Отчет Human Rights Watch: «Пытки сойдут с рук?»[404]

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Отчет Human Rights Watch: «Пытки сойдут с рук?»[404]

«Пытки сойдут с рук?» — так звучит весьма провокативное название отчета Human Rights Watch (апрель 2005 г.). В нем подчеркивается необходимость действительно независимого расследования множества злоупотреблений, пыток и убийств заключенных, совершенных американскими военными и гражданским персоналом. Отчет призывает привлечь к ответственности всех архитекторов политики, которая привела к безответственному и неоправданному нарушению прав человека.

Мы считаем, что камеры пыток в Абу-Грейб, в Гитмо и в других военных тюрьмах в Афганистане и Ираке были делом рук главных «архитекторов» — Буша, Чейни, Рамсфельда и Тенета. Затем за дело взялись «инженеры» — юристы, придумавшие новый язык и новые теории, которые новыми способами и средствами узаконивали «пытки», — советники президента Альберто Гонсалес, Джон Йо, Джей Байби, Уильям Тафт и Джон Эшкрофт. «Прорабами» на строительной площадке пыток стали военачальники — генералы Миллер, Санчес, Карпински и их подчиненные. Наконец, были простые «рабочие», которые лично вели допросы с применением принудительных методов, прибегали к злоупотреблениям и пыткам — солдаты военной разведки, агенты ЦРУ, гражданские и военные следователи, переводчики, санитары и военные полицейские, включая Чипа Фредерика и его коллег по ночной смене.

Вскоре после появления фотографических свидетельств злоупотреблений в Абу-Грейб президент Буш поклялся, что «правонарушители будут отданы под суд». Однако отчет Human Rights Watch указывает, что под суд были отданы только военные полицейские самого низкого ранга. Никто из тех, кто создавал политику, обеспечивал идеологию и давал разрешение на все эти злоупотребления, не понес никакой ответственности. В отчете Human Rights Watch сказано:

«В те месяцы, когда велось следствие, выяснилось, что пытки и злоупотребления происходили не только в Абу-Грейб, но и в десятках мест заключения по всему миру, и во многих случаях злоупотребления приводили к смерти или тяжелым травмам. Их жертвы зачастую были мирными жителями и не имели никакого отношения к „Аль-Каиде“ или терроризму. Есть доказательства злоупотреблений на „секретных объектах“ за рубежом, а также свидетельства того, что власти отправляли подозреваемых в тюрьмы в странах третьего мира, где, скорее всего, имели место пытки. До настоящего времени, однако, наказание понесли только военнослужащие самого низкого ранга. Но ситуация требует большего. Архитекторов политики, создавших модель и возможность злоупотреблений, до сих пор окружает стена безнаказанности».

Как показывает этот отчет, существует множество свидетельств того, что высокопоставленные гражданские и военные лидеры, в том числе министр обороны Дональд Рамсфельд, бывший директор ЦРУ Джордж Тенет, бывший командующий коалиционными войсками в Ираке генерал-лейтенант Рикардо Санчес и бывший командующий лагерями для военнопленных в заливе Гуантанамо генерал-майор Джеффри Миллер принимали решения и создавали условия, способствовавшие серьезным и широко распространенным нарушениям закона. Обстоятельства свидетельствуют о том, что они либо знали, либо должны были знать, что в результате их действий имели место такие нарушения. Кроме того, есть достаточно данных о том, что когда им были представлены убедительные доказательства злоупотреблений, они не предприняли никаких действий, чтобы их прекратить.

Принудительные методы, одобренные высшим руководством и широко используемые в последние три года, включают методы, которые Соединенные Штаты неоднократно осуждали, называя варварством и пытками, когда к ним прибегали другие страны. Даже Полевой устав армии осуждает некоторые из этих методов и признает их пытками.

Какими бы возмутительными ни были фотографии злоупотреблений и пыток в блоке 1А с участием охранников ночной смены, они бледнеют перед фактами множества убийств задержанных солдатами, агентами ЦРУ и сотрудниками гражданских служб. «Если Соединенные Штаты хотят стереть со своей репутации пятно Абу-Грейб, они должны провести полное и независимое расследование действий руководителей высшего звена, которые отдавали приказы или потворствовали злоупотреблениям, и признать, что все это происходило с ведома президента, — говорит Рид Броуди, специальный консультант Human Rights Watch. Он добавляет: — Вашингтон должен раз и навсегда прекратить жестокое обращение с задержанными во имя войны с терроризмом»[405].

Участвовали многие, наказаны единицы, офицеры отделались легким испугом

Давайте попробуем оценить масштабы злоупотреблений в Ираке, Афганистане и заливе Гуантанамо. В недавнем заявлении, распространенном от имени армии США, указано, что с октября 2001 г. было выдвинуто более 600 обвинений в злоупотреблениях по отношению к задержанным. Из них 190 случаев так и не были расследованы или об их расследовании ничего не известно — это, так сказать, «преступления-призраки». Проведено следствие по поводу как минимум 410 других случаев, со следующими последствиями: 150 человек получили дисциплинарные взыскания, 79 попали под трибунал, 54 были признаны виновными, 10 были приговорены более чем к одному году лишения свободы, 30 были приговорены менее чем к одному году лишения свободы, 14 не получили тюремного срока, 10 были оправданы, 15 случаев все еще расследуются или обвинения отклонены, 71 человек получил административное или иное взыскание. Здесь нужно сделать оговорку, что к апрелю 2006 г., когда был опубликован отчет, около 260 дел было закрыто или их статус неизвестен[406]. Так, кинолог сержант Майкл Смит был приговорен к шести месяцам лишения свободы за то, что запугивал заключенных с помощью собаки без намордника. Он утверждал, что «выполнял приказ подготовить заключенных к допросу». Говорят, что он заявил: «Солдаты не должны быть мягкими и вежливыми», и он уж точно таким не был[407].

По состоянию на 10 апреля 2006 г. не было никаких доказательств того, что вооруженные силы предпринимали попытки выдвинуть обвинения хотя бы против одного офицера в соответствии с доктриной командной ответственности — за соучастие в злоупотреблениях или за злоупотребления своих подчиненных. По данным отчета обо всех злоупотреблениях, ставших объектом расследования, только пять офицеров получили обвинения в уголовных преступлениях, и ни один — в соответствии с доктриной командной ответственности. Военное командование весьма снисходительно относится к нерадивым офицерам. Они получают только дисциплинарные и административные взыскания, которые обычно налагаются в связи с мелкими нарушениями и влекут за собой мягкие наказания. Так произошло более чем в 70 случаях серьезных злоупотреблений, включая 10 убийств и 20 случаев нанесения телесных повреждений. Такая снисходительность распространяется также на агентов ЦРУ — по крайней мере в 10 случаях злоупотреблений, и на 20 гражданских контрактников, работавших на ЦРУ или армию. Таким образом, становится очевидно, что злоупотребления имели место не только в Абу-Грейб. Кроме того, армия не готова использовать принцип командной ответственности в отношении всех этих случаев злоупотреблений и пыток. (Полный текст отчета о злоупотреблениях и отсутствии наказаний для офицеров см. здесь[408].)

Human Rights Watch поднимается вверх по цепи инстанций

Опираясь на подробно задокументированные повсеместные злоупотребления, которые совершали солдаты военной полиции и военной разведки, агенты ЦРУ и гражданские следователи-контрактники, отчет Human Rights Watch исследует вину почти всей цепочки командования в военных преступлениях и пытках:

«Очевидно, существуют серьезные политические препятствия для расследования действий министра обороны и других высокопоставленных руководителей, однако преступления эти настолько серьезны, а их свидетельства настолько многочисленны, что для Соединенных Штатов было бы безответственно не привлечь внимание к более высоким уровням командования. Если те, кто создавал или одобрял незаконную политику, не будут привлечены к ответственности, все заявления президента Джорджа Буша и других лидеров страны об „отвращении“ к фотографиям из Абу-Грейб останутся пустым звуком. Если в дальнейшем никто не понесет реальной ответственности за эти преступления, то преступники во всем мире начнут указывать на эти злодеяния, чтобы оправдать собственные преступные действия. В самом деле, когда правительство такого могущественного и влиятельного государства, как Соединенные Штаты Америки, открыто нарушает законы, запрещающие пытки, то тем самым оно приглашает другие страны следовать их примеру. Доверие, столь необходимое Вашингтону как стороннику прав человека, было подорвано свидетельствами пыток. Если пытки будут продолжаться, при полной безнаказанности политиков, доверие будет падать и дальше»[409].

Лишение неприкосновенности архитекторов незаконной политики

И законы США, и международное право признают принцип командной ответственности или «ответственности вышестоящего руководства». В соответствии с ним, лица, обладающие гражданской или военной властью, могут быть признаны виновными в преступлениях, которые совершались под их началом. Чтобы выдвинуть обвинение в соответствии с этим принципом, необходимо установить три обстоятельства: во-первых, существуют ли очевидные отношения прямого подчинения; во-вторых, знал ли или обязан ли был знать начальник, что подчиненный собирался совершить или уже совершил преступление; в-третьих, не предпринял ли начальник необходимых и разумных мер для предотвращения преступления или наказания преступника.

Военные преступления и пытки караются в соответствии с Актом о военных преступлениях (War Crimes Act) от 1996 г., Актом против пыток (Anti-Torture Act) от 1996 г. и Унифицированным военным кодексом (Uniform Code of Military Justice) (UCMJ). Далее Human Rights Watch утверждает, что наличие достаточно серьезных доказательств для возбуждения дела должно гарантировать начало уголовного расследования относительно четырех официальных лиц: министра обороны Дональда Рамсфельда, бывшего директора ЦРУ Джорджа Тенета, генерал-лейтенанта Рикардо Санчеса и генерал-майора Джеффри Миллера.

Здесь я могу лишь кратко отметить некоторые основания для того, чтобы возложить ответственность на этих официальных лиц за акты пыток и злоупотреблений, совершавшихся с их ведома. Их подробные описания и доказательства приведены в отчете Human Rights Watch.

Виновен: министр обороны Дональд Рамсфельд

Рамсфельд заявил Комитету Сената по делам вооруженных сил: «Эти события имели место под моим началом. Как министр обороны, я несу за них ответственность. Я беру на себя полную ответственность»[410].

Human Rights Watch утверждает, что «министр обороны Рамсфельд должен стать объектом расследования в связи с военными преступлениями и пытками, которые совершали американские военнослужащие в Афганистане, Ираке и Гуантанамо, в соответствии с доктриной „командной ответственности“. Министр обороны Рамсфельд создал условия, способствующие военным преступлениям и пыткам, ограничивая применение и игнорируя Женевские конвенции[411]. Он делал это, одобряя методы допросов, нарушающие Женевские конвенции, а также Конвенцию против пыток, и одобряя сокрытие задержанных от Международного комитета Красного Креста». Human Rights Watch продолжает:

«С первых дней войны в Афганистане министр обороны Рамсфельд благодаря брифингам, отчетам Международного комитета Красного Креста, отчетам организаций по защите прав человека и сообщениям прессы был осведомлен о том, что американские военнослужащие совершают военные преступления, в том числе акты пыток. Однако нет никаких доказательств того, что он воспользовался своими полномочиями и настаивал на том, чтобы плохое обращение с заключенными было прекращено. Если бы он это сделал, многих преступлений, совершенных американскими военными, можно было бы избежать».

Расследование также должно определить, использовались ли незаконные методы допросов, которые министр обороны Рамсфельд одобрил для Гуантанамо, для жестокого обращения с задержанными до того, как он отменил свое решение использовать их без особого разрешения. Оно также должно определить, одобрил ли министр обороны Рамсфельд секретную программу, которая поощряла физическую жестокость и сексуальные унижения по отношению к иракским заключенным, как предполагает журналист Сеймур Херш. Если какое-то из этих обвинений окажется обоснованным, то министр обороны Рамсфельд, кроме командной ответственности, должен взять на себя ответственность за подстрекательство к преступлениям против задержанных.

Рамсфельд одобрил список методов допросов, нарушающих Женевские конвенции и Конвенцию против пыток[412] по отношению к задержанным в Гуантанамо. Эти методы затем были перенесены в другие военные тюрьмы в Афганистане и Ираке. Среди директив Рамсфельда относительно подготовки задержанных к допросам указаны следующие методы:

• использование поз, вызывающих стресс (например, принуждение стоять), в течение не более четырех часов, в заключении длительностью до 30 дней;

• во время транспортировки и допроса на голову задержанного может быть надет капюшон;

• лишение световых и звуковых стимулов;

• изъятие всех комфортных предметов (в том числе религиозного назначения);

• принудительное бритье (бритье волос на лице и т. д.);

• лишение одежды;

• использование фобий задержанных (например, страха перед собаками), вызывающих стресс.

Кроме того, стандартные методы позволяли воздействовать на задержанных с помощью сильного тепла, холода, света и шума.

Министерство обороны получало неоднократные предупреждения о пытках и злоупотреблениях по отношению к задержанным от Международного комитета Красного Креста — в мае и июле 2003 г. (до того, как начался скандал, связанный с тюрьмой Абу-Грейб), а затем в феврале 2004 г.[413]

Международный комитет Красного Креста сообщал о сотнях случаев злоупотреблений по отношению к заключенным во многих военных тюрьмах и учреждениях, неоднократно просил предпринять немедленные шаги для их прекращения. Эти просьбы были проигнорированы, злоупотребления усугублялись, а инспекции Международного комитета Красного Креста были прекращены. В отчете, составленном в феврале 2004 г. и конфиденциально предоставленном должностным лицам сил коалиции, Международный комитет Красного Креста перечисляет следующие нарушения прав «задержанных, лишенных свободы» во время их интернирования силами коалиции:

• жестокое обращение во время захвата и предварительного заключения, иногда приводившее к смерти или серьезным телесным повреждениям;

• физическое или психологическое принуждение во время допросов с целью получить нужную информацию;

• длительное одиночное заключение в камерах, лишенных света;

• чрезмерное и несоразмерное использование силы, что приводило к смерти или телесным повреждениям во время интернирования.

Марк Даннер, профессор журналистики Калифорнийского университета в Беркли, изучил все соответствующие документы и проанализировал их в книге «Пытки и правда: Америка, Абу-Грейб и война с терроризмом» (Torture and Truth: America, Abu Ghraib and the War on Terror). На основании своего тщательного расследования Даннер приходит к следующему выводу: «из этих документов явствует, что министр обороны Дональд Рамсфельд принимал непосредственное личное участие в одобрении методов, выходящих за рамки процедур, допустимых с точки зрения военного права, и, следовательно, гражданского права, в обращении с заключенными»[414].

Виновен: бывший директор ЦРУ Джордж Тенет

Human Rights Watch обвиняет бывшего директора ЦРУ Джорджа Тенета во множестве нарушений. Под его руководством и, по некоторым данным, с его ведома и разрешения, агенты ЦРУ «пытали водой» задержанных (погружали в воду, пока человек не начинал захлебываться) и лишали их лекарств. По некоторым данным, ЦРУ использовало и другие методы: удушение, принуждение заключенных находиться в «стрессовых позах», воздействие сильным светом и шумом, лишение сна, обман задержанных, будто они находятся в руках правительства, которое допускает пытки. Под руководством директора Тенета ЦРУ «одалживало» задержанных представителям других государств, которые подвергали их пыткам. Под руководством директора Тенета ЦРУ лишало задержанных законной защиты, держало их в секретных тюрьмах, где они были лишены любой защиты, материальных средств или лекарств, без контакта с внешним миром, в полной власти захватчиков. Эти задержанные, находившиеся в долгосрочном заключении, были отрезаны от внешнего мира и просто «исчезали».

Вспомните вывод отчета Фэя — Джонса о том, что «методы, применявшиеся ЦРУ при задержании и допросах, вели к отсутствию ответственности, злоупотреблениям, препятствовали сотрудничеству между ведомствами, создавали обстановку нездоровой секретности, что еще больше отравляло атмосферу в Абу-Грейб». Таким образом, ЦРУ действовало в соответствии с собственными правилами и часто вне закона.

При директоре Тенете ЦРУ также стало широко практиковать появление задержанных-«призраков». Сколько их было? Мы никогда не узнаем этого наверняка, но генерал Пол Керн, высокопоставленный офицер, курировавший расследование Фэя — Джонса, сообщил комитету Сената по делам вооруженных сил: «Количество [задержанных-призраков] исчисляется десятками, возможно, их около сотни». ЦРУ держало многих задержанных в Абу-Грейб без всяких документов, скрывая их от Международного комитета Красного Креста.

«Ледяной человек» — убит и выброшен

В отчете Фэя — Джонса упоминается один случай с таким «призраком». В ноябре 2003 г. иракского задержанного по имени Манадель аль-Джамади доставил в тюрьму отряд «морских котиков». Его допросил агент ЦРУ, но официально этот заключенный никогда не был зарегистрирован. Аль-Джамади «запытали до смерти», но причина его смерти была скрыта самым изобретательным способом.

Журналистка Джейн Майер, проводившая журналистское расследование этого случая, проясняет зловещую роль ЦРУ в этом убийстве и его ужасном прикрытии. Ее захватывающий отчет A Deadly Interrogation в журнале The New Yorker (14 ноября 2005 г.) поднимает вопрос: «Может ли ЦРУ на законных основаниях убить заключенного?»

Случай аль-Джамади особенно показателен: он помогает понять, каким был поведенческий контекст в Абу-Грейб, в котором оказались Чип Фредерик и другие «плохие солдаты». Они оказались замешаны в ситуации, где задержанных-«призраков» постоянно пытали, унижали, а некоторых даже убивали. Они были свидетелями того, как мучителям буквально все сходило с рук.

По сравнению с тем, что произошло с задержанным-«призраком» Манаделем аль-Джамади по прозвищу Ледяной Человек (Iceman), обращение агентов с обычными задержанными, должно быть, действительно было похоже на «забавы».

Охранники знали, что аль-Джамади был избит, задушен, а его труп затем был заморожен.

Аль-Джамади был так называемым «особым задержанным». Считалось, что он владеет ценной информацией, потому что якобы поставлял повстанцам взрывчатку. Команда «морских котиков» захватила его у него дома, недалеко от Багдада, в два часа ночи 4 ноября 2003 г. Эта операция закончилась синяком у него под глазом, царапинами на лице, а возможно, и несколькими сломанными ребрами. «Морские котики» привезли аль-Джамади в тюрьму ЦРУ в Абу-Грейб для допроса, который проводил агент Марк Сваннер. Этот сотрудник ЦРУ в сопровождении переводчика отвел аль-Джамади в отдельную камеру, раздел его донага и начал кричать, чтобы тот сказал ему, где находится взрывчатка.

В статье Дж. Майер в журнале New Yorker говорится о том, что Сваннер приказал военным полицейским отвести заключенного в блок 1А, в душевую. Двум военным полицейским было приказано (в сущности, неизвестным им гражданским лицом) приковать заключенного к стене, несмотря на то что он к тому времени не оказывал никакого сопротивления. Им приказали подвесить его за руки в позе для пыток, известной как «палестинское подвешивание» (ее изобрела еще испанская инквизиция, тогда она называлась strappado[415]). После того, как они вышли из душевой, вспоминает один из охранников, «мы услышали громкий крик». Меньше чем через час Манадель аль-Джамади был мертв.

Военный полицейский Уолтер Диаз, служивший охранником, сказал, что в этих пытках не было никакой необходимости, потому что аль-Джамади был в наручниках и не оказывал сопротивления. Когда Сваннер приказал охранникам снять мертвеца со стены, «у него из носа и изо рта хлынула кровь, как будто открыли кран», — вспоминает Диаз.

У ЦРУ появилась новая проблема: что делать с трупом. Капитан Дональд Риз, офицер отделения военной полиции, и полковник Томас Паппас, командующий военной разведкой, были информированы об этом «прискорбном инциденте». Но этим офицерам не пришлось волноваться, потому что ЦРУ взяло дело в свои руки. Труп аль-Джамади оставался в душевой до следующего утра, затем его положили в лед и завернули в чистый полиэтилен, чтобы задержать процесс разложения. На следующий день санитар воткнул в руку «ледяного человека» капельницу и вынес его из тюрьмы на носилках, инсценировав дело так, как будто это заболевший арестант, — чтобы не пугать других задержанных, которым сказали, что у него случился сердечный приступ. Местный таксист увез труп в неизвестном направлении. Все доказательства были уничтожены. Не осталось никаких документов, потому что задержание аль-Джамади не было официально зарегистрировано. Действия «морских котиков» были признаны правомерными, личность санитара осталась неизвестной. И сейчас, несколько лет спустя, Марк Сваннер продолжает работать в ЦРУ — против него не было выдвинуто никаких обвинений! Этот случай почти забыт.

Среди прочих кошмарных снимков в цифровом фотоаппарате капрала Гренера было обнаружено несколько фотографий того самого «ледяного человека», запечатленных для истории. На первом снимке симпатичная девушка, специалист Сабрина Хармен, с улыбкой склонилась над избитым телом аль-Джамади и показывает пальцами знак «победа». Затем на снимках появляется Гренер, тоже с одобрительной улыбкой — нужно было ловить момент, пока «ледяной человек» не растаял. Наверняка Чип и другие охранники ночной смены знали, что случилось. Если здесь могли так ловко обделывать такие вещи, то блок 1 «Альфа» действительно был «детской площадкой», где можно было творить что угодно. Если бы охранникам не пришло в голову делать фотографии и если бы Дарби не поднял тревогу, возможно, мир никогда бы не узнал о том, что происходило в этой когда-то секретной тюрьме.

Тем не менее ЦРУ продолжает действовать без оглядки на законы, которые должны удерживать его агентов от пыток и убийств даже во время их глобальной войны с терроризмом. Как ни странно, Сваннер признал, что не получил никакой полезной информации от этого убитого задержанного-«призрака».

Виновен: генерал-лейтенант Рикардо Санчес

Как и Рамсфельд, генерал-лейтенант Рикардо Санчес также публично признал свою ответственность: «Как командующий операциями в Ираке, я беру на себя ответственность за то, что произошло в Абу-Грейб»[416]. Однако такая ответственность должна нести за собой соответствующие последствия. Иначе она остается просто красивым жестом для публики и прессы. Human Rights Watch называет имя этого высокопоставленного офицера среди «большой четверки», которая должна предстать перед судом за соучастие в пытках и военных преступлениях. В отчете говорится:

«Генерал-лейтенант Санчес должен быть привлечен к следствию по поводу военных преступлений и пыток или как руководитель, или в соответствии с доктриной „командной ответственности“. Генерал Санчес дал приказ использовать методы допросов, нарушающие Женевские конвенции и Конвенцию против пыток.

По данным Human Rights Watch, он знал или должен был знать, что войска, находящиеся под его непосредственным командованием, применяют пытки и военные совершают преступления, но не предпринял эффективных мер, чтобы прекратить эти действия».

В этой книге я объявляю генерала Санчеса виновным, ведь по данным отчета Human Rights Watch, «он ввел правила и методы допроса, нарушающие Женевские конвенции и Конвенцию против пыток, а также знал, или должен был знать, что войска, находящиеся под его непосредственным командованием, применяют пытки и совершают военные преступления».

В условиях нехватки «ценных разведывательных данных», которые не удавалось собрать в тюрьме залива Гуантанамо, несмотря на месяцы допросов, на всех участников этих действий оказывалось давление, чтобы они добывали информацию у террористов немедленно и любыми средствами. Марк Даннер сообщает об электронном письме от капитана военной разведки Уильяма Понсе к коллегам, в котором тот настоятельно рекомендовал к середине августа 2003 г. составить «список пожеланий, связанных с допросами».

В письме капитана содержится зловещее предзнаменование того, что скоро произошло в Абу-Грейб: «Господа, что касается этих задержанных, мы снимаем перчатки». Далее в письме говорится: «Полковник Больц [один из не слишком высокопоставленных офицеров военной разведки в Ираке] ясно указал, что мы хотим сломать этих людей. Количество жертв растет, и мы должны лучше собирать информацию, чтобы защитить наших солдат от дальнейших нападений»[417].

Генерал Джеффри Миллер, недавно назначенный командующим тюрьмой Гитмо, возглавлял группу специалистов, посетивших Ирак в августе — сентябре 2003 г. Задачей поездки было введение новых жестких методов допросов и информирование о них генералов Санчеса, Карпински и других офицеров. «Генерал Миллер положил палец на грудь Санчеса и сказал, что ему нужна информация», — вспоминает Карпински[418].

Миллер мог помыкать этими офицерами только при очевидной поддержке Рамсфельда и других высокопоставленных генералов, объясняемой его так называемыми успехами в Гитмо.

Санчес изложил новые правила допросов в официальном меморандуме от 14 сентября 2003 г. Согласно этому документу, методы допросов становились более жесткими, чем те, что ранее применяли военные полицейские и сотрудники военной разведки[419]. В документе были изложены некоторые цели новой программы пыток, например, «испугать, дезориентировать задержанных и вызвать у них шок во время захвата». Среди новых методов, одобренных Рамсфельдом и изложенных Миллером, были следующие:

Присутствие военных служебных собак: использовать страх арабов перед собаками, в то же время поддерживать безопасность во время допросов. Собаки должны быть в намордниках и на поводках… кинолог не должен допускать прямого контакта собаки с задержанным.

Сон: задержанный должен иметь возможность спать как минимум 4 часа в течение 24 часов, на период, не превышающий 72 часа.

Крики, громкая музыка и управление освещением: используются для того, чтобы вызвать страх, дезориентировать задержанного и пролонгировать шок, полученный при захвате. В то же время необходимо избегать травм и телесных повреждений.

Стрессовые позы: использование физических поз (сидение, стояние, стояние на коленях, наклонное положение и т. д.) в течение не более одного часа. Длительность применения этого метода (методов) не должна превышать 4 часов, и заключенному должен быть предоставлен соответствующий отдых между каждой из поз.

Ложный флаг: убеждение задержанного, что его допрашивают военные не Соединенных Штатов, а других стран.

В отчете Шлезингера указано, что десяток методов Санчеса применялся вне рамок, допустимых в соответствии с Полевым уставом армии, и их применение было еще более экстремальным по сравнению с тем, что было одобрено для Гуантанамо. Меморандум Санчеса был обнародован в марте 2005 г. Это произошло через год после того, как генерал Санчес (в мае 2004 г.) солгал конгрессу под присягой, будто никогда не внедрял и не одобрял методов, связанных с использованием собак, лишением сна, управлением шумом и запугиванием заключенных другими методами. По всем этим причинам он должен предстать перед судом.

Одно свидетельство того, что военное командование непосредственно поощряло злоупотребления против задержанных, принадлежит Джо Дарби, нашему герою-разоблачителю: «Никто из командиров не знал о злоупотреблениях, потому что никто из них не хотел о них знать. Дело именно в этом. Буквально всё командование ничего не желало знать, они жили в собственном маленьком мирке. Так что это был не заговор — это была просто-напросто небрежность. Они были совершенно беспомощны»[420]. Из-за своей причастности к скандалу в Абу-Грейб генерал Санчес по требованию высшего военного руководства 1 ноября 2006 г. был вынужден досрочно уйти в отставку. Он признал: «Это основная причина, единственная причина того, что я был вынужден уйти в отставку» (Guardian Unlimited, 2 ноября 2006 г., U. S. General Says Abu Ghraib Forced Him Out).

Виновен: генерал-майор Джеффри Миллер

Human Rights Watch утверждает, что «генерал-майор Джеффри Миллер, командующий лагерем для военнопленных строгого режима в заливе Гуантанамо, Куба, должен быть привлечен к расследованию по обвинению в военных преступлениях и пытках задержанных в этом лагере». Кроме того, он «знал или должен был знать, что войска, находящиеся под его командованием, совершали военные преступления и акты пыток против задержанных в Гуантанамо». Кроме того, «генерал Миллер, возможно, предложил ввести в тюрьмах Ирака методы допросов, которые стали одной из возможных причин пыток и военных преступлений в тюрьме Абу-Грейб».

Генерал Миллер был командующим объединенной группировки войск в Гуантанамо с ноября 2002 по апрель 2004 г. Затем он стал заместителем командующего операциями по задержанию в Ираке. Эту должность он занимал до 2006 г. Его отправили в Гитмо на смену генералу Рику Бэккусу: высшее командование посчитало, что Бэккус «нянчится» с заключенными, настаивая на выполнении Женевских конвенций. Скоро лагерь «Икс-Рей» (Camp «Х-Ray») превратился в лагерь «Дельта» (Camp Delta), где содержались 625 заключенных, работали 1400 специалистов военной разведки и военных полицейских, и ситуация была очень напряженной.

Миллер оказался новатором и создал специализированные команды допросов, которые впервые объединяли специалистов военной разведки и военной полиции. Это размывало границу, которая раньше в армии была непроницаемой. Миллер пригласил экспертов, которые могли бы помочь проникать в головы заключенных. «Он пригласил специалистов по человеческому поведению, психологов и психиатров [и гражданских, и военных]. Они искали психологические уязвимые места, фобии, способы манипулировать задержанными, чтобы заставить их сотрудничать, они искали „слабые точки“, связанные с психологией и культурой»[421].

Используя данные из медицинских карточек заключенных, следователи Миллера пытались вызвать у них депрессию, дезориентировать и сломать их волю. Заключенные сопротивлялись: они объявляли голодовки, не менее 14 заключенных совершили самоубийство в самом начале службы Миллера, а в следующие несколько лет попытки самоубийства предприняли несколько сотен заключенных[422]. Недавно трое задержанных в Гитмо совершили самоубийство, повесившись в своих камерах на простынях; ни одному из них не было предъявлено официальных обвинений, хотя они провели в Гитмо по нескольку лет. Вместо того чтобы признать такие действия актами отчаяния, один государственный чиновник назвал их «демонстрацией», призванной просто привлечь внимание[423]. Один из контр-адмиралов ВМФ утверждал, что это были вовсе не акты отчаяния, а «асимметричные военные действия против нас».

От новых команд следователей, организованных Миллером, требовали более агрессивных действий — ведь министр обороны Рамсфельд официально разрешил использовать самые жесткие методы, когда-либо санкционированные для использования американскими солдатами. Тюрьма Абу-Грейб должна была стать новой экспериментальной лабораторией Миллера, где проверялись бы его гипотезы о том, какие средства помогают получать «ценные разведданные» от упорствующих заключенных. Рамсфельд вместе со своим ассистентом Стивеном Кэмбоуном посещал Гитмо, чтобы встретиться с Миллером и убедиться в том, что они понимают друг друга.

Как мы помним, генерал Карпински заявила, что Миллер сказал ей: «Обращайтесь с заключенными как с собаками. Если… они думают, что чем-то отличаются от собак, вы с самого начала потеряете контроль над ходом допроса… И это работает. В заливе Гуантанамо мы так и делаем»[424].

Карпински также официально заявила: Миллер «говорил мне, что собирается „гитмоизировать“ операции по задержанию (в Абу-Грейб)»[425]. По словам полковника Паппаса, Миллер сказал ему, что использование собак в Гитмо оказалось эффективным при создании атмосферы, позволяющей получать информацию от заключенных, и что можно использовать собак «в намордниках или без»[426].

Чтобы убедиться, что его приказы выполняются, Миллер написал доклад и проследил, чтобы его команда записала доклад на компакт-диск вместе с подробными инструкциями о новых методах допросов. Затем генерал Санчес одобрил новые жесткие правила, которые вобрали в себя и многие методы, используемые в Гуантанамо. Ветеран армии, генерал Пол Керн описывает сложности, возникшие в результате применения методов, санкционированных для Гитмо, в Абу-Грейб: «Я думаю, что все были сбиты с толку. Дело в том, что мы нашли в компьютерах в Абу-Грейб записки [министра обороны Рамсфельда], предназначенные для Гуантанамо, а не для Абу-Грейб. В результате возникла путаница»[427]. По причинам, перечисленным выше, генерал Джеффри Миллер также находится в списке ответчиков, обвиняемых в преступлениях против человечности[428].

Human Rights Watch в своих обвинениях не доходит до самого верха, а именно, до вице-президента Дика Чейни и президента Джорджа Буша. Но я буду более решителен. Немного позже я добавлю имена этих двоих в список ответчиков нашего воображаемого судебного процесса. Им будут предъявлены обвинения в том, что они создали программу по пересмотру природы пыток, отказались от соблюдения прав заключенных в соответствии с международным правом и, одержимые так называемой «войной с терроризмом», поощряли участие ЦРУ во множестве незаконных и смертельных методов.

Однако сначала нам нужно более полно исследовать вопрос о том, были ли злоупотребления в блоке 1А отдельным инцидентом с участием одной «ложки дегтя», или же отвратительное поведение этих охранников было элементом более широкой практики, внедрявшейся с молчаливого одобрения военных и гражданских лиц, принимавших участие в операциях по захвату, задержанию и допросам подозреваемых. Я совершенно убежден, что «бочка меда» начала портиться с самого верха.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.