Сцена 33 Насильник

Сцена 33

Насильник

Мужчина закрыл машину и пошел вперед по темной аллее. Гуляя, он слышал вдалеке звуки машин, проезжающих по главным магистралям города. Была полночь, но все так же жарко, придорожные кафе и бары, разбросанные вокруг людной главной площади, все еще были заполнены шумными посетителями, в основном туристами. Удаляясь от площади, он увидел в конце узкой дороги тот самый маяк, который и искал. Это была телефонная будка, сияющая на фоне темной выложенной мрамором площади перед церковью.

Он позвонил домой проверить, в порядке ли его партнерша и их двое детей, и сказал, что они увидятся завтра вечером. После чего вернулся обратно к дороге, шагнул в темные кусты и прислонился спиной к холодной стене церкви. Нащупал выкидной нож в кармане, закурил сигарету и стал ждать. Его практически не было видно, в темноте горел только огонек от сигареты. Горло пересохло, тело напряглось от возбуждения, страха и предвкушения. Это ожидание было его любимой частью действа.

Девушка у придорожного бара плакала. Злость ушла, но боль и тоска оставались. В двух столиках от нее, заливаясь пьяным смехом в кругу друзей, сидел ее сексуальный партнер на время каникул. А она сидела с подружками и все еще чувствовала, как его сперма из нее вытекает и просачивается через трусики. Всего час назад они занимались сексом на траве в близлежащем парке.

Она не принимала таблетки. Всю неделю, с момента их первой встречи, он пользовался презервативами. Сегодня же он только притворился, что надел его. И как будто это не было само по себе достаточно жестоко, он еще и заявил ей, как только оторвался от нее, что за этот вечер она у него вторая – что час назад на этом же месте он переспал с еще одной девчонкой из их компании. Ему всегда нравилось иметь больше, чем одну девчонку на каникулах, похвастался он, и если она действительно хочет знать, то вторая девчонка понравилась ему гораздо больше, вот так. Но он был бы не против того, чтобы заниматься с ней сексом остаток каникул, если ей тоже этого хочется.

Обозвав его всеми словами, которые только смогла вспомнить, она направилась обратно в бар пьяной походкой поискать у друзей сочувствия. Теперь, выплеснув злость и наплакавшись, она почувствовала, что хочет поговорить со своим бойфрендом, который остался дома, убедиться, что он все еще ее любит. Она неловко встала, опрокинув стул. Сказала друзьям, что пойдет позвонить. Ее лучшая подруга предложила составить компанию, но она сказала, что хочет пойти одна.

Мужчина стоял уже пятнадцать минут, прислонившись к стене, и курил вторую сигарету, когда заметил девушку, появившуюся в начале дороги. За все это время лишь одна пара подошла к телефону, и теперь площадка перед церковью была пустой. Он замер в ожидании, почти уверенный, что с девушкой будет спутник. Но девушка шла одна. Ему повезло в который раз. Несколько секунд ее освещали отблески огней с центральной площади, и он сумел разглядеть силуэт ног и бедер сквозь тонкое платье. Затем она снова оказалась в тени, и он скорее услышал, чем увидел, как она приближается к нему. Он сделал последнюю затяжку и отшвырнул сигарету. Его пенис предчувствовал действие – он стал твердым, как металлический стержень. За это лето девушка станет его пятой жертвой. Он потянулся в задний карман брюк за ножом.

Девушка заметила мерцание сигареты в темноте, но была слишком пьяна и слишком разгневана, чтобы почувствовать опасность. Она едва заметила мужчину, когда прошла мимо него в темноте, но секундой позже ее схватили сзади, и сильная рука сдавила горло. Ей приставили нож к лицу, он был четко различим на фоне светящейся вдалеке телефонной будки. Мужчина держал девушку, а она заметила группу людей в конце другой дороги, уходящей от церкви. Ей хотелось закричать, но вид ножа вводил в ступор, рука мужчины сжимала горло, и паника сделала ее абсолютно немой.

С этого момента, казалось, все происходило со скоростью света. Стоя по-прежнему у нее за спиной, мужчина прижал холодный металл к ее щеке и уху. Он мягко произносил слова на языке, которого она не понимала, убрал руку с ее горла, схватил за талию и нагнул вперед, так, как будто хотел, чтобы она дотянулась руками до пальцев ног. Он задрал платье ей на голову, засунул нож девушке в трусики и двумя умелыми движениями срезал их. За секунды он раздвинул ей ноги и вошел в нее. Через пятьдесят толчков он кончил. На несколько секунд мужчина замер, затем оторвался от нее, и на какую-то страшную секунду она было подумала, что он ее убьет. Но он толкнул ее на землю и скрылся в темноте. Через минуту он был уже в машине, ехал в свой отель, до которого нужно было проехать два квартала.

Девушка пролежала в неуклюжей позе на земле несколько минут. Затем разрыдалась. В конце концов она встала и двинулась вперед, поникшая, растрепанная. Она не видела ни души. Дойдя до своей жаркой, влажной комнаты в отеле, сняла одежду, встала под душ и простояла так почти час, все продолжая отмываться. Она упала на кровать и остаток ночи провела то засыпая, то просыпаясь от шока.

Внутри ее тела разворачивалась спермовойна между армиями любовника и насильника, а ее правый яичник готовился к овуляции. Пару дней спустя, пока она все еще раздумывала, не рассказать ли о случившемся друзьям или полиции, она забеременела. Война закончилась.

Испуганная тем, что о произошедшем придется рассказывать полицейским, не владеющим ее родным языком, и расстроенная тем, как отреагирует ее бойфренд, если когда-нибудь узнает, она никому не сообщила об изнасиловании. Неделей позже, вернувшись домой и встретившись с бойфрендом, она устроила им первую ночь незащищенного секса.

Обнаружив беременность, вначале она подумывала об аборте, но бойфренд уверил ее, что поможет растить ребенка, которого считал своим, и она решила его оставить. К тому моменту, когда ребенок родился, она сумела убедить себя в том, что это в любом случае ребенок от ее бойфренда. Но он был не от него. Отцом ее сына стал тот самый насильник из далекой страны.

Биологов практически не слушают, когда они пытаются провести объективный анализ изнасилований. Если они говорят, что изнасилование оборачивается репродуктивными выгодами, их обвиняют в поощрении изнасилований. Если они говорят, что у изнасилований существует биологическая основа, их обвиняют в попустительстве изнасилованиям. Если они отваживаются предположить, что своим поведением женщина порой провоцирует изнасилование, биологов обвиняют в насилии над женщиной так, как если бы они сами его совершили. Тем не менее верные заключения отнюдь не подразумевают поощрения насилия или примирения с ним. Разве историков обвиняют в поощрении войн, если они приходят к выводу, что некая страна получила выгоды в результате войны? Разве их обвиняют в попустительстве войнам, если они заявляют, что воинственное поведение имеет под собой биологическую основу? Разве их обвиняют в осквернении имени какой-то страны, если они заявляют, что она сама спровоцировала вторжение захватчиков? Или же их, наоборот, поздравляют с тем, что им удалось провести четкий исторический анализ и помочь предотвратить будущие конфликты?

Предотвращение социально неприемлемого поведения, будь то изнасилование или война, требует четкого понимания обстоятельств, запускающих в действие подобное поведение. Если объективное заключение будет таково, что при подобных обстоятельствах любой мужчина пойдет на изнасилование или же любая страна развяжет войну, нет смысла мечтать или притворяться, что мужчины или государства чем-то отличаются друг от друга. Смысл в том, чтобы выяснить обстоятельства, при которых случается изнасилование или война. Затем попытаться сделать так, чтобы подобные обстоятельства встречались как можно реже. Единственный надежный способ понять ситуацию – объективный анализ, даже если некоторые выводы в процессе окажутся неприятными, неприемлемыми или социально некорректными.

Прежде всего, следует определиться с сутью обсуждаемого нами феномена. Изнасилование в данной сцене являлось сексуальным актом с репродуктивными последствиями. Девушку изнасиловали, но не причинили ей физического вреда, ее оставили в живых, чтобы она зачала и родила ребенка. Оружие насильника – в данном случае это был выкидной нож – использовалось как средство устрашения, а не для того, чтобы причинить физический вред. Это самый распространенный сценарий. Демонстрируя репродуктивную природу своего поведения, такие насильники выбирают себе жертв, находящихся на пике фертильности, в возрасте между двадцатью и тридцатью пятью.

В таких случаях тела мужчин преследуют одну цель – использовать изнасилование в качестве репродуктивной стратегии. В меньшинстве случаев (хотя это как раз те случаи, которые получают самую широкую известность), однако, женщину не только насилуют, но и причиняют ей физический вред, калечат или убивают. В таких случаях мужчины заинтересованы в насилии и убийстве, а не в репродукции. Демонстрируя нерепродуктивную природу своего поведения такие насильники чаще выбирают пожилых женщин, от сорока и старше – женщин, прошедших пик своей фертильности.

Последние, более жестокие преступления выходят за рамки нашей дискуссии. Нас интересуют только сексуальные случаи, в которых насильники не причинили физического вреда женщинам, по крайней мере, не настолько, чтобы те оказались неспособными зачать в результате этого соития и позже родить ребенка (хотя женщина может пострадать психологически). И здесь в большинстве случаев репродуктивный успех насильника и его жертвы зависит от их взаимодействия. Более того, подобные изнасилования часто сопровождаются развязыванием спермовойны. Поиски связей между изнасилованием, спермовойной и репродуктивным успехом существенны и станут подходящей темой для данной книги.

Мы должны задаться вопросом, может ли изнасилование быть успешной альтернативной стратегией в попытке мужчины добиться репродуктивного успеха. И, как бы ни был неприятен подобный вопрос, мы также должны спросить, может ли зачатие вследствие изнасилования быть альтернативной стратегией женского тела. С точки зрения антропологии изнасилования описанного в Сцене 3 типа обычны примерно в 50 % обществ и, как сообщают, редки только в 20 %. Подсчитано, что в некоторых крупнейших мировых промышленных городах около половины женщин подвергалось попыткам изнасилования и четверть действительно были изнасилованы. Такие подсчеты, конечно, очень приблизительны, ситуацию осложняет еще и тот факт, что, как и в нашей сцене, в полицию заявляет не так много жертв изнасилования. Современные данные говорят о том, что только примерно об одном из десяти изнасилований подается заявление в правоохранительные органы. Изнасилования случаются очень часто, и также часто в результате рождаются дети, вероятно, каждый из нас смог бы найти насильника в пяти поколениях своих предков.

Но не только у людей изнасилование может быть частью мужского сексуального репертуара. Самцов таких различных видов, как насекомые, мартышки и утки объединяет то, что при определенных обстоятельствах они идут на насильственные сексуальные действия.

По крайней мере у одного насекомого, самца скорпионовой мухи, есть специальный крючок на крыльях, использующийся для того, чтобы захватывать и держать самку во время полового акта. Без такого крючка – к примеру, если его убрал биолог-экспериментатор – самка сумеет вырваться, несмотря на усилия самца. У всех самцов этого вида имеется крючок, но не все самцы его используют. Самок привлекают крупные самцы, и они готовы добровольно позволить им оплодотворить себя. Насильники этого вида – самые мелкие самцы, непривлекательные для самок, которые не могут найти себе пару никаким другим способом. И даже в этом случае их попытки остаются относительно безуспешными: если самцу за всю жизнь удается изнасиловать больше одной самки, можно сказать, что ему повезло. А к самым крупным самцам наоборот выстраивается очередь из самок, готовых заниматься с ними сексом совершенно добровольно.

Но с большинством остальных животных дело обстоит иначе.

Чаще изнасилование остается дополнительной опцией для самцов, которые во всех отношениях нормальны с точки зрения репродуктивности и привлекательны. Среди белогорлых щурок (порода птиц), например, насильниками становятся те самцы, которые, уже успев размножиться в самом начале сезона и вырастив потомство вместе с самкой в моногамных отношениях, отправляются за новыми партнершами. Они отлавливают первую попавшуюся самку, которая по-прежнему фертильна и осталась без присмотра своего самца, и пытаются насильно оплодотворить ее. Порой такие самки сопротивляются. Иногда, как и девушка в Сцене 33, они просто могут позволить самцу совокупление. Однако каково бы ни было поведение самки, результат будет тот же. Насильники не только производят потомство в паре с партнершей, но и оставляют нескольких отпрысков самкам, вынужденным с ними совокупиться. В среднем результат таков, что насильники этого вида добиваются большего репродуктивного успеха, чем те птицы, которые насильниками не становятся.

Как мы вскоре увидим, главное для нашего понимания изнасилования у людей, особенно отношения к нему женщин, – выяснить, выше или ниже среднего уровня находится репродуктивный успех насильников. Похожи ли люди-насильники на скорпионову муху или же у них больше общего с белогорлым щурком? Стоят ли они на низшей ступеньке репродуктивности, выполняя всю грязную работу, поскольку у них не сработали прочие, более традиционные стратегии? Или же они на высшей ступеньке и становятся еще более успешными посредством изнасилования вдобавок к тому, чего достигли более традиционным путем?

К сожалению, свидетельство будет слегка двусмысленным. Существует несколько хотя и довольно слабых работ, утверждающих, что насильники похожи на скорпионовых мух и делают хорошую мину при плохой игре. Такие исследования описывают насильников как юных, бедных и физически непривлекательных мужчин. Другие, более тщательные исследования показывают, что насильники точно так же, как и ненасильники, имеют партнершу и детей. Если верить этим последним исследованиям, то может показаться, что в конечном итоге люди-насильники, как насильники среди белогорлых щурков, потенциально добиваются репродуктивного успеха выше среднего. Получается ли у них реализовать этот потенциал, зависит от того, перевесят ли потенциальные прибыли потенциальные издержки. Как и другие нераспространенные стратегии, которые мы обсудили в этой главе (бисексуальность, проституция), изнасилование – дело очень рискованное. Оно сопровождается не только стандартной возможностью подхватить инфекцию, но и реальным риском наступления серьезного и часто более жестокого наказания.

Во-первых, существует некоторый риск, что насильника ранит или даже убьет сама жертва, хотя, как и в данной сцене, женщины не всегда сопротивляются. Во-вторых, и это более важно, насильники рискуют местью как со стороны партнера жертвы, так и от общества в целом. Мужчины обычно не стоят праздно и не наблюдают за тем, как другие мужчины насилуют их или чужую партнершу, они, скорее всего, постараются предотвратить нападение. Народные патрули для борьбы с насильниками – отнюдь не редкость, особенно в крупных городах. И люди не единственные, кто пользуется подобными методами защиты. Самцы, живущие в львином прайде, например, собираются вместе, чтобы отразить атаку банды мародерствующих одиноких самцов, вознамерившихся получить доступ к самкам. Часто драка заканчивается увечьями, порой фатальными.

В большинстве современных человеческих сообществ, однако, защита от насильников институционализирована. Заключение, а не физическая месть, увечья или смерть – вот какова судьба насильника, если он будет пойман.

Изнасилование безусловно является опасной репродуктивной стратегией. Она может быть очень успешной, но может обернуться и полным крахом. В результате успешные насильники остаются в числе наших предков, тех, кто оставил больше всего детей и, таким образом, чьи гены мы, скорее всего, унаследовали; тех, кто лучше всего оценил обстоятельства, и наиболее точно определил (подсознательно), перевесят ли потенциальные репродуктивные выгоды от возможности изнасилования его потенциальные издержки.

До сих пор мы смотрели на изнасилование как на мужскую репродуктивную стратегию. Рассматривая физиологическую реакцию женщин на изнасилование, мы сталкиваемся с неприятной загадкой. Теоретически, если бы изнасилование было для женщины репродуктивным проигрышем, она должна быть менее склонна забеременеть от изнасилования, нежели в ходе рутинного секса. С другой стороны, если у изнасилования есть свои преимущества, то она должна скорее забеременеть от него, чем во время обычного секса. Так что происходит? Насколько склонны женщины к зачатию от насильника?

Все доступные нам свидетельства говорят об одном. Они позволяют предполагать, что, как и девушка в Сцене 33, женщины более склонны к зачатию в ходе изнасилования, нежели чем во время обычного секса с партнером. Возможно, такое заключение неверно, и женщина скорее бы заявила об изнасиловании, если оно повышает ее шансы забеременеть. Но это маловероятно, и на то есть две причины. Во-первых, женщина должна заявить об изнасиловании задолго до того, как узнает о собственной беременности. Во-вторых, процентное соотношение случаев зачатия в ходе рутинного секса и в ходе изнасилования меняется в период наименее фертильной фазы менструального цикла – в течение менструации и трех или более недель после. В это время женщина совершенно точно имеет минимум шансов забеременеть.

Скрепя сердце мы должны принять тот факт, что женщина более склонна забеременеть после изнасилования, нежели чем после рутинного секса. Наиболее правдоподобное объяснение этому таково, что травма от изнасилования фактически стимулирует овуляцию, особенно если тело женщины находится «в ожидании» (Сцена 15). Мы уже видели, что исключительно насильственная и грубая сексуальная игра может вызвать овуляцию у норок (Сцена 28).

Однако травма может быть не единственным фактором. Хотя женщина более склонна забеременеть вследствие изнасилования, существуют и другие, менее травматичные ситуации, в которых она также имеет на это большие шансы. Во-первых, если она занимается сексом с партнером, с которым не виделась долгое время и с которым она встречается урывками, как в примере с солдатом, который заехал домой во время короткого отпуска (Сцена 15). Во-вторых, в результате интимной связи на стороне (Сцены 6, 17 и 19). Что у этих ситуаций общего с изнасилованием, так это не травма, а ограниченность возможности заполучить гены конкретного мужчины. Физиологический механизм зачатия, скорее всего, во всех трех ситуациях будет одним и тем же – овуляция в ответ на половой акт (Сцена 15).

Нетрудно понять, почему женщина хочет воспользоваться ограниченной возможностью заполучить гены партнера или любовника. Но с какой стати ей желать заполучить гены насильника?

Чтобы ответить на этот вопрос, мы и должны были выяснить, будет ли репродуктивный успех насильников выше или ниже среднестатистического уровня. Как мы уже видели из многих примеров, гены самцов, добивающихся значительного репродуктивного успеха, – желанная цель для женского тела. Если женщине удастся заполучить такие гены, она повысит свои шансы на репродуктивный успех и ее потомки мужского пола унаследуют тот же потенциал для успеха. Поскольку относительно насильников мы решили, что в конечном итоге их потенциал будет выше среднего, то неудивительно, что когда женскому телу подворачивается единовременная возможность заполучить гены насильника, оно часто ей пользуется.

Этот вывод вовсе не означает, как часто полагают люди, что таким образом женщина сама должна желать изнасилования. Наоборот, для женщины с точки зрения репродуктивности очень важно, чтобы ее тело заполучило гены только от самого успешного насильника. Если она беременеет от слабого насильника, которого затем ловят и помещают под арест, то ее потомки мужского пола унаследуют подобную неудачливость. Как мы уже обсудили ранее (Сцена 28), мужчина должен пройти определенные испытания, чтобы доказать приемлемость своих генов для женщины. Единственный способ, которым женское тело может выбрать наиболее успешного насильника, – делать все возможное для того, чтобы не быть изнасилованной. Женщина должна избегать рискованных ситуаций и пользоваться всеми защитными средствами, предоставляемыми ей партнером, другими мужчинами и обществом в целом. Попытается ли она также самостоятельно отразить атаку насильника, зависит от того, насколько она оценит риск физического вреда. В отличие от тестов, которые женщины устраивают мужчинам в ходе хаотичной сексуальной игры (Сцена 28), в данном случае женщина может счесть за лучший совет последовать примеру девушки из Сцены 33 и не сопротивляться. Женщина, следующая такой стратегии, вряд ли станет жертвой насильника, если только этот насильник не окажется самым находчивым, решительным и конкурентоспособным из всех. В результате лишь немногих женщин когда-либо изнасилуют, но они смогут ответить на это зачатием.

Наша дискуссия на этом не заканчивается. Если изнасилование может быть успешной альтернативной стратегией для мужчины и если зачатие от наиболее успешного насильника может быть успешной репродуктивной стратегией для женщины, мы должны спросить себя, почему же тогда изнасилование случается не так часто. В частности, мы должны выяснить, являются ли насильники генетическим меньшинством, как бисексуалы (Сцены 30 и 31), или же все мужчины – потенциальные насильники. Этот вопрос будет изучен в Сцене 34.

Единственный оставшийся вопрос – почему насильник в Сцене 33 оказался победителем спермовойны внутри тела своей жертвы. Фактически соревнования не было. Во-первых, бойфренд девушки, поскольку всегда использовал презерватив, не успел отправить свою армию в ее тело, а потом уже было слишком поздно. Трофей зачатия был уже взят. Во-вторых, всю неделю ее партнер, с которым она спала на каникулах, также использовал презерватив. Так что утром того дня, который описан в нашей сцене, в теле девушки не было спермы. В тот самый вечер любовник оплодотворил ее. Но это не сыграло существенной роли, поскольку его тело, не способное учесть тот факт, что в предыдущем акте использовался презерватив (Сцена 29), сочло, что для дозаправки хватит и небольшого количества спермы, ведь прошли всего сутки с того момента, когда они занимались сексом последний раз. Вдобавок к этому он только что оплодотворил и другую женщину и, поскольку это был их первый секс, отправил в ее тело большую армию спермы. В результате жертва получила от своего любовника только небольшое количество спермы, богатое киллерами и добытчиками, но с относительно малой численностью непосредственно блокировщиков. Плюс ко всему часть спермы вылилась из ее влагалища до изнасилования.

В конечном счете, когда насильник осеменил девушку, ее вагина была в его полном распоряжении. Более того, его сперматозоиды столкнулись с минимальным сопротивлением фильтра шейки матки и лишь маленькой армией киллеров. Предположительно, любовник начал часом раньше, но овуляция произошла-таки только через два дня. И похоже, что в момент, когда добытчики в ее фаллопиевых трубах встретились с яйцеклеткой, все эти добытчики могли принадлежать только насильнику. Очередной набор генов насильника будет передан последующему поколению.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.