Глава пятая Память о будущем
Глава пятая
Память о будущем
В один из декабрьских дней 2008 года в городе Виндзор-Локс штата Коннектикут умер обычный пожилой человек. Было ему восемьдесят два года. Как правило, смерть такого человека затрагивает разве что родных и близких. Но в данном случае весть взбудоражила известных ученых по всей Америке. Из дома престарелых, где старик провел последние годы своей жизни, позвонили Сьюзан Коркин, нейробиологу в Массачусетском технологическом институте; по счастливой случайности та не уехала на очередную конференцию. Коркин связалась со своим коллегой из Калифорнии, которого тоже застала на месте. Ученых настолько интересовало тело старика, что они побеспокоились загодя – несколькими годами ранее обзвонили каждое похоронное бюро в округе, прося, чтобы когда подойдет время, тело ни в коем случае не кремировали.
Но с чего вдруг такой ажиотаж? Мир науки понес бы невосполнимую утрату, попади бесценный для исследователей мозг в кремационную печь.
Такое развитие событий удалось предотвратить. Тело старика с обложенной льдом головой погрузили в катафалк и срочно доставили в Бостон. Тем временем из Калифорнии уже летел нейроанатом Джакопо Аннезе. Именно на него пал выбор Сьюзан Коркин – она искала высококвалифицированного специалиста, готового пожертвовать своим личным временем ради работы. К полуночи срезы мозга были сделаны. Утром Сьюзан Коркин наблюдала через окно отделения патологоанатомии за работой Джакопо Аннезе и двух его коллег – они осторожно извлекали мозг. На следующий день Аннезе уже летел обратно в Сан-Диего вместе с Генри – такое имя дал нейроанатом мозгу.
Вы можете подумать, что называть человеческим именем мозг, который находится в пластиковом баке с формальдегидом, помещенном в холодильную камеру, бестактно. Однако ученые не усмотрели в этом ничего криминального. Еще при жизни Генри Молашена профессор Коркин приняла участие в судьбе этого крайне ранимого человека – позаботилась о том, чтобы в доме престарелых к нему отнеслись с вниманием. Она же сделала так, чтобы его личность оставалась в тайне – десятилетиями он был известен в научной литературе под инициалами Г. М. Сьюзан Коркин очень привязалась к нему. Для науки же вся ценность Генри Молашена заключалась в его мозге. Более сорока пяти лет деятельность его мозга невероятно занимала Сьюзан Коркин: что Генри помнит, чему научился, что может вообразить? Наконец представился случай заглянуть внутрь мозга.
Что же так взволновало ученых? Лишь тот факт, что две трети жизни Генри вынужден был жить исключительно настоящим.
В двадцать семь лет Генри перенес операцию на головном мозге – его пытались избавить от ежедневных эпилептических припадков, которые рано или поздно привели бы к летальному исходу. Хирург Уильям Сковилл с помощью полой иглы удалил определенные участки гиппокампа – небольшой зоны в форме морского конька глубоко внутри мозга. Казалось бы, операция прошла удачно: Генри быстро шел на поправку, приступы эпилепсии прекратились. Однако постепенно Сковилл стал замечать: что-то пошло не так. Генри не запоминал ничего из того, что с ним происходило. Он помнил случаи из детства, но вчерашние собеседники сегодня оказывались для него чужими. Каждое лицо выглядело незнакомым. Каждое впечатление было внове. Генри не имел никакого понятия о том, чем занимался всего час назад. Хирургическое вмешательство привело к антероградной амнезии.
Случай Генри вошел во многие книги по нейробиологии и учебники по психологии; обычно его разбирают в качестве примера в разделе о нарушениях памяти. Однако существует и другой, менее известный аспект амнезии: потеря способности представлять будущее. У Генри присутствовали оба этих симптома, идущие рука об руку: неспособность запоминать то, что с ним происходило после операции, а также невозможность представлять будущее.
В этой книге я уже не раз приводила примеры того, как мы формируем собственное представление о времени, однако самый яркий тому пример – наши умозрительные образы будущего. Мы по собственной воле можем представить завтрашний день, следующую неделю или мир через тысячу лет. Эта способность не имеет ничего общего с ясновидением – наши представления наверняка окажутся далеки от реальности. Однако сила воображения такова, что мы запросто можем представить то, чего не только не случится, но и никогда не может случиться. Эта удивительная способность мысленно переноситься вперед во времени, способностью представлять будущее, является противоположностью памяти. Но, как вы узнаете из этой главы, они связаны между собой: чтобы вообразить будущее, наш ум задействует и чувство пространства, и воспоминания.
В среднем человек думает о будущем пятьдесят девять раз за день, то есть каждые шестнадцать минут бодрствования[93]. Исследования в этой области привели к потрясающему открытию: вполне возможно, что размышления о будущем являются пассивным режимом работы мозга. Но назвать такие размышления бесполезными нельзя – это вовсе не «жизнь впустую».
Путешествия во времени, совершаемые в уме, ничуть не бессмысленны и не бесполезны. Они влияют на наши оценочные действия, эмоциональное состояние, принимаемые решения – как в лучшую, так и в худшую сторону. Мои собственные исследования в сфере воображения будущего расскажут кое-что удивительное о нашей склонности к ошибкам при воспоминаниях.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.