Модель «козла отпущения» и призыв

Модель «козла отпущения» и призыв

Вы найдете примеры использования этой модели в любой предвыборной кампании, потому что призыв выбрать ту или иную партию часто подкрепляется поисками «козла отпущения». Так, в 1990 году эту роль играла СПГ, потому что объявлялось, что она способствовала «засилью иностранного» в Германии (слово-то какое нашли — «засилье»!). В 1994 году предвыборная кампания ясно показала, что программы так называемых «гражданских» партий предусматривали сохранение безработицы в стране, но врагами («коммунистами» или «неонацистами» — по крайней мере потенциальными) решительно объявлялись все, кто отдал свой голос не за «гражданские» партии. Тех, кто проголосовал за «зеленых» в условиях экономического спада, называли людьми, «далекими от реальности». Еще больше досталось избирателям, игнорировавшим выборы, чья пассивность, оказывается, «помогала экстремистам». Признаю, мое описание несколько утрированно, но это горькая ирония. Кто может утверждать, что мир перед 16 октября 1994 года[25] выглядел дружелюбнее, чем обычно (Гельмут Коль — Рудольфу Шарпингу: «Я говорю вам: 16 октября непременно наступит!»)?

Mutantis mutandis — одни «козлы отпущения» в призывах и обращениях могут быть легко заменены на других. Если идейный климат, особенности эпохи и ситуация благоприятны — мир не обязательно делится на виноватых и жертв: вместо последних появляются герои, которые осмелились объявить войну злым демонам.

В любом случае — наше глубокое признание этим сегодняшним победителям драконов, чей девиз «На том я стою и не могу иначе» представляется нам пафосом уютным, домашним.