Любви прекрасные фасады

Любви прекрасные фасады

Я их всех люблю, а они меня нет. За это я их всех и ненавижу.

Вот.

Мечтать не вредно

Если о любви мечтать, то все мечтают о самом красивом. Он восхищен ею и трепетно заботится о ней, она благодарна за его теплоту и заботу, а, кроме того, сама любит его, что порождает ответные чувства его. Как приятно подчеркнуть, что ее чувство любви не сводится просто к ответу на любовь его, что ее любовь самостоятельна и бескорыстна, что она любит не его любовь к ней, а — его.

Любовь — совершенно замечательно штука, особенно если о ней только читать в научно-романтической литературе и не пытаться всерьез примерить, например бескорыстность, к себе.

То есть это представить легко: тебя любят ни за что и всегда, каким бы ты ни был, просто за то, что ты есть! И всегда думают и заботятся о тебе, твои радости становятся радостью для любящего тебя, а твои печали печалят его…

Существенно сложнее оказывается представить, что это ты должен кого-то любить совершенно ни за что. Всю прошлую неделю она мне не звонила, а вчера, когда мы встретились на вечеринке, она совершенно нагло кокетничала с каким-то пижоном и делала вид, что меня как будто не видит. И я теперь должен светиться от любви к ней? И радоваться, что она нашла себе нового хахаля? Может, им еще фонариком посветить?

Ты отказала мне два раза,

"Не хочу!" — сказала ты.

Вот какая ты зараза,

Девушка моей мечты.

Самая народная "Академия"

Любовь небесная — прекрасна, но даже очарованные ею люди практически воплотить ее регулярно затрудняются. Мечтать о ней, конечно, не вредно, но какие шансы, что так полюбят тебя, если ты так любить не умеешь? Посему предлагаю рассмотреть более реалистичные варианты и обратить внимание на любовь земную. Земная любовь выглядит как полагается, то есть имеет облик вполне небесный, воздушный и трепетный, но если вы присмотритесь к корням, вас поразит ее житейская основательность и жестковатый практицизм.

О Тимур

Читатель, приготовьтесь, Н.И. снова начинает вас подначивать. Давайте не будем обижать себя и его подозрением, что все, что бывает в его и в нашей жизни и любви, сводится к таким вот картинкам. Но… такие картинки в жизни тоже есть. Можно игнорировать эти картинки, можно игнорировать другие, более симпатичные, но, наверное, хорошо бы держать в душе память о жизни в целом. И если однажды в душе читателя эти вопиюще противоречивые картинки большого чистого и вульгарно повседневного сложатся в части единого целого, тогда ирония и в изрядной степени самоирония умного и живого автора окажется не столько руководством к действию, сколько поводом лишний раз пережить, насколько разной и многогранной может быть жизнь и любовь в один и тот же момент времени и между одними и теми же людьми.

O

Типичное начало: Хочулка взаимная

Хочулка плюс владелка получается имелка, а кончается все это сопелкой и пыхтелкой.

Я встретил женщину и понял, что эта женщина мне нравится. Я понял, что я ее хочу. Женщина увидела мои горящие желанием глаза, оценила совокупный (то есть душевный, физический и прочий) капитал их владельца и подала мне знаки благосклонности: "Ты мне нравишься тоже!"

Ее руки мягко задержались в моих руках, и на мое касание пальчиками ее ладошки она ответила довольно опущенными ресницами.

Я понимаю, что эта женщина не против. Она не возражает, если я буду ее завоевывать — и я решаю ее завоевывать.

Я начинаю ей звонить теплым голосом, интересоваться ее планами, слушать ее переживания и рассказывать ей милые небылицы. При встречах я внимателен, но немного неровен, потому что не скрываю своего желания, отчего ее глаза довольно туманятся. Мои губы тянутся к ее, она смеется и шлепает меня по губам цветами, которые я ей подарил. Она знает, что я ее люблю. Хорошо, что я знаю, как это делается, и хорошо, что мне нравится и легко это делать для нее. Потому что я ее хочу. Мы — лакомимся друг другом. А на картинке это выглядит так: На поверхности — люблю. А в основе, то есть на самом деле, — хочу.

Несложно догадаться, что у некоторых субъектов, недалеко вышедших из животного мира, хочу может очень даже наличествовать, а любовь — как-то нет. Кстати, ничего страшного я в этом не вижу, особенно если их хочулка окажется взаимной.

Ты — меня, я — тебя. Вот и посношались. А если вам это не нравится, то вы можете себя этим не радовать.

Хотя, конечно, с любовью лучше. С любовью немного хлопотнее, но выходит и красивее, и добрее, особенно с учетом обычного возникновения ответного чувства…

Близость и привязанности

Далее, мы с Ириной (пусть мою любимую женщину зовут так) решили соединить то ли свои постели, то ли свои жизни — и стали жить. Как это происходит обычно, между нами достаточно быстро завязались привязанности, я свыкся с Ириной, мы стали близкими людьми, я привязался к ней, а она привязалась ко мне. Стоп! И близость, и привязанность я предлагаю вам представить предельно реально: вот между нами натянулись веревочки, а то и канатики, одним концом канатик привязан к моему ребру, другим концом — к ее. И мы стоим предельно близко друг к другу: я чувствую ее дыхание, а она — мой локоть.

Что будет теперь, если мы близки, а я неловко повернулся? Мой локоть ударит ей по ребрам.

• А вы знаете, у меня довольно острые локти.

Вот незадача! Были бы мы не близки — она бы только посмеялась над моей неловкостью, но мы близки, и она кривит гримаску: "Ой, ну больно же!"

ПРИ БЛИЗКИХ ОТНОШЕНИЯХ НЕЛОВКОСТЬ РАНИТ.

А что будет, если я когда-то не устрою ее как близкий человек и она вдруг дернется от меня? Канатик между нами натянется и, привязанный к живому, дернет нас. Нам станет — больно.

ПРИВЯЗАННОСТЬ ЧРЕВАТА БОЛЬЮ. И ВЫ ЭТО ЗНАЕТЕ.

Как люди близкие и привязанные друг к другу, мы стали опасными друг для друга людьми: мы можем причинить друг другу реальную боль. И если я не хочу, чтобы мне было мучительно больно, если я не могу допустить, чтобы Ирина от меня ушла, что я буду делать? Правильно, я буду Ирину любить, я буду об Ирине заботиться. Моя зарплата станет ее зарплатой, я буду приносить Ирине цветы и ходить на рынок за картошкой. И если я об Ирине забочусь хорошо, я могу быть почти уверенным, что она мне сильно больно делать не будет. А если Иринушка тоже не дура и мы оба заботимся о себе… то есть о другом… то есть о себе,

Я правильно озабочен подбором слов?

то у нас теперь настоящая любовь, которой мы и охраняем себя от партнера, от нанесения нам боли и душевных ран. Очевидная и, возможно, главная черта этой любви то, что это любовь добровольно-принудительная.

То есть ты, конечно, можешь и не любить, но ведь, сам понимаешь, тебе же хуже будет…

А пока все хорошо: если не копаться, что там внутри, то снаружи таких отношений вы увидите благостную картину заботливой и внимательной любви, справедливо вызывающей у посторонних восхищение, а у партнера — благодарное ответное чувство. И тогда картинка про отношения, где любовь рождается из привязанности, выглядит вполне привлекательно. Вот так. Да?

Да, только не дай вам бог, несмотря на все меры предосторожности, все-таки дернуться или партнера задеть: даже без всякого злого умысла, чисто рефлекторно партнер вздрагивает и начинает задевать вас.

Ну мы так устроены.

Нам становится больно и мы устраиваем разборки. Вот так:

Похоже, что картинка потеряла былую привлекательность и стала более реалистичной. Как в жизни. Как в нормальных

отношениях, где любовь только прикрывает привязанности и мгновенно превращается во вражду и ненависть, чуть только привязанности напрягаются…

От любви до ненависти — одна привязанность?

Нас с людьми связывает не только душевная привязанность, иногда еще крепче нас связывает жизнь. Мать-дочь — близкие люди плюс вообще не разъедешься. И снова — нас нередко спасает любовь.

От мамы никуда не денешься, а она тебя достанет всегда. "Куда пошла?!", "Чтоб я этого больше не видела!", "Да как ты смеешь!" — набор известен, но не радостен. Что делать, куда бедному крестьянину податься? Убегать пока некуда, драться и воевать — пробовали, наши силы расстреливаются на дальних подходах… Остается, похоже, одно: дружить. А еще лучше — любить.

 Когда что-то любишь — оно уже не такое противное, плюс, если даришь внимание, понимание и теплую заботу, на тебя почти не ругаются, а иногда даже ласковы.

Любовь — давно проверенная защита от опасных близких. Да, средство это дорогое. А что делать? Вот и начинают близкие люди любить друг друга, чтобы не съесть враг врага раньше времени.

О Тимур

Вообще-то тут описаны принципы мирного сосуществования. Да, люди часто и необдуманно (но очень гордо и радостно) называют такие отношения любовью, но назовем ли их любовью мы? Да и в словах ли дело? А вот и в словах. Назовем такое любовью, а нам такое не понравится, и мы будем не любить саму любовь. Вместо того, чтобы трезво оценивать приемлемость и потенциал таких, описанных выше, отношений. Правда, если на отношения любые, кроме любви, существует внутренний (или внешний) запрет, то и приходится любовью отношения любые называть. Чтоб хоть какая-то любовь. Так что, Николай Иванович, вы нас не путайте. При чем тут любовь? Сами ж пишете: привязанности.

O

Сделки

Можно привязываться, а можно идти немного другим путем, когда два взрослых и разумных человека так или иначе договариваются друг с другом. Близость между нами не обязательна (опасно, однако!), а вот взаимные услуги — это по-настоящему интересно. Если речь о любви ведут два хорошо воспитанных человека с возвышенными чувствами, то договор о предоставляемых услугах звучит возвышенно красивым, прямо-таки поэтическим текстом, но расшифровывается без всякого труда. Вот, например, таким текстом будет идти Его признание в любви,

а таким — расшифровка Ею этого слабо закодированного текста.

Итак,

"Иринушка, мне так дорого твое присутствие…"

"Дорого…" — значит, готов платить за мое присутствие. Проявляет заинтересованность. Это хорошо.

"Мне так нравится смотреть в твои глаза, чувствовать твою близость и теплоту прикосновений… Ты меня так привлекаешь…"

Понятно. Хочет секса. Это тоже хорошо.

"Я хотел бы, чтобы у нас сложились серьезные отношения…"

Серьезные… Он что-то гарантирует. Что? И что за это ждет от меня?

"Я так представляю, что у нас будет дом, где ты будешь хозяйкой…"

Понятно. На мне готовка, стирка и так далее.

Она может то ли вздохнуть, то ли расслабиться, потому что смысл его текста ясен уже предельно: "У меня к тебе вполне традиционные ожидания. Я от тебя жду все, что должна делать каждая обычная жена". Если они имеют некоторый опыт семейной жизни, то основные функции жены она знает и так, в случае чего он ей быстро напомнит. Это:

Душевный друг — тот, кто готов принимать мою усталость. Более подробная раскладка, напоминаю, имеет вид: Грелка, Взгрелка, Унитаз, Золотое зеркальце. В другое время — Игрушка для трепа и развлечений.

Любовница, то есть секс бесплатно. Немного внимания каждый раз обещаю, но чтобы по полной программе вокруг тебя каждый раз крутиться, как раньше, — нет уж, извольте.

Визитная карточка. Жена для мужчины есть важная составляющая его личного интерьера в широком смысле этого слова.

 На этой фотографии изображены моя дача, пес, машина и жена. Все выглядят — великолепно!

Домохозяйка. Домом и мной надо заниматься. Мне самому, что ли, носки стирать?

Мать моих детей. От меня — руководящие указания, от тебя — все остальное. В общем, мои дети должны мне понравиться.

Впрочем, любая сделка имеет две стороны, и в ответ на ожидания мужчины женщина выставляет требования свои. Трепетно вложив ему в руки свои ладошки и преданно глядя в глаза, она спросит:

"А ты готов содержать нашу семью?"

 Что значит: "Деньги давай!"

"Больше всего я ценю в тебе то, что ты настоящий защитник и опора…"

 То есть: "Самые трудные вопросы на грудь берешь ты, а не я, и я знаю, с кого мне в случае чего спрашивать".

"Милый, и еще: я так благодарна тебе за взаимопонимание!"

 Перевод: "Чем быстрее ты будешь меня понимать и со мной соглашаться, тем будет лучше. Не упрямься".

Если больше она ему ничего обещать не планирует, то: она вдруг порывисто, с широко открытыми глазами тянется к нему, нежно опускает свои руки ему на плечи, тихо припадает к его груди, после чего задерживает дыхание, медленно прикрывает глаза и дарит ему свои полуоткрытые ищущие губы. На чем торговля обычно и заканчивается…

 Минута… две… три. Наверное, пока хватит.

O Тимур

Разрешите вклиниться…

Насколько мы с вами уверены, Николай Иванович, что условия сделки тут обе стороны поняли одинаково? У меня есть ощущение, что и он, и она сохраняют очень большую свободу маневра для последующих разъяснений сути и духа соглашения… Значит, будут еще и разговоры, и передоговоренности. А тогда — можно ли тут говорить о сделке? Или пока только о протоколе намерений?

O

Если мужчина, находясь в мечтательном предвкушении, решает, что эта сделка его устраивает, он предлагает женщине свою руку и сердце. Он берет на себя свою часть сделки, свои обязанности и ожидает, что она будет выполнять часть свою. По рукам? И если они дали друг другу руки, они вступают в ответственные бизнес (простите, семейно-душевные) отношения, где согласно договору удобно пользуются друг другом. Что можно возразить против честной сделки между мужчиной и женщиной? Это нормально и разумно: мужчина обслуживает женщину, женщина обслуживает мужчину, вместе они помогают друг другу жить.

O Тимур

Простите за пессимизм, но я бы все-таки возразил против слова «честный» применительно к такой сделке. Тут одно из двух: либо это сделка, и тогда стороны, не надеясь друг на друга, оставили себе простор для взаимного одурачивания, то есть сделка эта — нечестная. Либо это и не сделка вовсе, а уверенность в другом человеке, то есть доверие. Соглашусь, что в реальной жизни второе бывает не так часто, как первое, но бывает тоже. А вот честная сделка бывает куда реже, чем первое и второе, вместе взятые. Зато куда чаще бывают ситуации, когда с одной стороны — доверие, а с другой — игра в сделку.

O

А что особенно приятно, нам никто не может запретить называть свои отношения не сделкой, а душевным расположением и любовью. Объявлять свои отношения «сделкой» — не всегда удобно.

Наверное, вы в курсе: в любом государстве со всех сделок нужно платить налоги — если это оформляется как сделка. А если я свои сделки с женщиной оформил как любовь и семью, то налоги можно не платить.

Наверное, поэтому у нас не разрешают многоженство. Только прикиньте: вот построил я швейную фабрику и всех сотрудниц: швей-мотористок, уборщицу и секретаршу — оформил как своих жен. То есть деньги им за работу плачу те же самые, а налоги — нет, потому что у нас не сделка, а большая семья на сорок человек. Сколько сэкономил? Сорок с лишним процентов от зарплаты (пенсионный, подоходный и прочие соц страхи). Не слабо?

Не разрешат, не разрешат нам многоженство! А тем более шведские семьи и прочие браки между влюбленными друг в друга мужчинами… Налоговая не позволит.

Да. Так вот: что справедливо для коммерции, то справедливо и для души. Мы дружим, мы любим друг друга, мы не в коммерческих отношениях! Любимая, может быть ты думаешь, что мне от тебя что-то надо? Нет, любимая, я от чистого сердца, я дарю тебе все, что я сказал. А как ты ко мне относишься? Может быть, ты тоже хочешь безвозмездно подарить мне все то, о чем мы с тобой договорились?

Да, милый! Взаимно, любимый!

Если нашу сделку — лирическую сделку! — мы оформили как бескорыстное дарение двух любящих людей, то и сделка совершена, и бонусы (подарочки сверху) получены. И тогда наш бизнес называется настоящей любовью, а мы себя можем считать людьми любящими и совершенно бескорыстными. Тем более, если стороны свои обязательства выполняют, отношения взаимовыгодны и бизнес процветает, то у нормальных людей совершенно естественно, кроме и помимо всяких сделок, возникает друг к другу теплая благодарность.

А нередко и — настоящая любовь. Когда мы такие богатые и откормленные, почему бы нам и не поделиться, почему бы не подарить внимание и заботу хорошему человеку?

Просто так!