В мире, где царствует желание нравиться

В мире, где царствует желание нравиться

Вы желаете нравиться?

Желаете.

Нравятся ли Вам самоубийцы?

Не нравятся.

Следовательно, Вы желаете быть самоубийцей, а самоубийцы Вам не нравятся.

Желание нравиться губит личность. На языке стрессов оно означает самоубийство. Чем сильнее желание нравиться всем подряд, тем скорее происходит и физическое самоубийство. Альтернативой ему может явиться несчастье, в которое человек попадает волею обстоятельств, например, чрезвычайная ситуация, дорожно-транспортное происшествие, стихийное бедствие. Разве вождение автомобиля в состоянии опьянения не есть самоубийство? А вождение в состоянии душевной опустошенности — разве это не самоубийство? А желание не жить — разве это не самоубийство? Самоубийство.

Позитивный образ мыслей, т. е. образ мыслей, подчиненный желанию нравиться, что выражается в приятном поведении, имеет свойство приукрашивать форму, дабы услаждать глаз, но никак не душу. В результате гибнет содержание.

Проследите за тем, насколько вымотавшимся Вы делаетесь к вечеру, если в течение всего дня старались нравиться окружающим. Вы желали улучшить качество своей жизни, но это не удалось, несмотря на то, что Ваше желание нравиться нравилось большинству из тех, с кем Вы встречались за день. Они отвечали Вам тем же, однако Вы чувствуете, что никому из них не смогли бы раскрыть душу Можете сказать, что все хорошо, даже верите в это сами, только вот на душе тревожно. Уходите с головой в развлечения, чтобы затем забыться в тяжком сне. Все труднее становится заснуть без алкоголя или успокоительных средств.

Утром все начинается сначала и так, покуда не переполнится чаша терпения. Больше не могу, потому что не хочу. Болезнь показывает, чем на сей раз обернулось желание нравиться. Чувство вины, печаль и жалость к себе делают свое дело.

Чувство вины вызывает ощущение усталости, депрессию, апатию. Печаль вызывает чувство тяжести.

В каком бы значении Вы ни использовали слово «тяжелый», оно всегда означает печаль, что рождается от беспомощности в разрешении проблемы. На душе становится тяжело, тяжелеет тело, делаются тяжелыми голова, руки, ноги, сумка, работа. Не говоря уже о тяготах, на которые не хватает сил. Все это означает, что человек не находит выхода, не умеет решать свои проблемы, так как голова его заблокирована страхом. Выражаясь проще, он не умеет жить по-человечески, желает достичь всего силой. Вы можете возразить, дескать, эта многотонная тяжесть не станет легче, если я высвобожу свою печаль. Она-то не станет, зато полегчает на душе, и это позволит придумать способ свалить эту многотонную тяжесть. Тяжесть перестанет восприниматься как тяжесть, и уже не будет причин жалеть себя.

Желание нравиться являет собой жизнь, в которой главенствуют чувства, а значит, жизнь в сугубо материальном мире. Слово «чувство» употребляется в разных формах, разных сочетаниях, разных контекстах. Чувствовать, чувствующий, чувственный, чувствительный, бесчувственный, нечувствительный, буря чувств, выражение чувств, органы чувств, обманутые чувства, помутнение чувств, возвышенные чувства, приземленные чувства, чувство юмора, лишиться чувств и множество других.

Привела я эти примеры не потому, что сомневаюсь в Вашем знании языка. Эта лексика доказывает ограниченность нашего видения мира.

Для человека, живущего чувствами, желание нравиться является естественным, ему и в голову не приходит, что можно жить иначе. Он готов беспрестанно улыбаться самой обворожительной улыбкой, произносить с пафосом восторженные речи, принимать с благодарностью все, что ему дают, — главное, чтобы никого не обидеть. Он старается уловить твое малейшее желание, чтобы тут же его исполнить. А если эти желания исполнить не может или не хочет, у него находятся крайне веские, не зависящие от него причины, о которых он трубит по сторонам, лишь бы никто не подумал о нем плохого.

Он с готовностью принимает то, что ему дают, своим же кровным делится неохотно. При всей его речистости и склонности к наставлениям от него не услышишь по-настоящему дельного совета, поскольку он не смеет и не желает брать ответственность на себя. Одни благовоспитанные любезности — ничего путного или дельного. За всем этим кроется сугубо деловой расчет — ни о ком не отзываться худо на случай, если вдруг понадобятся услуги данного человека. Он может быть настолько пропитан своим желанием нравиться, что становится по-детски наивным. Я описываю человека с крайним проявлением желания нравиться, ибо надеюсь, что описание это поможет Вам отыскать те же черты в самом себе.

Когда желающие нравиться заболевают, с ними просто беда — они не принимают помощи. Самих засасывает болотная трясина, а на помощь зовут вполголоса, чтобы никто потом не мог сказать, что они орали благим матом.

Если протянуть им руку и сказать просто: «Хватайтесь», обходясь без особых формул вежливости, они презрительно скривят рот и откажутся от помощи. А чтобы у тебя не возникло ощущения, что они тебя презирают, они отворачивают голову, словно ничего не видят и не слышат. Когда же ты, зная, чем все завершится, падаешь на краю трясины на колени и кричишь, чтобы они ухватились за твою руку, они протягивают свою ручонку с милостивой улыбкой, чтобы ты почувствовал, что это они тебя облагодетельствовали. В действительности так ведет себя не сам человек, а его стресс. Если человек умел бы видеть себя со стороны, увиденное поразило бы его, и он принялся бы исправлять себя.

Стресс — это сила, подминающая под себя хорошего человека и заставляющая его делать то, что он не желал бы делать ни при каких обстоятельствах.

Желание порождает другие желания. Чем сильнее желание нравиться, тем в большей степени человек пренебрегает семьей и близкими, стремясь понравиться всему свету. Чем многочисленней толпа, воздающая похвалу некоему человеку, тем вероятнее, что у него нет семьи. Либо уже нет, либо не было вовсе, поскольку желание нравиться было с детских лет столь велико, что помешало заниматься человеческими пустяками. Желание нравиться не дает осознать, с какого конца начинается жизнь.

Люди, не способные наладить собственную жизнь и создать семью, частенько заявляют, что они принципиально посвятили себя служению обществу. Слушающие взирают на такого неординарного человека влюбленными глазами и выбирают его в качестве своего представителя. Желание нравиться — это стресс, который сводит вместе людей одного типа. Вскоре обе стороны разочаровываются друг в друге, ибо невозможно прожить жизнь в стараниях понравиться. Это значит, что если разум и готов вести объективный, честный разговор о реальных, дельных вещах, то под воздействием стресса уста человека поют субъективно-хвалебную песнь. Впоследствии ему, возможно, будет стыдно за свое славословие, но слово не воробей.

Так, желание нравиться людям делает человека народным трибуном, даже если Бог не дал ему качеств лидера, а то и представителем власти. Представитель власти, желающий нравиться народу, дает населению прекрасные обещания, которые невозможно исполнить, ибо ни одному руководителю не под силу одним махом осчастливить всю толпу. Однако народ ждет и требует своего, не помышляя о том, что желает невозможного. Народ желает, чтобы руководитель был в первую голову симпатичным, т. е. таким, который нравится. Народное недовольство расшатывает позиции руководителя, тогда как руководитель начинает защищать свое кресло силой своей власти. Сам того не желая, он несет гибель тому самому народу, которому еще недавно желал нравиться. В то же самое время народ расправляется с вождем, который не так давно ему нравился.

ЖЕЛАНИЕ НРАВИТЬСЯ ИМЕЕТ СЛЕДСТВИЕМ следующее:

1. желающий нравиться уподобляется предмету обожания:

а) частичное уподобление — стремление достичь внешнего сходства,

б) полное уподобление — стремление как к внешнему, так и к душевному сходству;

2. желающий нравиться уподобляется нескольким кумирам:

а) как духовное, так и физическое раздробление самого себя,

б) распыление самого себя между теми, кому хотят нравиться.

I. Желание нравиться ближнему оборачивается тем., что человек уподобляется этому ближнему. Это означает, что человек перестает быть самим собой, т. е. личностью. На первых порах сходство ограничивается переменами в гардеробе и внешнем облике. Как правило, человек становится краше. Перемена эта добровольная, осознанная. Далее следует подражание в осанке, манерах, поведении, умудренности, ловкости, одаренности и прочих внешних качествах. Обезьянничанье становится самоцелью. Обезьяна являет собой энергию зацикленности на более высокой цели, а потому слово «обезьянничанье» здесь вполне уместно. Утрату своей самобытности люди обычно не замечают, а если заметили бы, то от испуга многие из них сделались бы самими собой.

Внесу уточнение: обезьяна являет собой желание стать человеком и страх, что это у нее не получится.

Если человек знал бы, насколько он меняется, то, скорее всего, ему вообще расхотелось бы нравиться кому-либо. Медленнее всего у взрослого человека меняется фигура. Изменение же функций органов и тканей происходит быстрее. Например, усиление роста волосяного покрова у женщин и его поредение у мужчин происходит как бы само собой, когда люди желают нравиться противоположному полу, но, чтобы вернуть прежнее нормальное состояние, требуется уже серьезная работа над собой.

II. Желание нравиться двум людям одновременно разрывает человека пополам. Когда эти двое, скажем, мать и отец между собой не ладят, человека может охватить отчаяние. Желание нравиться вынуждает человека внимательно наблюдать за окружающими, дабы уловить малейший оттенок настроения и вести себя ему под стать. Это не так уж сложно. Сложности начинаются в ситуациях, подобных той, когда человек, желающий нравиться, в беседе с авторитетным человеком с жаром ему поддакивает и всячески расхваливает его словесный дар, а тут вдруг появляется другой авторитетный человек. Если оба авторитета между собой на ножах, желающему нравиться приходится весьма несладко.

Несложно нравиться, если эти двое состоят в дружеских отношениях, однако результат может оказаться весьма плачевным, потому что втроем они создают вокруг себя настолько приторно-слащавый мир, что остальные люди его не приемлют. Ребенок, желающий нравиться родителям, строит воздушные замки, но вот являются другие дети и безжалостней, чем кто-либо, крушат созданную красоту. Искренность не позволяет им потакать разрастанию лжи, тогда как хорошие люди этого не понимают.

Ограждая собственного ребенка от плохих детей по каким бы то ни было причинам, родители оказывают ему медвежью услугу. В подобных стерильных условиях, в отрыве от переживаний и испытаний, ребенок лишается возможности уяснить свои ошибки. Для кого желание нравиться является важнее собственной жизни, тот себя губит. Зачастую родители не могут нарадоваться тому, какой у них хороший ребенок, и даже после его смерти не могут понять, что ребенок пожертвовал собой — главное, чтобы родителям было хорошо. Виновных в смерти ребенка они ищут на стороне.

Каковы родители, таков для ребенка и окружающий мир. Страдания, изведанные в родительском доме, продолжаются на протяжении всей жизни, покуда ребенок не обретет себя. Родители, не ладящие между собой в открытую, причиняют желающему нравиться ребенку видимые глазу болезни. Родители, конфликтующие между собой скрытно, причиняют ребенку, желающему нравиться, скрытые страдания. Рано или поздно страдания эти оборачиваются теми же болезнями.

III. Желание нравиться многим ведет к судорожным метаниям. Страх вынуждает делать выбор. Кто желает нравиться хорошим, тот принимается критиковать плохих. Если хорошие не приемлют его благих устремлений, а между тем обнаруживается, что кто-то из плохих людей проявляет по отношению к нему теплые чувства и заботу, то его охватывает желание нравиться плохим, и он неизбежно начинает критиковать хороших. Желающий нравиться, весьма вероятно, является сверхактивным борцом за людское благополучие, который, покуда не впадает в крайности, пользуется любовью у людей. Желание нравиться многим порождает стадную культуру — кланы, партии, секты, организации, во главе которых стоят люди с неутомимой энергией, готовые всегда доказать, что правда на их стороне и что вместе с соратниками они делают благое дело. Ибо являются лучшими из лучших.

IV. Желание нравиться всем ведет к крайнему распылению собственной духовной энергии. Чем желание сильнее, тем в большей степени человек разбрасывается духовно, следствием чего является полная внутренняя — духовная — пустота. Жизнь утрачивает свою ценность и смысл, остается лишь большая и недостижимая цель. Представьте себе, что Вы вдруг пожелали нравиться всему своему народу или — более того — всему человечеству. Вам пришлось бы метаться, раздаривая себя по пригоршням, чтобы понравиться берущим, покуда полностью себя не исчерпаете.

Пустота веса не имеет. Противоположностью духовной пустоты является физическая свинцовая тяжесть. У человека, пребывающего в таком состоянии, вес тела утяжеляется во много раз. Настолько, что не отыщется средства, чтобы оторвать его от земной поверхности и удержать в воздухе. Он обречен обратиться в прах.

Подобному человеку свойственна безудержная активность и безумные планы. Создав себе мало-мальски известное имя, он считает вправе требовать, чтобы ему создали еще более благоприятные условия, и, если его желание не выполняется, возникает отчаяние, которое спроваживает его на тот свет.

Человеку в таком состоянии не следовало бы садиться за руль, подниматься на строительные леса, ступать на мостки и подвесной мост, ему не следовало бы заниматься спортивной гимнастикой, прыгать, качаться на качелях, а также заниматься прочими видами спорта, требующими ловкости и сопряженными с риском. Во всяком случае, не ранее, чем пройдет состояние душевной пустоты. Не следовало бы летать самолетом или путешествовать на судне. Почему? Потому что духовной гибели можно избежать. Физическая же гибель необратима.

Когда на борту самолета оказывается определенное количество людей, которые желают нравиться всем, например, всему миру, то такой самолет попадает в авиакатастрофу. Почему? Потому что растраченная духовная энергия образует пустоту, которая заполняется энергией физической. Возникает многократная неимоверная тяжесть, выдержать которую в состоянии одна лишь земля.

Желание нравиться всем и каждому говорит тем самым, что в гробу ты и будешь нравиться всем, так как тогда уже ни ты не будешь оценивать других, ни они тебя. А если тебя все же оценивают, тебе от этого ни горячо, ни холодно.

Необъяснимые автомобильные и авиационные катастрофы, загадочные кораблекрушения, не поддающиеся разумным объяснениям падения, странные молниеносные болезни с летальным исходом — вот к чему ведет желание нравиться всем. Кто говорит, что это было самоубийство, тот прав. Кто говорит, что это не было самоубийством, тот также прав.

В духовном смысле это было самоубийство, а в физическом это не мыслилось как самоубийство. Зачем убивать, если человек и без того уже был мертв? Задним числом можно обвинять кого угодно, ведь в материальном мире принято выискивать виноватого, чтобы его наказать. Подумайте лучше наперед, чтобы из-за Вашей гибели никто не оказался бы без вины виноватым. Если Вы высвободите желание нравиться всем, то не окажетесь в обществе тех, кто своим желанием нравиться всем подвергает риску как собственную жизнь, так и жизнь окружающих.

Желая нравиться другим, человек подлаживается под них, а значит, перестает жить собственной жизнью, превращается в мальчика на побегушках, смеется чужим смехом и плачет чужими слезами. И так, покуда не приходит отчаяние — человек осознает, что жизнь прожита зря. К сожалению, из первого кризиса должных выводов не делают, хотя для всех, в том числе и для самих сопричастных, не остается незамеченным, что добросердечный в недалеком прошлом человек сделался неприветливым и жестоким существом, добивающимся цели любыми средствами. Кое-кто называет его по старой памяти сердечным, ибо знал его таким, другие же называют бессердечным, поскольку таким он предстал перед новыми знакомыми.

Чем большей известностью пользуется такой человек, тем больше люди желают ему нравиться, и никому не хочется сказать ему в глаза правду во избежание неприятностей. Человек ощущает, что делает людям добро, а те его не ценят, и от этого ожесточается. На первых порах он испытывает холодное равнодушие к более слабым, чем он сам, более сильных же осыпает грубой бранью. Недалек тот час, когда упавшего без сил человека он оставит умирать на земле, а силача, рвущегося напролом, уложит наповал выстрелом из револьвера. Когда случится подобная беда, никто уже не вспомнит, что этот человек некогда был кротким, желающим нравиться существом, не способным обидеть и муху. И никому невдомек, что всему виной стресс, который можно было бы давным-давно высвободить.

Чем сильнее желание нравиться всем, тем разрушительнее отчаяние. Максимальная степень отчаяния именуется безумием. Обезумевшему человеку жизнь уже не мила. Так что в духовном смысле человеку чувства ни к чему, а в физическом — без чувств, т. е. в состоянии безумия, никак не прожить.

Когда в газетах или журналах мне встречается очередная статья, расписывающая достоинства известного деятеля — нашего современника либо исторической фигуры — и ставящая нам в пример его безумные таланты, безумную работоспособность, безумную способность любить, безумную фантазию, готовность пожертвовать своей жизнью во имя создания чего-то небывалого, великого и могучего, меня охватывает отчаяние. Я еще не научилась сдержанно реагировать на идеализацию безумия.

Мы стараемся понравиться, чтобы нас не отталкивали, не отвергали, чтобы дарованное нами было принято. Особенно если дарованное имеет ценность, а тем более душевную или духовную ценность, ибо неприятие такого рода ценностей ранит больнее всего. Подобное унижение, которое дающий вынужден молча сносить, способствует возникновению рака. Потому мы и стараемся нравиться тем больше, чем сильнее боимся себе навредить. Если бы мы умели высвободить свое желание нравиться, мы умели бы отдавать свои дары таким образом, чтобы их принимали. А если не приняли, это нас не задевало бы. Будучи дающими, мы бы поняли, что ближний оказался пока еще не готов принять наше подношение, потому что продолжает по старинке глядеть на мир сквозь призму своего эгоизма. Это я испытала на себе и по сей день работаю над собой, чтобы впоследствии не пришлось обвинять людей, которые, не зная ни меня, ни моей работы, делают из меня своего врага. Не скрою, работа над собой — постоянный и тяжкий труд.

Каждому следует знать, что одностороннее материальное видение мира, т. е. восприятие чувствами, определяет очень многое, и это нужно, учитывать. Высказывать все, что взбредет на ум, — это безумие. Никто не желал бы выслушивать подобные бредни. В том числе и те, кто сам привык без разбора городить чушь. Стремление понравиться чрезмерным краснобайством — то же безумие. Чем больше Вы высвобождаете желание нравиться всем, тем свободнее и понятнее для всех становятся выражения, которыми Вы изъясняетесь. Вы сможете не терять достоинства и высказывать без обиды для кого-либо все, что нужно. Ваши слова будут, возможно, восприняты каждым по-разному, ибо у каждого свои представления, но ни одна душа на Вас не обидится. Благодаря этому Вас выслушают и в следующий раз, и тогда Вы сможете высказать еще кое-что. Желание нравиться всем есть у каждого. Главное, чтобы оно не перехлестнуло через край.

Пример из жизни

Когда я объяснила все это пришедшей на прием женщине, та заметно побледнела. В течение последней недели, хоть водителем она была образцовым, она дважды вела себя за рулем так, что оставалось лишь дивиться, как ей вообще удалось уцелеть. В первый раз на нее словно нашло затмение, и она на перекрестке поехала на красный свет. Через пару дней, завидя красный свет, она со всей силой надавила на газ. Словно некая неведомая сила толкала ее совершать безрассудные действия. В ее подсознании засело дурное предчувствие — Бог троицу любит, но она не знала, чем себя обезопасить, кроме страха. Мои слова все ей объяснили, и напряжение снялось.

Женщина настолько себя опустошила, разрываясь между домом и работой, что стала воспринимать всех как умышленно мешающих ей, не понимая того, что виной всему было ее разросшееся сверх меры желание нравиться всем своим трудолюбием. Желание нравиться превратилось в своеобразную цель жизни, велевшую поддать газку. Когда человеком движет желание, он не воспринимает сигналов предупреждения, что посылает ему жизнь. Человек надеется, что, мол, еще немного постараюсь, и тогда уж непременно начну нравиться, и эта надежда делает его слепым и глухим и лишает способности мыслить логически. Задним числом можно винить других, но потерянного уже не воротишь.

Высвобождение желания нравиться помогает человеку обрести себя вновь.

Желание нравиться одному человеку может незаметно перерасти в желание нравиться всем.

Желание нравиться всем может перейти в желание нравиться одному, если тот становится человеку симпатичен. Чем сильнее желаете нравиться этому единственному, тем больше стараетесь угадать, что именно ему нравится, и делать так, как ему нравится. Если ему кто-то не нравится, поскольку сам он разочарован в жизни и считает мир плохим, то Ваше желание понравиться этому человеку заставляет Вас относиться к миру точно так же, несмотря на то, что до знакомства с ним Вы были иным человеком. Вы даже не заметили, как он начинает Вами манипулировать и, более того, использовать Вас в качестве средства, в качестве орудия для достижения собственных целей. В этой роли Вы на первых порах выступаете подсознательно, а позже, возможно, уже и сознательно и даже добровольно, потому что становитесь похожим на него, перенимаете враждебное отношение к жизни.

Поначалу Вам кажется, что вы с ним ведете благородную борьбу со злом, со временем же вы оба озлобляетесь и, вполне вероятно, даже становитесь преступниками. Может быть, мелкими, которых вздергивают на виселице, а может, и крупными, которые разъезжают в роскошных каретах.

Не счесть всех вариантов, какие бывают, когда жизнь сводит двоих людей на одном пути. Кто становится преступником в буквальном смысле слова, того карает земной суд, а кто в переносном — того карает суд духовный, или, выражаясь иначе, человека настигает болезнь. Не имеют значения ни пол человека, ни возраст, ни положение в обществе — желание нравиться проявляется принципиально одинаковым образом по отношению ко всем.

Рано или поздно Вы ощущаете, что не нравитесь этому человеку. Чем сильнее было желание нравиться, тем резче происходит обратный поворот — вспыхивает нежелание нравиться, если Вы чувствуете, что все старания понравиться безуспешны. Чувство есть чувство, ему не всегда доверяют, если нельзя увидеть глазами, услышать ушами либо потрогать руками. Но если кто-то докажет, что Вы не нравитесь своему кумиру, Вы сдаетесь и сразу верите, и это переворачивает всю Вашу жизнь. Вам даже не потребовалось ни увидеть собственными глазами, ни потрогать рукой — Вы поверили голословному утверждению. А есть ли в этих словах хоть частица правды, об этом Вы не задумывались. Испуганный человек, желающий нравиться, воспринимает все на веру, и этим пользуются. Ему плетут льстивые, хитроумно построенные речи, и он всему верит. А стоит ему в подтверждение этих слов увидеть, как его кумир приветствует на улице кого-нибудь либо приходит кому-то на помощь, ведет с кем-то разговор либо появляется в сопровождении кого-то, как в душе у него вспыхивает огонь слепой ревности. Желание нравиться превращается в ненависть.

Желание нравиться и показная верность ходят рука об руку. Человек с мало-мальским жизненным опытом чувствует, когда подлинная верность становится показной. Страх оказаться преданным и страх, что виной тому может оказаться то, что я не нравлюсь, усиливают друг друга.

Факт, нашедший подтверждение одним органом чувств, может обернуться взрывом других, и Вам покажется, что нечто подобное Вы и раньше слышали, видели, обоняли либо осязали. Если Вы не понимаете, насколько Ваша логика ущербна, то Вы выплескиваете свое негодование кумиру в лицо, и он, скорее всего, говорит, что это ему не нравится. Вы же воспринимаете это, как если бы он сказал, что Вы ему не нравитесь. Ведь Вам свойственно отождествлять человека с его поступком, и Вы не осознаете того, что и в кумире также видите лишь себя.

Чем больше он старается доказать, что Вы ошибаетесь, тем сильнее Вы зацикливаетесь на своей навязчивой идее — Вы уже совершенно точно знаете, что не нравитесь ему Вы уже вооружились достоверными фактами, не понимая того, что физический уровень — это еще не все. Вы не желаете выслушивать никаких объяснений. Так Ваше желание нравиться все более перерастает в нежелание нравиться. Вы можете, стиснув зубы, продолжать вести общие хозяйственные дела, если вас связывают материальные ценности, однако Ваше желание нравиться данному человеку постепенно сменяется желанием нравиться другому либо другим, но только не ему. Вы мстите ему тем — и месть эта сладка, — что добиваетесь любви другого. Мстите за то, что Ваши страдания не были им оценены. Не нуждаясь в оценках. Вы желаете быть оцененным, т. е., не нуждаясь в несчастье, Вы желаете несчастья.

Желание нравиться начинается у каждого с его родителей. Оно происходит от желания нравиться матери. Если мать неспособна любить в первую очередь мужа, то ей кажется, что муж ее не любит, и она старается нравиться ребенку, чтобы хоть он ее любил. В благодарность ребенок старается нравиться матери, потому что матери это нравится. Зачастую мать не сознает, что стремление нравиться ребенку вызвано досадой и являет собой желание отомстить мужу за то, в чем муж на самом деле не виноват. По сути, месть эта направлена против мужского начала, а заложником мести становится ребенок, поскольку месть воздействует на левую часть тела, голову, разум, логику, остов, волю, лимфу и т. д. Чем дольше мать ухитряется нравиться ребенку, тем ребенок лучше — кто из детей не постарается быть хорошим взамен на материнскую любовь и ласку.

Все мы знаем, что за доброту отплачивают добротой. Кто пытался отплатить, тот, вероятно, ощущал на себе, что отплатить долг благодарности невозможно. Зато возможно отомстить.

Нет ничего особенного в том, что разочаровавшаяся в любви женщина желает отомстить мужчине. Если не получается ему лично, жажда мести автоматически переносится на ребенка. Поскольку ребенок является тем средством, которым женщина намеревалась привязать к себе мужчину и переделать его по своей мерке, то если это не удалось, виноватым оказывается ребенок. В итоге мать, желающая нравиться своему ребенку, после развода принимается мстить ребенку. Более того, если она пожелает обзавестись новым мужем, ребенок станет в ее глазах непреодолимым препятствием. Большинство таких матерей, запутавшихся в душевных противоречиях, продолжают воспитывать своих детей и дальше, не умея при этом их любить, а кое-кто бросает детей на произвол судьбы. В обоих случаях дети желают нравиться матери с тем, чтобы мать не была плохой, чтобы мать стала жить вместе с отцом, чтобы мать вновь взяла их к себе и т. п. У таких детей готовность к самопожертвованию особенно велика.

Я не удивляюсь, когда слышу от женщин высказывания, произносимые без стеснения даже в присутствии ребенка — «Это не мой ребенок. Он весь в отца!» или «Не понимаю, в кого он такой уродился. Ни в мать, ни в отца! Я всегда это знала». Подобные высказывания действуют на ребенка, уставшего выслуживать любовь, словно удары плетью, поражая его в самую душу. Чем серьезнее он после этого заболевает, тем больше надеется хоть таким образом вызвать к себе любовь — может, хоть больного его полюбят. Ребенок судит по себе. Ведь сам он с трепетным участием относится к занедужившим, беззащитным братьям нашим меньшим, окружает их заботой и лаской, чтобы больному было хорошо. Поэтому он и рассчитывает на такое же отношение к себе. Его несбыточная мечта оборачивается безысходностью. У такого ребенка нет надежды на излечение.

Пытаясь обратить внимание матери на ее ошибки, я спрашиваю: «Вы хоть понимаете, что Вы сейчас сказали?» Вместо ответа нередко следует атака: «Я прекрасно знаю, как Вы ко мне относитесь!» Мать готова отстаивать свои права.

Женщина, постоянно пребывающая в состоянии самозащиты из-за неисправленных ошибок и чувства вины, не понимает того, что ею совершаются все новые ошибки, но об этом ей нельзя говорить, ибо раздраженный человек взрывоопасен. Желая понравиться мне и зная, что мне она не нравится, она не в состоянии понять, что я отношусь плохо к ее поведению, а не к ней самой. Она отождествляет человека с его поступком и убеждена в том, что и я тоже.

После встреч с такими людьми я спрашиваю себя: «Имеет ли вообще смысл наставлять их?» То, что даю я, не входит в обязательную школьную программу, в отношении которой возникает автоматический протест. Я никому не навязываюсь. Вместо того чтобы людей приманивать, я объясняю им, что было бы лучше начать заниматься собой. К сожалению, человек, которого постигла беда, ведет себя словно бык, угодивший в колодец. Первым делом наподдаст рогами тому, кто пытается его оттуда вызволить. Сочувствуя такому человеку, я чувствую, сколь нужна ему помощь. Не умея помощь принять, он злится на себя, а изливает злость на других, в том числе и на меня. Всякий раз я снова убеждаюсь в том, что наставлять нужно, но так, чтобы не навредить себе. Овладение искусством наставничества — труд не из легких.

Ради счастья своих родителей дети готовы на все, даже на смерть. Каждый ребенок чувствует душой, будет от этого польза или нет. Если дети видят в этом последний шанс, но и он пользы не приносит, то часть из них не возвращается к жизни, а кто возвращается, у того желание нравиться родителям перерастает в нежелание нравиться родителям, и оно будет только усиливаться. В тот миг, когда данный стресс приобретает непомерный размах, такой ребенок способен прибить мать либо отца ради того, чтобы понравиться миру. Точнее говоря, прибивает не сам ребенок, а его желание нравиться миру. С тем, чтобы затем осознать, что миру он, тем не менее, не нравится.

Желание нравиться всем больнее всего бьет по людям известным, именитым. Чуть-чуть славы, и вот они уже трудятся с трагическим отчаянием, чем приводят в восхищение эмоциональных поклонников. В итоге их круг расширяется. Страсти накаляются, отовсюду раздаются похвалы, человек горделиво задирает нос и перестает глядеть под ноги. Кто не глядит, тот не видит, что за каждым подъемом следует спад. Таков естественный ритм жизни.

У знаменитых людей нет жизненного ритма. Они кружат в гибельном адском колесе, вырваться из которого человек должен сам. Окружающие могут лишь помочь. «Лучше гореть, чем тлеть!» — произносится в самовосхваление и в самооправдание. Если человек выбирает такую жизнь, то, когда он умирает, ни к чему искать виновных в его кончине. В своей смерти каждый человек всегда виновен сам. То была его судьба, что направила его именно в это время именно в это место, где он нашел свой конец. У него была возможность избрать другой путь, но он выбрал этот.

Атеист ненавидит фаталиста — того, кто верит в судьбу, так как фаталисты сидят сложа руки и ждут, что уготовит судьба. О судьбе я заговорила для того, чтобы Вы поняли, что судьбу можно исправить, ликвидировав причину, а не перекладывая на окружающих ответственность за следствие. Не воспринимайте сказанное как оправдание преступности, равнодушия, халатности, лени, злорадства и всего прочего, служащего благодатной почвой для возникновения роковых последствий. Если Вы сидите за рулем наземного, водного либо воздушного транспортного средства и среди пассажиров находится некто, кто утратил волю к жизни, тогда как Вы сами — человек с ленцой, рассчитывающий, что за транспортным средством присматривать будут другие, то погибаете вы оба, поскольку и Ваша мысль была разрушительной.

Не менее разрушительным является желание прославиться, чтобы нравиться всем. Желание это вынуждает отыскивать способы, как сделаться знаменитым и как нравиться людям. Дети уже с самого детства знают, кем они хотят стать, когда вырастут. Как правило, это профессии, ведущие к славе. Если мечты не сбываются — а для большинства не сбываются — человек испытывает неослабное отчаяние от неспособности нравиться. Если на службе это отчаяние изо всех сил скрывается, то, придя домой, человек обрушивает его в виде гнева на домашних, которые оказываются виновными в том, что желание не сбылось. Женский гнев выражается в визге и криках, мужской — в рукоприкладстве и крушении мебели. У обоих супругов есть выход — уйти из такой семьи.

Детям остается выбирать одно из двух:

1. держать все при себе и заболеть. Болеть очень долго и тяжело, пока на подмогу не придет смерть;

2. пропускать все мимо себя и стать бесчувственным, чтобы однажды усмехнуться в лицо орущему, развернуться с тупым безразличием в душе и отправиться куда глаза глядят.

Страшно бывает глядеть на больного ребенка, помочь которому по-настоящему могли бы только его родители, но они не помогают, потому что не признают собственной вины. Но еще страшнее глядеть на физически здорового и при этом совершенно бесчувственного ребенка. Недавно один молодой заключенный сказал мне абсолютно спокойным голосом: «У меня вообще нет никаких чувств». Он не сетовал и не жаловался. Он не мог чувствовать, так как действительно был бесчувственным. Он мог часами напролет сидеть, не думая ни о чем, точно святой. Святой в таком состоянии весь сосредоточен на себе, он весь отдается свободному парению духа, ощущению, нирване. Этот молодой человек чувствовал, будто его нет. Это означало полный духовный застой. Благодаря этому заключенному я получила более глубокое представление о бесчувственности, тогда как раньше проблема эта не казалась мне особенно важной. Почему? Потому что проблема эта меня не касалась.

Я сказала: «У тебя есть все задатки, чтобы быть счастливым. Обрати все в движение. Начни пропускать все через себя, а себя через все, и ты станешь тем, кем являешься на самом деле». С минуту он внимательно глядел на меня, взвешивая услышанное, и вдруг в его глазах зажглись живые искорки. Должно быть, он был немало удивлен, обнаружив в себе теплые чувства. Еще секунда, и он уже укрылся за привычной непроницаемой оболочкой самозащиты. Таким его сделали страдания, причина которых — желание нравиться.

Есть много способов понравиться. В наши дни человеком чаще всего движет желание нравиться своим трудолюбием. Стало модным жить во имя работы, во имя трудовой славы и почета. Общественность это приветствует и ставит человека работящего в пример бездельникам. Никому из хороших людей и в голову не приходит, что восхваление трудоголика, присуждение ему почетных званий и награждение его медалями действует на него губительно.

Это все равно что подзуживать человека за рулем, и без того превышающего скорость. Он и так уж закусил удила. Если на первых порах он предъявлял повышенные требования к себе, создавал условия, необходимые ему для работы, то впоследствии такие же требования он предъявляет к другим, чтобы подчеркнуть собственные способности и трудолюбие. Физическая сверхактивность как в спорте, так и в работе оборачивается не чем иным, как духовной пустотой и неудовлетворенностью собой, а также окружающими. Малейшее препятствие на пути расширения возможностей может оказаться роковым.

Если помимо желания нравиться своим трудолюбием человек испытывает желание нравиться своей пунктуальностью, он весь напряжен, словно натянутая струна. А если также присутствует желание нравиться рациональным использованием времени, его жизнь превращается в трагедию, так как окружающие без конца рушат продуманный по минутам распорядок дня, путая все планы. Если человек желает нравиться обществу, он изливает свою злобу на домашних. Если домашние не желают ссор, они будут ходить в постоянном напряжении по струнке, однако это может не понравиться, ибо без конфликта злобы не изжить. Если человек желает нравиться своей семье, он срывает злобу на посторонних. Поскольку обществу плохие люди не нравятся, человека быстро ставят на место, и, если он желает выжить, ему приходится себя переделывать. Насколько он заболевает от подобного вынужденного положения, выяснится позже.

Кто желает нравиться, тот хочет, чтобы и ближний нравился ему. Считается естественным, что если я подлаживаюсь под тебя, то и ты должен подлаживаться под меня. Человек, добровольно ставший рабом, требует от ближнего, чтобы тот в знак благодарности сделался также рабом. Желающий нравиться может быть распрекрасным человеком, маскирующим свои устремления мягкостью и уступчивостью. Если мне это по душе, мы можем друг другу нравиться до бесконечности и стать настолько похожими, что нас сочтут близнецами.

Пример из жизни

В бытность мою гинекологом мне пришлось иметь дело с такими пациентами. Им казалось, что их никто не любит, и потому друг друга они любили до самозабвения. Семей у них не было. Когда я удалила у одной кисту яичника, подруга окружила больную поистине материнской заботой. Спустя пару месяцев я выявила ту же патологию у нее самой, и она засияла от радости. Она была счастлива оттого, что ее подруге не пришлось страдать больше ее самой.

Я была поражена, поскольку в ту пору еще не разбиралась в подобных вещах. Я только и сумела сказать, что пути Господни неисповедимы, и вырезала кисту.

Я была хорошим врачом, нравящимся обеим пациенткам, но не себе. Почему? Потому что чувствовала, что этот недуг можно было бы излечить иным способом. Поскольку пациентки желали поскорее избавиться от болезни и то же самое диктовал мне медицинский образ мышления, я сделала свою работу, но на душе по сей день осталась заноза. Не будь ее, я бы про этот случай не помнила.

Таким вот образом, вечно обвиняя во всем себя и, как человек хороший, стараясь прожить за других их жизнь, я накопила в душе много хлама и очиститься от него не сумела и по сей день.

Обычно до таких крайностей дело все же не доходит. Кто не добивается своего, тот оскорбляется. Поначалу он сносит обиды молча, а если ближний не выказывает рвения, выплескивает обиды прямо ему в лицо. Тот виноват, поскольку не оценил моих страданий. Наиболее типичны подобные кризисы для взаимоотношений между мужчинами и женщинами. Мне доводилось слышать жалобы женщин: «Обещал носить на руках, а теперь взгляните, во что он превратился!» Это еще самая деликатная из реплик. В свою очередь мужья сетуют: «Обещала быть хорошей женой, да куда там». В обоих случаях тот, кто сулит, сбегает от того, кто ждет. Кто сбегает в грязь, кто на небо, кто с причитаниями бежит по земной дороге прочь. Обещать абсолютно невозможное — значит накликать на себя большую беду.

Желание нравиться своей деликатностью, учитыванием чужих нужд, невмешательством в чужие дела подобно коту, ходящему вокруг горячей каши, — его высмеивают, на него не рассчитывают, а потому не приходят к нему на помощь. Такая жизнь тоже приводит к отчаянию. Желающий нравиться чувствует, что воспитанность и деликатность ни к чему хорошему не приводят. Другой взял да нахрапом присвоил то, чему я так сильно поклонялся. Так у человека уводят жену либо отнимают мужа, так он лишается прибыльной должности или общественного положения.

Кто желает нравиться стыдливостью, тому задним числом становится еще более стыдно. Человек ощущает себя обманутым, хотя никакого уговора и не было. Неудивительно, что ощущение несправедливого к себе отношения рождает желание отомстить. А теперь подсчитайте, сколько было выше упомянуто тяжких стрессов, вызываемых желанием нравиться, а ведь речь шла только о желании нравиться своей деликатностью.

Дух — это полнейшая удовлетворенность, находящаяся в постоянном движении и развитии.

Когда возникает полнейшая неудовлетворенность, наступает смерть.

Плохо, когда человек погружается в депрессию. Гораздо хуже сверхактивность. Каждому человеку следовало бы любить ближних хотя бы настолько, чтобы помешать людям из ближайшего окружения впасть в крайность и сказать: «Довольно! Пора образумиться, иначе пропадешь». Возможно, кто-то назовет Вас из-за этого плохим, но зато Вы спасли человеку жизнь, и когда-нибудь он в этом признается. Он осознает, что желание нравиться превращает человека в шута, на котором возят воду как на работе, так и в часы досуга, как в кабаке, так и в церкви.

Если во время досуга или в кабаке — беда невелика, но если на работе и в церкви — дело худо. Есть такое выражение: «быть угодным Богу и угождать Богу». Смысл ясен и без слов, ведь каждый понимает, что Бог не оценивает своих детей ни по их угодливости, ни по сумме пожертвований. Это людская выдумка, порочащая суть Господа.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.