Глава 3. Сканер и радар в одном семействе

Глава 3. Сканер и радар в одном семействе

Самцы и самки вида хомо — да и любого вида — изначально были созданы для разных задач. Покуда женский пол обучался тонкостям общения с соплеменниками и тактике «широкоформатного» обзора, мужская половина человечества старалась сконцентрироваться на определенной проблеме, на сиюминутной потребности, на спринтерском броске за добычей, на полной собранности (сегодня бы сказали — на «стопроцентной занятости») — а после всех мытарств мужской пол разрешал себе, наконец-то, расслабиться «по-человечески» — то есть практически до беспамятства. Когда решается задача — мужчина занят только ею. Сделал дело — гуляй смело. Нейропсихолог Рубен Гур из университета штата Пенсильвания провел исследования с помощью сканирования мозга и установил, что у мужчины электрическая активность мозга во время отдыха падает по меньшей мере на 70 %. А вот у женщины «на отдыхе» активность мозга понижается примерно на 10 %.

То есть мужчина, выполнив задание, попросту отключается; в то время как женщина постоянно получает извне информацию, ее мозг непрерывно обрабатывает данные и оценивает сложившуюся обстановку. Мужчина после охоты сидит и таращится в огонь, лениво поворачивая вертел (аналог — таращится в телевизор, лениво нажимая кнопки пульта). Если раздастся глас божий, усталому добытчику потребуется минимум полминуты, дабы прислушаться и переспросить, чего от него, собственно, хотят. А вот женщина всегда начеку: не лезет ли младшенький в костер, а старшенький — в общий котел? Не слыхать ли чего про соседнее племя? Не грядет ли конец света — например, послезавтра? Все эти способности для хранительницы очага имеют первостепенную важность — от них зависит «погода в доме». А вот для мужчины — практически никакой — он эту «погоду» не делает и даже не прогнозирует. У него «биологически» иной образ жизни — и соответствующий образ мышления. Поэтому в мужском мозгу на область эмоций выделены локальные участки, которые способны возбуждаться и успокаиваться, не затрагивая соседние области — ровно настолько, чтобы отреагировать на конкретную ситуацию. У женщины и связь между полушариями мозга налажена куда основательнее, и эмоциональная возбудимость намного выше — без чувств ни одно дело не обходится. Поэтому и усвоение, и анализ всего «касаемо чувств-с» идет в «фоновом режиме». И так — сотни тысяч лет подряд. Разумеется, при столь разных образах поведения и образ мышления специализируется.

Для женского пола эмоции — важнейший компонент поступающей информации об окружающем мире. Входя в помещение, женщина сразу же принимается рассматривать присутствующих, «считывать» взаимосвязи, определять кто с кем в любви, в дружбе или в конфронтации. Мужской глаз в то же время инстинктивно высматривает, где в помещении находятся окна, двери и барная стойка. Пища и пути к отступлению — вот «природный» круг интересов мужчины. Если речь идет об интригане, петиметре и плейбое, то он, конечно же, примется разглядывать дам, размышлять, кто есть кто и кто есть с кем — но… попозже. Первый оценивающий взгляд петиметра-плейбоя все равно будет брошен на выходы, второй — на столы и стойки. Просто потому, что напряженное слежение за одиночным объектом в узком поле — мужская специфика. А постоянное, как бы рассеянное внимание к широкому кругу лиц в большом пространстве — женская. Мужской глаз ищет охотничьих трофеев, женский — тоже. Но в другом смысле. Не в прямом, а в косвенном: добыча бывает буквальная — свежеподстреленная антилопа, например; а бывает относительная — добытчик с антилопой на плече, попавший под стрелу Амура. Поэтому мужчина поэтапно сканирует пространство, а женщина оценивает всю «карту действий» целиком.

Канадская исследовательница Сандра Уитлсон провела тестирование мужчин и женщин с помощью сканирования магнитного резонанса для определения области мозга, отвечающей за эмоции. И выяснилось, что у мужчин область эмоций обычно располагается в правом полушарии и может функционировать как бы «в отрыве» от прочих функций мозга. Например, мужчина в споре может оперировать логикой и словами (левое полушарие), затем переключиться на пространственные решения (фронтальная часть правого полушария) — и никаких чувств по поводу обсуждаемого вопроса не испытать. Мозолистое тело — пучок нервных волокон, своеобразный кабель, передающий информацию от одного полушария мозга к другому — у мужчин приблизительно в полтора раза менее развито, чем у женщин. А область эмоций в мужском мозгу так локализирована, что ее можно «обойти», занимаясь множеством разных дел. У женщин эмоциональное возбуждение захватывает обширные области в обоих полушариях мозга. Но женский пол способен одновременно и обсуждать вопрос, и совершать нужные действия, и переживать по поводу сделанного или сказанного. Мужчине функционировать и проявлять чувствительность в один и тот же момент чрезвычайно затруднительно. Прямо акробатический трюк. Поэтому в фильмах нередко показывают, как героиня ведет машину, рыдая в три ручья. А герой съезжает на обочину и утыкается заплаканным лицом в руль. Он остановился пострадать. А она, страдая, доедет до дома, приготовит ужин, постирает белье, решит домашнее задание отпрыску, поговорит с мамой, разгребет хлам на антресоли — и только когда весь дом затихнет, пойдет к себе в спальню и облегченно застрелится.

Так уж повелось: женский пол учился оперировать изменчивыми эмоциями; мужской — конкретными объектами и твердыми фактами. Естественно, «мы» и «они» не стали врагами, но и особого взаимопонимания не добились. Мы не перестаем выдумывать эмоциональную интерпретацию для ситуаций, когда мужчина хмурится, морщится, хмыкает, его глаза стекленеют… И в женском мозгу начинается монолог «экзаменатора» (так психологи называют внутренний голос или внешний персонаж, который вечно критикует и никогда не бывает доволен): «Вот, так я и думала, ему не понравилось! Это платье (вечеринка, фильм, ресторан, концепция) — совсем не то, что ему надо. Или нет — это он не то, что мне надо! А я-то, я-то! Тоже, как дура, расстаралась, разоделась (собралась, договорилась, дозвонилась, додумалась) — и сижу, жду благодарностей! Ему же наплевать на меня… Что за чурбан!» — и так далее, все в том же духе. Она злится и постепенно доходит до белого каления, пока «чурбан» все сидит, глаза выпучив — а что ему, спрашивается, делать, коли ботинки жмут (в животе урчит, в бензобаке пусто)? Вполне может быть такое: он, например, испытывает большие глубокие чувства — но проявлять их прилюдно не умеет. Для мужчины внутренний запрет на демонстрацию эмоций — такое же детище эволюции, как и локализация эмоций в отдельном «уголке» мозга. И все имеет одну цель: наилучшее исполнение функции добытчика

Чтобы понять женщину, мужчине нужно сделать недюжинное усилие (а еще ему нужен «информатор» из женского племени — например, неглупая сестра или приятельница, склонная выдать секреты племени «противной стороне»); женщине, чтобы понять мужчину, необходимо перестать кудахтать (а еще отказаться от однородной трактовки слов, жестов и поступков, независимо от того, какого пола их автор). В общем, обоим сторонам приходится несладко. Мы искренне вам сочувствуем. Но ведь, чтобы разобраться друг в друге, с чего-то надо начать? Поэтому начнем с того, что традиционно интерпретируется просто, без разночтений. А именно… с похотливых мужских взглядов. А знаем ли мы, откуда идет мужская привычка «пялиться»?

Для мужчины водить головой вправо-влево, вверх-вниз, точно сканируя поверхность картинки — нормальная тактика. Это не демонстрация нахальства и невежества — это последствия эволюции. Зрительное поле мужчины — «туннельное», целевое, зрение хищника. А зрительное поле женщины — зрение добычи, которая защищает себя и свое потомство. Поэтому оно нередко достигает полных 180 градусов. Сама понимаешь, женский пол пребывает в уверенности, что достаточно краем глаза оглядеть интересующую тебя особу — и будешь знать про нее все, вплоть до того, с кем она поругалась за завтраком. Соответственно, мы воспринимаем мужчину, который стоит рядом и таращится в упор, как нахала, который намеревается «склеить бабенку по-быстрому». А он, может, еще ничего и не решил. Пока он будет таращится, «бабенка» сама за него все решит и, соблазнительно улыбнувшись, поинтересуется, который час, что это он пьет, женат ли он… Так что не злись на этот «венец творенья», а если он — твой парень, то стань рядом и возьми его под руку — не жди, пока его начнут «окучивать». Бесстыдница сразу поймет: упс! П… ромашка вышла.

На расшифровку мимических сигналов, которые мы, женщины, считываем ежеминутно с окружающих нас лиц, у мужчины уходит масса времени и сил. Даже профессиональные навыки режиссера или психолога не могут компенсировать «природной специализации» мужского пола, направленной на действие и на объект. Хотя бы потому, что благоприобретенные навыки дают информацию несколько иного плана — образец, формулу, теорию. А вот практика обработки эмоциональных сигналов для мужчины чрезвычайно тяжела. Не говоря о женских «скрытых файлах» все той же информации «про чувства и про демонстрацию таковых» — это не формулы, не теории и не образцы, усвоенные в процессе обучения, а врожденная способность. То есть основа для умения куда более изощренного и глубоко укоренившегося.

Вот почему, определяя душевное состояние человека, большинство представителей сильного пола реагируют лишь на самые прямолинейные сигналы, не оставляющие сомнения, что их «источник» отчаянно весел, насмерть перепуган или в стельку пьян. А лучше, чтобы все разом. Тогда есть повод спросить: «Слушай, ты в порядке? Сможешь вести машину (закадрить девчонку, защитить диссертацию, управлять государством, выпить еще по одной)?» Поэтому мужчину, как правило, не стоит упрекать в бессердечии и твердолобости — главным образом, потому, что это упрек в том, что он мужчина. И значит, иначе устроен. Импульсы — свои и чужие — он принимает главным образом мощные, понимает их буквально, без околичностей. А уж коли ему продемонстрировали откровенное (якобы), ничем не прикрытое желание, например, секса, то он и настраивается на секс. О последствиях такого «настоящего приключения» большинство мужчин думать начинает потом — как правило, уже после секса. Или даже после первых последствий — обычно неприятных. Помнишь фильм «Роковая страсть», в котором Гленн Клоуз от неизбывной муки живьем сварила домашнего кролика дочки Майкла Дугласа? То-то неверный муж, но добрый отец удивился подобному неадекватному проявлению чувств!

И уж конечно, среднестатистический мужчина нипочем не поймет и не согласится, что его, всем кавалерам кавалера (звучит двусмысленно, но мы верим в то, что наш читатель все поймет правильно!), просто-напросто хотят использовать как средство для самоутверждения и повышения самооценки. И что партнерше ничуть не интересны его интимные достоинства, зато социальные перспективы — в его лице — очень даже интересны. А у некоторых экземпляров (с выдающимся… самомнением) на сей счет никаких вопросов не возникает: разумеется, всем лицам женского пола нужен я и только я! И лишь когда уже все свершится — наивным ухажером попользуются и выбросят — тогда мужчина обидится. Ну, конечно, если вообще поймет, что произошло.

Отсюда вывод: мужчина при общении, скорее всего, будет принимать (или испускать) самые простые, даже примитивные, но зато искренние сигналы. И не стоит наполнять их «отсебятиной», стараясь извлечь более сложные идеи из нехитрого: «Спать хочу. Купи пива. Скажи своей маме, чтобы заткнулась». Зряшные усилия. Которые, кстати, способствуют развитию твоей мнительности. Если ты обиделась на стерву — за весь мужской пол вообще, а также «за себя и за того парня» в частности, то утешься. Стерва не собирается порицать мужскую половину рода человеческого за глупость или за бесчувственность. Наоборот: мужчина время от времени ведет себя умнее и соображает быстрее женщины равного интеллектуального уровня только потому, что ход его рассуждений не тормозят эмоции. И не подменяет знания, а заодно темперамент и характер истерическими проявлениями. Женский «завет доисторической эпохи» над сильным полом не тяготеет, и эмоции для него — совершенно отдельная разновидность информации, которая в массе случаев никак не пересекается с выполнением других задач. Но мужчина, как правило, осваивает лишь первичный эмоциональный уровень и остается на этом уровне всю жизнь.

Вот поэтому представители сильного пола очень любят все, что «разогревает» — и их самих, и их подруг. Не только для сильного пола, но и для всего вида хомо сапиенс спиртное — один из самых действенных «преобразователей действительности». А мужчина, приняв 150–200 мл крепкого горячительного напитка, к тому же оказывается вполне готов к ухаживанию за особой, которая в трезвом виде ему абсолютно «не показалась». Но с каждым миллилитром она становится все привлекательнее и привлекательнее. Из-за этой особенности мужчина опьяненный и мужчина отрезвленный — фактически разные люди. И даже друг с другом незнакомы. И потому будь снисходительнее, если заметила, что твой подвыпивший «мистер Биг», непристойно ухмыляясь и подмигивая, «тянет поводок» в сторону. Подожди до завтрашнего ланча: вот когда он опохмелится — спроси, помнит ли он про вчерашние шалости? Правда, стерва не уверена, что ты последуешь ее совету. Может так случиться, что твое эмоции помешают тебе понять его физиологию. Или ты сочтешь, что физиология физиологией, но надо и совесть иметь!

С одной стороны, ты права. Следование этическим нормам — единственный способ не превратиться в Маугли, Тарзанов и Нелл[4] — детишек, взращенных гостеприимными зверушками в экологически чистых джунглях. Но мужскому полу преодолеть свою потребность в сексуальной разрядке бывает очень трудно. Почти так же трудно, как Тарзану — научиться орудовать устричной вилкой, полюбить французскую кухню и английский юмор, а Нелл — освоить оксбриджский выговор, прививаемый выпускникам Оксфорда и Кембриджа, предмет гордости выдающихся снобов Британии. Прежде чем требовать от противоположного пола изрядных подвигов, узнай про некоторые детали мужского поведения, обусловленные строением организма.

Например, почему мужчины нередко заводят подружек прямо на рабочем месте? Не только потому, что дома их недостаточно любят, холят, понимают. Еще из-за форс-мажорных (для мужчины, во всяком случае) обстоятельств — из-за… мощного гормонального всплеска. Мнение о том, что вечер и ночь — лучшее время для занятия сексом, относится в большей степени к любовной лирике, чем к жизненным реалиям. Время сексуального возбуждения в течение суток у мужчин и женщин совпадает не так часто. Первая волна возбуждения охватывает мужчину примерно в 5 часов утра — а женское тело, как и ум, в это время скованы сном. Не все любят заниматься сексом с Белоснежкой, неподвижно лежащей в стеклянном гробу. Поэтому многие из представителей дикой, но симпатичной половины человечества просто-напросто поворачиваются на другой бок. Но днем — другое дело. Лучшее время для секса с точки зрения и женской, и мужской физиологии наступает примерно в 16 часов, то есть в разгар рабочего дня. Видимо, невысок процент мужчин, способных преодолеть не только собственную готовность к сексу, но и готовность к сексу смазливой девчонки из соседнего отдела, которая так и вьется вокруг, так и косит лиловым глазом. Гормоны оказываются в выигрыше, а нравственность — в забросе. Эта зараза из соседнего отдела подцепила моего мальчика: если бы не ее ужимки и прыжки, он бы перемогся. На первый взгляд, все просто. Но так ли он проницателен, этот первый взгляд?

С одной стороны, тестостерон способен серьезно изменить психологические реакции — это известно и нам, современным женщинам. В нашем организме наивысший уровень этого «мужского» гормона наблюдается между 18 и 21 днями после менструации. В те времена, когда средняя женщина, как правило, большую часть репродуктивного периода находилась в состоянии беременности или кормления, предменструальный синдром у нее возникал от 10 до 20 раз за всю жизнь, притом, что у современной женщины он проявляется 12 раз в год. Вот почему до широкого распространения противозачаточных таблеток в 1950-х годах никто не замечал, что женская психика демонстрирует всплески и провалы. А как заметили, сразу начали анекдоты сочинять: «Какая разница между особой в состоянии ПМС и террористом? С террористом можно договориться». В принципе, мирная и добродушная дамочка, организм которой насыщен эстрогеном, создающим чувство благополучия и покоя — и нервная, агрессивная (в том числе и в сексуальном отношении) «амазонка» — разные люди. Их психологический рисунок, вероятно, не изменился, но те стороны натуры, которые несут повышенный запас агрессии, выходят на первый план. А потом все проходит, и утихомиренная очередной волной эстрогена дама или девица с мистическим ужасом произносит: «Не знаю, что на меня нашло… Какое-то магнетическое влечение…» Ох уж эта женская манера наполнять метафизическим содержанием биологические реакции! Отсюда и вера в фатум, в судьбу, в демонизм и в прочий шаманизм. А как следствие — неподходящие браки, романы, знакомства и психологическая зависимость от своего «судьбоносного». Вот что делает тестостерон с женщиной. А каково мужчине, у которого содержание тестостерона в крови в 10–20 раз выше — и не 3 дня в месяц, а всегда?

С другой стороны, специалисты утверждают: из поколения в поколение мужская потенция неуклонно падает. Современный мужчина вырабатывает спермы приблизительно в 2 раза меньше, чем его собрат в середине XX века. Наши ровесники гораздо женственнее своих дедушек. Разумеется, человеческое сознание постоянно создает все новые и новые мифы о «настоящем мачо» — гиперсексуальном, обольстительном, напористом, и в то же время умном, нежном, деликатном… Глупо, конечно, но мечты всегда глупы — тем и утешают. А реальность заключается в нехитрой истине: сексуальная агрессивность мужчин снижается, и что-то должно ее компенсировать. Может, в этом ключ к разгадке появления сексуально агрессивной «девушки его мечты»? Хорошая пара для мачо — фемина, всегда готовая оценить его непристойное предложение по достоинству. Современная, раскованная, пылкая! Или это тоже мираж в сексуальной пустыне?