Человек: позвольте представить вам «Чипа» Фредерика

Человек: позвольте представить вам «Чипа» Фредерика

Впервые я встретился с Чипом Фредериком 30 сентября 2004 г., когда его адвокат Гэри Майерс попросил меня провести целый день с Чипом и его женой Мартой в Сан-Франциско. Пока мы вели глубинное интервью с Чипом, занявшее четыре часа, Марта осматривала город, а потом мы все вместе пообедали у меня дома в Рашен-Хилл. С тех пор я веду активную переписку с Чипом Фредериком, общаюсь по телефону и по электронной почте с Мартой и старшей сестрой Чипа, Мими Фредерик.

Изучив его личное дело и всю доступную информацию о нем, я попросил военного психолога доктора Альвина Джонса провести полное психологическое тестирование Фредерика. Он сделал это в сентябре 2004 г.[346] Я проанализировал эти данные, а также результаты независимого «слепого» тестирования с помощью вопросника MMPI, проведенного другим экспертом по психологической диагностике. Кроме того, я провел оценку степени психологического выгорания во время нашего интервью, и его результаты оценил независимый эксперт по рабочему стрессу. Давайте начнем с общих данных, затем приведем личные отзывы членов семьи Фредерика, некоторые данные его недавних самооценок, а потом рассмотрим результаты формального психологического тестирования.

В то время Чипу было 37 лет. Его отцу, шахтеру из Западной Вирджинии, было 77, а матери, домохозяйке — 73 года. Чип вырос в небольшом городке Маунтайн Лейк-Парк, Мэриленд. По его словам, его мать была очень заботливой и всегда поддерживала его; отношения с отцом всегда были очень хорошими. Одно из лучших воспоминаний его детства — как он ремонтировал машину в гараже вместе с отцом. Его старшая сестра Мими, 48 лет — дипломированная медсестра. Чип встретился с Мартой, когда она вела тренинги в исправительном учреждении, где он тогда работал; они поженились в Вирджинии в июне 1999 г. Он стал отчимом двух ее дочерей-подростков.

Сам Чип описывает себя следующим образом: «Я очень спокойный, иногда застенчивый, земной, мягкий, склонный к согласию, в целом хороший человек»[347]. Однако для нас важно отметить некоторые другие качества: обычно Чип боится быть отвергнутым другими и поэтому в споре часто уступает; он готов изменить свою точку зрения, чтобы подстроиться к другим — тогда они не будут «злиться или ненавидеть меня». Другие люди могут повлиять на него, даже когда он считает, что принимает решение самостоятельно. Он не любит одиночества; ему нравится быть среди людей, и он испытывает напряжение, когда надолго остается один.

Мои исследования застенчивости эмпирически подтверждают связь между застенчивостью и конформизмом. Было обнаружено, что застенчивые студенты охотнее сдавались в споре и уступали другим людям, мнение которых не совпадало с их собственным, если считали, что им, возможно, придется открыто отстаивать свою точку зрения. При этом они не уступали другим, когда не опасались открытой конфронтации[348].

Личное дело Фредерика: служба в армии и работа охранника

До призыва на службу в Ираке Чип Фредерик пять лет, начиная с декабря 1996 г., проработал надзирателем в небольшой тюрьме общего режима, Букингемском исправительном центре, Дилвин, штат Вирджиния. Он был начальником смены, в его ведении находилось от 60 до 120 заключенных. Во время программы обучения он познакомился с Мартой — она была его тренером. Единственное пятно на его репутации — выговор, который он получил за то, что надел не ту униформу. Однако этот выговор уравновешивает благодарность за то, что он предотвратил самоубийство заключенного. До того, как стать сотрудником исправительного учреждения, Фредерик был рабочим — делал очки на предприятии компании Bausch & Lomb.

Я смог познакомиться со многими отчетами о его работе — Управление исправительных учреждений штата Вирджиния ежегодно проводит аттестацию сотрудников. Отчеты различных инспекторов, проводивших аттестацию, свидетельствуют, как быстро совершенствовался Чип во время стажировок на должность надзирателя. Как правило, его результаты оказывались выше средних почти по всем показателям.

«Надзиратель Фредерик умело выполняет порученные ему обязанности в течение испытательного срока. Соответствует всем профессиональным стандартам». «Надзиратель Фредерик проявляет инициативу и работает очень хорошо» (апрель 1997 г.).

«Успешно сотрудничает с коллегами и с заключенными. Досконально знает свою работу, а также официальную политику и процедуры. Охотно помогает другим офицерам» (октябрь 2000 г.).

Со временем эти оценки становятся все выше, пока, наконец, работа Чипа Фредерика не оценивается как «выше ожидаемых результатов». Но интересно отметить основной вывод одного из этих итоговых отчетов: «Не существует никаких факторов, лежащих вне компетенции сотрудника, которые бы оказывали влияние на его деятельность». Давайте запомним эту фразу, потому что я буду утверждать, что на его работу в Абу-Грейб оказывали негативное влияние как раз «ситуационные факторы, лежащие вне компетенции сотрудника».

Очевидно, что Чип Фредерик стал прекрасным офицером, хорошим надзирателем и действовал весьма эффективно, если в его распоряжении были четкие нормативы и предписания, которым нужно было следовать. Совершенно ясно, что он учился на собственном опыте и делал выводы из замечаний и указаний руководства. Ему важно хорошо выглядеть и вести себя профессионально. В ужасных условиях тюрьмы Абу-Грейб, которые мы описали и которые были еще хуже во время ночной смены в блоке 1А, эти качества, на которых основана личная идентичность Чипа, подверглись серьезному давлению.

Чип вступил в ряды вооруженных сил в 1984 г., ради денег и опыта, а еще — чтобы быть вместе с друзьями. Кроме того, в то время это казалось довольно патриотичным. Он прослужил больше 11 лет в саперном подразделении Национальной гвардии и еще 10 лет — в Военной полиции армейского резерва. Когда его призвали из резерва, то сначала, в мае 2003 г., отправили в Кувейт, а затем — в небольшой город Аль-Хилла, к югу от Багдада, где он служил с несколькими близкими друзьями в 372-й военно-полицейской роте. Он был оперативным сержантом и отвечал за патрулирование[349]. Он говорил мне:

«Это была прекрасная работа, местные жители нас любили. Никаких серьезных происшествий не было. Все было мирно, а потом мы уехали [и на смену пришли польские войска коалиции]. Я хотел лучше узнать эту культуру, я немного научился говорить по-арабски, активно общался с местными жителями. Я посылал деревенским детям пакеты с леденцами. Дети всегда были мне рады».

Фредерик говорил, что до сих пор гордится, что мог заставить этих детей улыбнуться, просто общаясь и играя с ними[350].

Чтобы убедиться, что солдат Чип Фредерик хорошо служил своей стране, достаточно перечислить награды, которые он получил за эти годы. Среди них: армейская медаль «За успехи» (три раза); медаль за отличную службу в Резерве вооруженных сил (четыре раза); медаль за службу национальной обороне (дважды); медаль Резерва вооруженных сил с дополнительным знаком «М»; лента за профессиональное обучение сержанта; лента армейской службы; лента обучения резерва армии за границей (дважды); медаль за службу в войне с терроризмом и экспедиционная медаль за службу в войне с терроризмом. Он должен был получить Бронзовую Звезду за эффективные действия во время инцидента, когда сирийский задержанный открыл стрельбу в тюрьме, но не получил ее из-за скандала с фотографиями. По моему мнению, эти награды — довольно серьезные аргументы в пользу того, кого позже назвали «плохим солдатом».

Психологическое тестирование[351]

Коэффициент интеллекта (IQ) Чипа на основе стандартных тестов по объединенным параметрам вербального и практического интеллекта следует считать средним.

Три опросника оценки личности и эмоционального функционирования содержат шкалы валидности, которые оценивают, как испытуемый представляет себя во всех четырех тестовых заданиях, выявляя ложь, защитные механизмы и фальсификацию ответов. У Чипа не выявлено стремления представлять себя ни в слишком положительном, ни в слишком отрицательном свете в отношении своего психологического функционирования. Но важно отметить следующий вывод, сделанный на основании заключения военного психолога, проводившего тестирование: «Шкалы валидности указывают, что пациент считает себя высоконравственным, добродетельным человеком». Кроме того, результаты стандартизированного теста указывают, что у Чипа Фредерика нет «никаких садистских или патологических наклонностей». Этот вывод убедительно подтверждает, что обвинения в предрасположенности к дурным поступкам, выдвинутые против него военным руководством и правительством, на самом деле не имеют никаких оснований.

Результаты тестирования указывают, что основной мотивацией испытуемого является создание и поддержание отношений, основанных на взаимной поддержке и заботе. От него можно ожидать ответственного, послушного поведения, он предпочитает избегать конфликтов. При этом для него важны отношения, в которых он может положиться на других и получать от них эмоциональную поддержку, привязанность, заботу и безопасность. Скорее всего он склонен уступать другим и избегать конфликтов. В этом отношении, в целом, он не всегда готов выражать негативные чувства из страха быть отвергнутым. Склонен демонстрировать чрезмерную потребность в безопасности, привязанности и заботе со стороны других, вероятно, в одиночестве испытывает дискомфорт. Отчасти это лежит в основе его склонности подчиняться желаниям других людей, чтобы обеспечить собственную психологическую безопасность [352].

Независимая оценка личности Чипа Фредерика, проведенная опытным психологом доктором Ларри Бейтлером, во многом совпадает с выводами военного психолога. Во-первых, он отмечает, что «результаты оценки можно считать вполне надежными и валидными индикаторами его [Фредерика] текущего психологического состояния»[353]. Доктор Бейтлер продолжает, выделяя жирным шрифтом: «Необходимо отметить, что не обнаружено никаких признаков психопатологии… [Он] не имеет серьезных личностных или органических расстройств».

Это значит, у что Чипа нет никаких психопатических черт, которые могли бы вызвать склонность к беспричинной жестокости при выполнении обязанностей охранника. Также в рамки «средней нормы» попадают его показатели по шкалам шизофрении, депрессии, истерии и всех остальных основных форм психологической патологии.

Однако доктор Бейтлер указывает, что, по его профессиональному мнению, сочетание основных психологических черт Фредерика ставит под сомнение его лидерские качества, особенно в сложных ситуациях, например в таких, с которыми он столкнулся в тюрьме Абу-Грейб:

«Эти показатели [Фредерика], вероятно, указывают на трудности в адаптации к новым ситуациям и могут препятствовать гибкости и способности адаптироваться к переменам. Вероятно, он будет проявлять нерешительность, неуверенность и полагаться на помощь других в процессе принятия решений… Он ищет подтверждения своей ценности и признания своих усилий и довольно сильно зависит от других людей, которые должны помочь ему установить и поддерживать цели или принимать решения… Легко попадает под влияние других, несмотря на все свои усилия „поступать правильно“, вероятно, поддается влиянию обстоятельств, авторитетов и коллег».

Исследования в сфере когнитивной психологии показывают, что выполнение различных задач может быть затруднено такими условиями, как хронический стресс и слишком большое количество одновременных задач, что предъявляет избыточные требования к когнитивным ресурсам личности. Память, способность решать проблемы, а также оценивать ситуацию и принимать решения ухудшаются, когда обычная «пропускная способность» мозга оказывается превышена[354]. Я утверждаю, что обычный уровень когнитивных способностей Чипа был существенно превышен чрезмерной нагрузкой, связанной с требованиями ситуации, с которой он сталкивался каждую ночь на этой новой, очень сложной работе.

Каково это было, если взглянуть с точки зрения Чипа — работать в блоке 1А в ночную смену? Я приглашаю вас, читатель, снова сделать то, что вы уже не раз делали во время нашего путешествия. Попробуйте встать на место Чипа Фредерика и представить себе, что с ним происходило в течение нескольких месяцев, с октября по декабрь 2003 г.

«Ложка дегтя» или лучший парень из нашего города?

Прежде чем оставить диспозиционный анализ и перейти к рассмотрению ситуационных сил, нужно иметь в виду, что этот человек не внес в ситуацию никакой патологии. В личном деле Чипа Фредерика, насколько я смог заметить, нет абсолютно ничего, что бы позволило предсказать, что он склонен к какому бы то ни было оскорбительному, садистскому поведению. Как раз наоборот, множество данных в его личном деле указывает, что если бы он не был вынужден жить и работать в такой экстремальной ситуации, то вполне мог бы оказаться на плакатах вооруженных сил США, призывающих молодых людей вступать в ее ряды. Армия могла бы использовать образ старшего сержанта Айвена Фредерика как пример истинного патриота, который любит свою страну и готов служить ей до последней капли крови. Он мог стать лучшей «ложкой меда» в лучшей из лучших «бочек меда».

В каком-то смысле Чип Фредерик мог бы быть участником нашего Стэнфордского тюремного эксперимента вместе с другими молодыми людьми, хорошими, нормальными и здоровыми — до тех пор, пока они не спустились в наш тюремный подвал. Чип отличается от них по уровню интеллекта и не является представителем среднего класса, но, как и они, вначале он представлял собой tabula rasa, чистую доску, на которой патологическая тюремная обстановка скоро оставила неизгладимый след. Какая же Ситуация пробудила худшие черты в этом хорошем солдате? Как она могла изменить личность и судьбу этого человека до такой степени, что исказила его обычное мышление и поведение? Какова была природа «бочки», в которой оказалась эта «ложка меда»?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.