ОКНО В АБСОЛЮТ Секрет светоносной жабы

ОКНО В АБСОЛЮТ

Секрет светоносной жабы

В представлении большинства людей первоисточником психоделических веществ является растительное царство. С незапамятных времен туземные народы использовали растения, способные изменять состояние сознания, «плоть богов», для проведения своих ритуалов и духовной жизни. Многое было написано о соме, легендарном растении Вед, которое использовали мистики и провидцы, о разных разновидностях каннабиса, о доколумбовом священном пейоте и магических грибах (теонанакатле), о священных кустах ибоги, используемой в ритуалах африканских племен, а также о напитке обитателей джунглей Южной Америки яхе, или аяхуаска, и многих других.

Гораздо менее известно, что психоделические вещества могут быть найдены также в животном царстве. В 1960 году Джо Роберте, фоторепортер журнала «National Geographic Magazine», описал сильный психоделический опыт с элементами научной фантастики, который он пережил после того, как съел мясо kuphosusfuscus. Эта рыба, обитающая в районе острова Норфолк в южной части Тихого океана, известна среди местных обитателей тем, что вызывает яркие и часто кошмарные видения.

Наиболее знаменательный вклад животного царства в ассортимент любителей психоделиков и духовных ищущих внесли представители рода буфо. Кожа этих жаб, которая содержит психоактивное вещество буфотенин, являлась обязательным компонентом отваров, которые средневековые ведьмы использовали для того, чтобы вызывать видение шабаша. В конце 1960-х годов в «психоделических кругах» распространились слухи о новом необычном способе достигать психоделического опыта — слизывая секреты кожи гигантской жабы аризонских пустынь, bufoalvarius. Этот вид обитает только в Сонорской пустыне, которая занимает южную часть Аризоны и простирается далее на юг, охватывая запад мексиканского штата Сонора.

Поскольку эта жаба является полуводной, для своего выживания она должна постоянно оставаться в окрестностях постоянных водных источников. Поэтому ее основным местом обитания являются русла непересыхающих рек и ручьев Сонорской пустыни. Их образ жизни также обусловлен тем обстоятельством, что более тысячи лет тому назад индейцы племени хохо-кам начали отводить воду из реки Хила для орошения своих засушливых земель и создали целую сеть каналов. Но даже всего этого было бы недостаточно. Природа наделилаbufo alvarius специальными железами, которые расположены главным образом на ее шее и конечностях животного. Эти железы вырабатывают вязкий, белый как молоко секрет, который защищает жабу от жары аризонской пустыни, а также от врагов.

Этот секрет содержит высококонцентрированный 5-метоксидиметилтриптамин (5-МеО-ДМТ), вещество с ярко выраженными психоделическими свойствами. В химической лаборатории это вещество было впервые синтезировано в 1936 году, более чем за двадцать лет до того, как современные американцы открыли его психоделический эффект. Однако коренные жители Американского континента знали об изменяющих сознание свойствах секрета пустынной жабы на протяжении столетий и использовали его в своих шаманских практиках. Как оказалось, тотже самый активный компонент ответствен за психоделическое действие таких нюхательных порошков растительного происхождения, как вирола и эпена, используемых индейцами племен тукано, уайка и арарайбо, живущих в Бразилии и Венесуэле.

Сухой продукт, получаемый путем выпаривания при нагревании секрета кожи bufo alvarius, содержит не меньше 15 % активного вещества. Курение высушенного секрета в течение нескольких секунд вызывает психоделическое состояние, которое может представлять серьезное испытание в психологическом плане из-за быстроты его наступления и сокрушительной интенсивности. Курение или вдыхание от 5 до 15 мг чистого 5-МеО-ДМТ оказывает сходное действие. Открытие психоделического эффекта секрета bufo aivarius психоделическое поколение восприняло как сенсацию. Была даже основана церковь «светоносной жабы», члены которой курили этот продукт в своих церемониях.

Я с большим интересом следил за сообщениями о bufo aivarius, а также о другом психоделическом виде, bufo marinus, который обитает во Флориде. Последний фигурирует в новеллах Карла Хайесена, в которых он повествует об одном бывшем губернаторе, который сошел с ума и поселился в болотах Эверглейдс, где стал гоняться за этими жабами и облизывать их. Поскольку я считал, что сравнение воздействия разных психоделиков имеет большое теоретическое значение, я искал возможности попробовать это новое дополнение к арсеналу фармакопеи. Раньше у меня уже был опыт с некоторыми родственными производными траптамина — с диметилтриптамином (ДМТ) и диэтилтриптамином (ДЭТ) из наших ранних экспериментов в Праге, а также с дипропилтриптамином (ДПТ) из исследований в Мэрилендском центре психиатрических исследований.

К своему великому огорчению, я осознал, что упустил замечательную возможность поэкспериментировать с bufo aivarius во время одного из моих прошлых посещений Аризоны. Я оказался там, в пустыне недалеко от Тусона, в середине июля, в период проливных муссонных дождей, которые временно превратили выжженную солнцем пустынную местность у подножия горной цепи Каталина в районе горы Леммой в полноводную реку двадцати пяти футов шириной и четырех футов глубиной. В течение считанных минут земля покрылась тысячами огромных жаб, которые вылезли из своих подземных укрытий, и тут же начали спариваться. Слушая их громкое, звучное кваканье, я был весьма впечатлен таким экстатическим празднованием жизни. Но поскольку я не был хорошо осведомлен относительно таксономии земноводных, я не знал, что стал свидетелем групповой оргии bufo alvarius, и не воспользовался возможностью попробовать их таинственный эликсир.

Возможность проникнуть в секрет светоносной жабы представилась мне, когда мой друг Пол появился на пороге нашего дома с внушительной порцией 5-МеО-ДМТ. Это вещество не было внесено в список веществ, вызывающих сильное привыкание и не имеющих терапевтической ценности, и для химика достать его не составляло труда, поскольку оно использовалось как исходное звено в синтезе многих других соединений. Мой друг уже имел опыт употребления 5-МеО-ДМТ и вызвался предоставить необходимые инструкции и компетентное руководство.

Под присмотром Пола я поместил небольшое количество белого порошка на поверхность стекла и с помощью бритвенного лезвия постарался еще больше измельчить его. Затем я разделил порошок на две одинаковые кучки, а остаток ссыпал в трубку, набитую сушеной петрушкой. Пока Пол раскуривал трубку, я свернул бумажную долларовую банкноту в тоненькую трубочку и втянул носом обе кучки порошка, каждую отдельной ноздрей. Затем я взял у Пола трубку и сделал две или три глубоких затяжки. Впоследствии я оценил, что общая доза 5-МеО-ДМТ, которую я принял, была весьма немалой — она составляла около 25 мг.

Начало опыта было внезапным и впечатляющим. В меня вдруг ударила космическая молния невероятной силы, которая в мгновение ока потрясла и разрушила всю мою обычную реальность. Я полностью потерял контакт с окружающим миром, который исчез как по волшебству. Раньше, когда я принимал высокие дозы психоделиков, я предпочитал лечь и устроиться поудобней. Но на этот раз подобных проблем даже не возникало, поскольку я полностью утратил осознание своего тела, так же как и окружающей обстановки. После сеанса мне рассказали, что, когда я сделал две затяжки, я несколько минут оставался сидеть неподвижно, как статуя, держа трубку у рта. Кристине и Полу пришлось взять трубку из моей руки и уложить мое тело на кушетку.

Во время предыдущих психоделических сеансов я всегда в основном сохранял ориентацию. Я осознавал, кто я, где нахожусь и почему переживаю необычный опыт. На этот раз все это улетучилось за несколько секунд. Мои повседневные заботы, мое имя, мое местонахождение и моя жизнь исчезли, как по мановению волшебной палочки. Стен Гроф… Кристина… Соединенные Штаты… планета Земля… Эти концепции еще несколько мгновений слабо маячили, подобно сновидческим образам, на периферии моего сознания, а затем окончательно рассеялись. Я усиленно пытался напоминать себе о существовании реальности, которую я знал, но она вдруг потеряла всякий смысл.

Все мои предыдущие психоделические сеансы всегда были наполнены неким богатым специфическим содержанием. Переживаемый мною опыт был связан либо с моей настоящей жизнью — с историей детства, младенчества, рождения и эмбрионального периода, либо с различными темами из трансперсональных сфер — с моими прошлыми жизнями, сценами из истории человечества, архетипическими образами богов и демонов или посещениями различных мифологических сфер. Теперь моей единственной реальностью была масса лучистой пульсирующей энергии необыкновенной интенсивности, которая, казалось, заключала в себе все существование в сжатой и абстрактной форме. Я стал Сознанием, взирающим на Абсолют.

Эта энергия обладала яркостью миллиарда солнц, и все же ее нельзя было сравнить ни с каким светом, который я знал в обычной жизни. Она казалась чистым сознанием, разумом, творческой энергией, выходящей за пределы всех полярностей. Она была одновременно бесконечной и конечной, божественной и демонической, пугающей и экстатической, творческой и разрушительной — все это и гораздо больше. Я не мог подобрать никаких концепций, никаких категорий в отношении того, что я видел. Перед лицом такой силы я не мог сохранить чувство собственного отдельного существования. Моя обычная идентичность была разрушена; я стал единым с Источником. Оглядываясь назад, я почти уверен, что мне довелось ощутить Дхармакаю, Изначальный Чистый Свет, который, согласно тибетской «Книге мертвых», появляется в момент нашей смерти. Хотя все это носило некоторое сходство с тем, что я переживал в моих первых сеансах ЛСД, этот опыт был гораздо более ошеломляющим и сокрушительным, с полной утратой чувства отдельной идентичности.

Моя встреча с Абсолютом продолжалась примерно двадцать минут по обычному времени, как отметили наблюдатели. Что касается меня, в продолжение всего опыта время перестало существовать и утратило для меня всякий смысл. Мне казалось, что прошла вечность, когда в моем поле опыта начали формироваться конкретные призрачные образы и концепции. Я начал воспринимать мимолетные образы космоса с галактиками, звездами и планетами, и затем, наконец, увидел Солнечную систему и в ней Землю с континентами.

Сначала эти образы были очень смутными и нереальными, но постепенно у меня начало возникать ощущение, что, возможно, эти реальности существуют в объективном мире. Постепенно в моем видении сформировались образы Соединенных Штатов и Калифорнии. И наконец, ко мне вернулось ощущение моей обычной идентичности и осознание моей настоящей жизни: Сначала контакт с обычной реальностью был очень слабым. Я осознавал, где я нахожусь и при каких обстоятельствах. Но при этом я был уверен, что доза, которую я принял, была чрезмерной, и теперь я умираю. Какое-то время я думал, что я нахожусь в бардо — промежуточном состоянии между настоящей жизнью и моим рождением в следующем воплощении, как это описано в тибетских текстах.

Постепенно мой контакт с обычной реальностью становился все более плотным, и в конце концов я осознал, что возвращаюсь из психоделического опыта и что я остался жив. Я лежал, все еще ощущая, как будто умираю, но при этом осознавая, что моей настоящей жизни ничего не угрожает. Казалось, что мой опыт умирания относится к сценам из моих прошлых воплощений. Я видел себя в разных драматичных ситуациях, всегда опасных и болезненных, в разных частях света и в разные исторические периоды. В то время как мое тело страдало и умирало в разных контекстах, различные группы мышц в моем теле подергивались и дрожали. Однако, переживая всю свою кармическую историю в своем физическом теле, я пребывал в состоянии глубокого блаженства, совершенно отстраненный от этих драматических проявлений, которые продолжались даже после того, как все специфические содержания исчезли.

Когда я работал в Мэрилендском центре психиатрических исследований, у нас был особый термин для описания состояния, которое наше клиенты переживали в течение многих дней, а иногда и недель, после успешного и хорошо интегрированного психоделического сеанса. Мы называли это «психоделическое последействие». Последействие после этого моего опыта было необычно интенсивным, глубоким и продолжительным. Я мог работать над моей книгой с необыкновенной точностью и сосредоточенностью. Тем не менее, когда я решал сделать перерыв и закрывал глаза, я тут же оказывался в состоянии экстатического восторга и переживал чувство единства со всем существованием. Мои медитации были необычайно глубокими, и они казались мне самым естественным состоянием, какое только можно себе представить.

Со временем повседневная, трезвая реальность все больше отвоевывала свои прежние позиции, а окно в Абсолют становилось все более туманным и непроницаемым. Однако после этого сеанса у меня осталось чувство глубокого уважения и признания моши тех средств, которыми пользуются шаманы. Я часто смеялся над высокомерием традиционных психиатров, которые относились к шаманским техникам как к продукту примитивных суеверий, и считали свои собственные методы, типа свободных ассоциаций на кушетке или поведенческой дезадаптации, истинно научными подходами к изучению психики человека.

После этого опыта я также по-новому оценил принцип, который встречается во многих эзотерических системах, — что самая благородная истина часто обнаруживается в самом низком. По убеждению алхимиков, например, «философский камень зарыт в грязи и навозе». Лично мне самый короткий и быстрый путь к абсолюту показала жаба, животное, которое часто считается символом безобразия. Я вспоминаю об этом каждый раз, когда слышу или читаю известный отрывок из пьесы Шекспира «Как вам это понравится»:

Оно подобно ядовитой жабе,

Что ценный камень в голове таит.

Находит наша жизнь вдали от света

В деревьях — речь, в ручье текучем — книгу,

И проповедь — в камнях, и всюду — благо.

Я б не сменил ее![3]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.