Глава 2. Перчатка уму, или ум на своем месте

Глава 2. Перчатка уму, или ум на своем месте

Вы когда-нибудь замечали, что все в жизни происходит немного не так, как должно бы происходить, вернее, не так, как вы себе это представляли заранее? Ну, конечно, это чувство вам знакомо. (То, что здесь имеется в виду, есть именно чувство, ощущение, а не умозаключение.) Правда, с годами оно посещает нас все реже Постепенно мы привыкаем к жизни и отучиваемся видеть очевидное. На самом-то деле все и всегда происходит совсем не так,как мы предполагаем. Потому что наш ум, или интеллект, есть величайший лжец. Именно в силу данного своего свойства он сделался нашим диктатором и, в конце концов, убедил нас в собственном всемогуществе. Как всякий диктатор, ум обожает дифирамбы и не брезгует приписывать себе заслуги иных областей человеческого сознания – рефлекторной, волевой, интуитивной. Его амбиции отражены даже в нашем языке. Кого, например, мы зовем безумным или сумасшедшим? Психически больного человека, у которого с умом-то как раз все обстоит нормально или даже чересчур его много.

И пусть бы себе тешился ум чужими лаврами, когда бы сам не уверовал в собственную компетентность и не брался бы подменять истинных специалистов, подобно генеральской жене, убежденной в том, что командовать дивизией способна только она. Таким образом, логический ум – один из инструментов человека – полностью поработил своего хозяина, установил над ним жесткий контроль и почти что отучил пользоваться другими инструментами, быть может, более совершенными.

Почему люди могут водить машину, выполнять физические упражнения, танцевать, даже просто ходить? Вы полагаете, благодаря интеллекту? Нет, вопреки ему; и только потому, что человеки мыслящие защитили от его посягательств какую-то часть своей рефлекторной области сознания. Представьте себе следующую ситуацию. Человек уверенно ведет автомобиль по хорошей дороге. Он опытен в этом деле, обладает завидным здоровьем, и вообще у него отличное настроение. Человек включил магнитолу и расслабился под приятную музыку. Его глаза, руки и ноги отлично справляются с машиной сами. Иначе говоря, ею управляет не ум, но сознание тела, рефлекторное сознание. И тут какой-то пустяк заставляет человека включить свой интеллект Допустим, откуда-то неожиданно выскакивает кошка прямо под колеса. Ьще рефлекторно водитель жмет на тормозную педаль и круто берет руль влево. Но там – встречный автобус. К этому новому осложнению подсознание человека не готово. Вот тут-то ум и захватывает бразды правления. Человек лихорадочно соображает, как же ему поступить. Но рефлексы при этом уже не работают, а главное, отключается интуиция. В общем, водитель крутит руль несколько раз то вправо, то влево и в результате не только не спасает кошку, но и сам с автомобилем оказывается в кювете. А ситуация вовсе не была безнадежной. Если бы водитель не начал думать, то все могло бы для него и обойтись. Конечно, и .ум в принципе способен расчетным путем найти оптимальное решение для данной ситуации. Только ему на то требуется время – допустим, час или полтора. А за этот час можно передавить не один десяток кошек и насшибать уйму фонарных столбов. В подобных случаях обычно говорят, что водитель растерялся. Растеряться, значит, опрометчиво воспользоваться интеллектом, когда выручить могут лишь интуиция и рефлексы.

Наш ум – непревзойденный мечтатель и прожектер. Строить планы, фантазировать – его любимейшее занятие, которому он готов предаваться дни и ночи напролет. При этом беспечный хозяин ума, утративший над ним контроль, превращается, по выражению знаменитого мистика XX века Ошо, или Шри Ралжниша, в «болтливую обезьяну». Дело в том, что человеческий ум создал себе достойную помощницу – речь. Ее прямая обязанность – фиксация и передача информации. Но этому нужному делу речь уделяет от силы десять процентов времени и сил. Остальные же девяносто расходуются ею на непрерывную умственную болтовню. В магической системе Карлоса Кастанеди такая болтовня называется внутренним диалогом (то есть диалогом, который люди ведут сами с собою), и одной .из первоочередных задач человека декларируется восстановление им некогда утраченной способности по собственной воле его останавливать. Между прочим, это мало примечательное, на первый взгляд, достижение ставят во главу угла и многие индийские йогические системы (например, классическая йога Патанд-жали), и большинство буддийских, даосских и суфийских традиций. Оно и понятно. Мало того, что на бесконечную умственную болтовню и бесцельную игру воображения затрачивается уйма драгоценной психической энергии, но непрерывная работа ума вхолостую тормозит деятельность остальных центров человеческого сознания, в результате чего они постепенно атрофируются. Акцентировано рациональная сайентология, или дианетика Рона Хаббарда признает внутренний диалог результатом деятельности особых демонов «наведенных» в человеческом сознании некоторыми инграммами (инграмма — умственный образ-картинка, «запись» в подсознании момента боли), искоренить которые и берется дианетика. Клир. то есть человек, очищенный от инграмм (аналог буддийского просветленного) никогда не ведет внутреннего диалога и вообще не думает словами.

Но восстановить контроль над умом отнюдь не просто». Попробуйте хотя бы минуту ни о чем не думать. Навряд ли вам это удастся. На Востоке изобретено великое множество техник, предназначенных для развития способности контролировать ум или, как чаще говорят, для обретения умственной тишины. Как правило, все они трудоемки и мало приятны, особенно для человека Запада. Вообще, достоинством большинства восточных традиций мы считаем четкость постановки задач и целей. А недостатком – чрезмерно долгие и изнурительные пути к достижению последних. Восточный учитель мимоходом предлагает своему ученику регулярно выполнять некое монотонное действие, скажем, по четыре часа в день. А при этом дополнительно требует от него соблюдения строгой диеты и полного отказа от мирских соблазнов. И представьте, ученик следует полученным инструкциям в течение, быть может, нескольких лет. Но достигнутый им результат можно было бы получить буквально за считанные часы занятий. Правда, на Востоке не принято считаться со временем.

Впрочем, о приемлемом для нас способе остановки внутреннего диалога мы побеседует несколько позже, когда будем рассматривать наше внимание и упражняться в работе с ним. А пока вернемся к уму.

Только, пожалуйста, не сочтите нас какими-нибудь выжившими из ума «умофобами», стремящимся во что бы то ни стало охаять то, в чем отказано самим. Поверьте, «крыша» у нас на месте. Но чтобы, как говорится, не вводить читателя в соблазн, остановимся теперь на полезных свойствах ума. Оставим в стороне всевозможные расчеты и технические решения, благодаря которым летают в космос ракеты, и производят электричество атомные станции. Заслуги интеллекта в данной области неоспоримы. Но все это – сферы его профессиональной специализации. Нас же более интересует, каков он, так сказать, в быту – для чего в обычной жизни нужен ум, и как он «работает». Чтобы это выяснить, мы должны хотя бы схематически представлять себе некоторые другие функции сознания, относящиеся к нашему телу.

Человека составляет множество относительно автономных разумных систем. Во-первых, существует «разум» клеток, благодаря которому происходит, например, обмен веществ в организме. Во-вторых, деятельностью внутренних органов, желез секреции, кровообращением и т.п. заведует также свой «разум». В-третьих, наши безусловные рефлексы контролируются особой разумной частью сознания, точнее, подсознания. Деятельность этих трех систем обычно называют бессознательной – именно потому, что она находится вне контроля ума. Между прочим, некоторым людям все-таки удается подчинять ее своей воле. Несколько позже этому попробуем научиться – хотя бы отчасти – и мы.

Наконец, существует область так называемых условных рефлексов. Это – великое царство привычек, предпочтений, умений и навыков, приобретенных нами в жизни. П.Д.Успенский, ученик знаменитого мистика первой половины ХХ-го столетия таинственного Г.И.Гурджиева, назвал эту область сознания механической и включил ее, наряду с тремя другими, в свою известную систему.

Теперь мы должны выяснить, каковы отношения между механическим сознанием и умом. Вопрос сложный, но очень важный, а значит, будьте внимательны. В подавляющем большинстве случаев реальной жизни в процессе формирования условных рефлексов ум либо вообще не задействован, либо участвует в нем только косвенно, не напрямую. И это – большая беда современного человека; именно поэтому последний не может быть тем, кем хочет.

Обычный путь введения программы в механический центр – это многократное повторение какого-либо действия, в конце концов формирующее навык или привычку. К примеру, именно таким образом на теннисном корте вы отрабатываете подачу или за роялем разучиваете прелюд Шопена. Причем в этих случаях ум хотя бы задает начальный толчок: ведь это именно он решил, что вы должны научиться сносно держать ракетку или играть на фортепьяно. Но зачастую ум вообще не участвует в выработке рефлекса – все происходит случайно; как правило, именно так и создаются наши вредные или просто не нужные привычки. Между тем, одной из двух основных функций интеллекта является изначальное «обучение» нашей механической области сознания. В идеальном случае ум прорабатывает любое действие, или создает его программу, лишь единожды. Затем эта программа вводится им в рефлекторную систему, как в компьютер. Ну, а та всю оставшуюся жизнь четко работает по заложенной в нее схеме.

Казалось бы, все просто. Нужно только, чтобы ум четко выполнял две функции – программиста и оператора. Тогда перед человеком открываются грандиозные возможности. Допустим, чтобы выучить тот же прелюд Шопена, ему будет достаточно единожды проработать его во всех тонкостях, то есть создать качественную программу, а затем грамотно ввести ее в подсознание. Только – вот незадача! – умы большинства современных людей – великолепные программисты, но никуда не годные операторы. Потому что для ума строить планы – великое удовольствие; но передать кому-то свои наработки и самоустраниться – с этим интеллект согласиться не хочет. Наверно. у читателя напрашивается вопрос: как же его уговорить? Но этот вопрос – из области логики. В принципе, логическая формула, лежащая в его основе, такова: могу, ибо знаю, как. Но паралогия рассуждает иначе: не знаю, как, но могу. Нам, например, труднее объяснить,как мы на велосипеде удерживаем равновесие, чем на нем прокатиться. Так что не спрашивайте ничего, но будьте внимательны. Что же касается данного случая, то, кажется, мы уже сказали, что ум, выработав программу, должен самоустраниться, или раствориться в пустоте. В следующей главе мы поговорим об этом подробнее.

Теперь рассмотрим вторую важнейшую функцию ума. Впрочем, и по значимости для человека, и, так сказать, по хронологической очередности она должна бы занимать первое место. Просто нам удобнее поместить ее на второе. Мы имеем в виду констатирующую способность ума, его умение узнавать то, с чем он уже встречался.

В течение некоторого периода – для начала пусть это будет неделя, – занимаясь повседневными делами, как можно чаще проделывайте такой опыт. Обратите внимание на собственный ум и взгляните на него как бы со стороны. Попробуйте за ним понаблюдать хотя бы минуту-другую. Постепенно для вас откроются некоторые истины, касающиеся ума – прежде всего, самые элементарные. Во-первых, вы выясните, что наблюдать за взволнованным умом невозможно. Сначала нужно его слегка успокоить, а затем выделить в своем сознании некое молчаливое пространство, которое вообще не подвержено никакому волнению. Вот из этой-то бесстрастной области сознания и возможно вести наблюдение за умом. Опять-таки, все, что мы говорим, суть просто слова. Понять то, что за ними скрыто, можно лишь на собственном опыте.

Очень .скоро вы обратите внимание и на тот факт, что, будучи в одиночестве, наблюдать за своим умом довольно легко. А вот, когда вы с кем-то общаетесь, заниматься этим значительно труднее. Тем не менее, нужно пытаться это делать как можно чаще – каждый раз, когда вы вспоминаете о своем решении наблюдать за собственным умом, – и не отчаиваться, если ничего не выходит. Тогда рано или поздно опытным путем вы подберете для своего молчаливого наблюдателя некую позицию, или настрой, в котором он лучше всего справляется со своим делом. Хорошенько его прочувствуйте и сохраните для себя навсегда. Эта позиция – фундамент для дальнейшей работы. Теперь можете считать, что вы уже кое-чего достигли.

Между прочим, предложенный нами опыт лежит в основе всего учения Гурджиева и его последователей. У них это называется «помнить себя». Только учиться искусству наблюдения за своим умом по книгам Успенского или Беннета, на наш взгляд, – неблагодарный труд. Потому что эти книги написаны именно для ума, а ум все принимает либо слишком буквально, либо, напротив, чересчур абстрактно. Он склонен, например, подменять вашего молчаливого наблюдателя, который на самом-то деле вовсе не от ума. И тогда все ваше наблюдение сводится к дополнительной умственной работе, от которой пользы – ни на грош. Вы просто ггеллектуально дублируете собственные мысли, слова, образы и действия.

На самом-то деле требуется другое – некое ощущение своего присутствия в том, что вы делаете. Дадим еще одну «наводку», чтобы помочь вам «ухватить» это состояние. Будучи в нем, очень легко владеть своими эмоциями, а также притворяться, дурачиться, во что-то играть, кому-то подражать. В принципе, это – очень веселое состояние, как правило, свойственное детям. В магическую систему Карлоса Кастанеды оно включено как важный аспект искусства сталкинга, что позволяет нам в дальнейшем для ясности так и называть его – «состояние стаякинга». В идеале, общаясь с кем-либо в этом состоянии, вы как бы со стороны наблюдаете за беседой двух посторонних людей. Вы видите, как ваше тело беседует с другим телом. Оно способно испытывать эмоции – волноваться, сердиться, искренне смеяться, – но сами-то вы при этом никаких эмоций не испытываете. Вас просто невозможно вывести из равновесия. Боксер или борец, выходящий в таком состоянии на поединок, автоматически получает огромное преимущество перед своим соперником. Особенно борец, для которого насущно важно чувствовать, что сделает противник в следующее мгновение. И такую способность дает ему углубленное состояние сталкинга.

Достаточно утвердившись в нем, можно продолжить наблюдения за умом. Постепенно вы увидите, что внутренний диалог бывает громким и тихим, назойливым и покладистым, целенаправленным и бессвязным. Теперь вам следует попытаться отделить деятельность ума от речи, от уже изученного внутреннего диалога. И проще всего начать эту работу с констатирующей способности интеллекта, с его умения узнавать. Допустим, вы неожиданно встречаете на улице свою жену. Ваш ум мгновенно определяет, кто именно перед вами, а в следующее мгновенье его поддерживает речь и констатирует (опять-таки в уме): «Алла», «Наташа»,«Чудо-юдо»… или как-то еще – это уже дело привычки. Так вот, попробуйте ничего не сказать, никак не назвать то , что вы видите. Просто почувствуйте, кто перед вами, и никак не называйте. Это легко. Значительно труднее оставить словесно не сформированным следующий вопрос: «А с какой стати ты здесь оказалась, милая?» Но в состоянии сталкинга и эта задача окажется вам по плечу. Вообще, очень полезно ежедневно на какое-то время устанавливать для себя речевой пост. Это не значит, что вы не должны общаться с окружающими. Напротив, беседовать с кем-либо в состоянии речевого поста очень даже полезно для наших целей. Просто вы не должны при этом рассуждать в уме. Пусть ваша речь рождается спонтанно, минуя промежуточную интеллектуальную фазу. Когда же вы молчите, попробуйте не давать умственному ощущению мысли формироваться в слова, как бы подрезая под корень зародыш каждой фразы, каждого слова. Если это сразу почему-либо не удается, попытайтесь внутренне отстраниться от слов. При этом появляется ощущение, будто внутренний диалог в вашем уме ведете не вы, а кто-то другой.

Итак, ум и речь составляют идеальную любовную пару. Влезая кудя-либо, ум чувствует себя одиноким и неприкаянным, пока не обопрется на свою подругу. Попробуйте их разлучить. Допустим, в поле вашего зрения (а следовательно, и в сферу ума) попадает очаровательная девушка. Ощутите все ее достоинства, всю ее прелесть, но не формулируйте свои ощущения словесно. Это очень легко – нужно лишь однажды почувствовать «на вкус» «думание» без слов. И так поступайте с деревом, с цветком, с автобусом, с вороной – со всем, что вам встречается, пока вы «поститесь».

Действуя таким образом, вы постепенно приучитесь думать без слов. А это – серьезное достижение. Последователи китайского чанъ или японского дзэн затрачивают чудовищное количество времени и сил на работу со своими парадоксальными (их можно также назвать паралогическими) коанами к примеру, такими: «Будда есть сухая половая тряпка», «Что такое звук „му“?», или «Услышьте звук хлопка одной ладони». В результате они достигают чрезвычайно активного и, при всем том, совершенно безмолвного состояния внутреннего вопрошения, которое затем трансформируется в знаменитое сатори. Это же безмолвное «думание» превозносят и христианские мистики; в частности, оно рекомендовано ими при творении христовой молитвы. Не правда ли, заманчиво кое-чему научиться у святых безо всяких, так сказать, производственных издержек?

Но вернемся к уму и умственной речи. Последняя является стереотипом первого. Вообще-то, как мы уже выяснили, ум призван конструировать стереотипы поведения – и не только для себя самого, но и для рефлекторной области сознания. Стереотип для ума – то же, что для психики комплекс. Советуем вам по возможности избавляться и от того, и от другого. Только не нужно подходить к этому (да и вообще к паралогии) чересчур серьезно, чтобы не нагородить в себе новых комплексов. В начале века Николай Гумилев писал в своих «Капитанах»:

«…Кто дерзко хохочет, насмешливо свищет,

внимая заветам седых мудрецов».

Думаете, герой Гумилева потешается над мудрецами? – Ничуть не бывало. Именно «внимая заветам» последних, он и насмехается над всем и вся. Правомерность и, главное, целесообразность такой позиции мы обсудим позже. Пока же не рекомендуем вам растранжиривать свои психические силы никогда и ни на что – даже на предложенные нами опыты и работу над собой. К этому делу лучше приступать. Играючи – примерно с тем же настроением, с каким вы, не заглядывая предварительно в программу передач, включаете телевизор: «Авось, показывают что-нибудь стоящее. А если и нет, так телевизор нетрудно и выключить». Не составляйте программ, не принуждайте себя что-то делать, допустим, с пяти и до семи вечера. Примите такую схему работы: попробовал – понял (прочувствовал) – принял в свой арсенал. Если что-то не выходит, не огорчайтесь. Существует множество подступов и к нашему уму, и вообще к любой области человеческой психики. Не смогли подойти с одною конца, значит, сможете с другого. И пусть то, что вам понравится, постепенно входит в вашу жизнь и понемногу ее улучшает.