Два показательных случая из практики Фрейда

Два показательных случая из практики Фрейда

Раттенманн (Человек с крысами)

Примеры невроза навязчивых состояний приводятся в описанных самим Фрейдом случаях Раттенманна (Человека с крысами) (Freud, 1909d) и Вольфсманна (Человека с волками) (Freud, 1918b).

Раттенманна мучил, помимо прочего, страх, что с отцом и с почитаемой им женщиной случится что-то ужасное. Он снова и снова ощущал навязчивый импульс перерезать себе шею бритвой. Затем анализ, наряду со многими другими деталями, вскрыл причинно связанные с этими симптомами инстинктивные потребности: сексуально завоевать возлюбленную отца, устранить самого отца и наказать самого себя за эти предосудительные желания, перерезав себе горло. Кстати, такое странное прозвище – «Человек с крысами» – пациент получил из-за своей фантазии, признаться в которой он смог только преодолев сильнейшее сопротивление, так как она казалась ему самому крайне странной и причудливой: «…на его ягодицы плотно надевается горшок, затем в него запускаются крысы, которые впиваются <…> в зад…» (Freud, 1909d, S. 392). И в тот момент, когда пациент поведал об этом аналитику, он внезапно осознал, что это странное событие относится не к нему, а к отцу и именно в смысле фантазии о мести как реакция на то, что пациент думал, что отец запретит ему удовлетворение сексуальных желаний.

Вольфсманн (Человек с волками)

В знаменитом сновидении Вольфсманна мужчина видит в открывающемся окне несколько волков, которые неподвижно сидят на дереве. Анализ выявил в толковании или интерпретации этого сновидения наличие предосудительных для сознания гомосексуальных желаний мальчика по отношению к отцу, которые достигали своего апогея в столь же сладострастной, сколь и устрашающей фантазии, что отец совершает с ним половой акт как с женщиной. Эта фантазия пробудила воспоминание о другом возбуждающем переживании детства: маленький мальчик наблюдал сзади няню Грушу, когда та мыла пол. Это сильно возбудило его. Воспоминание об этом и последующие ассоциации привели пациента к представлению о том, что он наблюдает за страстным коитусом родителей, – вопрос о том, было ли это на самом деле или лишь в фантазии, остается открытым. Эта так называемая первичная сцена настолько испугала и возбудила ребенка, что он под влиянием внутренних запретов на ви?дение чего-либо подобного отогнал от себя все связанные с нею фантазии и чувства. Произошло это ценой приобретения многочисленных навязчивых симптомов, которые особо проявлялись в мучительном следовании строгим религиозным предписаниям. Причем во время этих церемониалов ему как наваждение приходили на ум богохульные мысли, такие, например, как «Бог – похотливый козел»[26], – что из-за запретов на кощунственные выражения неизбежно приводило к действиям, направленным на искупление греха и покаяние.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.