Репрезентативные системы и их роль в формировании взаимоотношений в семье

Репрезентативные системы и их роль в формировании взаимоотношений в семье

В отечественной психологии и психотерапии подробно изучены психологические конфликты (Мясищев В. Н., 1960), описаны их типы, доказано, что нарушения в семейных взаимоотношениях являются одним из источников психической травматизации личности (Эйдемиллер Э. Г., Юстицкий В. В., 1990), разработаны методы психотерапевтического вмешательства в семейные взаимоотношения. Однако механизмы формирования того или иного психологического конфликта остаются не до конца изученными, характеристики их носят описательный характер. Это затрудняет практическое использование имеющихся знаний. Сегодня, когда значительно расширяются практические психологические службы, изучение механизмов межличностных конфликтов и разработка конкретных методов семейной диагностики становятся особенно актуальными.

Психологические исследования последних десятилетий подтверждают полифакторность этиологии пограничных нервно-психических расстройств (Вилюнас В. К., 1985; Карвасарский Б. Д., 1985; Мухина В. С, 1985; Бодалев А. А., 1986). Нарушение системы семейного воспитания, дисгармонии семейных взаимоотношений являются, по данным отечественных исследований, основным патогенетическим фактором, обусловливающим возникновение пограничных нервно-психических расстройств у детей и подростков (Исаев Д. Н., 1977; Мишина Т. М., 1977; Захаров А. И., 1982; Столин В. В., 1983; Эйдемиллер Э. Г., Юстицкий В. В., 1990). Увеличение количества пограничных нервно-психических расстройств у детей и подростков делает задачу выявления механизмов межличностных конфликтов особенно актуальной.

В последнее время значительное распространение получило понятие «репрезентативные системы личности» – т. е. системы поиска, приема и переработки информации из окружающего мира. Ведущей репрезентативной системой называют систему, в которой человек этот мир описывает (Bandler R. & Grinder J., 1975). Несовпадение репрезентативных систем стало рассматриваться в практике психологической помощи как фактор формирования конфликтных отношений того или иного рода. Все чаще приходится сталкиваться с практическим использованием этого понятия в психологическом консультировании. Однако понятие репрезентативных систем было выведено эмпирически, и российскими психологами не проводилось научных исследований, посвященных ему. Поэтому своевременным представляется и экспериментальное изучение влияния несовпадения репрезентативных систем на формирование конфликтных отношений в семье, и попытка рассмотрения проблемы репрезентативных систем с позиций отечественной психологической науки.

Исследование, проведенное клиническим психологом Н. Л. Васильевой под научным руководством Э. Г. Эйдемиллера, посвящено изучению репрезентативных систем и их роли в формировании взаимоотношений в семьях детей и подростков с пограничными нервно-психическими расстройствами (Васильева Н. Л., 1993; 1996; 1997). Мы включили в монографию, с согласия автора, главы диссертационного исследования Н. Л. Васильевой «Репрезентативные системы и их роль в формировании взаимоотношений в семьях детей и подростков с пограничными нервно-психическими расстройствами» (МЗ РФ, Психоневрологический институт им. В. М. Бехтерева, СПб., 1997).

Концепция репрезентативных систем. Современные представления

Эффективность коммуникации издавна является предметом внимания психологов, психотерапевтов и педагогов. Многие научные труды посвящены изучению механизмов и описанию приемов и способов эффективной коммуникации. В отечественной психологии эта тема получила развитие в работах В. Н. Мясищева (Мясищев В. Н., 1960, 1970), который выделил в процессе общения три взаимосвязанных компонента:

1) психическое отражение друг друга в процессе общения;

2) отношение друг к другу участников общения;

3) обращение их друг с другом.

Разделение целостного процесса общения на составные части представляется очень ценным методологическим приемом, облегчающим задачу исследования коммуникаций. Таким образом создается возможность последовательного изучения компонентов общения, а также их взаимосвязи. Подход, предложенный В. Н. Мясищевым, позволил развернуть исследования, имеющие как теоретическое, так и практическое значение в области медицинской психологии.

«Важная общепсихологическая задача – выяснение содержания, структуры и форм проявления при реальном взаимодействии с людьми коммуникативного блока качеств личности, от которого зависят общая успешность ее общения и диапазон колебаний этой успешности в связи с изменениями в условиях общения.

Немаловажной задачей является выяснение роли других блоков свойств в структуре личности, а также и отдельных черт в них, которые, сопрягаясь с блоком коммуникативных черт личности, меняют ее характеристики как объекта и субъекта общения, более или менее сильно влияют на процесс познания ею других людей, на особенности эмоционального отклика, который они у нее вызывают, и на ее обращение с ними» (А. А. Бодалев, 1983, с. 131).

Изучение репрезентативных систем личности представляет собой попытку осмыслить одну из составляющих процесса общения, определяющую своеобразие коммуникаций конкретной личности, ее вклад в процесс понимания человека человеком.

Концепция репрезентативных систем пришла в психологию из нейро-лингвистического программирования, которое в течение последних лет получило широкое распространение среди практических психологов и психотерапевтов как один из инструментов психотерапевтического вмешательства. Постоянно организуются семинары по обучению новых и новых профессионалов этой технике, но до сих пор в отечественной психологии не проводилось сколько-нибудь серьезных исследований положений, лежащих в ее основе. Здесь мы предпринимаем попытку рассмотреть имеющиеся научные исследования и практические результаты применения концепции репрезентативных систем.

Основываясь на наблюдениях за работой таких психотерапевтов, как В. Сатир, М. Эриксон и Ф. Пёрлз, основатели НЛП Бэндлер и Гриндер сделали вывод, что одна из основных их целей – это приближение, присоединение к пациенту через использование его ведущей репрезентативной системы. Изучение стиля работы корифеев психотерапии позволило Бэндлеру и Гриндеру предположить, что эффективность коммуникации между людьми (в частности, между психотерапевтом и пациентом) может быть повышена путем определения репрезентативной системы пациента и затем ее использования, с тем чтобы помочь ему изменять свое поведение (Bandler & Grinder, 1975, 1979).

Человек перерабатывает сигналы, получаемые им из окружающей действительности, посредством пяти сенсорных и репрезентативных систем: визуальной, аудиальной, кинестетической, вкусовой и обонятельной. В европейской культуре в основном используются первые три. Авторы полагают, что репрезентативные системы соотносятся с визуальными, аудиальными и кинестетическими ощущениями, посредством которых человек воспринимает информацию. Аудиальную систему Бэндлер и Гриндер разделяют на тональную и дигитальную (опирающуюся не на сенсорные аудиальные впечатления, а на смысловые, знаковые).

Теория НЛП постулирует, что у каждого индивида существует ведущая (предпочитаемая им) репрезентативная система (ВРС). Теоретически она относится к одной из сенсорных модальностей (визуальной, аудиальной или кинестетической), в которой чувствительность данного индивида развита более, чем в других; в которой индивид способен замечать самые тонкие различия и посредством которой он собирает информацию об окружающем, находясь в стрессовом состоянии (Goleman, 1979). Однако в повседневной жизни индивид редко пользуется только одной-единственной системой для всевозможных взаимодействий с окружающей реальностью. Предпочтение той или иной сенсорной системы может варьироваться от ситуации к ситуации (Dilts, Grinder, Bandler, Bandler & Delozier, 1980).

ВРС есть результат формирования индивидуальной модели мира, основанной на сочетании фактов и их значений. Благодаря наследственности и уникальному жизненному опыту каждый человек создает собственную модель мира, которую в дальнейшем и использует для организации своего поведения (Бэндлер Р., Гриндер Д., Сатир В., 1993), не всегда ощущая мир таким, каков он на самом деле, но рассматривая его сквозь призму этой модели.

Бэндлер и Гриндер утверждают, что средства, с помощью которых люди развивают и вырабатывают свои модели мира, – это три универсалии: вычеркивание (избирательность), искажение и обобщение (Bandler & Grinder, 1975; Grinder & Bandler, 1976; Bandler & Grinder, 1979). Обобщение представляет собой процесс, посредством которого элементы индивидуальной модели мира отчуждаются от исходного опыта и становятся представителями целой категории. В процессе вычеркивания человек обращает внимание на определенные аспекты опыта и исключает другие. Искажение позволяет индивиду «сдвигать» опыт чувственного восприятия. Из-за этих трех процессов человек не всегда может осознать, что одно и то же явление может обладать несколькими значениями.

Пациенты в психотерапевтических беседах обычно передают не только фактическую сторону событий (наблюдения, основанные на сенсорном восприятии), но и их значение – интерпретацию смысла происходящего и свои умозаключения (O'Hanlon, 1987). Они сообщают о своем жизненном опыте посредством речи. Язык, используемый ими, дает ключ к пониманию присущих им типов обобщений, искажений и вычеркиваний. Слушая пациента, психотерапевт узнает, какую репрезентативную систему тот в основном использует. Для описания жизненного опыта и ощущений может применяться:

1)  визуальная репрезентативная система – человек создает представления о своем жизненном опыте путем создания относящихся к нему картин или образов;

2)  аудиальная репрезентативная система – формирование представлений о мире совершается посредством выделения звукового и речевого сопровождения в качестве основного;

3)  кинестетическая репрезентативная система – человек формирует свои представления об окружающем мире с помощью чувств и ощущений.

Нейро-лингвистическое программирование постулирует, что знание В PC клиента – это ключ к успешному консультированию. Один из способов использования этого знания – это установление более эффективного общения с пациентом. Если психотерапевт сможет идентифицировать репрезентативную систему пациента, а затем присоединиться к этой системе в своих взаимодействиях с ним, то процесс общения будет протекать гораздо более гладко. Перевод процесса общения на язык, понятный пациенту, способствует установлению доверия, облегчает достижение взаимопонимания (Bandler & Grinder, 1979; Бэндлер Р., Гриндер Д., Сатир В., 1993).

Другой способ использования знания о ВРС пациента – это изменение личности пациента, расширение его горизонтов. Если пациент обращает внимание в основном на визуальное представление своего жизненного опыта, то психотерапевт может помочь ему соприкоснуться с телесными ощущениями. Если же пациент использует кинестетическую репрезентативную систему, то можно помочь ему развить его способности в визуальной области.

Также чрезвычайно эффективно использование знаний о ВРС в контексте семейной психотерапии. Часто члены семьи общаются друг с другом на языке своей основной репрезентативной системы, более того, в стрессовой ситуации они полностью зависят от нее. Таким образом, общение происходит на разных языках. Например, те люди, которые наиболее активно используют свою визуальную сферу для получения информации, слово «уважение» будут в основном соотносить с визуальным контактом; те, для кого основной является кинестетическая система представлений, будут гораздо больше внимания уделять тому, как другие дотрагиваются до них. Члены семьи могут использовать одни и те же слова для описания совершенно различного жизненного опыта. Это приводит к разнообразным конфликтным ситуациям в общении, которые разные авторы называют «чтением мыслей» и «сложным равенством».

Итак, выявление психотерапевтом ВРС членов семьи, его перевод коммуникаций на соответствующий каждому члену семьи язык и обучение всех языку друг друга представляют собой важные способы психотерапевтического вмешательства в контексте семейной психотерапии НЛП.

Направление НЛП быстро завоевало популярность. В литературе имеются данные об успешности использования этой техники на практике, прежде всего в консультировании (Stevens, 1978; Eliasoph, 1981; Zastrow, Dotson, Koch, 1986) и в семейной психотерапии (Davis, Davis, 1985; Briggs, 1992). Предлагалось использовать НЛП для психотерапевтической работы с пациентами с алкогольной и наркотической зависимостью и их семьями (Sterman, 1991). Работа, направленная на расширение используемой системы представлений, проводилась с обслуживающим персоналом клиник (Maron, 1979).

Концепция репрезентативных систем нашла свое отражение и в области педагогики. Бетти Лу Ливер разделяет всех учащихся на группы в зависимости от присущего им стиля обучения. Одна из предлагаемых ею классификаций включает в себя деление на три группы – на тех, кто воспринимает и лучше усваивает учебную информацию визуально, аудиально или кинестетически. Трудности в учебе связываются исследовательницей с несовпадением учебного и педагогического стиля. Она предлагает индивидуально подбирать педагогический стиль в зависимости от типа учащегося (Ливер Б., 1995).

Однако наряду с расширением практического применения техник НЛП стала возрастать и озабоченность научных кругов обоснованностью лежащих в ее основе положений. Стали появляться данные о проводимых исследованиях, в которых часто содержатся противоречащие друг другу результаты и мнения. В 1984 г. впервые появился обзор 15 исследований, посвященных теории НЛП (Sharpley 1984). Вопросы, которые интересовали исследователей прежде всего, были следующие: существует ли такое явление, как репрезентативная система, обоснованны ли методы ее измерения, поддаются ли проверке ее психотерапевтические принципы? Было показано, что из 15 исследований только 2 подтверждали валидность используемых НЛП принципов и процедур, 5 давали неопределенные результаты, а 8 содержали данные, не подтверждающие существование изучаемых положений НЛП.

Один из экспериментаторов попытался проверить, является ли ВРС устойчивым личностным признаком (Birholtz, 1981), исследовав 27 студентов, лингвистические предпочтения которых отражали предпочтение одной сенсорной модальности другим. Студентам было дано задание – описать позитивные и негативные ситуации из прошлого, настоящего и гипотетического будущего. Выявилось, что для всех испытуемых обнаруживается предпочтение (р ‹0,01) одной модальности – кинестетической. При этом не было обнаружено значимых корреляций этого результата с самоотчетами испытуемых об их ВРС. Эксперимент был повторен через неделю. Полученные данные подтвердили, что предпочтение кинестетических слов-предикатов существует и сохраняется на срок более одной недели. Является ли обнаруженное предпочтение результатом неврологического стиля или обусловлено социокультурными влияниями, осталось неясным. Тем не менее данные этого исследования совпадают (хотя и частично) с утверждениями НЛП и, таким образом, представляют собой некоторую поддержку положению о существовании ВРС и ее устойчивости на срок больший, чем одна неделя.

Использование в процессе коммуникаций ВРС другого человека неизбежно ставит вопрос о методах определения репрезентативных систем. Вот три из них.

1.  Изучение глазодвигательных реакций. На основе эмпирического опыта Бэндлер и Гриндер постулируют, что при обращении человека в процессе мышления к той или иной репрезентативной системе (использование сенсорной модальности того или иного типа) характерным образом изменяются и движения его глаз. Регистрация направления движения служит показателем используемой в данный момент репрезентативной системы. В самом общем виде схема глазодвигательных реакций такова: движения глаз влево, вправо или влево-вниз свидетельствуют об обращении к аудиальной системе; движения глаз влево-вверх, вправо-вверх и прямо расцениваются как использование визуальной репрезентативной системы; движения глаз вправо-вниз являются показателем использования кинестетической репрезентативной системы (Zastrow, Dotson, Koch, 1986).

2.  Вербализация собеседника. Один из способов понять, какая репрезентативная система играет основную роль в общении, выражении чувств и формировании жизненного опыта – это проанализировать, какие слова использует испытуемый. В процессе естественного общения люди обычно не выбирают сознательно ни синтаксические конструкции, ни слова. Тем не менее неосознаваемый ими выбор оказывает значительное влияние на способы организации не только их речи, но и их жизненного опыта, на его развитие и изменение. Глаголы, наречия и прилагательные, используемые для построения предложений, отражают применяющийся в данный момент тип репрезентативной системы, и называются в НЛП «предикатами». Слова-предикаты различаются у людей с различными ВРС:

• для визуальной ВРС: видеть, смотреть, представлять, кажется, ясно, дальновидно, предвидеть, взгляд на вещи, горизонты, проиллюстрировать, вообразить, наблюдать, видение, похоже, картина, нечеткий и т. п.;

• для аудиальной ВРС: слушать, слышать, звучать, звенеть, как эхо, шумный, громкий, произносить, тихо, шепотом, громовой, четкий и т. п.;

• для кинестетической ВРС: ощущать, чувствовать, сломаться, поймать, схватить (ощущение, мысль), холодный, въедливый, твердый, справляться, трудно, давить, пробежаться (глазами, мыслью), чувствительный, потрогать, удержаться и т. п. (Zastrow, Dotson, Koch, 1986).

3.  Самоотчеты. Сообщения самих испытуемых о предпочитаемой ими сенсорной модальности.

Методы эти были выведены эмпирически и, следовательно, нуждались в научной проверке.

Эксперименты не выявили значимого процента совпадений между типом ВРС, который определяется параллельно двумя или тремя методами (Owens, 1977/ 1978; Gumm, Walker & Day, 1982). В исследовании Оуэнса были проведены измерения ВРС 127 студентов-психологов. Подсчет глазодвигательных реакций и вербализаций осуществлялся независимыми экспериментаторами. Кроме того, все испытуемые предоставили самоотчеты о своей ВРС, заполнив небольшой опросник. Данные, полученные тремя методами, были отнесены к визуальной, аудиальной или кинестетической системам. Затем статистически проверялась их согласованность. Результаты оказались несопоставимыми, не было получено никаких значимых корреляций. Проведя аналогичный эксперимент на 50 студентках, исследователи пришли к выводу, что эти три метода определения ВРС не являются взаимозаменяемыми и что по крайней мере два из них ненадежны. Был также поставлен вопрос о ценности всех трех методов. Некоторые авторы считали правомерным говорить о языковом анализе как о единственной процедуре, обнаружившей какую-либо надежность (Birholtz, 1981).

Известны исследования, в результате которых обнаружилось, что глазодвигательные реакции дают самый ненадежный результат по определению ВРС. Были осуществлены три исследования взаимоотношений между глазодвигательными реакциями и ВРС (Beale, 1980–1981; Thomason, Arbuckle & Cady, 1980 и Hernandez, 1981).

1. Биле сопоставлял глазодвигательные реакции 40 студентов на информацию различных сенсорных модальностей. Проводилась видеосъемка движений глаз испытуемых в ответ на 24 стимула, что в дальнейшем было использовано как основание для классификации всех испытуемых на обладающих визуальным, аудиальным или кинестетическим типом ВРС. Результаты показали, что движения глаз были направлены вверх независимо от модальности предъявлявшегося стимула (Beale, 1980–1981).

2. Аналогичное исследование проводилось на 40 испытуемых – студентах-психологах. Глазодвигательные реакции в ответ на 30 вопросов (по 10 с визуальным, аудиальным и кинестетическим содержанием) кодировались тремя «наивными» наблюдателями. Затем проводилась проверка совпадения глазодвигательных реакций с содержанием вопросов. Результаты показали, что большинство глазодвигательных реакций были визуальными независимо от модальности вопросов (Thomason, Arbuckle, & Cady, 1980).

Таким образом, целесообразность использования метода глазодвигательных реакций для определения ВРС (при допущении, что ВРС существует) была поставлена под сомнение. Тот факт, что отсутствует согласованность между данными, полученными в результате применения трех разных методов (глазодвигательные реакции, вербализации, самоотчеты), сам по себе не опровергает существование ВРС, но приводит к выводу, что только один из трех указанных методов точен.

В противовес этим исследованиям был проведен целый ряд экспериментов, где для определения ВРС применялась вербализация (Paxton, 1980/1981; Dowd & Higst, 1983; Dowd & Pety 1982; Frieden, 1983). Эта группа исследований не подтвердила значимости использования предикатов из ВРС пациента в процессе консультирования. Вербализация для определения типа ВРС у испытуемых использовалась как до, так и во время интервью. В экспериментах, когда тип ВРС у испытуемых определялся до интервью (Paxton, 1980/1981), результаты не подтвердили значимости использования предикатов в процессе консультирования.

Влияние вербального стиля консультанта изучалось на 48 пациентах Центра семьи и ребенка. ВРС испытуемых определялся предварительно, до беседы с консультантом. Затем испытуемые были в случайном порядке разбиты на группы: в одной группе консультант целенаправленно использовал слова-предикаты из ВРС испытуемых, в другой – предикаты других модальностей и в третьей – нейтральный стиль. После беседы испытуемые оценивали взаимоотношения, сложившиеся с консультантом, по опроснику взаимоотношений Баррет-Леннарда. Результаты показали, что первые две группы оценили консультанта значительно выше (р ‹ 0,01), чем та группа, где использовался нейтральный вербальный стиль, но не было обнаружено значимых различий между первыми двумя группами. Из этого можно сделать вывод, что использование предикатов любых сенсорных модальностей в целом способствует более эффективному консультированию; но то, что использование предикатов ВРС клиента приводит к особенному результату, не доказано.

В экспериментах, где ВРС испытуемых определялись прямо в процессе консультирования, было получено лишь частичное подтверждение значимости использования консультантом предикатов из ВРС испытуемого (Dowd & Higst, 1983; Dowd & Pety, 1982; Frieden, 1981; Hammer, 1983).

В эксперименте Фридена было показано, что использование консультантом предикатов из ВРС испытуемого не приводило к изменению уровня доверия к консультанту, но было зарегистрировано некоторое снижение интенсивности жалоб у пациента. Фриден считает, что данные эксперимента не подтверждают положений НЛП и скорее подвергают сомнению целесообразность использования сенсорных предикатов в процессе консультирования, нежели то, что желательно определять ВРС пациента предварительно (Frieden, 1981).

Продолжением этого эксперимента явилась разработка процедуры использования предикатов пациента в процессе консультирования. Консультантам не сообщалось, какой тип ВРС у пациента, их просили просто следить за его вербализациями в течение интервью и отвечать в той же модальности, которую он использовал в данный момент. Эта процедура – важный шаг на пути отделения проблемы эффективности использования предикатов пациента в процессе консультирования от проблемы точного определения ВРС до клинической беседы.

Дауд и Пети обследовали 84 человека (из них 50 – женщины) и также не обнаружили зависимости уровня социального влияния консультанта от использования предикатов из ВРС пациента: оно не сказалось ни на желании повторной консультации, ни на уровне удовлетворенности пациента консультацией (Dowd & Pety, 1982).

Интересные данные были получены в дальнейших исследованиях (Dowd & Higst, 1983). Пятьдесят четыре добровольца-студента приняли участие в консультациях у шести консультантов, специально обученных использованию различных вербальных стилей. Использовались стили, аналогичные тем, которые описаны Пакстоном (Paxton, 1980/1981): с использованием предикатов других сенсорных модальностей, а также нейтральный вербальный стиль. Сразу же после консультации все испытуемые оценивали свое восприятие консультанта и уровень его социального влияния. Значимых различий получено не было, однако выявилась тенденция к более позитивной оценке психотерапевта в той группе, где использовались предикаты из ВРС пациентов, по сравнению с группой, где целенаправленно использовались предикаты других модальностей. При этом оказалось, что наивысшие по сравнению с этими группами баллы были получены в группе, по отношению к которой психотерапевтом применялся нейтральный вербальный стиль. Предполагается, что такой психотерапевтический эффект может быть следствием спонтанности психотерапевта, когда в ходе консультации он не задумывается над стилем собственной речи.

Итак, результаты этих экспериментов поставили под сомнение эффективность использования предикатов из ВРС пациента в процессе консультирования.

В литературе описано также использование присоединения на уровне ВРС вне сферы консультирования (Yapko, 1981). Исследователи сравнивали относительную эффективность гипнотической инструкции, сделанной на языке ВРС испытуемого, с эффективностью тех же инструкций на языке других модальностей. Были применены три сенсорные модальности инструкции со стандартным содержанием (визуальная, аудиальная и кинестетическая), записанные на аудиопленку. Инструкция была нацелена на «достижение испытуемыми физического расслабления». До сеанса для каждого из 30 испытуемых студентов (из них 17 – женщины) методом вербализаций была определена ВРС. Во время сеанса каждые 30 секунд в течение 5 минут проводилась электромиография. Обработка данных проводилась с целью выявления различий между данными ЭМГ во время сеанса на языке ВРС испытуемого и данными ЭМГ во время сеанса на языке других модальностей. Уровень ЭМГ был ниже всего, когда сеанс проводился на языке ВРС испытуемого (р ‹ 0,05). Однако в 1982 г. Крафт перепроверил эти данные, и результаты подтверждены не были.

Шоу в своих исследованиях проверял гипотезу о существовании ВРС таким образом: 108 студентов просили вспомнить факты из истории, рассказанной им в трех вариантах, соответствующих визуальной, аудиальной и кинестетической сенсорным репрезентативным системам. При этом ВРС испытуемых были определены заранее по вербализациям. Проверялась предположение, что пересказ истории будет наиболее детальным в том случае, когда она представлена на языке ВРС испытуемого. Гипотеза была отклонена, поскольку аудиальные и кинестетические испытуемые (среди испытуемых не оказалось ни одного визуального типа) отвечали одинаково во всех трех вариантах. Таким образом, в данном эксперименте не было доказано, что ВРС применяется для запоминания (Shaw, 1977/1978).

В 1985 г. был опубликован обзор 22 исследований, посвященных образованию теоретических положений НЛП (Einspruch и Forman, 1985). Авторы пришли к заключению, что 3 из 22 исследований подтвердили теорию НЛП, 4 представили неясный результат, а 15 – опровергли различные теоретические положения НЛП. Причем хотя в одном из трех подтверждающих исследований (Brockmann, 1980/1981) было показано, что использование предикатов модальности ВРС клиента повышало рейтинг консультанта по параметру эмпатии, эти результаты противоречили данным, полученным в ряде других исследований. Среди них был эксперимент, который показал, что консультанты, использовавшие предикаты ВРС клиента, были восприняты как менее заслуживающие доверия, чем те, которые специально этого не делали (Cody, 1983).

Грин и Дорн также показали, что консультанты, использовавшие совпадающие предикаты, не были восприняты как более заслуживающие доверия (Green, 1979, 1981; Dorn, 1983a), а Аппель выявил, что по степени предпочтения консультанта параметр противоположности пола имел большее значение, чем совпадающие предикаты (Appel, 1983).

Многие исследования не подтверждают устойчивости ВРС и даже ставят под сомнение сам факт существования ВРС (Lange, 1980/1981; Talone, 1983; Cole Hitchcock, 1980; Fromme & Daniel, 1984 и Johannsen, 1982).

Однако есть работы, подтверждающие основные положения НЛП. Так, одно из последних исследований (Konefal & Duncan, 1992) выявило позитивные изменения в уровне тревожности и в локусе контроля у группы людей с высшим образованием, прошедших выездное 21-дневное обучение по НЛП. В группе из 27 мужчин и 30 женщин обнаружено значимое снижение уровня тревожности и повышение интернального локуса контроля. Авторы считают, что полученные ими результаты подтверждают гипотезу о том, что обучение по программе НЛП ведет к позитивным личностным изменениям и изменениям эмоционального состояния. Однако не обследовалась контрольная группа, поэтому однозначно приписывать выявленные изменения техникам НЛП не представляется возможным. Тем фактором, который способствовал позитивным изменениям, могло быть само пребывание в психотерапевтической обстановке.

Исследования не выявили значимых различий эффективности консультантов, обучавшихся и не обучавшихся техникам НЛП (Atwater, 1983, Ehrmantraut, 1983).

Итак, проведенный анализ научных исследований практической модели НЛП свидетельствует, что:

Данный текст является ознакомительным фрагментом.