Глава 1 Чрезмерная самоуверенность

Глава 1

Чрезмерная самоуверенность

К нам приезжает множество лидеров с визитами, просто посидеть-поговорить. Думаю, им важно посмотреть мне в глаза. Многим из них присуща та же врожденная способность, что и у меня. Думаю, это способность читать чужие мысли. Я могу распознать страх собеседника. Могу распознать уверенность. И решимость. То же самое в состоянии делать и они. И они хотят в этом убедиться.

41-й президент США Джордж У. Буш

Люди порой не понимают друг друга. Непонимание и вызванные им конфликты дают пищу журналистам и юристам, специализирующимся на бракоразводных делах. Разумеется, вы помните случаи, когда другие ложно интерпретировали ваши мысли, эмоции или намерения. Может быть, вы отправили шуточное письмо по электронной почте, а ваши коллеги восприняли его всерьез, и в итоге в их глазах вы выглядели не шутником, а неуравновешенным человеком? Или вашу серьезность ошибочно приняли за враждебность, застенчивость – за высокомерие, щедрость – за циничное манипулирование? Все мы когда-нибудь были в таком положении. Вы, вероятно, и сами иногда ложно истолковываете, неправильно интерпретируете поведение и действия людей, в том числе и тех, кого вы, казалось бы, должны понимать лучше других. Такое случается нечасто, но все же случается.

Впрочем, чаще всего наше шестое чувство побуждает нас испытывать подобное тому, что испытывал Дж. У. Буш: мы слишком уверены в нашей способности понимать других. После первой встречи с Владимиром Путиным у Буша сложилось ясное ощущение того, что он понял российского лидера. «Я посмотрел в глаза этому человеку. И нашел его очень откровенным и заслуживающим доверия… Я смог почувствовать его душу».[6] Наши первые впечатления, точные и ошибочные, формируются быстро и легко, а потому мы довольно уверенно держимся за них. Каких-нибудь 50 миллисекунд (а это – кратчайшее мгновение) нам достаточно для того, чтобы сформировать впечатление о компетентности человека.[7] Такие моментальные суждения важны. В одном эксперименте было установлено, что у политиков, выглядящих на первый взгляд более компетентными, чем их соперники, вероятность победы на выборах выше (примерно 70 %). Это, в свою очередь, дает основания предположить, что на самые высокие должности людей приводят моментальные суждения.[8] Ваше шестое чувство действует быстро и не склонно к переоценкам.

Насколько же точно мы понимаем мысли других людей? Психологи многие годы пытаются ответить на этот вопрос. Они просят участников экспериментов смотреть на фотографии людей счастливых или печальных, гордящихся или пристыженных, испытывающих подъем чувств или испуганных, и выясняют, насколько точно те распознаю?т эмоции, которые переживали изображенные на фотографиях люди.

Или же опрашивают группу людей (конфиденциально) на предмет того, насколько сильно вы им нравитесь, а потом просят вас предсказать, насколько сильно вы нравитесь каждому члену этой группы. Сравнив ваши предсказания с реальными оценками других людей, можно оценить точность ваших утверждений.

Насколько успешно мы проходим подобные испытания? Действительно ли мы настолько хорошо умеем жить в обществе, как думаем?

Зеркало, зеркало

Чтобы вычислить меру развитости ваших подлинных способностей, начнем с попытки угадать, какое впечатление вы производите на другого человека. Считает ли вас умным ваш руководитель? Понимают ли ваши подчиненные ваши распоряжения? Считает ли сосед вас человеком, которому можно доверять? А ваша жена – любит ли она вас по-настоящему? А вот, пожалуй, даже более важный вопрос для молодого и одинокого человека: считают ли вас привлекательным окружающие?

Мы все хотим знать, что о нас думают другие. В одном из опросов Мэри Стеффел и я предложили 500 случайно выбранным американцам вообразить, будто мы изобрели некий прибор – «мозгоскоп», позволяющий читать чужие мысли и чувства. Затем мы попросили респондентов рассказать, что и у кого они хотели узнать. К нашему удивлению, участников опроса совершенно не интересовали мысли богачей, звезд или сильных мира сего. Большинство опрошенных хотели узнать мысли своих близких – мужей или жен, возлюбленных, а еще своих руководителей, родственников и соседей, то есть тех, кого они вроде бы знают лучше всего. Сильнее всего они желали выяснить, что думают эти люди именно о них. Большинство желало, чтобы «мозгоскоп» работал как магическое зеркало, эдакое «Нарцисс 2.0».

Это не такая уж плохая идея. Знать, как к тебе относятся по-настоящему, не так уж легко. Участников нескольких экспериментов, объединенных в группы, просили спрогнозировать, как оценивают их черты их сотоварищи.[9] Затем исследователи сравнили их прогнозы с реальными оценками. Выбранные для оценки качества: интеллект, чувство юмора, рассудительность, дружелюбие, склонность к самозащите и способность к лидерству менялись от эксперимента к эксперименту. Группы также менялись по степени знакомства их членов: некоторые виделись лишь однажды, на собеседовании при приеме на работу, другие же хорошо знали друг друга (например, долго прожили в одной комнате). У знакомых прогнозы и подлинные рейтинги хорошо соотносились друг с другом, у не знакомых друг с другом наоборот. Соотношение между этими двумя рейтингами и степень корреляции можно оценить статистически: полное совпадение двух рейтингов дает коэффициент корреляции, равный 1, полное отсутствие совпадения – коэффициент, равный 0. Чем ближе степень корреляции к единице, тем сильнее совпадают рейтинги.

Эксперименты дают основания полагать, что в целом люди довольно хорошо угадывают, как их в среднем оценивают другие члены группы. Общий коэффициент корреляции спрогнозированных впечатлений и средних реальных оценок в группе был достаточно высоким – 0,55. Другими словами, у вас есть вполне разумное представление о том, что о вас думают в среднем и общем.

Однако степень точности прогнозов по экспериментам в целом была немногим выше, чем при предсказании наугад (общий коэффициент корреляции между прогнозными и реальными оценками равнялся 0,13, что лишь немногим выше полного отсутствия корреляции). Хотя у вас есть, возможно, какое-то представление о том, как оценивают ваш ум коллеги, у вас, по-видимому, нет никакого ключа к пониманию того, кто из коллег считает вас умным, а кто – не считает. Как пишет один из авторов этого исследования, «у людей, кажется, есть лишь слабый проблеск прозрения в том, как их оценивают другие».[10]

Возможно, ваша способность читать чужие мысли оценивается по слишком высокому стандарту? В конце концов, дать точное определение интеллекту и надежности очень трудно, так что, пожалуй, нет ничего удивительного в том, что нам трудно угадать, как другие люди оценивают нас по этим характеристикам? А как с прогнозом чего-то менее сложного, скажем, того, насколько сильно вы нравитесь другим? Многие надеются, что тут-то их прогнозы будут более точными.

Увы. В ходе исследований обнаружилось, что люди угадывают, кому в группе они нравятся, а кому нет, лишь чуть-чуть лучше, чем при случайном отгадывании (средний коэффициент корреляции в данном случае равен всего 0,18). Та же чуть более высокая, чем при случайном угадывании, точность обнаружена и в экспериментах по изучению того, насколько хорошо случайно познакомившиеся люди могут оценить, хотят ли их новые знакомые продолжения отношений или нет. То же касается мнения соискателей работы об отношении к ним представителей компании-работодателя. Даже преподаватели лишь приблизительно оценивают свою популярность у учеников. Точность здесь лишь ненамного выше точности предсказаний, сделанных наугад.

Возможно, мы слишком много требуем от нашего шестого чувства? Давайте выберем тест попроще. Сможете вы точно предсказать, насколько привлекательным вас сочтет представитель другого пола, посмотрев на вашу фотографию? В конце концов, вы проводите много времени в обществе, ежедневно видите свое отражение в зеркале и уделяете изрядное внимание своей внешности. Тем не менее, когда Тал Эйал и я провели ряд экспериментов, в которых просили участников предположить, насколько привлекательными по фотографиям их сочтут представители противоположного пола, мы установили, что точность прогнозов оказалась не выше, чем при случайных, сделанных наугад предсказаниях.[11] Общий коэффициент корреляции между предсказанными и реальными оценками в двух экспериментах равнялся нулю.

Главный «капкан» для вашего шестого чувства заключается в том, что внутренние помыслы других людей проявляются только в выражении их лиц, движении тел и в речи. С одной стороны, мы выработали и развили способность находить во внешности других ключи к тому, что на самом деле кроется за этой внешностью. С другой – выработали противоядие – движениями и словами вводить в заблуждение других, лгать и притворяться. Всякий, кому приходилось отвечать на вопрос: «Не слишком ли большая у меня задница в этих брюках?» – знает, что в ответ не всегда говорят правду. Неудивительно, что точность наших попыток понять, когда нам лгут, а когда – нет, чуть выше точности предсказаний при подбрасывании монеты. Встретившись с Владимиром Путиным, Джордж Буш счел, что, «прочитав» поведение бывшего агента КГБ, вроде бы многое понял в его душе. Я бы не стал делать ставку на Буша. Результаты исследований показали: в целом люди распознают ложь в 54 % случаев, а при подбрасывании монеты вероятность правильного ответа составляет 50 %.[12]

Эти ошибки – не повод для смеха. Иногда они влекут за собой очень серьезные последствия. В бытность премьер-министром Великобритании Невилл Чемберлен поверил в 1939 году заверениям Адольфа Гитлера и удержал чехословаков от мобилизации своей армии. «Несмотря на твердость и безжалостность, которые, как полагаю, я увидел в его лице, у меня сложилось впечатление, что передо мной человек, на которого можно положиться, если он дал слово», – сказал Чемберлен. Он ошибся. Гитлер на самом деле лгал. Немецкая армия уже была практически готова напасть на Чехословакию, Гитлеру требовалось просто выиграть время. Спустя 70 лет после мюнхенской сделки американские чиновники и политики, считавшие, что научились не доверять мерзавцам, не поверили Саддаму Хусейну, который убеждал их, что у него нет оружия массового уничтожения. И, как большинство американцев, сели в лужу.[13] Америка начала войну, ошибочно полагая, что Хусейн лжет, тогда как на самом деле он говорил правду.

Иллюзии глубокого понимания

Как бы то ни было, в повседневной жизни наш ум отлично «подстроился» под умы тех, кого мы знаем лучше всего: наших ближайших друзей, родственников, коллег и супругов. Люди, долгое время состоящие в браке, иногда знают друг друга настолько хорошо, что могут закончить предложение, начатое «второй половиной». Настоящее знание другого человека как бы «синхронизирует» вас с ним. Друзья, коллеги и возлюбленные считают, что понимают мысли друг друга лучше, чем мысли посторонних. Оправдана ли такая уверенность?

Ответ на этот вопрос, разумеется, отрицательный. Он содержит два посыла. Первый подтверждает: да, вы действительно способны понимать мысли близких друзей и любимых лучше, чем незнакомых, хотя и не настолько хорошо, как это кажется. Уильям Икс, пионер в области изучения точности понимания мыслей людей, пришел к выводу, что при просмотре видеозаписи «точность понимания чужих мыслей незнакомыми людьми составляет 20 %».[14] Затем тех же самых людей просили описать чужие мысли и чувства, как поток, с начала и до конца. «У близких друзей и супругов, – констатирует У. Икс, – точность доходила до 35 %». Да, вы действительно понимаете ваших близких лучше, чем незнакомых, но величина этого «лучше» удивительно скромна.

Второй же посыл таков: уверенность в том, что вам известны мысли близких друзей или возлюбленных, намного превышает реальную точность их понимания. Это касается даже супругов, проживших в браке долгую жизнь.[15]

Чтобы понять, что имеется в виду, представьте, что вы и ваш любимый человек участвуете в эксперименте наподобие «Игры молодоженов».[16] Вы сидите в разных комнатах. Вам говорят, что ваш любимый (или любимая) не узнает ответов, и предлагают длинный перечень вопросов о вас самих. Некоторые касаются вашего самоуважения. Вас спрашивают, например, согласны вы или нет с утверждениями вроде: «Я склонен недооценивать себя» и «Я очень доволен собой». Другие вопросы также содержат оценки – сравнение ваших интеллектуальных способностей, физической формы, общественных навыков и т. д. с другими людьми. Заключительные вопросы касаются ваших предпочтений. Вас спрашивают, насколько вам нравятся или не нравятся 24 разных вида деятельности (игра в карты, плавание, посещение друзей, стирка и т. п.). В соседней же комнате ваш партнер предсказывает ваши ответы и сообщает, насколько он (она) уверен в правильности своих прогнозов, используя шкалу вероятности от 0 до 100 %.

В эксперименте пары действовали именно по этому сценарию. Затем исследователи объединили ответы в таблицу, чтобы проанализировать, насколько же хорошо в реальности партнеры знают друг друга.

Каков итог? Партнеры предсказывали мысли друг друга лучше, чем можно было полагать исходя из фактора случайности. Например, в оценке вопросов о самоуважении использовалась шкала от 1 до 5 (единица означала резкое несогласие, а пятерка – полное согласие). Вероятность случайного правильного прогноза в данном случае составляла 20 %. В парах, показавших существенно более высокую точность предсказаний, эта цифра была 44 %. Это очень хороший показатель.

А вот разрыв между тем, насколько хорошо партнеры действительно знают друг друга, и тем, насколько они уверены в своем знании, даже превысил разрыв между точностью специально сделанных прогнозов и прогнозов, сделанных наугад. Так, оценивая степень самоуважения партнера, участники эксперимента давали правильные прогнозы чуть чаще, чем в 4 случаях из 10 (средний показатель составил 44 %). Причем они были уверены в правильности своих прогнозов в 8 случаях из 10 (в среднем этот показатель составил 82 %). Как видно на приведенной выше иллюстрации, такой же (или даже более высокий) уровень чрезмерной уверенности обнаружился и при оценке других качеств. Пары, участвовавшие в эксперименте, если следовать терминологии из бейсбола, забежали-таки на вторую базу, но при этом полагают, что сделали полный круг.

Исследователи – организаторы эксперимента также просили одного из партнеров предсказать, как «вторая половина» оценивает его (или ее) по разным показателям, в число которых входили самоуважение, оценка способностей и предпочтений. Белые столбцы показывают средний процент правильных предсказаний. Серые – процент совпавших с ними ответов. Точность предсказанных ответов партнеров, связанных интимными отношениями, оказалась выше, чем случайных предсказаний, но все равно не приближалась к той, на которую партнеры претендовали. Данный график иллюстрирует главную идею этой книги: чтобы сократить разрыв между серыми и белыми столбцами, следует признать, что наша способность читать чужие мысли ограниченна. Следует пользоваться возможностью ее улучшить.

Удивительно, что чрезмерная уверенность в знании своего спутника жизни возрастает пропорционально продолжительности совместной жизни. Чем дольше люди живут вместе, тем больше они уверены в том, что знают друг друга. На самом деле, длительность отношений не имеет никакой корреляции с результатами, полученными в ходе эксперимента, проведенного Уильямом Иксом и его коллегами. Продолжительность совместной жизни не влияет на степень точности предсказаний. Она лишь создает у людей иллюзию этой точности.[17]

Иллюзия способности проникновения в мысли других людей может иметь опасные последствия. В ходе еще одного эксперимента добровольцы просматривали видеозаписи, на которых люди или лгали, или говорили правду о том, что они больны СПИДом. Участники эксперимента, уверенные в том, что в состоянии определить, когда человек лжет, утверждали, что дали правильные ответы в 70 % случаев. В действительности же точность их ответов была не выше, чем при случайном выборе: только 52 % (случайный выбор ответа дает 50 %). По мере того как участники эксперимента получали больше информации о том или ином человеке, ответы становились все более уверенными и категоричными. Но ничуть не более точными. Когда в разгар эпидемии СПИДа один из первых идеологов его профилактики хирург Чарльз Эверетт Куп призывал американцев «знать своих партнеров», он, надо полагать, имел в виду все-таки точные знания, а не их иллюзию.[18]

Проблема шестого чувства заключается не в том, что оно ошибочно. Оно оказывается далеко от совершенства, когда мы «проверяем» его в сложных обстоятельствах. Но оно же в целом дает более высокие результаты, чем случайное отгадывание. А по сравнению с умственными способностями других обитающих на земле видов наше шестое чувство обеспечивает и наше превосходство. Проблема заключается в нашей уверенности в этом чувстве, которая намного превосходит его подлинную способность, и в том, что мы не всегда отдаем себе отчет в том, насколько мы точны в наших суждениях.[19]

Чтобы лучше оценивать свои объективные способности, бейсболист исходит из среднего процента отбитых им мячей. Когда речь идет о чтении чужих мыслей, у нас нет подобного показателя. Поэтому и суждения о других людях колеблются в таком широком интервале. Некоторые из них даются нам так же легко, как бросок питчера-новичка, тогда как другие суждения – намного труднее, как мощный крученый бросок звезды Высшей лиги бейсбола. Иногда понять, что думает и чувствует другой, действительно легко, поскольку ключи к пониманию очевидны: человека, который сидит, скрючившись, у вас в кабинете и рыдает, определенно выгнали с работы, а не приняли на работу. В других случаях понять человека трудно, поскольку ключи к пониманию его мыслей очень неопределенны: у вашей жены (или мужа) много убеждений, мнений и мыслей, которыми она (или он), возможно, никогда с вами не делилась.

Можете подвергнуть вашу уверенность в себе еще одному испытанию. Вы уверены, что любите жену (она славная), что ненавидите рекламные паузы в телепрограммах (они раздражают). Вы убеждены, что к мужчинам и женщинам следует относиться как к равным, знаете, что ваши политические убеждения основаны на информированности и тщательно продуманы. Вы считаете разговор с попутчиками в автобусе приятным развлечением. Возможно, у вас нет прямого контакта с мыслями и убеждениями других людей, но у вас есть канал связи между участками вашего собственного мозга.

Вы – не единственный, кто испытывает подобное чувство. Рене Декарт был так уверен в своей способности к самоанализу, что сделал эту способность условием собственного существования, как и существования Бога, провозгласив знаменитый тезис: «Мыслю, следовательно, существую». Готфрид Лейбниц утверждал, что самоанализ – такое же надежное чувство, как зрение, и оно позволяет наблюдать за работой собственного мозга. Неудивительно, что при такой уверенности в способности к самоанализу психологическая лаборатория, основанная отцом американской психологии Эдвардом Титченером при Корнельском университете, базировалась на принципе использования самоанализа как основы психологии в целом. У первых психологов не было другого способа понимания работы мозга, кроме как рассказа о том, что происходит в этом самом мозгу. «В сфере психологии, – писал Титченер, – самоанализ – последняя и единственная апелляционная инстанция. Психологическое свидетельство не может быть ничем другим, кроме как свидетельством самоанализа».[20]

Да, мы определенно вглядываемся в самих себя. Но ключевой вопрос заключается в следующем: оправдана ли наша уверенность в самоанализе? Оправдана ли питаемая вами, Декартом, Лейбницем и Титченером (а все они, разумеется, были очень умными людьми) вера в способность человека познать собственное сознание?

И да, и нет. Чтобы объяснить свои ответы, мне нужна следующая глава.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.