Говорите комплименты Женщинам высоким штилем

Говорите комплименты Женщинам высоким штилем

- «Язык очей - язык красноречивый…»

(Теплова)

- Без Вас я как будто ослеп на один глаз, который смотрит в сказку.

Ты заперта в моем сердце, а ключ потерян. Теперь ты останешься там навсегда.

Изысканностью изложения и яркостью эпитетов славятся восточные легенды.

«Алой розой смех твой заперт, Соловьиной песни трепет На груди твоей таится…».

«Как турецкая сабля твой стан, Рот - рубин раскаленный…»

Насладитесь языком Куприна, перечитайте его замечательный рассказ «Суламифь». Приведу описание прелестных, неисчерпаемо разнообразных жен и наложниц царя Соломона. Так в жизни не говорят, а жаль.

«Семьсот жен было у царя и триста наложниц, не считая рабынь и танцовщиц. И всех их очаровывал своей любовью Соломон, потому что Бог дал ему такую неиссякаемую силу страсти, какой не было у людей обыкновенных. Он любил белолицых, черноглазых, красногубых

хеттеянок за их яркую, но мгновенную красоту, которая так же рано и прелестно расцветает и так же быстро вянет, как цветок нарцисса; смуглых, высоких, пламенных филистимлянок ё жесткими курчавыми волосами, носивших золотые звенящие запястья на кистях рук, золотые обручи на плечах, а на обеих щиколотках широкие браслеты, соединенные тонкой цепочкой; нежных, маленьких, гибких аммореянок, сложенных без упрека, - их верность и покорность в любви вошли в пословицу; женщин из Ассирии, удлинявших красками свои глаза и вытравливавших синие звезды на лбу и на щеках; образованных, веселых и остроумных дочерей Сидона, умевших хорошо петь, танцевать, а также играть на арфах, лютнях и флейтах под аккомпанемент бубна; желтокожих египтянок, неутомимых в любви и безумных в ревности; сладострастных вавилонянок, у которых все тело под одеждой было гладко, как мрамор, потому что они особой пастой истребляли на нем волосы; дев Бактрии, красивших волосы и ногти в огненно-красный цвет и носивших шальвары; молчаливых, застенчивых моавитянок, у которых роскошные груди были прохладны в самые жаркие летние ночи; беспечных и расточительных аммонитянок с огненными волосами и с телом такой белизны, что оно светилось во тьме; хрупких голубоглазых женщин с льняными волосами и нежным запахом кожи, которых привозили с севера, через Баальбек, и язык которых непонятен для всех живущих в Палестине».

Прочитал и вспомнил слова моего старого друга, который говорил: «Как увижу красивую женщину, так чувствую, что меня обокрали».

Не оторваться от замечательного слога Куприна, продолжу:

«И понял царь, что во многой мудрости много печали, и кто умножает познание - умножает скорбь. Узнал он также, что и при смехе иногда болит сердце и концом радости бывает печаль. И однажды продиктовал он своим писцам:

- Все суета сует и томление духа.

Но тогда не знал еще царь, что скоро пошлет ему Бог такую нежную и пламенную, преданную и прекрасную любовь, которая одна дороже богатства, славы и мудрости, которая дороже самой жизни, потому что даже жизнью она не дорожит и не боится смерти».

А как поэтично описывает Куприн Суламифь - бедную девушку из виноградника! «Невыразимо прекрасное смуглое и яркое лицо. Тяжелые, густые темно-рыжие волосы, в которые она воткнула два цветка алого мака, упругими бесчисленными кудрями покрывают ее плечи, и разбегаются по спине, и пламенеют, пронзенные лучами солнца, как золотой пурпур. Самодельное ожерелье из каких-то красных су-

хйх ягод трогательно и невинно обвивает в два раза ее темную, высокую, тонкую шею.

- Я не заметила тебя! - говорит она нежно,

и голос ее звучит, как пение флейты. - Откуда ты пришел?

- Ты так хорошо пела, девушка!

Она стыдливо опускает глаза и сама краснеет, но под ее длинными ресницами и в уголках губ дрожит тайная улыбка.

- Ты пела о своем милом. Он легок как серна, как молодой горный олень. Ведь он очень

красив, твой милый, девушка, не правда ли?

Она смеется так звонко и музыкально, точно серебряный град падает на золотое блюдо.

- У меня нет милого. Это только песня.

- Я не верю тебе, красавица. Ты так прекрасна…

- Ты смеешься надо мною. Посмотри, какая я черная…

Она поднимает кверху маленькие темные руки. И широкие рукава легко скользят вниз, к плечам, обнажая ее локти, у которых такой тонкий и круглый девический рисунок. И она говорит жалобно:

- Братья мои рассердились на меня и поставили меня стеречь виноградник, и вот - по

гляди, как опалило меня солнце!

- О нет, солнце сделало тебя еще красивее, прекраснейшая из женщин! Вот ты засмеялась и зубы твои - как белые двойни-ягнята, вышедшие из купальни, и ни на одном из них нет порока. Щеки твои - точно половинки граната под кудрями твоими. Губы твои алы, - наслаждение смотреть на них. А волосы твои… Знаешь, на что похожи твои волосы? Видала ли ты, как с Галаада вечером спускается овечье стадо? Оно покрывает всю гору, с вершины до подножья, и от света зари и от пыли кажется таким же красным и таким же волнистым, как кудри твои. Глаза твои глубоки, как два озера Есевонских у ворот Батраббима. О, как ты красива! Шея твоя стройна и пряма, как башня Давидова!…

- Как башня Давидова! - повторяет она в упоении.

- Да, да, прекраснейшая из женщин. Тысяча щитов висит на башне Давида, и все это щиты побежденных военачальников. Вот и мой щит вешаю я на твою башню…

- О, говори, говори еще…

- А когда ты обернулась назад, на мой зов. И подул ветер, то я увидел под одеждой оба

сосца твои и подумал: вот две маленькие серны, которые пасутся между лилиями. Стан твой

был похож на пальму и груди твои на грозди виноградные.

Девушка слабо вскрикивает, закрывает лицо ладонями, а грудь локтями…

- И бедра твои я увидел. Они стройны, как драгоценная ваза - изделие искусного художника. Отними же руки твои, девушка. Покажи мне лицо твое.

Она покорно опускает руки вниз. Густое золотое сиянье льется из глаз Соломона, и очаровывает ее, и кружит ей голову, и сладкой, теплой дрожью струится по коже ее тела…»

Вот как надо говорить с женщиной! И ни одна женщина не устоит.

А вот письмо Наполеона прекрасной польке Марине Валевской.

«Я видел только Вас, я восхищался только Вами, я хочу только Вас. Немедленным ответом успокойте пылкое нетерпение страсти. Н.»

А вот речь Ромео о Джульетте при их первой встрече.

Ромео (своему слуге)

Скажи, кто та, чья прелесть украшает Танцующего с ней?

Слуга

Синьор, не знаю.

Ромео

Она затмила факелов лучи!

Сияет красота её в ночи,

Как в ухе мавра жемчуг несравненный.

Редчайший дар, для мира слишком ценный!

Как белый голубь в стае воронья -

Среди подруг красавица моя.

Как кончат танец, улучу мгновенье

Коснусь ее руки в благоговенье.

И я любил?

Нет, отрекайся, взор:

Я красоты не видел до сих пор!