Глава 30. Раскрытие личной жизни — предостережения
Глава 30. Раскрытие личной жизни — предостережения
Одно из глубочайших опасений терапевта по поводу личного раскрытия заключается в том, что этому не будет конца, что стоит однажды приоткрыть дверь, как пациент потребует еще и еще, пока не выпытает самые глубокие и постыдные тайны. Эти опасения беспочвенны. По моим ощущениям, подавляющее большинство пациентов принимают то, что я предлагаю, и не требуют большего или неприятного для вас раскрытия, а затем приступают к непосредственной терапии, как в ситуации с терапевтической группой, узнавшей о смерти моей матери.
Однако необходимы и предосторожности: помните, что, хотя у пациентов и есть право на конфиденциальность, у терапевтов его нет. И никто не вправе требовать ее от пациентов, которые в будущем могут консультироваться с другим терапевтом и должны иметь возможность свободно обсуждать самые разные вопросы. Если есть какая-то информация, которую вы бы не хотели выносить на свет, не Делитесь ею во время терапии. Многие терапевты даже еще более внимательны и заботятся о том, чтобы не делиться каким-либо личным материалом, который вне контекста может быть неправильно истолкован и оказаться постыдным.
Но не позволяйте этому соображению ограничить вашу работу и заставить вас быть чрезмерно осторожным и до такой степени закрытым, что вы утратите собственную действенность. Вы не сможете защитить себя так, чтобы пациенты не представили вас в искаженном виде своему следующему терапевту. Держите это в уме каждый раз, когда вы слышите, как пациенты описывают возмутительное поведение предыдущего терапевта. Не следует машинально приходить к заключению, что предыдущий терапевт был глупым или же преследовал преступные намерения. Гораздо лучше слушать, эмпатировать и ждать. В конце концов, пациент поможет вам понять подоплеку подобных действий терапевта, которые будут представлены совершенно в ином свете.
Однажды я направил жену одного моего пациента к моему коллеге и близкому другу. Но по прошествии нескольких месяцев мой пациент попросил меня дать другое направление, потому что мой коллега вел себя очень дурно: он настаивал на том, чтобы обнюхивать жену пациента, и говорил об источаемом ею аромате. Обнюхивать пациентов? Это звучало столь загадочно, что я забеспокоился о своем друге и очень осторожно спросил его об этом происшествии. Он рассказал мне, что у него действительно существовали обонятельные проблемы с его пациенткой: она обыкновенно пользовалась духами с приятным, но таким тяжелым запахом, что некоторые другие пациенты жаловались и даже настаивали на том, чтобы их приняли в другой день или в другом кабинете!
Бывают такие случаи, когда, для того чтобы спасти терапию, следует принимать трудные решения. Один мой коллега рассказал мне о случае, когда долговременная пациентка пришла на сеанс глубоко взволнованной из-за признания подруги в том, что у нее была связь с терапевтом. Как должен был реагировать терапевт? Мой коллега, верный честности, проглотил пилюлю и сказал своей пациентке, что у него действительно была «небольшая интрижка» на один уик-энд с этой женщиной более двадцати лет назад и что с тех пор они не встречались. Его раскрытие сильно повлияло на нее и оживило последующую терапию. Они погрузились в обсуждение важных, ранее не обсуждаемых проблем, таких, как ее ненависть к другим пациентам, которых она воспринимала как соперников в борьбе за его внимание, ее восприятие себя как неизбранной, неженственной и непривлекательной.
Другой пример: один мой подопечный, который был геем, но скрывал это, рассказал мне о неприятной проблеме, возникшей в первый месяц терапии. Один из его пациентов-гомосексуалистов, увидев его занимающимся в спортивном зале, популярном среди геев, напрямую спросил его о сексуальной ориентации. Мой студент, чувствуя себя очень неловко, ушел от ответа, сфокусировав внимание на проблеме, почему пациент спрашивает об этом. Неудивительно, что пациент отменил следующий сеанс и никогда больше не вернулся к терапии. Значительные секреты, которые просто нельзя утаить, наносят вред терапевтическому процессу. Превосходные терапевты-гомосексуалисты, с которыми я знаком, открыты в своей сексуальной ориентации при общении со своей нетрадиционно-ориентированной клиентурой и готовы к тому, чтобы быть открытыми со своими клиентами нормальной ориентации, если это существенно для терапии.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.