1.3. Различное отношение к феномену любви

1.3. Различное отношение к феномену любви

С давних времен в литературе, а теперь киноискусстве, на телевидении постоянно проповедуются идеи о том, что романтическая любовь — это единственное, что имеет значение в жизни человека. Вот что писал много веков назад Омар Хайям:

Чье сердце не горит любовью страстной к милой, —

Без утешения влачит свой век унылый.

Дни, проведенные без радостей любви,

Считаю тяготой ненужной и постылой.

Однако отношение к любви у великих умов разное. Для одних любовь — бесценный дар для человека: «Только любовь делает человека самим собой», — писал Платон, а И. Гете полагал, что счастлив лишь тот, кем владеет любовь.

В душе померк бы день и тьма настала б вновь,

Когда бы из нее изгнали мы любовь.

Мольер

Любовь — это самая интимная точка соединения природы и разума, это единственное звено, где природа вторгается в разум, она, стало быть, есть превосходнейшее среди всего природного.

Г. Фихте

Для других же любовь — отрицательное явление: «Любовь — заболевание, вроде наваждения, похожа на меланхолию» (Авиценна), «Любовь часто отнимает разум у того, кто его имеет» (Д. Дидро), «Когда мы любим, мы теряем зренье» (Лопе де Вега).

Неудивительно, что это двойственное отношение, проповедуемое на протяжении многих веков философами и писателями, проникло и в массовое сознание.

В конце XIX в. была издана небольшая книжка: «Любовь конца века». Составители ее предложили многим писателям, художникам, ученым и артистам высказаться о любви. Вот подборка этих высказываний, приведенная философом и публицистом М. О. Меньшиковым (1899).

«Любовь так же велика и таинственна, как смерть», — заявляет один поэт, адвокат и критик. «Любовь — царица мира! Она все», — восклицает один актер. «На свете одна любовь сама по себе, an und fur sich, — все остальное только для нее», — пишет один редактор и беллетрист. «Любовь это тот центр, то солнце, вокруг которого теснятся все побуждения человеческой души, все проявления человеческой воли», — заявляет другой писатель. «Что такое любовь? — захлебывается от восторга один автор исторических романов, седой и древний старец. — Для полноты этого ответа недостаточно исчерпать все лексикальное богатство всех языков, наречий, подречий и говоров всего мира. Любовь — это мировой закон, такой же неизменный и непостижимый, как закон мирового тяготения… Любовь это основной закон жизни, дыхания всего живущего» и пр. и пр. Один старый газетный критик коротко, но внушительно заявляет: «Я признаю любовь силою, равною теплу, свету, электричеству». Видите ли, даже не подобною силе, а равною! «Любовь, как инстинкт, единственный фактор жизни», — кричит одна пожилая беллетристка, а старый профессор истории и публицист впадает просто в какие-то конвульсии восторга, в какой-то бред о любви, который я даже и разобрать не в состоянии.

Всех правильнее отнесся к любви один талантливый русский фельетонист. «В жизни каждого из нас, — говорит он, — любовь играет самую незначительную роль, и то в ранней молодости… Но в разговорах, в условной лжи нашего существования, в области “нас возвышающего обмана” это по-прежнему великое, значительное и чуть-чуть не святое дело. Для того чтобы поддерживать обман и сгущать туман нашего сознания, существуют целые и многочисленные организации. Одни этот отживший вздор, который едва ли тысячного из нас сбил с пути или на путь направил, перелагают в стихи и прозу; другие облекают его в яркие краски; третьи — в музыкальные звуки; четвертые изображают на сцене; пятые разжигают критическим анализом и пр. Все это искусства, которые кормятся около любви, а все они в общей сложности не составляют для нас того, чем была любовь в доброе старое время, — искусства жизни».

Мало что изменилось и в наше время. При опросе, проведенном студенческим журналом, более половины студенток пожелали страстной любви. В своей статье в журнале «Семейная жизнь» Пол Попено описывает, что большинство людей думает о романтической любви: «Любовь — это непостижимое наваждение, что приходит ниоткуда и сразу полностью овладевает тобой, как корь. Ты узнаешь ее интуитивно. Если это настоящее чувство, тебе не придется долго гадать. Ты разглядишь ее, без сомнений. Любовь настолько важна, что ты должен отказаться от всего ради нее. Мужчине простительно бросить жену ради любви, женщине простительно оставить дом и детей, королю — трон. Она приходит совершенно неожиданно, и ты ничего не можешь поделать. Она не подвластна человеку».

Однако, как это ни покажется странным, имеется не так уж мало противников романтической и половой любви. Еще в XIX столетии за рубежом и в России среди писателей, журналистов, философов разгорелась бурная дискуссия о том, следует ли превозносить любовь, как это делается в литературных произведениях.

Английский философ Бэкон ставит любовь наряду с самой гнусной страстью — завистью, говоря, что, подобно зависти, «любовь повергает человека в бессилие». Любовь представляет самый обыкновенный предмет комедий, а иногда даже и трагедий, но она причиняет много бедствий в обыкновенной жизни, в которой играет роль то сирены, то фурии.

Немецкий философ Шопенгауэр писал о любви: «Она захватывает в свои сети всю молодую часть человеческого рода, составляет часто последнюю цель всех человеческих стремлений, вредно влияет на важнейшие дела, прерывает самые серьезные занятия, вводит иногда в заблуждение величайшие умы, смело и бесцеремонно вторгается со своими мелочами в советы государственных людей и кабинеты ученых, пробирается в виде локонов и любовных записочек в министерские портфели и рукописи философов, служит ежедневно причиной мерзких и запутанных тяжб, разрушает самые дорогие отношения, разрывает самые прочные связи, нередко губит целые состояния и карьеры, делает честных и добрых людей бессовестными и жестокими, одним словом, она всюду является демоном, производящим гибель и разрушение».

Я отрицаю то царственное место, которое дают любви в жизни, и отрицаю ее самодержавную власть.

Герцен А. И.

Об этом же писал М. О. Меньшиков (1899): «Если вспомнить, какое бесчисленное множество людей — все молодое человечество — страдает явно — и еще более тайно — от этой страсти, если вспомнить глубокое расстройство всех жизненных отношений влюбленных, расстройство дел, полное забвение ими нравственного долга, забвение всего на свете ради столь мимолетного счастья, которое почти всегда оказывается призраком, если вспомнить все эти жгучие страдания, невольно охватит глубокая жалость к жертвам и вырвется вопрос: да что же такое любовь? И отчего она так жестока? И неужели нельзя облегчить никакими средствами — если не теперешнему, то хоть будущим поколениям — эту страшную тиранию?»

И в наше время среди ученых имеются расхождения во взгляде на феномен любви. Например, Л. Каслер (Casler, 1973) говорит, что любовь — это свидетельство слабости и несовершенства человека. Он отмечает три причины, заставляющие одного человека полюбить другого. Во-первых, это потребность в подтверждении своих установок и знаний о мире. Любимый человек служит источником их валидизации. Во-вторых, любовь дает возможность удовлетворять сексуальную потребность, не испытывая при этом стыда. В-третьих, является конформной реакцией по отношению к нормам общества. Среди эмоций, сопровождающих чувство любви, главенствующую роль занимает страх потерять источник удовлетворения своих потребностей. Поэтому влюбленность делает человека несвободным, тревожным, мешает развитию человека как личности. Влюбленный человек относится к объекту своей страсти амбивалентно: с одной стороны, он испытывает к нему позитивные эмоции как к источнику жизненно важных благ, а с другой — ненавидит его, потому что он зависим от него. Действительно свободный человек, считает Л. Каслер, тот, кто не испытывает чувства любви.

Поистине, любовь стала настолько внутренне противоречивым явлением, что некоторые исследователи семейной жизни пришли к заключению, что любовь — это просто название способа подчинения более сильными членами семьи более слабых. Рональд Лэинг попросту утверждает, что любовь является прикрытием для насилия.

Роберт А. Джонсон в своей книге «Мы. Глубинные аспекты романтической любви» высказал такое мнение: «Любовь уже превращена в религию. Человеческая любовь настолько омрачена чрезмерными страданиями и переживаниями романтизма, что мы лишаемся возможности относиться к ней так, как она того заслуживает».

О том, до какого абсурда современная культура довела понятие «любовь», обозначает Ролло Мэй в книге «Любовь и воля»: «Любви как средству решения житейских проблем придается такое большое значение, что самоуважение человека зависит от того, обрел он ее или нет. Люди, которым кажется, что они нашли ее, готовы лопнуть от самодовольства, уверенные в том, что располагают неопровержимым доказательством своего спасения, подобно тому как кальвинисты считали богатство зримым свидетельством своей принадлежности к избранным. Те же, кому не удалось обрести любовь, не просто считают себя в большей или меньшей степени обездоленными, но утрачивают самоуважение, а это влечет за собой более глубокие и опасные последствия».

С любовными перегибами человечество уже сталкивалось. Тысячу лет назад, в конце первой эры, это любовное чувство вспыхнуло как эпидемия, захлестнуло всю арабскую поэзию, проникло в искусство Персии, Средней Азии, трубадуров. «Любовь-манию» открыли человечеству арабы с их горячими чувствами и фанатическим сгущением всех сил души в узкий пучок. «Я из племени Бен Азра, полюбив, мы умираем» — так отпечаталась в поэзии эта фанатическая любовь. Испытав ее, любящий становится меджнуном — безумцем и почти буквально — а то и буквально — теряет рассудок.

Литвак М. Е.

Другая точка зрения на любовь имеется у А. Маслоу. Любовь здорового человека характеризуется отсутствием тревожности, ощущением полной безопасности и психологического комфорта. Удовлетворенность психологической и сексуальной сторонами отношений у любовных партнеров с годами не уменьшается, а возрастает. Партнеры испытывают постоянно растущий интерес друг к другу, у них нет искажения восприятия, свойственного романтической любви. Трезвая оценка партнера сочетается у них с осознанием его недостатков и полным принятием его таким, каков он есть, что и обеспечивает психологический комфорт. Партнеры редко употребляют слово «любовь» для характеристики своих отношений. Но при этом испытывают большое удовлетворение от секса друг с другом. Они не изменяют друг другу, их отношения равноправны, без деления на мужские и женские роли.

Как и во многом другом у А. Маслоу, это описание любви — скорее идеал, так как эти характеристики любви были получены им на нерепрезентативной выборке самоактуализировавшихся личностей. И все же большинство людей признают: любовные переживания обогатили их духовно и эмоционально. Когда группе взрослых, несомненно обладающих опытом любовных отношений, предложили ответить на вопрос, счастливее или несчастливее они стали, испытав любовь, три четверти признались, что стали счастливее. Остальные ясно определить свое отношение не могли.

По данным Ю. Щербатых (2002), на вопрос анкеты «Сильная любовь — это награда или наказание?» большинство студентов (62 %) ответили «награда», 23 % — «наказание», 15 % — «и то и другое». Таким образом, в основном опрошенные считают, что любовь приносит людям большей частью положительные эмоции, и тем не менее почти четверть признает за этим чувством способность приносить несчастье, а одна шестая часть студентов оценивает любовь как «коктейль» из положительных и отрицательных эмоций.

Сорок семь процентов россиян предпочитают быть объектом любви, нежели дарить ее. И сильный, и слабый пол в большинстве своем признаются, что гораздо важнее ощущать, что тебя любят, чем страдать самому. Однако потребность чувствовать себя объектом привязанности сильнее у женщин: 53 % представительниц прекрасного пола считают, что «может, это и эгоистично, но страдать от неразделенной любви куда хуже», и дело не только в эгоизме — они убеждены, что «когда человек чувствует любовь от окружающих, он раскрывается полностью, а это дает ему возможность реализовать себя». Мужчины же (41 %) мотивируют свое желание быть любимыми по-другому: они боятся разочарований и предпочитают быть объектом страсти, нежели мучиться от неразделенной любви.

«Это так здорово — испытывать любовь самому!» — считают 31 % опрошенных. Прекрасное чувство окрыляет и волнует кровь. Тридцать четыре процента мужчин готовы дарить свою любовь, но не могут удержаться от замечаний: «Неплохо бы еще верить, что тебя тоже любят». Комментарии женщин более жертвенны: «Любовь — свет, который открывает дорогу, жизнь. Любовь не ради себя, а ради любимого, любимых. Это невероятное счастье». Но вот процент женщин, согласных на такую любовь, все-таки меньше: только 28 % представительниц прекрасного пола выбрали фразу: «Для меня важнее самому испытывать любовь» как вариант своего ответа.

Поздняков В. А. Психология любви // По материалам Интернета (сайт психолога об искусстве любви). 2004

Не случайно поэтому при опросах различных групп любовь называют среди наиболее значимых для человека терминальных ценностей, причем у девушек и юношей она стоит соответственно на первом и втором месте, отходя на более дальние позиции у взрослых обоего пола (А. А. Игнатьева, 2001). Как показано в исследованиях ряда авторов (Ч. А. Шакеева, 1996; Е. Ф. Рыбалко, Н. Г. Крогиус, 1998; А. И. Пеньков, 2000), любовь занимает средние места в структуре терминальных ценностей взрослых молодых людей, а по данным Т. В. Андреевой (1998), в ценностях мужчин любовь занимает четвертое место, а в женских ценностях — даже шестое.

Причина этого, как писал Э. Фромм, в огромных количествах «ширпотребных фильмов» о счастливой и несчастливой любви, а также в «низкопробных песенках» о любви, в демонстрировании поверхностного и легковесного отношения к любви. Хотя публика до предела насыщена информацией «вроде бы о любви», мало кто имеет представление о «настоящей любви», не умея ее отличить от «любви фальшивой». Ныне на Западе считается «модной» любовь в истоке — внезапно нахлынувшее чувство, эмоциональная спонтанность, необузданная страсть, чаще всего исключающие ответственность, человеческую серьезность, духовно-нравственное родство и взаимопонимание между партнерами. Несмотря на то что все горят «страстным желанием любви», практически в обществе потребления «почти все считается более важным, чем любовь: успех, престиж, деньги, власть; вся энергия тратится на достижение этих целей, и почти ничего не делается для того, чтобы научиться искусству любви».

Что же мешает людям жить в любви, иметь счастье в супружеских отношениях? Б. Рассел (1929) писал по этому поводу: «В современном мире существуют в каком-то смысле враждебные отношения между религией и любовью. Я не считаю их непреодолимыми; просто они обусловлены тем фактом, что христианская религия — в отличие от некоторых других — упорно поддерживает аскетизм <…> Сознание греховности [половой] любви, даже любви супружеской, приобретенное в процессе традиционного воспитания, подсознательно сохраняется как у мужчин, так и у женщин; оно наблюдается и у тех, кто имеет свободные от предрассудков убеждения, точно так же, как и у тех, кто придерживается традиционных взглядов. Последствия этого отношения к любви различны: у мужчин это выражается в том, что их любовные усилия (love-making) носят грубый и неприятный характер, поскольку они не способны сказать слова нежности и тем поддержать чувство женщины, ни должным образом прийти к последнему мгновению, которое так важно для получения женщиной удовольствия от полового акта. Более того, они часто и не осознают, что женщине необходимо получать удовольствие и что если этого не происходит, то в этом виновата не она, а ее партнер. В то же время у части женщин, получивших традиционное воспитание, наблюдаются холодность и большая сдержанность и нежелание перейти к физической близости. Искусный любовник, наверное, может побороть эти недостатки, но мужчина, который восхищается ими как признаками честной женщины, на это неспособен, так что в результате многолетние брачные отношения остаются очень сдержанными и более или менее формальными. Наши дедушки никогда не видели своих жен обнаженными, и их жены пришли бы в ужас от одной лишь мысли об этом. Такое отношение гораздо чаще встречается, чем можно подумать. Даже у тех, кто преодолел эти недостатки, кое-что сохранилось от старой сдержанности <…> Но в современном мире у любви есть враг гораздо более опасный, чем религия, для которого евангелием являются работа и экономический успех. Часто можно услышать, особенно в Америке, что любовь не должна мешать карьере, и если она кому-то мешает, то этот человек глупец. Однако здесь, как и в других вопросах, необходимо стремиться к достижению равновесия. Было бы глупо, хотя в некоторых случаях это может показаться героическим поступком, полностью пожертвовать карьерой ради любви; но было бы не менее глупо — и в этом нет ничего героического — полностью пожертвовать любовью ради карьеры. Тем не менее такое случается — и при том неизбежно — в обществе, организованном на принципе всеобщей погони за деньгами. Посмотрите на жизнь обычного бизнесмена, например в Америке. Сразу после окончания юности все его мысли и вся его энергия устремлены на достижение финансового успеха. Пока он еще молод, он удовлетворяет свои половые потребности, посещая время от времени проституток; наконец он женится, но все его интересы лежат в другой плоскости, чем интересы его жены, и между ними никогда не возникают по-настоящему интимные отношения. Он, усталый, поздно приходит домой из своего офиса; рано утром, когда жена еще спит, уезжает на работу; в воскресенье он играет в гольф, чтобы быть физически крепким, так как это необходимо, чтобы успешно делать деньги. Все, что интересует его жену, кажется ему таким женским, что он не хочет разделять ее интересы, хотя в принципе одобряет их. Для незаконной любви у него просто нет времени — впрочем, как и для законной, — и он лишь во время деловых поездок иногда посещает проституток. Его жена остается сексуально холодной, и это ничуть не удивительно, поскольку он никогда не ухаживает за ней. Подсознательно он все время живет с чувством неудовлетворенности, но не знает, откуда оно у него. Он забывает об этом чувстве во время работы или же когда с садистским вниманием следит за боксерским матчем или принимает участие в кампании преследования левых радикалов. Его жена, которая тоже испытывает чувство неудовлетворенности, борется со скукой, поддерживая второсортную культуру; оставаясь верной своему мужу, она участвует в преследовании тех, кто живет благородно и духовно свободным».

По мнению Б. Рассела, есть еще одно психологическое обстоятельство, препятствующее полному развитию любовного чувства в современном мире, — страх потерять целостность своей индивидуальности. Это, конечно, глупо, но — увы! — очень современно. Индивидуальность не есть нечто такое, что ценно само по себе, потому что она постоянно обновляется благодаря контактам с миром и уже в силу этого не может сохранять целостность и замкнутость. Индивидуальность, которая замкнулась бы в самой себе, как в стеклянной клетке, скоро зачахла бы; в то время как индивидуальность, все более и более вовлекаемая в контакты с людьми, становится все богаче и богаче. Любовь дает огромные возможности плодотворного общения индивида с остальным миром.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.