Глава 1. В системах изменений

Глава 1. В системах изменений

«Весь мир – театр, все люди в нём актёры».

Шекспир

Сам Шекспир вкладывал совсем иной смысл в эти слова и парень очень бы удивился, узнав, насколько он был прав. Впрочем, ещё подростком я прочёл версию одного видного литературоведа, и с тех пор, как и он, считаю, что писал это всё, вовсе не сам этот купец, а скорее всего, граф Рютланд, у которого в студенчестве было точно такое же прозвище – «Потрясатель копья».

Для некоторых, было бы, откровением узнать, насколько, по разному, воспринимается мир людьми разных профессий. Врачами, например, как этакая, некая громадная больница, в которой только и есть, что больные. Только одни в ней, уже вполне реально, а другие, пока, ещё потенциально. Парикмахерами же и портными, тоже, наверное, примерно, как мир их клиентов, и только физиками он воспринимается так, как он есть – как некий гигантский, но очень жёсткий, сценарий…

Если угодно, как пьеса, сюжет которой, самому автору, понятно, хорошо известен. И даже все мизансцены в нём, так же, тщательно им уже и прописаны. Физикам легче – сама их профессия предполагает интеллект и рациональное мышление. Им давно известно, что процессы делятся на стохастические – то есть, не предсказуемые в принципе, и сценарии, каждый эпизод в которых, тщательно расписан.

И, если хоть одно событие, может быть, хоть кем-то, хоть как-то, предсказано, это уже сценарий. Со всеми вытекающими…

Теперь понятно… Но… что это меняет? Ведь раз так, то это получается уже, просто, школа какая-то… Или система отбора…А раз школа, то в ней должны быть и классы. А раз классы, то …

То, что каждый из нас рождается на Земле многократно, известно давно. Как и термин для этого – «реинкарнация». То есть, очередное воплощение на Земле. Есть даже и люди, которые очень не плохо, почему-то, даже и помнят некоторые свои предыдущие тут, воплощения. Особенно, если они что-то не успели сделать в своей прошлой жизни. Ходят, смотрят те места, где раньше жили, встречаются с родственниками и потомками. Очень много уже появилось таких описаний. Самых разных. Иногда жалостливых, иногда потешных.

У буддистов давно есть даже сам обряд поиска очередного воплощения своего Далай-ламы, по которому они начинают его искать, сразу же, после его очередной кончины среди родившихся детей. И всегда-то, они его находят. Обычно, по любимым игрушкам…

Считается, что каждый должен тут пройти, что-то, около 255 воплощений. Причём, пробегает он их, как по 12 знакам Зодиака, так ещё и 12 годам восточного календаря, так и по своим социальным ролям – «богач-бедняк»… Ну, и так далее. Причём, каждый – ещё и до своего рождения, выбирает себе, не только свою очередную семью, родителей и т. д., но даже и свою личную конкретную задачу, для выполнения которой он тут рождается…

Причём любопытно, что в каждом таком своём воплощении он путешествует, в очередной раз по этой жизни, примерно, с одним и тем же своим оставом, где меняются лишь время от времени, роли его окружения…

Да, Далай-ламе, конечно, здорово повезло, но как другим определиться с поиском «своих» из этой команды? Которую, я и назвал «констелляцией». Созвездием. Другим-то, что тут делать-то?!.

А может, как раз, ничего тут делать, особенно, и не надо?!Сидеть себе, да ждать…

И то сказать: «А, «стрелочники»-то тогда на что??!»

Но самое главное – и самое интересное – что это качество нашего мира, почти не изучено. Как это ни странно. Это то, что мы резонируем лишь на знаки, людей и события, которые, каким-то, чудесным образом, всегда, как бы, резонируют лишь с тем, что уже есть в нас самих…

Происходит это не всегда осознанно и мы, лишь с течением времени замечаем, что в нас было такого, что притянуло к нам именно это событие, а не другое. И только тогда и задумываемся над этим…

С другой стороны, для того, чтобы и в нас самих что-то тоже «зазвучало», нужны определённые внешние условия. Я был просто поражён тем, как много я не только узнал в этой самой Японии, но и как на очень многие вещи в своей жизни, стал, после неё, смотреть, уже совершенно, иначе. Это был, прямо-таки, какой-то совершенно неведомый мне, учебник жизни. Поразительно, что иногда и во мне самом происходили какие-то невероятные перемены, которые я сразу ощущал, хотя, и не сразу их понимал…

Хорошо помню, как проснувшись, однажды, одним солнечным летним утром, наскоро одевшись, сразу же после завтрака, я решил подняться на самую верхнюю палубу и посмотреть в какую-нибудь, судовую оптику на гигантскую статую не то Будды, не то Христа, которая, судя по карте, была, примерно в десятке километров отсюда. Судно стояло у стенки, под какой-то своей, не то разгрузкой, не то погрузкой и в большой ходовой рубке никого не было, если не считать пары биноклей, по моим сегодняшним представлениям, довольно средних…

Сегодня уже у меня на даче оптика в несколько раз более мощная, в которую я иногда прямо из лоджии, или даже и из кухни, разглядываю проходящие мимо лайнеры и корабли, или даже суда на рейде, или выстроившуюся в линию, сотню яхт в регате, или на какого-нибудь, особенно безумного сёрфингиста, пересекающего в дикий ветер всю нашу бухту от мыса до яхт-клуба и обратно. Или просто смотрю на пляж, пытаясь по количеству народа определить уже и температуру воды в море…

Как бы-то, ни было, но покрутив их так и сяк, я вышел на крыло рубки, где на турели стояла уже какая-то, более серьёзная оптика с двумя окулярами, крутить которую и наклонять, благодаря турели, можно было уже, как заблагорассудится. Что было удобно. Как она уж там называлась, я понятия и до сих пор, не имею, хотя и по званию, я – морской офицер.

Но, если вспомнить, как одного моего знакомого тётки на проходной не пускали в порт с его фотоаппаратом, входить с которыми, в порт категорически запрещалось. Пока он, не гавкнул на них «Дескать, дуры, это и не фотоаппарат вовсе, а астролябия!». После чего, его уже не останавливали, даже если он шёл с трамвайным билетом…

Так, что вполне возможно, что эта самая «астролябия», а то и «буссоль», там тогда и была. Во всяком случае, никаких других, подходящих случаю, названий, я просто, уже и не знаю. Но, что это был не секстант, ручаюсь…

Как бы – то ни было, покрутив эту штуку туда-сюда, и вдоволь налюбовавшись громадной статуей с раскинутыми в стороны руками, я решил покрутить её уже и вокруг её оси – авось, увижу что и ещё необычного. Развернув устройство в сторону, где по моим представлениям, должен находиться Токио, вместо ожидаемых зданий, я разглядел лишь, какую-то гигантскую, абсолютно идеальную кривую, уходившую куда-то вверх – прямо в облака…

Это было довольно необычно и я стал вертеть этой штукой тогда уже и во все другие стороны, пытаясь понять, что же такое, я там увидел. И, через какой-то промежуток, я увидел ещё одну – точно такую же, идеальную кривую, тоже уходившую, куда-то, в эту японскую заоблачную высь…

Только тут до меня, наконец, дошло, что я вижу нечто совершенно необычное и потрясающее. И, только оторвавшись от окуляров, я был совершенно раздавлен и потрясён. Прямо передо мной, возвышалась совершенно гигантская, невероятно громадная гора, с вершиной и сторонами абсолютно правильной геометрической формы, в нижней части которой располагался – словно в насмешку, лишь довольно тонкий слой облаков…

Не берусь пересказывать свои ощущения, замечу лишь, что каким-то, невероятным образом, я вдруг, почувствовал, что сознание моё в этот миг необъяснимо изменилось.

До того, как увидеть Фудзияму, я был одним человеком, а после того, как увидел её, стал совсем другим. Как это случилось, я так и не понял, но понял лишь, что это произошло в действительности. Я ощущал себя совсем иным человеком!..

Как ни странно, но и два последующих моих сильных впечатления, тоже были связаны с горами. Однажды, один случайный знакомый, привёз меня в горное поместье одного грузинского князя, в которое наша бедная «Нива» едва заползла, так высоко в горах оно было. На краю двора, размером с пару футбольных полей, возвышалось нечто вроде полу-замка в три этажа, крытое доисторической черепицей, невероятно толстой и тяжёлой…

На первом «этаже» этого строения были врыты в землю с десяток гигантских кувшинов для вина, размером в полтора-два человеческих роста, горла которых заметно выпирали из глинобитного пола. Пользоваться которыми, мог вполне бы, и сам Полифем, если бы он сюда добрался…

Все три больших залы в этом цокольном этаже, отапливались тремя же громадными каминами – по одному на залу, имевшими одно – общее, громадное основание. На втором этаже, располагались следующие 3 довольно больших комнаты, которые вновь отапливались такими же, большими 3-мя каминами, находившимися прямо над нижними, а на третьем этаже всё это повторялось – по камину в зале.

То есть, вся отопительная система этого «замка», в сущности, заключалась в некоем одном мега-камине, состоящим из 9 каминов мал-мала-меньше, поскольку само строение также имело форму усечённого конуса.

Это странное творение раннего сюрреализма, порождало не менее странное ожидание, что сейчас тут доложен появиться великан, Кот в Сапогах или, на худой конец, Мальчик с Пальчик…

По границам двора, если таковые, где и были, росло множество груш, яблонь, персиков, инжира, грецкого ореха и прочих подобных деревьев, создававших подобие не столько сада, сколько чащи порядочного леса. Так как из них, время от времени, высовывались то коровья морда, то лошадиный круп, коза, овца, или ещё какая хозяйская живность, там же, видимо и пасшаяся…

Остаётся добавить, что вся эта картина была там, прямо-таки, до тошноты, какой-то, идиллической. Особенно забавляло, что когда хозяина кто спрашивал сколько у него коров (лошадей, коз, овец, гусей и т. д.), он отвечал одно: «не знаю». Возможно, что так оно и было…

Всё тут было забавным. И сам этот громадный «двор», с первозданными животными первого Рая, бродившие вокруг, и «замок», на каждом этаже которого можно было ходить из комнаты в комнату вкруг гигантского мега-камина… И его невероятная черепица с громадными кувшинами внизу…

Но самым фантастическим, среди всего этого средневекового, великолепия, оставался вид на море, открывавшийся с этой невероятной высоты у самой стены возвышавшихся отвесных скал, через гряды скал пониже и дальше – совсем уже низких… Я провёл там день. Мы искали там клад, который спрятал ещё в позапрошлом веке предок-князь, очевидно, неплохо, пограбивший турок на очередной войне…

Пару пудов золота он уже успел пристроить где-то в скалах, как его сразу – по пути домой – укусила змея.

И он, богатей из богатеев, вернулся домой умирать, практически утратив и речь, и подвижность. И смог, напоследок, лишь выдавить из себя «Оро!»(золото!) и кое-как, приподнять одну руку вверх. Обеспечив несколько поколений своих потомков, вместо денег, увлекательным хобби по поискам своего клада. После чего тут и начался психоз на целые 150 лет. Они перевернули и перерыли вокруг всё. На десять рядов прошерстив всю округу миноискателями, но, понятно, ничего не нашли. А теперь им хотелось, чтобы в «замке» переночевал бы я и поведал им, где же находится этот самый клад. Но и без всякого сна, я им сразу сказал, что в доме и строениях, этого клада нет – он спрятан высоко в горах. Причём в месте, которое отлично видно только из окон хозяйской спальни!..

Сам я никакого интереса к этому кладу, понятно, не испытывал, поскольку стал видным специалистом по всем кладам, ещё в своём далёком детстве, когда планировал поиски своего, давно заждавшегося меня, на славном острове Пинос. Во-первых, мне и тогда уже было хорошо известно, что все клады в мире живут своей собственной жизнью, немедленно – сразу же – убивая своего родителя, как потом и каждого. До той поры пока ему можно будет открыться, потому, что у каждого из них есть свой срок, раньше которого он никогда, никому не откроется…

Как и то, что любой клад может открыться только на благое дело, после данного ему обета. Да и то далеко не каждому…

А уж, такая груда золота, тем более. Учитывая, как лихо она пришила своего хозяина, лишив его мгновенно и языка, и жестов. От такого вообще лучше держаться подальше даже и родственникам. Недаром, в Индии все змеи и считаются хранителями кладов… Что я им и посоветовал. Но тот вид на море!..

Ради него одного стоило пилить в эти неведомые миру горы, где-то, меж Гали и Кутаиси. Незабываемо гордые, древние и прекрасные…

А с ещё одним видом, мне, так и просто повезло. Но этот уже и видели многие. Как-то раз, я решил смотаться из Крыма на Кавказ, чтобы поближе рассмотреть угол, который я хуже всего знал на всём побережье от Крыма до Геленджика, который, когда-то был местом постоянного отдыха семьи сестры…

Допилив, кое-как, на своём микроавтобусе из Севастополя до Кавказа, мы обнаружили, что в последний раз в «неньке», нас заправили топливом пополам с водой, отчего двигатель бедного «Хёндзо» постиг коклюш – он не мог прочихаться теперь, уже всю дорогу. Потому назад мы возвращались по асфальтовому серпантину у самого берега…

Шёл лёгкий дождь, поэтому мы, то возносились сквозь тучи к лучам осеннего Солнца, то вновь спускались сквозь сизые облака, в серую морось. Это было так весело!..

Но, у въезда в долину к судакской крепости, вид был столь впечатляющ и поразителен, что мы решили тут и позавтракать, чтобы вволю налюбоваться им…

Ничего более красивого, во всей нашей стране, я нигде не видел, хотя и объездил её, почти всю. Но сегодня его уже знают все – гениальный Бортко поставил в своей ленте кресты с распятиями именно у въезда в эту долину. Хоть, я частенько и матерю его, за то, что он пинает балду в Думе, где клоунов и без него хватает…

Господь Бог дал тебе великий, редчайший талант провидца, а ты его в Думе на сопли размазываешь!.. Увы тебе…

Поразительно, как много нам открывает в себе красота, где бы мы, ни сталкивались бы, с нею. И как сильно она воспитывает!..Несколько раз я советовал в Нете этот маршрут всем страждущим – по прибрежной дороге от Феодосии до Алушты. И наоборот. И всегда все были мне за него невероятно признательны. Ни кого и ни когда, он ещё, не оставил равнодушным…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.