Защита диплома и – опять неадекватность и «звездная болезнь»

Защита диплома и – опять неадекватность и «звездная болезнь»

Подошла защита диплома. Это был кошмар, кошмар на почве моего дурного характера и заносчивости. Анализируя события, я прихожу к выводу, что, как и большинство сверстниц, была заражена психологией латентной проституции. (Латентная проституция – это цель женщины «найти человека», вместо того чтобы им стать. Явление чрезвычайно распространенное. Жить «за мужем», а не «с мужем». Многие мамы так воспитывают своих девочек. Меня как-то пригласили провести занятие по психологии общения в школе красоты. Учащимися этой школы были девочки из богатых семей. Их там обучали светским манерам и тому, как красиво одеваться, накрывать на стол и наносить макияж. На первом занятии я спросил у них о смысле жизни. Чуть ли не хором они ответили: «Найти человека». Я их спросил: «А может быть, есть смысл стать человеком». Больше я в этой школе не преподавал. – М.Л.) А именно, когда сложности адаптации к учебе на нелегком факультете я преодолела, а потом и вышла замуж после третьего курса, я как бы выполнила свою программу. С одной стороны, в душе образовалась пустота – а чем же дальше заниматься, если все мои проблемы теперь решает муж? И эта пустота меня угнетала. Я тупо сидела перед телевизором, извращалась в приготовлении борщей и погружалась в экзистенциальный вакуум. А с другой стороны, не понимала, почему я не делала сама никаких шагов в сторону продолжения обучения. Бывший научный руководитель моего мужа взял надо мной шефство без согласования со мной. Распорядился, что я буду под его научным руководством. Но когда я узнала – только удивилась, а против не была.

И началась подготовка к защите диплома. Сейчас я даже не помню, на какую тему он был, настолько этот продукт был создан не мною. Муж мне помогал в написании программы, иллюстрирующей какие-то положения диплома. Когда назначались встречи с моим научным руководителем, я вела себя как звезда. Если он опаздывал на 15–20 минут, а это была его нормальная практика, я разворачивалась и уходила, словно диплом был нужен не мне, а ему. Своим поведением я довела его до белого каления. Диплом был написан Богданом. (Вот она, латентная и, следовательно, неосознаваемая проституция. – М.Л.) У меня в голове он был скомкан полностью. На защиту я вышла настолько неподготовленной и взволнованной, что у меня просто перехватило горло, и я с огромным трудом могла выдавливать слова. Но программа, написанная мужем, была хороша. Научный руководитель прокомментировал, что я очень волнуюсь, и хотя я сама себе поставила бы двойку, комиссия вывела мне «хорошо» – за все мои предыдущие заслуги, наверное. Да и вообще, в вузовских практиках, чтобы студент не защитил диплома после 5 лет обучения, надо было ну разве что плюнуть на голову ректору. Грустно, что свое абсолютно неграмотное поведение с начальством (научным руководителем) я осознала только спустя восемь лет. (Вот почему я рекомендую своим подопечным писать биографии. Ошибка тогда ошибка, когда она не исправлена. Написание биографии, а потом прочтение ее помогает разобраться в ошибках и в своей судьбе. Дорогие мои читатели, если вы решили писать биографию, то пишите все, что в голову лезет, без правок и редактирования. И совсем не нужно думать о том, что она может превратиться в книгу. Тогда она точно сможет превратиться в книгу. – М.Л.)