Разрешение противоречий

Разрешение противоречий

В течение многих лет мне не удавалось объяснить одно мое наблюдение. Только теперь я пришел к определенным умозаключениям. Речь идет о гак называемом разрешении противоречий у самоактуализирующихся людей. Говоря коротко, я стал иначе относиться ко многим противоречиям, которые у психологов принято считать само собой разумеющимися. Например, мне никак не удавалось решить, эгоистичны или альтруистичны мои подопечные. Обратите внимание, как естественно прозвучал здесь союз «или». Очевидно, чем больше одного, тем меньше другого, и наоборот. Однако под напором фактов мне пришлось отказаться от аристотелевской логики. Мои подопечные были чрезвычайно эгоистичны в одном смысле и не менее альтруистичны в другом. И эти два качества сосуществовали в них не как противоположности, а как разумное динамическое единство, наподобие того, что описывал Фромм в своей классической статье о любви к себе; это был здоровый эгоизм. Мои подопечные весьма искусно умудрились примирить эти противоположности, дав основание полагать, что противопоставление эгоизма и альтруизма само по себе — признак невысокого уровня развития личности. Кроме того, я наблюдал, как разрешались и другие противоречия: так, дихотомия познание — воля превратилась в познание, «структурированное» волей; сходное изменение претерпела дихотомия разум — интуиция. Долг, обязанность превратились в удовольствие. Границы между работой и игрой стали весьма расплывчатыми. Можно ли противопоставлять альтруизму эгоистичный гедонизм, если альтруизм стал приносить удовлетворение? Наиболее зрелые из известных мне людей были в то же время чрезвычайно ребячливы. Людям с сильно развитым Я и яркой индивидуальностью могли быть также свойственны эго — трансцендентность и центрирование на проблеме.

Нечто подобное делает в процессе своей работы художник. Он способен поместить рядом несовместимые краски, противоречивые формы, разного рода диссонансы и трансформировать их в единую картину. Нечто подобное делает и ученый, объединяя не согласующиеся между собой факты, после чего становится очевидным, что это звенья одной цепи. То же самое можно сказать о государственном деятеле, целителе, философе, родителе, любовнике или изобретателе. Все они выполняют интегрирующую функцию, обладая способностью создать единство из разрозненных и противоположных явлений.

Мы говорим о способности к интеграции, в том числе внутри самого человека, а также о способности интегрировать все, чем бы этот человек ни занимался. В той мере, в какой креативность является конструктивной, объединяющей и интегрирующей, она зависит от внутренней интеграции человека.