Глава 3 Красота и пепел Виннипег, Канада

Глава 3

Красота и пепел

Виннипег, Канада

Желудок сжимается от страха. Стыдно признаться: я предприняла «мировое турне», чтобы проинтервьюировать пары, счастливо живущие в браке двадцать пять и более лет, и до сих пор не могу поверить, что смогу осуществить эту затею.

Благодаря клубу мне удалось наладить контакт с тысячами счастливых жен, но я так до конца и не смогла разрешить для себя некое противоречие. Мне кажется, что я недостойна своего мужа. И всегда это знала. Когда я смотрю в его глаза, то понимаю, что он несравнимо лучше меня. То, что дается мне с трудом, для него легко и просто. Он любит меня больше, чем я заслуживаю. И почему-то свято верит, что мне по плечу любые подвиги.

Как-то один из его коллег выразил сомнение в том, что разумно было бы бросить сложившуюся карьеру, дело, на которое потрачено двадцать лет жизни, ради увлечения публицистикой (он имел в виду мою гостиничную работу; я, кстати, во время этой беседы стояла рядом с ними). В ответ на это Кит улыбнулся, открыто и добродушно глянув на приятеля. Когда тот спросил, каковы наши дальнейшие планы, мой муж ответил уверенно и спокойно:

– Написать книгу, которая войдет в список бестселлеров, регулярно составляемый газетой New York Times.

Вот так! Ни больше ни меньше.

Коллега посмотрел на него озадаченно; видимо, подумал, что Кит совсем сошел с ума.

Но моему мужу было безразлично, что о нем подумают. Он взял меня за руку и снова улыбнулся.

– На самую верхнюю строчку топ-листа лучших книг! – повторил он.

Он глубоко убежден, что никто не смеет ставить под вопрос успех его жены в деле, которое она для себя выбрала. С его точки зрения, все, до чего я дотрагиваюсь, обязательно должно превращаться в золото.

Кит слишком высокого мнения обо мне. Как будто я никогда не знала поражений! Хотя одно из моих предприятий (фирма, которую я организовала в двадцать лет) лопнуло с таким треском, что, кажется, до сих пор слышны отзвуки этого «большого взрыва», Кит не может об этом не помнить: у нас в гараже на полке стоят пыльные «артефакты», оставшиеся после этой затеи. Он почему-то не хочет их выбрасывать. Для него это символы усвоенного нами обоими урока, вдохновляющие на дальнейшее профессиональное развитие.

Муж видит во мне женщину, которая продолжает расти и учиться. Он полагает, со временем я смогу стать тем, кем мечтаю быть, и, глядя на меня, Господь воскликнет: «Дочь моя, я горжусь тобой!»

Конечно, мне до этого еще далеко. Но в глазах Кита я «уже почти там». Неужели безграничная любовь ослепляет его, не позволяя замечать мои недостатки? Или он сознательно решил закрывать глаза на все – на некоторые неудачи в бизнесе и в жизни, в том числе и семейной? Я ведь просто женщина. Многие другие усматривают во мне вздорность, несовершенство, чрезмерную независимость и индивидуализм. Не думаю, что они во всем правы, но доля истины в этом определенно есть.

Когда-нибудь все узнают, как я не уверена в себе и как боюсь сделать следующий шаг. Этот страх, сводящий живот, рано или поздно выдаст меня.

А пока я лечу в Канаду. Высота около десяти километров, подо мной – густая вата облаков, вокруг – голубой простор. На мгновение сбоку показался кусочек радуги. А потом на долю секунды далеко внизу я заметила клочок земли. Интересно, там сейчас пробилось солнце через просвет в тучах или, напротив, льет дождь? Но радугу я точно видела. Это неожиданный и обнадеживающий знак.

Сейчас меня одолевает меланхолия, но скоро я вновь почувствую эйфорию дальних странствий и жажду новых открытий. Конечно, кроме прочего, мне очень важно найти женщин, которые, подобно мне, скажут: «Я недостойна его, но он все равно меня любит».

Мне надо получить подтверждение, что я не одна такая на свете – не исключительная, не сумасшедшая и не слишком уж сентиментальная.

Мне нужно подкрепить чем-то свое ощущение, что мой брак и другие подобные не пустая выдумка, не ничтожно малая величина, никак не опровергающая негативную статистику.

Я все еще верю в силу любви и чудесное таинство брака, соединяющее людей на всю жизнь.

Представляю себя в конце это длинного путешествия: вот я возвращаюсь на родную землю. На глазах слезы, но не от печали, страха или волнения, возникающего от того, что кто-то может лишить меня возможности быть с человеком, любви которого я не заслуживаю. Нет, это слезы радости и благодарности, что он по своей воле, а не по принуждению отдал мне свое сердце, а я со своей стороны сумела оценить и сберечь этот дар.

Думаю, что наконец вздохну с облегчением, только когда мы будем, прижавшись друг к другу, танцевать на нашей золотой свадьбе. Тогда будет понятно, что, живя в этом холодном и циничном мире, мы смогли сберечь теплое чувство. Кит закружит меня в танце, а я сделаю вид, что никогда не сомневалась в том, что наша любовь сильнее любых обстоятельств.

А пока этот счастливый момент не наступил, необходимо признать, что мне нужно перенять силу и мудрость у других женщин, которые уже прошли этот путь. Их опыт станет доказательством, что любовь до гроба существует. Такой дар дается человеку один раз, но этого вполне достаточно.

* * *

Командир экипажа объявил: «Мы начинаем снижение. Прибываем в город Виннипег, провинция Манитоба».

Я глянула на расстилающиеся внизу поля. Они были ровно «нарезаны» на фермерские участки и напоминали большой коричнево-зеленый пазл.

Выйдя из самолета, я направилась к киоску, чтобы купить воды, протянула продавщице купюру, но она покачала головой и сказала, что здесь американскую валюту не принимают. Ах да, я же уже за пределами США! Пришлось расплатиться карточкой. Забрав воду, я отправилась получать багаж, а потом позвонила в гостиницу, где у меня был забронирован номер. Отель располагался неподалеку от аэропорта, и за мной прислали микроавтобус. Водитель взял мой чемодан и погрузил в багажник. Через пару минут мы были уже на месте.

На стойке регистрации меня встретили приветливо. Отдав паспорт и кредитную карту, я получила ключи и отправилась в свой номер. Он был уединенным и очень тихим. Окна выходили в сторону взлетных полос, но звукоизоляция была прекрасная: я совсем не слышала шума взлетавших и садившихся самолетов.

После тяжелого дня – ожидание вылета и сам перелет заняли некоторое время – хотелось поесть и поскорее отправиться спать. Поэтому я решила поужинать в ресторане отеля, чтобы не ездить далеко. Вообще-то я не люблю гостиничную еду и стараюсь по возможности есть в другом месте. Но в данном случае стоило рискнуть, чтобы сэкономить время и силы.

Я заказала сандвич «Рубен»[1] с гарниром из батата, обжаренного во фритюре.

– Вам принести майонез или вы на диете? – спросил официант.

– Майонез? Зачем?

– У нас принято макать в него картофель фри или батат, – ответил он.

В США вообще-то мы едим картошку с кетчупом, и в этом вопросе я целиком и полностью поддерживаю американские традиции.

А еще у нас не принято спрашивать у женщин, есть ли у них проблемы с лишним весом. Но, с другой стороны, надо делать так, как принято здесь, и не обращать внимания на вопросы о том, слежу ли я за фигурой. Позже я узнала, что в Канаде очень популярна жареная картошка в сырно-майонезном соусе, называемая «путин» (от французского poutine). Когда-то она считалась чуть ли не главным национальным блюдом.

* * *

Утром, после прекрасного ночного отдыха, я решила начать свои изыскания. Но для начала надо познакомиться с местными достопримечательностями.

– Доброе утро! Чем могу вам помочь? – обратился ко мне с обычным для такого случая приветствием дежурный у стойки, бодрый молодой человек по имени Рон.

– Я хотела бы посмотреть город. Что вы посоветуете?

Конечно, можно было бы почитать о достопримечательностях в Интернете. Но я предпочитаю общаться с местными жителями и спрашивать их рекомендации. Так можно лучше узнать и людей, и город, понять, чем он живет. Это полезнее, чем следовать советам туристов-приезжих, руководствующихся собственными представлениями об интересном. Когда я путешествую, то пользуюсь исключительно «инсайдерской информацией».

– Вам, наверное, нужно посетить Форкс[2], – сказал Рон.

– Отлично, – откликнулась я с энтузиазмом, почти ничего больше не выясняя. – А как туда добраться?

Тут Рон задумался и даже немного помрачнел.

– Форкс находится у реки, до него километров десять, – сказал он, причем таким тоном, будто намекал: «На самом деле не стоит отправляться туда пешком, слишком далеко».

Очень мило, что он предупредил меня. Деликатность и предусмотрительность администратора тронули меня. Но я люблю гулять, особенно когда приезжаю в новое место. Поэтому я ответила:

– Ничего страшного. Прогулка мне не повредит. У меня на это уйдет немного времени, просто покажите, пожалуйста, в какую сторону идти.

Любезный портье не только указал мне дорогу, но еще и прочертил маршрут на карте, подробно объяснив, где поворачивать.

– Это не самый короткий путь, – сказал он, – но зато самый живописный. К тому же так вы обогнете неблагополучные районы.

Он неопределенно повел рукой в середине карты, обозначив несколько кварталов, в которые лучше не заходить.

Я высоко ценю хороший сервис. Рон явно любил свою работу и с удовольствием помогал клиентам. Я поблагодарила его и вышла из гостиницы.

Дорога пролегала вдоль аэропортовой трассы, а потом вливалась в другое шоссе, ведущее в город. Тротуара как такового не было; я шла по небольшой полоске на обочине, используемой для парковки автомобилей. Вскоре мне стало понятно, почему Рон пытался отговорить меня от пешей прогулки. Но отель уже остался позади, и я почувствовала себя одинокой искательницей приключений, вроде тех, что голосуют на трассах, чтобы их подвезли автостопом.

Ну, не страшно. Будем надеяться, что ничего со мной здесь не случится. Я шла, шла и шла. Прямо по Веллингтон-авеню, потом по Кинг-Эдвард-стрит, а затем по южной оконечности шоссе?90.

Я смотрела прямо перед собой и все время была начеку. Не хотелось, чтобы меня приняли за глазеющую по сторонам туристку. Лишь один раз я пропустила нужный поворот и сделала небольшой лишний крюк. «Поход» занял более двух часов. И вот наконец я добралась до Форкса – исторического района в центре города у слияния рек Ред-Ривер и Ассинибойн.

С самого детства я любила странствия. Мне хотелось видеть новые места, заводить новые знакомства. Такова моя натура. Но, подобно большинству людей, мне трудно находить время для путешествий. Нелегко выбраться из круговорота повседневных забот, из рутины скучных, но необходимых дел. Да и потом, постоянно переживать приключения и осваивать незнакомые места очень тяжело. Но время от времени полезно менять обстановку. Жизнь тогда кажется ярче и разнообразнее. Исследование среды, пусть и совсем немного отличающейся от привычной, дарит тебе ощущение чуда. Любое, даже самое простое, занятие сулит удивительные открытия. В чужой стране все иначе: другая валюта, другие машины, необычные названия улиц, особенная еда (к примеру, подаваемая с майонезом). Иногда приходится пересчитывать в уме метрические единицы. Все это мобилизует и приятно бодрит, а также служит напоминанием о том, что у судьбы за пазухой припасено еще множество сюрпризов.

Добравшись до Форкса, я поняла, что страшно проголодалась. Надо наконец что-то съесть! Я наскоро перекусила тушеной говядиной в винном соусе, приготовленной по французскому рецепту «биф бургиньон», а затем отправилась в магазин за водой.

С бутылкой в одной руке и фотоаппаратом в другой я прошла по знаменитому вантовому мосту Эспланад-Риэль и остановилась, чтобы полюбоваться прекрасным видом. Это чудо инженерной мысли впечатляло – толстые стальные тросы, поддерживающие мост, сходились над головой, образуя в вышине нечто вроде пучка прутьев.

Юго-западный край моста упирался в небольшой сквер с аккуратно постриженной травой, ухоженными деревьями и красивыми клумбами, дорожками для пешеходов и велосипедистов. Впереди, неподалеку от вокзала Юнион-Стейшн[3], протянулся еще один парк, приспособленный для катания на скейтбордах, роликах и велосипедах. Я наблюдала за подростками в мешковатых джинсах и толстовках с капюшонами, оттачивающих мастерство катания, а затем прошла мимо к старинному отелю «Форт-Гарри».

Величественное здание было возведено в 1913 году на средства нескольких железнодорожных компаний. Во всем Виннипеге равных ему, пожалуй, нет. Оно является символом буржуазного благополучия, напоминая нам и сейчас, как широко и красиво умели жить в начале XX века. Рядом с парадным входом стоял швейцар, одетый с иголочки. Я прошла в элегантный холл с независимым видом, чтобы у окружающих не возникло и тени сомнения, что я живу именно здесь. Никто не подумал остановить меня.

Оглядевшись по сторонам, я заметила одинокий уютный диванчик у окна. Других «посадочных мест» в холле не было, и я решила отдохнуть и собраться с мыслями именно здесь.

В рюкзаке у меня был ноутбук. Самое время записать впечатления. Вокруг все было тихо, я спокойно сидела и писала.

Потом я подкрепилась, съев сандвич и выпив воды. Надо возвращаться в свою гостиницу. Машин на улицах было заметно больше, чем утром, – они двигались плотным потоком, так же как у нас в Лос-Анджелесе. Мало кто по-настоящему спешил, но многие все равно сигналили.

Во время прогулки я обратила внимание на большое количество заброшенных домов. Я прошла мимо множества заколоченных дверей и заклеенных газетами окон. Сначала мне подумалось, что, наверное, это последствия нынешнего экономического кризиса, который тяжело поразил и США, и Канаду. Однако местные жители потом рассказали, что рецессия затронула их страну не так сильно, как Соединенные Штаты. Просто мне довелось пройти по не очень благополучному району города.

При этом в некотором запустении было свое очарование. Вокруг оставленных серых домов буйствовала растительность. Вдоль улиц тянулись заросшие скверы. В них было много памятников каким-то национальным деятелям (видимо, канадцы питают особую любовь ко всякого рода мемориалам). В центре почти каждого из парков стоял какой-нибудь монумент.

Настоящее соседствовало с прошлым, красота жизни – с пеплом минувшей эпохи. Зелень садов оттеняла серую строгость улиц и проспектов, а цветы добавляли городскому пространству ярких красок. Мозаика впечатлений складывалась в единую, цельную картину. У города было свое неповторимое лицо, и мне удалось его разглядеть. Он показался мне спокойным и открытым: любой человек при желании мог бы влиться в его ритм, занять здесь свое место.

Я вспомнила, что мои мысли в самолете тоже были мрачноватыми, серо-пепельными. Честно говоря, мне не внове признавать, что в моей душе есть и красота, и пепел. То же самое могла сказать о себе Фей – первая героиня за пределами США, у которой мне довелось взять интервью.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.