4.1. Общая характеристика межличностных отношений в разных этносах

4.1. Общая характеристика межличностных отношений в разных этносах

Исследования межличностных отношений в моноэтнической среде в России и за рубежом уже проводились (Обозов, 1979; Кон, 1987, 2005; Гозман, 1987; Мясищев, 1998; Шибутани, 1998; Куницына, Казаринова, Погольша, 2001; Резников, 2003, в; Резников, Садов, Фетискин, Колиогло, 2004; Huston, Levinger, 1978). А персональные отношения этнофоров разных национальностей в отечественной психологической литературе почти не освещаются. За рубежом по данной проблеме проводятся исследования, но они в России мало известны (Triandis, 1977; 1978; Morse, 1983; Gudykunst, Nishida, 1986). Наиболее представительным исследованием по межличностным отношениям в моно– и полиэтническом общении является совместная работа В. Гадикунста, С. Тинг-Туми и Е. Чуа, в которой изложены результаты исследований и сделаны интересные теоретические обобщения по этой проблеме (Gudykunst, Ting-Toomey, Chua, 1988).

Б. Ф. Ломов в работе «Методологические и теоретические проблемы психологии» выделил в общении функцию формирования и развития межличностных отношений. Он полагал, что анализ межличностных отношений предполагает изучение большого комплекса не только психологических, этических, но и экономических вопросов (Ломов, 1999).

Межличностные отношения – это объективно переживаемые, в разной степени осознаваемые взаимосвязи между этнофорами. В их основе лежат разнообразные эмоциональные состояния взаимодействующих членов этнических групп и их психологические особенности. В отличие от деловых (инструментальных) отношений, которые могут быть как официально закрепленными (формальными), так и незакрепленными (неформальными), межличностные связи являются незакрепленными, неформальными. Иногда межперсональные отношения называют экспрессивными, что подчеркивает их эмоциональную содержательность. Т. Шибутани считает, что основное содержание межличностных отношений составляют различные эмоции и чувства (Шибутани, 1998). Вместе с тем в процессе установления и поддержания межличностных контактов этнофоры испытывают не только эмоции и чувства, но и другие психические состояния. Считывание эмоциональных, интеллектуальных и волевых состояний осуществляется в процессе восприятия этнофорами друг друга (реализуется перцептивная функция общения) и происходит обмен эмоциональной информацией (реализуется коммуникативная функция).

Межличностные отношения в этносах включают три составляющих – когнитивный (гностический, информационный), аффективный (эмоциональный) и конативный (поведенческий). Эмоциональный компонент здесь является ведущим. «Это, прежде всего, положительные и отрицательные эмоциональные состояния, конфликтность состояний (внутриличностная, межличностная), эмоциональная чувствительность, удовлетворенность собой, партнером, работой и т. д.» (Обозов, 1979, с. 5). Вместе с тем межперсональные (межличностные) отношения иногда предполагают и моральную оценку их конкретных проявлений (к примеру, тактичность, вежливость в отношениях), психическую напряженность (например, конфликтность межличностных отношений), контроль за проявлениям межличностных отношений (самоконтроль) и пр. Например, в Армении или Грузии можно наблюдать ситуацию, когда два представителя этих национальностей, громко и эмоционально разговаривают друг с другом, размахивают руками и пр. Не зная языка, можно сделать предположение, что они ругаются, но в действительности это достаточно типичная картина проявления эмоций в процессе межличностных отношений у представителей этих народов. Конативная составляющая достаточно ярко проявляется у англичан, в силу чего их межличностные отношения были положены в основу международного этикета.

Различия в проявлениях интерперсональных отношений в различных этносах огромны. Они могут отмечаться на производстве и в быту. Межличностные отношения строятся по «вертикали» (между руководителями и подчиненными и наоборот) и по «горизонтали» (между лицами, занимающими одинаковый статус). Межперсональные связи обусловливаются этническими нормами групп, к которым принадлежат общающиеся.

Г. Триандис в своих исследованиях указывает, что для межличностных отношений во всех культурах характерны следующие измерения: 1) ассоциация – диссоциация, 2) подавление – подчинение, 3) интимность – формальность и 4) открытость – закрытость.

Ассоциативное поведение предполагает оказание помощи и поддержки (сотрудничества), в то время как диссоциативное поведение включает избегание другой личности и даже борьбу с ней. Подавление предполагает критику других людей, отдачу приказов и пр. Подчинение же влечет за собой обращение с просьбой помочь, соглашение с предлагаемыми решения и т. д. Интимность поведения включает самораскрытие, выражение эмоций (иногда касаний) как свидетельство расположенности и доверия одного партнера по общению по отношению к другому. Формальные же отношения предполагают отправку письменных приглашений, сухость контактов. Открытость – очевидность для других, «прозрачность» поведения, а скрытность – внутренняя сдержанность и «непрозрачность» (Triandis, 1977, 1978).

Д. Адамопулос и Р. Бонтемпо на большом литературно-историческом материале пришли к выводу, что аффилиация (по Триандису, ассоциация) и доминирование (по Триандису, подавление) за последние 3000 лет почти не изменились и являются универсальными измерениями. Интимность также представляется универсальной характеристикой, но она существенно изменилась за этот период времени (Adamopoulos, Bontempo, 1986).

Проведение эмпирических исследований с указанными подходами в научных источниках не просматривается.

У. Фоа и Е. Фоа предложили рассматривать развитие межличностных отношений как обмен ресурсами (ценностями) (Foa, Foa, 1974).

Некоторые американские исследователи предлагают соединенить подходы У. Фоа, Е. Фоа и Г. Триандиса (Lonner, 1980).

Очевидно разнообразие межличностных отношений в этносах при их качественном описании, когда сравниваются, например, представители стран Северной Европы (норвежцы, шведы и др.) и Южной Европы (итальянцы, греки и пр.), американцы англосаксонского происхождения и японцы и т. д. (Пронников, Ладанов, 1986; Сухарев В, Сухарев М., 1997, 2000; Льюис, 1999, 2001; Московцев, Шевченко, 2003). Вместе с тем это порождает трудности для качественно-количественного их измерения и сравнения.

В связи с многогранностью проблемы межличностных отношений в разных этносах мы остановимся только на некоторых вопросах. К ним относятся соотношение межличностных отношений и социальной дистанции, привлекательность (аттракция) и «самораскрываемость» этнофоров среди разных этнических групп (Elbedour, Shulman, Kedem, 1997).

Соотношение «межличностных отношений и социальной дистанции» в этносах предполагает такую близость общающихся, которая соответствует их социокультурным нормам. Социальная дистанция позволяет сохранить адекватный уровень широты и глубины взаимосвязей при установлении межличностных отношений в определенной этнической общности. Межличностные отношения и социальная дистанция зависят от выделенной Г. Хофштедом характеристики – властной дистанции (Хофстеде, 2002). В этносах с высокой властной дистанцией социальные отношения превалируют над межличностными связями. В культурах с такой дистанцией межличностные отношения, как правило, развиваются по горизонтали.

В индивидуалистических этносах (к примеру, в Англии, Германии) деловые и межличностные отношения обычно не смешиваются, нормы их выполнения соблюдаются достаточно строго. Нарушение этнопсихологичес-ких норм в таких культурах считается недопустимым и строго осуждается представителями названных народов. Г. Триандис в своем исследовании приводит пример: американцы строго дифференцируют деловые и межличностные отношения, а греки, наоборот, часто их смешивают (Triandis, 1995).

Межличностные отношения зависят также и от других психологических характеристик, выделенных Г. Хофштедом. Так, к примеру, в маскулинных этносах межличностные отношения соотносятся с полом (они формируются между представителями одного пола). В коллективистских этносах по сравнению с индивидуалистскими распространены более жесткие требования к ситуациям, которые обусловливают объем персонализации развивающегося контакта этнофоров.

С. Тинг-Туми указывает, что в индивидуалистических этносах обязательства участников общения несколько выше по сравнению с партнерами из коллективистских культур. Кроме того, привязанность представителей индивидуалистических культур в межперсональных отношениях к партнеру по общению несколько выше, чем в коллективистских культурах, так как в последних чаще симпатии к ингруппам проявляются более интенсивно по сравнению с аутгруппами (Ting-Toomey, 1987).

Межличностная «привлекательность» является сложным психологическим свойством личности, позволяющим ей как бы непроизвольно «притягивать к себе» партнеров по общению и вызывать у них чувство симпатии. Межличностная взаимная привлекательность партнеров по общению зависит от многих их особенностей (Huston, Levinger, 1978). В этнопсихологическом плане межличностная привлекательность обуславливается национальными нормами. Поскольку данный феномен возникает на основе принципа подобия нравственных, эстетических, психологических и иных национальных идеалов, можно сказать, что межличностная привлекательность в этническом общении будет зависеть от объективных и субъективных характеристик общающихся (Резников, 2002в).

В зарубежных исследованиях по кросс-культурной психологии в сравении с отечественными источниками активно исследуется проблема «самораскрываемости» в процессе формирования межличностных отношениях. Так, например, С. Тинг Туми, исследуя представителей США, Франции и Японии, установила, что самый высокий качественно-количественный уровень самораскрытия имел место у американцев, затем шли представители Франции, а третье место занимали этнофоры из Японии (Ting-Toomey, 1987).

Невысокую самораскрываемость туркменов установили следующим образом. Во время обсуждения результатов одного из опросов, проводившихся в Туркмении, было зафиксировано, что среди респондентов из числа туркменов по сравнению с русскими респондентами заметен большой процент тех, кто не отвечал на определенные вопросы. В связи с тем, что исследование проводилось с использованием анкеты на русском языке, возникло предположение, что это связано с языковыми трудностями для респондентов коренной национальности. В процессе сбора дополнительной инфорамации по этому вопросу специалисты-этнологи обратили внимание на то, что у туркменов при разговоре с малознакомыми людьми не принято обмениваться сведениями о своей частной жизни, так как это не поощряется их этническими нормами (Cикевич, 1994, 1999).

Эмпирическое исследование межличностных отношений среди русских (на жителях Костромской области). Оценка проявлений межличностных отношений осуществлялась по 5-балльной шкале.

Анализ межличностных отношений русских выявляет три группы позиций. Первая включает следующие показатели «межличностных отношений»: уважительные, доброжелательные, искренние, вежливые, сдержанные, независимые, конфликтные равноправные, с достоинством и чуткие (отзывчивые). В свою очередь, «межличностные отношения» проявляются между мужчинами (на работе и в быту), мужчинами и женщинами (на работе и в быту), между женщинами (на работе и в быту) и женщинами и мужчинами (на работе и в быту). Вторая позиция предполагает оценку «стиля поведения русских мужчин» и «стиля поведения русских женщин» по одним и тем же показателям. Третья позиция рассматривает «стиль общения русских по отношению к представителям своей национальности» и «стиль общения русских по отношению к представителям других народов» (по одним и тем же пунктам): открытость (контактность, доступность), эмоциональность, деловитость, чувствительность, наблюдательность, расчетливость (прагматизм), доверчивость, заботливость, сплоченность, терпимость и общительность. Статистическая обработка осуществлялась с помощью дескриптивного анализа, критерия Манна– Уитни и факторного анализа. Сравнение и анализ результатов осуществлялся между городскими и сельскими жителями.

1. Полученные данные по позиции «межличностные отношения» были сведены в таблицу 1. Из таблицы видно, что при общении по рангам в городе проявляются «уважительные» и «чуткие» (1-2-й ранг) и «доброжелательные» и «вежливые» (3-4-й ранг). Самые низкие места заняли «сдержанные» и «равноправные» (7-8-й ранги), «искренние» (9-й ранг) и «конфликтные» отношения (10-й ранг).

Таблица 1. Средние значения и ранги показателей позиции «межличностные отношения»

В селе 1-3-й ранги заняли «уважительные», «доброжелательные» и «вежливые» межличностные отношения. Самые низкие места заняли «сдержанные» и «равноправные» (7-8-й), «искренние» (9-й) и «конфликтные» (10-й) отношения. Если проанализировать результаты, полученные в городе и деревни, то можно сказать следующее. Во-первых, подавляющее большинство показателей по оценке проявления «межличностных отношений» по баллам и рангам близки или совпадают. Исключение составляет показатель «чуткие (отзывчивые)», которая в городе занимает 1-2-й ранг, а в селе 6-й. Объяснение этому может быть следующее. Жизнедеятельность в селе по сравнению с городом протекает в более суровых условиях. Кроме того, плотность населения и интенсивность межличностных контактов в городе по сравнению с селом намного выше, что развивает сензитивность при общении. И, наконец, уровень образования и культуры городских жителей не способствует развитию сензитивности к людям. Во-вторых, совпадение оценок «доброжелательные» и «вежливые» в городе и селе, а также близость оценок «уважительные» и высокие баллы могут свидетельствовать не только о частоте их проявления, но и о значимости для русских, проживающих в Костромской области. В целом можно сказать, что межличностные отношения костромичан характеризуются достаточно высокими баллами «доброжелательности», «вежливости» и «уважительности».

2. По стилю поведения мужчин в городе и деревне имеются небольшие различия. «Стремление к высоким достижениям у мужчин» в городе оценивается в 3,6 балла, а в сельской местности – в 3,3 балла. «Демонстрация независимости мужского поведения» у городских мужчин проявляется несколько ярче, чем у сельских мужчин (3,9 и 3,7). Возможно, это объясняется тем, что найти работу в городе для мужчин сравнительно легче, чем в селе (по нашему представлению, обеспеченность работой влияет на самооценку и, естественно, на «демонстрацию независимости мужского поведения»). Статистических различий между стилем поведения женщин в городе и селе не обнаружено.

3. Третья позиция рассматривает «стиль общения русских по отношению к представителям своей национальности» и «стиль общения русских по отношению к представителям других народов». Психологические характеристики, оценивающие стили общения «русских с русскими» и «русских с представителями других этносов», как уже было отмечено, одинаковые. Эти две субшкалы позволяют выявлять этноцентризм русских (с помощью этой шкалы можно измерять этноцентризм любого народа).

Оценки русских по сравнению с оценками других народов выше по всем пунктам субшкалы (факторный анализ выделяет две названные характеристики в качестве самостоятельных субшкал). В целом полученные результаты подтверждаются и критерием Манна-Уитни: между «стилем общения русских с представителями своей национальности» и «стилем общения русских с представителями других народов» установлены различия на уровне p=0,04. Таким образом, результаты исследования четко подтверждают в методике «Выявление психологического облика этноса» наличие двух субшкал в составляющей «межличностные отношения» (Резников, Садов, Фетискин, Колиогло, 2004; Садов, Колиогло, 2004; Резников, 2005).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.