Мастер иллюзий

Мастер иллюзий

Обычно мы, если в нас не вселилось какое-либо странное нервное расстройство, чувствуем себя под контролем, поскольку соединение сознания и намерений в повседневном опыте подкрепляют наше убеждение, что мы хотели выполнять эти действия по доброй воле. Но если реальность свободной воли иллюзорна, почему мы ощущаем ее как реальность? Зачем нам нужно чувство свободы воли? Зачем оно было выработано в ходе эволюции?

Гарвардский психолог Дэн Уэгнер изложил одно из лучших объяснений этому[298]. Уэгнер утверждает, что именно наш мозг интерпретирует действия таким образом, поскольку это очень удобный способ отслеживать наши решения и действия. Множественные сознательные и неосознаваемые воздействия, ведущие к этим решениям, скрыты или слишком сложны, чтобы их отслеживать, но зато мы можем следить за результатом, испытывая чувство, что мы приняли решение. Например, мы пришли на праздник и хотим произвести впечатление на гостей. Подумайте обо всех причинах, заставляющих нас желать этого: социальная тревожность, страх быть отвергнутым, потребность быть в центре внимания и так далее. Что мы делаем? Мы полагаемся на свой прошлый опыт и решаем рассказать анекдот. Мы наблюдаем результат и затем сохраняем его в резерве на случай будущих праздников. Мы рассказали анекдот, но были ли мы вольны сделать по-другому? Конечно, мы чувствовали, что приняли такое решение, но при этом на наш выбор влиял опыт прошлых ситуаций, а также социальные нормы и правила. Если же наше поведение оказалось неуместным или мы совершили оплошность, то испытываем неловкость и смущение и в тайне спрашиваем себя: «О чем я думал?»

Ощущение свободной воли, стоящей за нашими мыслями и действиями, заставляет нас воспринимать ее как инициатора наших решений, хотя это не совсем так. Зато чувство свободы воли помогает нам отследить, что мы сделали или не сделали, и что следует или не следует повторять в будущем. Если наши осознанные намерения предшествуют нашим действиям, естественно предполагать, что эти действия являются добровольными.

Такое авторство действия требует иллюзии единого, цельного чувства Я. В конце концов, весьма полезно знать, кто несет за все ответственность. Уэгнер[299] назвал этого Мастера Иллюзий «Great Selfini»[300]. Когда мы действуем в мире, мы интерпретируем последовательность действий с точки зрения привилегированной позиции нашего единственного Я. Это приводит к некоторым интересным последствиям. Например, мы помним свои действия гораздо лучше, чем действия других. Идет ли речь о ходьбе, бросании дротиков или хлопанье в ладоши, люди лучше узнают свои собственные движения, чем движения других. А на деле выходит, что мы склонны помнить те действия, которые выполнили просто в ответ на «действия» мира. В ходе одного исследования[301] участники либо выбирали полоску бумаги из корзины, либо ее давал им в руки экспериментатор. Затем экспериментатор зачитывал слова, соответствующие каждому из кодов, указанных на этих полосках. В сравнении с теми, кто получил полоску из рук экспериментатора, выбравшие свою полоску сами помнили больше «своих» слов, хотя понятия не имели о цели эксперимента. Это была последовательность несвязанных действий, но поскольку большинство из нас заряжены вниманием к самим себе, мы, как правило, уделяем особое место всему, что делаем сами.

Однако подобно ложным воспоминаниям, авторство наших действий тоже может быть ошибочным. Например, собираясь сделать что-то, мы порой забываем, сделали это на самом деле или нет. Если вы попросите человека представить, что он ломает зубочистку, много раз подряд, а затем неделю спустя попросите его вспомнить свои действия, ему будет трудно припомнить, ломал ли он зубочистку на самом деле или нет[302]. Это как пытаться вспомнить, опустили вы письмо в ящик или просто представили, что сделали это? Даже просто наблюдая за тем, как кто-то выполняет некое действие, например, встряхивает бутылку, человек тоже может сформировать ложное воспоминание, будто сам выполнял это[303].

Поиск причины этих феноменов возвращает нас к встроенной системе зеркальных нейронов в нашем мозге, реагирующей на реальные действия, воображаемые действия и наблюдаемые.

Уэгнер полагает, что авторство действия подобно ментальному компасу, который помогает нам ориентироваться в сложности повседневной жизни. Словно автопилот, оно управляет судном в зависимости от курса, окружающих условий и положения стрелки компаса. У этого корабля нет капитана в рубке, читающего показания компаса, поскольку это снова вернет нас к иллюзии управляющего Я.