергая себя опасности. Он проверял себя снова и снова. Видение предков в военных мундирах всегда было для него важнейшим побуждением, вызовом его чести. С каждым разом ему было все проще преодолевать свои страхи. Его подчиненным и другим генералам казалось, что нет в армии более отважного и хладнокровного человека, чем Паттон. Им было невдомек, каких волевых усилий стоила ему отвага.

История Паттона учит нас двум вещам. Первое: уж лучше встретить свои страхи лицом к лицу, чем отмахиваться от них или загонять вглубь. Страх – чувство самое разрушительное, он губителен для хладнокровия. В присутствии же неизвестной опасности он только растет и укрепляется, и в нашем воспаленном воображении рисуются самые дикие картины. Сознательно помещая себя в такие условия или ситуации, в которых вам придется столкнуться со страхом, вы сумеете с ним свыкнуться, и, как следствие, острая тревога перестанет вас мучить. Чувство, что вы преодолели глубоко укоренившийся страх, придаст вам уверенности и твердости. Чем больше конфликтов и трудных ситуаций вы сумеете одолеть, тем крепче и закаленнее будет ваша воля.

Второе, чему учит нас опыт Паттона, так это тому, насколько вдохновляющими могут быть достоинство и честь. Поддаваясь страху, теряя присутствие духа, вы бесчестите не только себя, подмачивая собственный имидж и репутацию, но и свою семью, коллектив, организацию. Вы предаете дух товарищества. Будучи главой пусть даже совсем маленькой группы людей, вы должны осознавать важную вещь: люди смотрят на вас, оценивают вас, зависят от вас. Если вы дрогнете, утратите самообладание, вам будет неизмеримо труднее жить в согласии с самим собой.

Не теряй уверенности в себе. Нет ничего хуже, чем чувствовать свою зависимость от окружающих. Зависимость делает вас уязвимым, открытым для всевозможных негативных чувств – разочарования, досады, неудовлетворения, ощущения, что вас предали, – и тем самым выводит вас из душевного равновесия.

Жил – был Лис, который никогда в жизни не видел Льва. Но вот однажды случилось ему встретиться со Львом лицом к лицу. При этой первой встрече несчастный Лис был так напуган, что чуть было не умер от ужаса. Потом они встретились еще раз, и Лис тоже испугался, хотя и не столь сильно, как в первый раз. Но когда довелось им повстречаться и в третий раз, Лису хватило храбрости подойти ко Льву поближе и заговорить с ним. Мораль этой басни в том, что привычка побеждает страх.

Эзоп «Басни» (VI в. до н. э.)

В начале американской Гражданской войны генерал Улисс Симпсон Грант, командующий армией северян, чувствовал, что теряет свой авторитет. Подчиненные передавали ему размытую информацию о местности, где велись боевые действия; офицеры не утруждались точным выполнением его приказов, генералы подвергали его планы критике. Грант по натуре был стоиком, но потеря контроля над вверенными ему войсками привела к тому, что он утратил власть и над самим собой – генерал начал пить.

Грант извлек из происходящего поучительный урок и применил его во время Виксбергской кампании 1862–1863 годов. Теперь он лично знакомился с боевыми позициями. Он сам проверял донесения разведки и точнее формулировал свои распоряжения, чтобы у офицеров не оставалось лазеек увильнуть от их исполнения. Приняв решение, Грант игнорировал сомнения прочих генералов, доверяя только собственному мнению. Чтобы добиться успеха, ему прежде всего надо было утвердиться в вере в себя. Чувство беспомощности исчезло, а вместе с ним и тревоги, которые подтачивали его изнутри.

Уверенность в себе необходима. Чтобы меньше зависеть от мнения окружающих и так называемых авторитетов, необходимо расширить свой набор способностей и умений. Кроме того, вам нужно больше доверять собственным суждениям. Следует понять: все мы склонны переоценивать способности других людей – и это объяснимо, ведь они изо всех сил стараются показать, что понимают то, что делают, – а свои собственные при этом недооцениваем. Старайтесь компенсировать этот перевес, больше доверяя себе и меньше полагаясь на других.

Очень важно помнить, однако, что полагаться на самого себя не значит навешивать на себя выполнение всех без исключения мелочей. Вы должны уметь проводить границу между мелкими делами, которые лучше поручить другим, и серьезными вещами, требующими вашего внимания и заботы.

Терпи глупцов без раздражения. Джон Черчилл, герцог Мальборо, был одним из лучших полководцев в истории человечества. Гениальный тактик и стратег, он отличался непревзойденным хладнокровием и присутствием духа. В начале XVIII столетия он возглавлял объединенные войска Англии, Голландии и Германии в войне против Франции. Генералы под его командованием были бледными фигурами – нерешительные, довольно ограниченные. Они не проявляли должного внимания к планам и замыслам Черчилла, повсюду им мерещилась опасность, а малейшая неудача выбивала из колеи. К тому же каждый старался продвигать интересы собственной страны, нередко в ущерб общему делу. Они не обладали ни дальновидностью, ни терпением – настоящие глупцы.

Согласно мудрости древних, человек должен принимать решение за время, равное семи вдохам и выдохам. Господин Таканобу сказал: «Если колебание длится долго, оно наносит вред». Господин Наосигэ сказал: «Когда дела делаются неспешно, семь из десяти оканчиваются неудачей. Воин – это тот, кто делает все быстро».

Когда ум блуждает, размышление никогда не приведет к верному заключению. Если мысли свежи, напористы и быстры, можно сделать вывод за время семи вдохов. Главное – чтобы хватило решимости и духу пробиться напролом и выскочить с другой стороны.

Ямамото Цунетомо (1659–1720) «Хагакурэ: Книга самурая»

Герцог, опытный и тонкий придворный, никогда не вступал с ними в конфликт. Вместо того чтобы давить на них или навязывать свое мнение, он обращался с ними как с детьми, даже потворствовал им, но при этом в своих расчетах на них никогда не полагался. Время от времени он кидал им кость, принимая какую – то предложенную ими мелочь или делая вид, будто разделяет их опасения. Но ни при каких обстоятельствах он не гневался и не позволял себе раздражения: выйдя из себя, он утратил бы самообладание, а это могло пагубно отразиться на ходе всей кампании. Он заставлял себя хранить спокойствие и оставался приветливым. Ему было известно, что это лучший способ справиться с глупцами.

Важно понимать: вы не можете находиться везде и сразиться с каждым. Ваше время и энергия ограничены, и нужно научиться экономно расходовать их. Истощение и срывы могут подорвать вашу способность сохранять присутствие духа. Мир полон глупцов – тех, кому не хватает терпения дождаться результатов, кто непостоянен, как ветер, кто не видит дальше собственного носа. Они встречаются всюду: нерешительные начальники, сослуживцы – торопыги, истеричные подчиненные. Если приходится работать рядом с глупцами, не боритесь с ними. Лучше относитесь к ним как к детям – или даже домашним питомцам, не настолько важным, чтобы нарушить ваше душевное равновесие. Отстранитесь от них эмоционально, не вникайте во все благоглупости. Лучше, тихонько над ними посмеиваясь, поддержите какую – нибудь из их идей, самую безвредную. Способность оставаться бодрым и жизнерадостным при общении с глупцами – важный и полезный навык.

Изгони панику, сосредоточившись на простых задачах. Яманути, японский дворянин, живший в XVIII веке, объявил однажды мастеру чайной церемонии, служившему в его доме, что хочет взять его с собою в Эдо (так в то время называли Токио). Он хотел похвастаться мастером перед другим придворными, показать, как изысканно тот выполняет все ритуалы. Мастеру были известны все тонкости чайной церемонии, но, кроме этого, он почти ничего не знал о мире. Он был человек мирный и тихий, однако одевался он в платье самурая, как того требовало его высокое положение.

Однажды, когда мастер прогуливался по большому городу, к нему пристал воинственно настроенный самурай и вызвал на поединок. Мастер не был воином, с мечом обращаться не умел и попытался объяснить это самураю – но тот и слушать не стал. Отклонить вызов означало бы опозорить не только собственную семью, но и славный дом Яманути. Вызов необходимо было принять, хотя это и означало верную гибель. И мастер принял его, поставив лишь одно условие – отложить поединок до завтра. Его желание было удовлетворено.

Широко известно, как во время гражданской войны Цезарь, выходя на берег с корабля в Африке, оступился и упал ничком. Будучи талантливым импровизатором, он не растерялся и сделал вид, будто специально припал к земле и символически обнимает ее, как победитель. Наделенный находчивостью и быстротой ума, он мгновенно обернул зловещее предзнаменование в знамение победы.

Энтони Эверит «Цицерон: жизнь и времена великого римского политика», 2001

В панике он поспешил в ближайшую школу фехтования. Если уж предстояло умереть, то хотелось бы уйти из жизни с честью. Обычно для того, чтобы быть допущенным к учителю фехтования, требовались рекомендательные письма, но наш мастер так настаивал и был так явно напуган, что его наконец впустили.

Выслушав его историю, фехтовальщик проникся состраданием. Он согласился обучить несчастного искусству умирать, но вначале хотел бы, чтобы тот подал ему чай. Мастер провел церемонию с присущим ему спокойствием и достоинством, полностью сосредоточившись на ритуале. В конце фехтовальщик восторженно воскликнул: «Нет нужды обучать тебя искусству смерти! Состояние ума у тебя ныне таково, что ты сможешь встретиться лицом к лицу с любым самураем. Увидев соперника, вообрази, что перед тобой гость на чайной церемонии. Сними верхнее платье, сложи его аккуратно и положи веер точно так же, как делаешь это во время работы. Завершив этот ритуал, подними меч, сохраняя то же состояние духа, оставаясь столь же собранным. Тогда ты будешь готов к встрече со смертью».

Чайный мастер согласился со словами учителя. На другой день он отправился на встречу с самураем, который не мог не отметить, что держится тот с отменным хладнокровием и достоинством. «Похоже, – подумал самурай, наблюдая, как наш мастер снимает и аккуратно складывает верхнее платье, – похоже, передо мной на самом деле опытный боец». Он поклонился, попросил прощения за недостойное поведение накануне и поспешил удалиться.

…Мы под этим подразумеваем… способность повиноваться рассудку даже в момент величайшего возбуждения, в вихре самых бурных страстей… Мы будем ближе к истине, если предположим, что одним из свойств самого темперамента является способность подчиняться рассудку даже в момент наиболее бурных волнений; эту способность мы назовем самообладанием. Но есть совершенно особое чувство, которое у сильных духом вносит известное равновесие в разбушевавшиеся страсти, не ослабляя их однако, и тем самым обеспечивает господство разума. Этот противовес – чувство человеческого достоинства, благороднейший вид гордости и глубочайшая душевная потребность действовать всегда и всюду как существо, одаренное прозорливостью и разумом. Поэтому мы скажем: сильный темперамент – у того, кто не теряет равновесия даже в моменты величайшего возбуждения.

Карл фон Клаузевиц (1780–1831) «О войне»

В пугающих обстоятельствах воображение разыгрывается, рисуя перед нами картины одну тревожнее другой. Вам необходимо обуздать собственную фантазию, хотя, сознаю, проще сказать, чем сделать это. Зачастую лучший способ успокоиться и овладеть собой – заставить себя сосредоточиться на чем – то относительно простом. Это может быть какой – то успокаивающий ритуал, однообразное и привычное занятие, то, что вам хорошо знакомо и удается без труда. Это поможет вам достичь сосредоточенности и спокойствия, как у человека, погруженного в решение задачи. Сосредоточенность не оставляет места беспокойству, не позволяет разыграться воображению. Теперь, восстановив душевное равновесие, вы сможете справиться с тревожащей вас проблемой. При первых же признаках страха или волнения применяйте этот прием, пока он не перейдет в привычку. Уметь обуздывать воображение в критическую минуту – важнейший навык.

Не позволяй запугать себя. Робость – всегда угроза хладнокровию. Кроме того, с этим чувством очень нелегко бороться.

Во время Второй мировой войны композитора Дмитрия Шостаковича и других его коллег – композиторов вызвали на разговор к тогдашнему руководителю страны Иосифу Сталину, который ранее поручил им написать новый государственный гимн. Разговаривать со Сталиным было очень опасно: один неверный шаг мог стоить жизни. Он смотрел на собеседника, как удав на кролика, и тому казалось, что на шее затягивается петля. Как случалось нередко, и эта встреча приняла угрожающий оборот: Сталин стал критиковать одного из композиторов за плохую аранжировку написанного им гимна. Напуганный до крайней степени, композитор пробормотал, что обращался к услугам аранжировщика, но тот плохо справился с работой. Своими сбивчивыми объяснениями он рыл могилу не только себе, но в первую очередь несчастному коллеге. А что же остальные композиторы, включая Шостаковича? Сталин бывал беспощаден, когда чуял страх.

Шостакович вмешался: неразумно было бы, сказал он, винить аранжировщика, который только выполнял распоряжения. Затем он умело перевел разговор на другую тему – должен ли композитор сам выполнять оркестровку произведений? Что думает товарищ Сталин по этому поводу? Сталин, всегда готовый продемонстрировать свою компетентность, охотно проглотил наживку. Опасный момент миновал.

Шостаковичу удалось сохранить присутствие духа благодаря нескольким приемам. Во – первых, вместо того чтобы позволить Сталину устрашить себя, он попытался увидеть правителя таким, каким он, собственно, и был: маленького роста, толстый, уродливый, лишенный воображения. Знаменитый пронзительный взгляд диктатора был нечем иным, как хитрой уловкой, призванной скрип, его собственную неуверенность. Во – вторых, Шостакович сумел не выказать страха перед вождем, говорил с ним спокойно, открыто. Всем своим видом, интонациями голоса композитор показывал, что не боится Сталина. Сталин чувствовал страх. Человека, который не вел себя агрессивно или нагло, но при этом не выказывал страха, диктатор чаще всего оставлял в покое.

Теперь, однако, ему было очевидно, что не так уж важно, с какими именно солдатами он будет воевать, ведь, как бы то ни было, они могли сражаться и сражались, и этот факт был неоспорим. Но была у него забота куда более серьезная. Он ворочался на кровати, размышляя над ней. Он пытался с математической точностью доказать самому себе, убедить себя, что не отступит и не бежит с поля боя… Понемногу панический страх овладел им. Разыгрывая битву в воображении, он видел самые разные скрытые возможности. Он обдумывал, изучал всевозможные угрозы, опасности, которые таило будущее, но не мог увидеть самого себя, стойко, не сгибаясь переносящего все удары. Он вызывал в памяти видения славы, но смятение затуманивало их, так что они начинали казаться ему невозможными. Вскочив с кровати, он нервно заходил из угла в угол. «Боже милостивый, что же со мной происходит?» – громко произнес он вслух. В этот критический момент ему казалось, что все его жизненные принципы бесполезны. Он был некой неизвестной величиной. Назрела необходимость, понял он, вновь, как в юности, прибегнуть к эксперименту. Необходимо собирать всю информацию о себе, а тем временем как следует следить за собой, чтобы не позволить вырваться на волю и обесчестить себя тем качествам своей натуры, о которых он сам ничего не знал. «Боже милосердный!» – повторял он в отчаянии…

Шли дни, он без устали проводил изыскания, но облегчения не чувствовал. Обнаружилось, что он ни в чем не может быть уверен. Наконец он пришел к выводу, что единственный способ как – то проявить себя – это броситься в самое пекло, а там изо всех сил следить за собой, отмечая и заслуги, и недостойное поведение. Приходилось признать, что он не может получить ответ, спокойно сидя с карандашом в руке и подвергая свою личность мысленному разбору. Чтобы получить этот ответ, нужны были схватка, кровь, опасность, подобно тому, как аптекарю требуются разные компоненты для того, чтобы сделать лекарство. Итак, он стал ждать, когда представится случай.

Стивен Крейн (1871–1900) «Алый знак мужества»

Чтобы не позволить себя запугать, очень важно помнить, что вы имеете дело со смертным, который ничем от вас не отличается, – и это на самом деле правда. Старайтесь увидеть перед собой человека, а не миф. Представьте себе его – или ее – ребенком, напомните себе, что у этого человека, как и у любого другого, полным – полно комплексов. Укоротите его под свой рост, это поможет вам сохранить душевное равновесие.

Развивай шестое чувство. Хладнокровие определяется не только способностью разума приходить вам на помощь в трудную минуту, но и тем, насколько оперативно это происходит. Если верное решение приходит в голову только на следующий день, ничего хорошего в этом нет. Под оперативностью в данном случае подразумевается способность мозга быстро реагировать и выдавать остроумные, находчивые решения. Эту способность нередко считают чем – то сродни интуиции, тем, что немцы называют Fingerspitzengefuhl («ощущение, возникающее на кончиках пальцев»), Эрвин Роммель, немецкий генерал, во время Второй мировой войны возглавлявший танковую кампанию в Северной Африке, обладал очень развитой интуицией. Он предчувствовал, когда союзники планировали атаку, и даже предвидел, откуда именно будет нанесен удар. Выбирая линию наступления, он каким – то сверхъестественным образом угадывал слабости противника; в начале сражения ему удавалось постичь стратегию неприятеля прежде, чем тот обнаруживал себя.

Солдатам Роммеля их генерал казался настоящим гением войны. Он действительно обладал более живым и гибким умом, чем большинство людей. Но Роммель просто умел увеличивать быстроту рея кии и, он знал приемы, помогавшие усиливать его интуицию военного. Во – первых, он жадно собирал всевозможную информацию о противнике – от деталей вооружения до психологического портрета генералов неприятеля. Во – вторых, он досконально разбирался в танках, был настоящим экспертом, что позволяло ему выжимать из боевой техники максимум возможностей. В – третьих, он не только помнил до мелочей карту североафриканской пустыни, он летал над песками, подвергая себя немалому риску, чтобы с высоты птичьего полета изучать поля предстоящих сражений. Наконец, он был чрезвычайно внимателен к личности своих подчиненных, всегда чувствовал их настроение и точно знал, чего они от него ждут.

Роммель не просто знакомился с личными делами своих людей, с техникой, местностью и неприятелем – он во все вникал досконально: досконально изучал ситуацию и обстоятельства, проникал в душу людей, старался понять, что ими движет. Благодаря этому в разгар битвы ему не приходилось напряженно обдумывать ситуацию. Полное и глубокое понимание происходящего было у него в крови, на кончиках пальцев. Он обладал этим удивительным чувством интуиции, Fingerspitzengef?hl.

Независимо от того, наделены вы талантами Роммеля или нет, можно развить в себе умение реагировать быстрее, выявить в себе интуицию, присущую, по сути дела, всем животным. Знакомство с местностью поможет вам обрабатывать информацию быстрее, чем противник, – грандиозное преимущество. Научитесь разбираться в людях и фактах, доходить до самой сути вещей, а не скользить по поверхности. Это поможет вам видеть проблему под другим углом, ориентироваться не столько на сознание, сколько на подсознание и интуицию. Развейте в себе способность мгновенно принимать решения, доверьтесь шестому чувству, «чувству на кончиках пальцев», и вы получите неоценимое преимущество в мысленной войне, этом блицкриге умов. Вы сможете предупреждать намерения своих оппонентов, наносить удары, не давая времени опомниться.

И последнее: было бы ошибкой полагать, что хладнокровие необходимо только в трудную минуту, что это качество можно включать и выключать по желанию. Добейтесь того, чтобы оно стало вашей неотъемлемой чертой. Уверенность и бесстрашие необходимы в мирное время не меньше, чем в военное. Франклин Делано Рузвельт демонстрировал удивительную внутреннюю стойкость и присутствие духа не только под нажимом, не только в тяжкие времена Великой депрессии и Второй мировой войны, но и в повседневной жизни. Это помогало ему в отношениях с семьей, министрами своего правительства, даже с собственным телом, изувеченным полиомиелитом. Чем искуснее вы становитесь в военных играх, тем больше ваш новый взгляд на мир, ваше умонастроение воина будет помогать в повседневности. А когда наступит кризис, вы не впадете в панику: тренированный и трезвый рассудок не подведет. Если хладнокровие стало привычкой, оно вас никогда не покинет.

ОБРАЗ:

Ветер. Сумятица, чехарда непредвиденных событий, сомнения и критика окружающих – все это напоминает свирепый шквалистый ветер в море. Он может налететь с любой стороны, от него невозможно спрятаться, негде укрыться, неизвестно, когда и откуда он ударит с новой силой. Попытки менять направление с каждым порывом ветра бесполезны – вас просто сдует с палубы в воду. Хороший рулевой не тратит времени даром, не переживает о том, чего изменить не в силах. Он сосредоточен, сейчас самое важное – его мастерство и твердость руки, он твердо держит курс и непоколебим в стремлении достичь гавани, а там будь что будет.

Авторитетное мнение:

Значительная часть мужества состоит в том, чтобы подготовиться к делу заранее.

Ралф Уолдо Эмерсон (1803–1882)

Данный текст является ознакомительным фрагментом.