ПАРА – СООБЩЕНИЯ

ПАРА – СООБЩЕНИЯ

Мы думаем, что более плодотворен другой способ организации нашего опыта, связанного с коммуникацией и психотерапией, позволяющий более успешно помогать пациента» измениться. Пациент предоставляет нам набор сообщений, по одному сообщению на выходной канал. Эти сообщения называются пара-сообщениями. Ни одно из этих одновременно предъявленных сообщении не является мета-сообщением по отношению к какому-либо из остальных. В более общей форме: ни одно из множества одновременно предъявленных сообщений не отличается по своему логическому типу от всех остальных сообщений этого множества. Наглядно эту классификацию можно представить следующим образом:

указательный палец которой упирается вниз, является комментарием или сообщением, касающимся произнесенных пациентом слов? Опыт показывает, что с таким же эффектом слова пациента можно считать комментарием или сообщением по поводу сообщения, передаваемого рукой с прямым указательным пальцем, или наоборот. Таким образом, наша классификация пара-сообщений представляет собой классификацию сообщений одного и того же уровня, логического уровня. При такой организации опыта мы обходим сложность, возникающую в схеме Бейтсона, связанную с необходимостью решить, какое именно из набора пара-сообщений является мета-сообщением относительно всех остальных.

Тщетность стараний, связанных с подобным решением, особенно убедительно проявляется в ситуации, когда пациент инконгруэнтен не только в один конкретный момент времени, когда инконгруэнтны относительно друг друга типы его поведения в различные моменты времени. Иначе говоря, когда инконгруэнтность протяженна во времени, так что уровни сообщений могут со временем меняться на обратные: Обратимся к конкретному примеру.

Одна из участниц нашего семинара работала над некоторыми паттернами поведения, усвоенными ею в своей первой системе семейных отношений. Как это бывает в большинстве, если не во всех случаях, когда ребенок имеет дело с двумя взрослыми, выступающими в роли родителей:

ее родители по-разному понимали, как следует обращаться с ребенком. И, как это бывает в большинстве, если не во всех случаях, – перед ребенком стоит задача чрезвычайной сложности, заключающаяся в том, как интегрировать противоречивые сообщения, поступающие ей как ребенку от ее родителей, получив в итоге единое целое. Один из участников семинара начал заниматься с ней этими паттернами поведения: при этом он заметил следующее; когда Элен обращалась к своему отцу (фантазировала), она либо стояла прямо, широко расставив ноги, упершись левой рукой в бок, вытянув правую руку вперед указательным пальцем вниз, и говорила хныкающим голосом, как правило, нечто вроде:

Я изо всех сил стараюсь сделать тебе приятное, папочка. Ты только скажи, что я должна делать?

либо она стояла в обмякшей позе, сдвинув ноги вместе, вытянув руки перед собой ладонями вверх и громким голосом, грубым и низким, произносит нечто, вроде: Почему ты никогда не делаешь того, что я от тебя добиваюсь? Представив эти паттерны поведения в виде таблицы, мы видим: Сообщ.А! Сообщ.Б! Сообщ.В! Сообщ.П Сообщ.Д1 Сообщ.Е! Сообщ.А2 Сообщ.Б2 Сообщ.В2 Сообщ.Г2 Сообщ.Д2 Сообщ.Е2 Элен в момент Т. стоит прямо ноги широко расставлены левая рука упирается в бок правая рука вытянута вперед указательным пальцем в ива хныкающий голос «Я изо всех сил стараюсь сделать тебе приятное»

Элен в момент 2 обмякшая поза ноги вместе обе руки вытянуты руки ладонями вверх. Голос громкий и грубый.

Слова; «Почему ты никогда не делаешь того, что я, папочка, от тебя добиваюсь?»

Применяя в анализе данного случая схему Бейтсона, психотерапевт сталкивается с рядом трудностей. Во-первых, он должен определить в момент 1, какое из предъявленных Элен сообщений является валидным. Так как в предложенной им бинарной схеме сообщение об отношении является мета-сообщением по отношению к содержательному сообщению (слова), именно оно и представляет собой действительное, или валидное, сообщение об отношении Элен к своему отцу. Трудность в данном случае состоит в том, что различные сообщения, передаваемые по аналоговым системам, сами не согласуются между собой. Конкретно: сообщения А, Б, В и Д сообщение Д (позы и жесты) (качество голоса)

Допустим, тем не менее, что поскольку большая часть невербальных сообщений все же согласуются между собой, мы не станем обращать внимание на эту трудность и решим для себя, что сообщение, передаваемое позой и жестом, – это истинная, или валидная, репрезентация отношения Элен к своему отцу. В этом случае возникает следующая трудность: в момент 2 коммуникативного поведения Элен изменилась коренным образом. Конкретно говоря, если вы сравните попарно сообщения, поступающие от Элен в момент 1 и момент 2 (позу в момент 1 и момент 2), вы увидите, что они полярно различны. Так, наблюдая за коммуникацией Элен в момент 2, психотерапевт, исхода из прежних оснований, неминуемо приходит к такому пониманию отношения Элен к своему отцу, которое противоречит выводу, сформулированному им, основываясь не на ее коммуникации в момент 1.

Если же применить модель, предложенную нами, то анализ случая Элен и ее отношение к своему отцу не вызывает никаких затруднений. Поведение Элен инконгруэнтно как в момент 1, так и в момент 2: и в первом и во втором случаях пара-сообщения не согласуются между собой. Они, скорее, организованы следующим образом: Б2, В2 (первое Элен в момент 1 Элен в момент 2 сообщения А1, Б1, В1 и Г1 сообщения А2 конгруэнтны множество) (первое конгруэнтны множество) сообщения Д2 и Е2 сообщения Д1 и Е1 конгруэнтны (второе множество) и первое множество пара-сообщений инконгруэнтно со вторым множеством.

Особый интерес в случае с Элен представляет то, что первое множество сообщении в момент 1 конгруэнтно со вторым множеством сообщений в момент 2, а второе множество сообщений в момент 1 конгруэнтно с первым множеством сообщений в момент 2. Другими словами, аналоговые сообщения (за исключением качества голоса) в момент 1 согласованы с вербальными сообщениями в момент 2,и наоборот.

Так как в системе пара-сообщений все сообщения считаются равноценными, трудностей ее возникает: случай Элен (довольно распространенный, как показывает наш опыт) легко понять. У Элен имеется две модели ее отношения к отцу – она испытывает боль в отсутствие выбора, но ее поведение не согласуется с уважением, которое она испытывает к своему отцу, поскольку в данный момент времени эти модели противоречат друг другу. Обе эти модели – суть одинаково валидные выражения ее отношения, ее подлинных чувств к отцу. Обе они являются для Элен ресурсами, частями ее самой, которые она может интегрировать, получив в итоге целое. К случаю Элен мы вернемся в ниже, в разделе, посвященном стратегии интеграции.

В нашей модели мы продолжаем применять мета-различия. Но для того, чтобы некоторое сообщение А было мета-сообщением по отношению к какому-либо сообщению Б, необходимо соблюдение двух следующих условий: Сообщение А будет считаться мета-сообщением к сообщению Б, если только:

а) как А, так и Б являются сообщениями в одной и той же репрезентативной системе или выходном канале;

б) А представляет собой сообщение о Б (т.е. Б входит в объем А – условие Бейтсона/Рассела).

Отметим еще раз, что, поскольку каждый выходной канал может одновременно передавать одно и только одно сообщение, поскольку сообщения, предъявленные индивидом одновременно, никогда не будут мета-сообщениями по отношению друг к другу. Это обеспечивает условие а), согласно которому мета-отношение между сообщениями может возникнуть только при условии, что они выражены в одной и той же репрезентативной системе. Отсюда, естественно, следует, что пара-сообщения (множество пара-сообщений, предъявляемых каким-нибудь индивидам одновременно) никогда не будут мета-сообщениями относительно друг друга.

Понятие мета-различия полезно для нас в нашей работе. Рассмотрим, например, случай. Пациент описывает свои чувства по отношению к работе, произнося низким ноющим голосом: Я действительно начинаю получать удовольствие от своей работы.

Он сжимает руки в кулаки, вскидывает левый кулак, а затем опускает его на ручку кресла. Психотерапевт решает мета-комментировать эти детали аналогового (с помощью жеста и тона) сообщения. Он наклоняется к пациенту и говорит ему:

Я слышал, как вы говорили о том, что вы начинаете получать удовольствие от своей работы. Но, когда вы говорили это, я заметил для себя две вещи: первое – по вашему голосу никак не скажешь, что работа доставляет вам удовольствие, а кроме того, вы сжали руки в кулаки и ударили левой рукой по ручке кресла.

В терминах разработанной нами модели можно утверждать, что психотерапевт успешно справился с мета-комментированием. Конкретно: он дал мета-комментарий, касающийся трех сообщений, предъявленных пациентом: Сообщения пациента:

слова: «Я действительно начинаю получать удовольствие от своей работы», тон высказывания, переведенный психотерапевтом в слова: «По вашему голосу никак не скажешь, что работа доставляет вам удовольствие»;

движения пациента, переведенные психотерапевтом в слова: «Вы сжали кулаки и ударили левой рукой по ручке кресла.» Мета-комментарий психотерапевта, относящийся к мета-сообщению

слова: «Я слышал, как вы говорили о том, что действительно начинаете получать удовольствие от своей работы. Но когда вы говорили это, я отметил для себя две вещи:

во-первых, по вашему голосу никак не скажешь, что работа доставляет вам удовольствие, а кроме того, вы сжали руки в кулаки и ударили левой рукой по ручке кресла.»

Мета-сообщение терапевта удовлетворяет обоим названным условиям; оно выполнено в той же репрезентативной системе, что и сообщение пациента, и оно представляет собой сообщение о сообщении пациента. Заметим, что, стремясь успешно довести до пациента это мета-сообщение, психотерапевт вынужден был перевести это сообщение пациента, репрезентированное пациентом в выходных системах (тон голоса, движение тела), отличающихся от той системы, которую собирался использовать сам терапевт, а затем репрезентировать само мета-сообщение (язык) в этой выходной системе: невербальное поведение пациента, которое он хотел прокомментировать, – психотерапевт сначала перевел в слова, а затем словами же прокомментировал это поведение. Мета-тактику П для работы с репрезентативными системами (переключение с одной репрезентативной системы в другую) психотерапевт применил в качестве существенной части своего мета-сообщения.

Третий аспект отличия нашей модели инконгруэнтности от модели Бейтсона состоит в том, что, поскольку ни одно из сообщений в комплексе пара-сообщений не является мета-сообщением по отношению к какому-либо из них, поскольку не возникает никаких ограничений, касающихся интеграции частей индивида, репрезентированных этими сообщениями, когда они оказываются инконгруэнтными. В бинарной же модели Бейтсона, в которой все аналоговые сообщения (то есть сообщения, характеризующие отношение) – суть мета-сообщения по отношению к дискретным (содержательным) сообщениям. Любая попытка интегрировать любые части индивида, репрезентированные этими противоречивыми сообщениями, автоматически оказывается нарушением теории логических типов и неизбежно ведет к парадоксу. Мы вернемся к этой мысли ниже, в разделе интеграции. Три основных аспекта, в которых наша модель инконгруэнтности отличается от разработанной Бейтсоном и его сотрудниками, можно представить в виде таблицы: Гриндер/Бендлер Второе различие для проверки коммуникативного акта на инконгруэнтность.

Все сообщения, передаваемые по выходным каналам, рассматриваются как валидные репрезентации пациента.

Бейтсон/Рассел Бинарные различия для проверки коммуникативного акта на инконгруэнтность.

Уровень отношения выделяется (аналоговый) в качестве мета-уровня по отношению к уровню содержания (вербальному),а значит – в качестве валидного сообщения.

Не налагает никаких ограничений на интеграцию частей пациента, репрезентированных различными пара-сообщениями.

Налагает ограничение на интеграцию частей индивида – любая попытка интегрировать части, репрезентативными уровнями отношения и содержания представляет собой нарушение Теории Логических Типов.

А теперь перейдем к изложению стратегии использования инконгруэнтности пациента в качестве основы роста и изменения.