Глава третья Понедельник – красный

Глава третья

Понедельник – красный

«Вообще, я так представляю время – будто сижу за длинным-предлинным столом. Ближе к его правому краю, но немного развернувшись, – так, что вижу не только перед собой, но и часть стола по левую руку. Рулон бумаги начинается по правую руку, это настоящее, и раскатывается назад, влево, до самого конца стола. Древность на стол не помещается – она на той части рулона, которая свисает. Историческое время я вижу с позиций английской истории – как череду правлений монархов. С дальнего левого конца рулона до середины стола располагается генеалогическая таблица, на которой отмечены правления норманнов, Тюдоров, Стюартов и т. д. Заканчивается таблица 1800 годом, далее вправо под углом в сорок пять градусов тянется линия, обозначающая XX век. На линии встречаются две крупных поперечных метки: Первая мировая война и Вторая мировая война. Дальний край бумаги символизирует пролив Ла-Манш, а все, что по ту сторону – “заграница”. Карта продолжается, напоминая гигантский глобус. На территории Мьянмы я вижу метку, обозначающую ссылку короля Тибо в 1885 году; также это место закреплено за семейством королевы Виктории и провозглашением Германской империи.

Дни недели располагаются, как цепь костяшек домино с завершающими ее двумя “выходными днями”, поставленными на ребро. Когда неделя кончается, я “перепрыгиваю” обратно – к началу цепи. На этой карте время течет справа налево. На всех остальных – слева направо».

Это слова радиослушателя Клиффорда Поупа. Интересно, вы поняли, о чем он? А вот что рассказал другой радиослушатель, семидесятитрехлетний Дэвид Уильямс:

«Год я вижу как слегка вытянутый круг, на который смотрю сверху. Поскольку сейчас – март, я смотрю на начало марта; далее изображение уходит влево – к апрелю и маю. Еще левее на этом круге – август и сентябрь. Далекое прошлое начинается где-то “за горизонтом” справа, но если идти по кругу от марта, оно – за его пределами, совсем недалеко от апреля. И примерно соответствует началу XIX века».

Согласно исследованиям, около двадцати процентов читателей этой книги не находят ничего необычного в том, что время можно видеть мысленным взглядом, хотя образы при этом разнятся. Остальные же восемьдесят процентов читателей, как это ни странно звучит, сочтут, что такой человек видит значительно больше, нежели он думает. Но потерпите немного, скоро я все объясню.

Как я уже писала в предыдущей главе, до сих пор не существует стройной теории о том, как человек отслеживает время. Отдельного органа, отвечающего за восприятие времени, у нас нет. Однако, как вы вскоре убедитесь, способность представлять время в пространстве особенно важна для восприятия времени. Да и не только – она влияет на наш язык, делает возможным то, что недоступно ни одному другому живому существу, – путешествие во времени, совершаемое в уме.

Проведя собственные исследования, я выяснила, что некоторые способы визуализации времени более распространены, нежели другие; это подтверждается и другими исследованиями в данной области[42]. С помощью восьмидесяти шести радиослушателей передачи «Все – в голове» на «Радио 4» BBC я проанализировала те мысленные образы, которые в представлении людей символизируют время. Некоторые слушатели прислали мне подробные описания своих образов, вместе со схемами. Одни были уверены, что время в пространстве видят все люди, другие, например, Саймон Томас, считали, что такая способность присуща им и только им:

«Пока не услышал вашу передачу, думал, что один такой! Это у меня с самого детства. Поначалу я был уверен, что и все остальные представляют время так же, но когда заговорил об этом со школьными приятелями, попал в глупое положение. С тех пор стараюсь на эту тему не распространяться, тем более что такое трудно объяснить словами».

Но независимо от того, насколько доходчиво человек описывает свои мысленные образы, большинство ими явно гордится. Некоторые признавались, что рады были поделиться своими представлениями на словах или изобразить их на бумаге.

Многие рассматривают способность представлять время в пространстве как форму синестезии – явления восприятия, когда наряду с ощущениями, специфическими для одного органа чувств, возникают ощущения, соответствующие другому органу чувств. Чаще всего встречаются ассоциации определенного цвета с определенной буквой, числом, именем, днем недели. Я даже составила палитру цветов, которые люди ассоциировали с определенными днями недели: от белого с оранжевыми прожилками для вторника до коричневато-горчичного для пятницы. Примечательно, что у некоторых дни недели были окрашены в причудливые тона. Однако меня интересовали закономерности. Может, связь между определенным цветом и днем недели объясняется ассоциациями, свойственными той или иной культуре? Для меня понедельник определенно красный. Может, это потому, что в Великобритании с понедельника начинается рабочая неделя, и этот день особенно напряженный? Что, если понедельник – красный для большинства жителей стран христианского вероисповедания? Оказывается, нет. Среди сограждан мне встретились и такие, кто видит понедельник бледно-розовым или голубым. Тем, кто не связывает дни недели с определенным цветом, такое может показаться, мягко говоря, странным; некоторые даже считают, что все это – сплошная выдумка. Но в ходе многочисленных исследований было доказано: подобные ассоциации со временем не меняются, к тому же, они слишком подробны, чтобы человек мог единожды их запомнить и потом дословно воспроизводить: спросите меня сейчас и через пять лет – я по-прежнему буду настаивать на том, что понедельник для меня – красный.

В наше время существование такого феномена, как синестезия, убедительно доказано и признано научными кругами. Наиболее редкие проявления синестезии представляют собой связь между вкусовыми ощущениями и формами предметов. В памяти навсегда отпечаталась заметка о человеке, который утверждал, что курятина слишком заостренная. А однажды мне встретилась женщина: всякий раз, слушая ту или иную музыку, она представляла причудливые узоры. Я дала этой женщине послушать гитару, и у нее возникла мысленная картинка – четверть круга, разделенного на секторы коричневого, голубого, зеленого и синего цветов, а из верхнего правого угла разворачивалась разноцветная спираль. Я уже приводила в пример свои красные понедельники: удивительно, что по прошествии, скажем, полугода те же самые вкусовые ощущения или та же самая музыкальная композиция вызывают те же ассоциации. Вы можете устроить испытуемому проверку, дав прослушать множество других композиций и тем самым исключив вероятность запоминания, – результат окажется тем же. Синестетики ничего не выдумывают. Они действительно так чувствуют – при исследованиях посредством метода визуализации мозговой активности видно, что у них «загораются», активизируются различные зоны головного мозга. И когда та женщина слышит гитару, у нее активизируются зоны мозга, отвечающие за восприятие цвета.

Синестезию объясняют по-разному; одна из теорий опирается на тот факт, что в мозгу новорожденного существует множество связей между отделами. В первые месяцы на ребенка обрушивается огромный поток ощущений, которые не всегда «правильно» распределяются. Мозг в эту пору напоминает непролазные джунгли: зрительные, звуковые, обонятельные и вкусовые ощущения перемешаны и трудноотделимы. Месяца в четыре запускается процесс «обрезки» – «вырезаются» все «дички», остается лишь по одной «ветке» для каждого чувства восприятия. Путаница сменяется порядком. Однако, согласно теории, не всегда все проходит гладко – бывает, что некоторые перекрестные связи остаются. Эта теория подтверждается тем, что с возрастом связи у синестетиков слабеют. То есть, выражаясь языком садовода, хотя некоторые «дички» и остаются цвести в нашем мозгу, со временем они все же «отсыхают». Я сама могу это подтвердить: цвета, которые у меня ассоциируются с тем или иным именем, за годы жизни заметно поблекли.

Все сказанное свидетельствует в пользу теории «обрезки» – на данный момент она объясняет природу синестезии наиболее убедительно. Одно лишь замечание. Несмотря на то, что связь между буквами и цветом считается наиболее распространенным видом синестезии (да-да, к сожалению, я – синестетик самый банальный), она представляет собой серьезную проблему для этой стройной теории. Потому что в первые месяцы жизни младенцы хотя и впитывают информацию самого разного рода, но знакомство с алфавитом все-таки происходит гораздо позже.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.