Действие № 6: стратегии копинга

Действие № 6: стратегии копинга

Счастливыми мы считаем тех, кто научился переносить удары судьбы, не будучи повержен ими.

Ювенал

Стратегии копинга есть у каждого из нас: это то, что мы делаем, чтобы облегчить боль, стресс или страдание, вызванные негативными событиями или ситуациями. Психологи называют эти стратегии методами управления стрессом. Сталкиваясь с трудными или болезненными обстоятельствами, как вы обычно справляетесь с ними или решаете проблемы?

Разнообразие стратегий копинга

Умерла ваша любимая собака. Вы испытываете огромное напряжение на работе. У вашего ребенка проблемы с сердцем, и ему нужна срочная операция. Вы разбили машину, а страховки у вас нет. Близкий друг не звонит. Все эти ситуации можно ранжировать в диапазоне от стрессовых до травмирующих. Как вы с ними справляетесь? В психологии стратегии копинга принято разделять на два типа: ориентированные на проблему и ориентированные на эмоции. Некоторые люди склонны использовать стратегии первого типа; они стремятся взять ситуацию под контроль, действовать, так или иначе решать проблему и разрешать ситуацию. Конечно, это не всегда возможно. Если умер близкий человек, невозможно «решить» проблему. В такой ситуации возможно только одно: управлять своими эмоциональными реакциями. Если вы переполнены горем, можно тем или иным образом облегчить или пережить его – возможно, обратиться к психотерапевту, проводить больше времени с семьей или с головой уйти в работу. Люди чаще выбирают подход, ориентированный на проблемы, когда считают, что в данной ситуации можно сделать нечто конструктивное, а когда думают, что негативное событие просто нужно пережить, то чаще используют подход, ориентированный на эмоции.

Подход, ориентированный на решение проблем. Как показывает название, стратегии копинга, ориентированные на решение проблем, по сути, и направлены на решение проблемы. Предположим, вам очень трудно выполнять работу в срок, и это вызывает у вас сильный стресс. Вы начинаете искать решение, взвешиваете «плюсы» и «минусы» каждого, а потом выбираете одно из них и выполняете его. Возможно, вы примете решение обсудить с начальником возможность другого графика работы, создадите новый, более реалистичный график или даже поищете новые методы работы. Люди, использующие подход, ориентированный на решение проблем, реже испытывают депрессию в стрессовых ситуациях и после них².

Ниже приведено несколько примеров использования этого подхода. Они взяты из популярного теста, диагностирующего способы копинга³.

• Я концентрирую свои усилия на том, чтобы что-то сделать в сложившейся ситуации.

• Я делаю то, что нужно делать, шаг за шагом.

• Я пытаюсь создать стратегию необходимых действий.

• Я составляю план действий.

• Я откладываю другие дела, чтобы сосредоточиться на сложившейся ситуации.

• Я стараюсь советоваться с кем-то о том, что можно сделать.

• Я разговариваю с кем-нибудь, кто может сделать что-то конкретное в этой ситуации.

Это и есть подход, ориентированный на решение проблем.

Подход, ориентированный на эмоции. Список, приведенный выше, звучит очень хорошо, но если событие или ситуация, с которыми мы столкнулись, не поддаются контролю или если мы так переполнены отрицательными эмоциями, что не способны действовать, то более подходящим или даже единственно возможным будет подход, ориентированный на эмоции.

Есть много стратегий копинга, связанных с эмоциями, поведенческих и когнитивных (или вовлекающих разные способы мышления). Поведенческие стратегии, например, могут предполагать переключение внимания или физические упражнения (например, пешие прогулки, помогающие поднять настроение) или поиск эмоциональной поддержки от близких людей (например, обращение за сочувствием и пониманием к друзьям). По сути, люди, которые делают что-то приятное, например идут в кино или отправляются на пикник с друзьями, дают себе отдохнуть от печали, беспокойства или стресса и поэтому лучше готовы к проблемам и лучше способны их решать⁴.

Когнитивные стратегии, напротив, могут включать иное и более позитивное толкование ситуации (например, попытку извлечь из нее урок или найти в ней что-то хорошее), принятие (например, научиться с этим жить или признать реальность того, что произошло) или обращение к религии (например, найти утешение в вере в загробную жизнь). Кроме социальной поддержки исследователи обычно изучают эффективность – сделайте глубокий вдох – когнитивных стратегий копинга, ориентированных на эмоции. Остальная часть этой главы посвящена именно таким методам, и для этого есть серьезные основания: методы копинга, которые я описываю ниже, являются самыми простыми и эффективными.

Обучение стратегиям, ориентированным на решение проблем и ориентированным на эмоции. Ясно, что оба подхода могут быть полезными в зависимости от ситуации и от человека. Некоторые исследователи пытались научить людей использовать обе стратегии. В одном исследовании вдовам и вдовцам, переживающим горе, предложили семь сеансов консультирования, чтобы научиться справляться с потерей. Все участники сообщили о некотором облегчении, но для мужчин более полезными оказались стратегии, ориентированные на эмоции, а для женщин – ориентированные на решение проблем⁵. Возможно, этим вдовам и вдовцам было полезно научиться тому, чего они не делали до этого. Это значит, что мужчинам полезно ориентироваться на эмоции, а женщинам, наоборот, отвлекаться от них (и попробовать подход, ориентированный на решение проблем).

Другое исследование показывает, что если нам нужно справиться с хронической проблемой, важны оба подхода. Например, женщины, страдающие бесплодием, в течение шести недель проходили сеансы обучения, где учились использовать оба подхода⁶. Овладев подходами, ориентированными на эмоции, эти женщины стали меньше беспокоиться о своей ситуации (например, было обнаружено, что после окончания исследования у них снизился уровень депрессии), а стратегии, ориентированные на решение проблем, побуждали их более активно решать свои проблемы (большинство из них в итоге смогли забеременеть и стали матерями).

Найти ресурсы в травме

Представьте себе, что вы мать четырехлетнего ребенка и ваш муж умирает от болезни Лу Герига. Вы наблюдаете, как он медленно и мучительно теряет способность играть с детьми, одеваться, самостоятельно есть, говорить, кивать головой и улыбаться. Именно это пережила Линн⁷. Конец приближался, и она сказала врачу: «Я чувствую себя так, как будто я лежу на рельсах, а ко мне приближается товарный поезд». «Приближается товарный поезд», – повторил он.

Линн поняла, что ей нужно дорожить последними моментами жизни с мужем:

Я прожила с этим человеком двадцать прекрасных лет. Есть люди, у которых не было ни одного такого же счастливого дня, как у меня. Только спустя шесть месяцев после того, как Чарли умер, я поняла, что это чувство никогда не уйдет. Это похоже на Большой каньон. Есть эта огромная пропасть, и она причиняет ужасную боль, но это так красиво.

Один мой коллега потерял близкого друга и сотрудника, выдающегося ученого, это произошло быстро и неожиданно – тот умер от рака. Прекрасное партнерство, длившееся двадцать семь лет, прекратилось внезапно и неожиданно. «Я самый везучий человек в мире, – недавно сказал он мне на вечере, посвященном памяти его друга. – Я желаю каждому из вас пережить такой прекрасный опыт сотрудничества».

Чтобы найти ресурсы в травме, нужно увидеть в потере или негативной жизненной ситуации какую-то ценность или пользу, например посмотреть на ситуацию с другой точки зрения, изменить взгляд на мир, найти в жизни новый смысл или сделать какие-то важные открытия о самом себе. На первый взгляд очень трудно – если не невозможно – поверить в то, что наша жизнь может стать лучше после серьезной травмы, но психологи наблюдают такие «преимущества травмы» в ходе многочисленных исследований и в разных популяциях: среди тех, кто понес тяжелую утрату, среди больных раком, жертв инсульта, СПИДа и т. д.⁸ Оказалось, что 70–80 % тех, кто потерял близких людей, смогли найти в этом событии какой-то смысл⁹.

Например, одно новаторское, а теперь уже ставшее классическим, исследование показало, что женщины, заболевшие раком молочной железы, сообщили, что после того, как у них диагностировали болезнь, их жизнь изменилась, и часто к лучшему¹⁰. Об этом сообщили две трети участниц исследования (многие с тяжелым диагнозом). Каковы же «преимущества» рака? Женщины говорили, что болезнь заставила их «проснуться», пересмотреть свои приоритеты и понять, что для них действительно важно в жизни (часто они говорили, что начали понимать, что семья важнее работы), посвящать больше времени важным отношениям и меньше беспокоиться о мелочах.

Что интересно, оказалось, что у многих из этих женщин были те или иные «магические» убеждения о себе и своей болезни. Например, некоторые считали, что могут контролировать развитие опухоли (например, с помощью правильного питания или физических упражнений), хотя медицинская диагностика ясно показывала, что это не так, или испытывали большой оптимизм по поводу прогноза развития болезни (например, говорили, что они «победили» рак), хотя на самом деле находились в терминальной стадии болезни.

Более того, 70 из 72 пациентов, излечившихся от рака, участвовавших в другом исследовании, считали, что справились со своей ситуацией лучше, чем обычные люди (конечно, это статистически невозможно). Соответствуют ли такие утверждения реальности? Эмпирические данные показывают, что да. Женщины, делавшие оптимистические утверждения, по словам онкологов, опытных клинических психологов, а также по их собственным словам, отличались психологическим здоровьем и были социально адаптированы. Кроме того, их позитивное отношение к ситуации, казалось, было полезным, даже если не подтверждалось (например, если происходил рецидив). Что интересно, замечательная способность этих женщин видеть что-то хорошее в испытании, выпавшем на их долю, была выявлена и у тех, кто успешно справился и с другими заболеваниями, включая ВИЧ, СПИД и сердечные болезни¹¹.

В целом стремление найти смысл в негативных жизненных событиях, потерях и травмах – чрезвычайно эффективная стратегия копинга. Иногда люди говорят, что травмирующее событие улучшило их отношения или внесло в их жизнь больше глубины и смысла. Исследование, проведенное в хосписе Сан-Франциско, показало, что люди, которые недавно понесли тяжелую утрату, «получали огромную поддержку, чувствовали дух товарищества, которое, я думаю, проявляется… когда происходят подобные события» и «увидели позитивные качества других людей». Одни находили утешение в том, что страдания их близких, наконец, закончились. Другие говорили, что благодаря травмирующему опыту стали намного сильнее и многое поняли о себе, стали более зрелыми и проявили силу характера, о которой до сих пор не подозревали, например находили «свободу в том… чтобы более полно выражать свои чувства или утверждать себя». Новый, более позитивный взгляд на мир – общая тема для тех, кто перенес травму или потерю, после которой стал по-новому ценить жизнь и осознал, как важно жить полной жизнью. Например, один человек, потерявший близкого друга, вновь открыл для себя, что «быть здоровым и наслаждаться жизнью – истинное благословение. Я ценю свою семью, друзей, природу, саму жизнь. Я вижу в людях много хорошего»¹². Женщина, пережившая авиакатастрофу, так описывает свой опыт: «Когда я вернулась домой, небо казалось более ярким. Я вдруг увидела плитку на тротуарах. Я как будто смотрела кино»¹³.

Поиск смысла негативных событий может оказать позитивное влияние на наше физическое здоровье, а также на наш уровень счастья, – замечательная демонстрация власти ума над телом. Например, в одном исследовании ученые брали интервью у мужчин, переживших сердечный приступ в возрасте от 30 до 60 лет¹⁴. Те, кто спустя семь недель нашел в этом событии какой-то смысл – например, считал, что оно помогло ему стать более зрелым человеком, больше ценить свою семью или вести менее стрессовый образ жизни, – реже переживали повторные приступы и чаще оставались здоровыми восемь лет спустя. А те, кто обвинял в своих сердечных приступах других людей или эмоции (например, говорил, что виной всему слишком сильный стресс), переживали серьезное ухудшение здоровья.

Посттравматический рост

Многим из нас знакомо высказывание Фридриха Ницше: «То, что меня не убивает, делает меня сильнее». Душевная боль, потери и травмы действительно могут сделать нас сильнее или, по крайней мере, показать, что мы, оказывается, сильнее, чем думали. Одна женщина, которая заботилась об отце, умиравшем от рака, рассказала мне, как к ней пришло это понимание:

Я увидела, что могу эффективно действовать в ситуации, где мне пришлось собрать все свои ресурсы, просто чтобы остаться на плаву. Мне нужно было узнать у врачей, что я должна сделать. Я не люблю проявлять гнев и не выношу конфликтов. Но мне пришлось потребовать должного поведения от персонала дома престарелых, это было необходимо, и я это сделала. И у меня возникло ощущение собственной силы и благодарности миру… Я была вынуждена меняться¹⁵.

Некоторые психологи считают, что если нам удается найти смысл в травме, это может привести к истинной личностной трансформации¹⁶. Если задуматься, сокрушительная потеря может «выбросить» человека в новые роли и новые ситуации. Вдова, которая всегда считала себя «женой» и полностью зависела от мужа – финансово, эмоционально, социально, – вдруг вынуждена учиться самым разным вещам. Она с удивлением видит, что может сделать то, чего никогда не делала раньше: продать машину, поиграть в футбол с сыном, заполнить налоговую декларацию или нарядиться и в одиночестве пойти на вечеринку. Конечно, это может изменить ее восприятие себя, поднять самооценку и даже способствовать личностному росту. Но можно ли назвать это трансформацией?

Научные данные показывают, что да. Если травма достаточно глубока, если она потрясает самые основания личности и вынуждает нас пересматривать свои приоритеты, ценности и идентичность, это заставляет нас расти и развиваться. В итоге мы становимся сильнее и счастливее. Исследователи изучали реакции людей на самые разные травмы: неизлечимое заболевание, потерю имущества в результате стихийного бедствия, развод, захват в заложники, сексуальное насилие и рождение больного ребенка. Вот некоторые из самых распространенных трансформирующих переживаний, о которых сообщают люди, пережившие такие травмы¹⁷:

– Возрождение веры в свою способность преодолевать трудности.

– Улучшение отношений. В частности, человек видит, кто его настоящие друзья и на кого действительно можно положиться. Не все отношения проходят такую проверку.

– Больше близости с другими и больше сострадания к другим людям, которые тоже страдают.

– Более глубокая, более сложная и более удовлетворяющая жизненная философия.

Серьезная физическая или психологическая травма вынуждает человека столкнуться с неизбежностью смерти, своей собственной или других людей. Тем самым она побуждает задавать себе важные экзистенциальные вопросы: в чем смысл моей жизни? почему это случилось со мной? почему вообще так происходит? Конечно, мы редко находим простые и удобные ответы на эти вопросы, но сам процесс размышлений на серьезные философские или духовные темы, как говорят некоторые, помогает достичь более высокого уровня понимания.

Исследования в области посттравматического роста предлагают обнадеживающие выводы для тех, кто столкнулся с серьезными трудностями и кризисами. Мы можем не только выжить и исцелиться, но и стать счастливыми. В течение своей карьеры я видела сотни, если не тысячи, статистических графиков, но один из них я помню особенно отчетливо, и недавно с радостью обнаружила его снова. Этот график приведен ниже, и он иллюстрирует три возможных пути, которые может выбрать человек перед лицом серьезной проблемы: выживание, реабилитация или процветание¹⁸.

Выживание – это постоянное ухудшение функционирования. В этом случае после пережитой травмы человек просто пытается жить дальше, он больше не чувствует себя счастливым, не может радоваться жизни, и у него нет мотивации любить, работать и заниматься любимым делом. В случае реабилитации человек страдает от последствий травмы, например не может продуктивно работать или завязывать длительные отношения, но в итоге возвращается к исходному состоянию. Наконец, процветающий человек тоже страдает от последствий травмы. Однако со временем он не только возвращается к исходному состоянию, но и поднимается выше! Такой человек пережил трансформацию.

Как это происходит? Психологи приводят реальные примеры. Один из них – история женщины, профессора, у которой диагностировали рак с метастазами¹⁹. В процессе многочисленных медицинских процедур: хирургической операции, облучения, трансплантации костного мозга, химиотерапии – она продолжала вести активную жизнь, преподавала, проводила исследования, участвовала в работе нескольких комитетов, ездила в командировки, ходила на лыжах и ныряла с аквалангом. Ее онколог не мог понять, что происходит с ее опухолью: она ни росла, ни уменьшалась, – «рак так себя не ведет; он никогда так долго не сидит без движения», а она смеялась: «Я живу так быстро, что он просто не может за мной угнаться».

Кажется, эта женщина ничего не боится. Она признается, что иногда ей страшно, она испытывает боль и неуверенность, но при этом ее жизнь стала более осмысленной. Многие другие женщины из ее группы поддержки для онкобольных могли бы сказать о себе то же самое. Она говорит, что стала более уверенной в себе, более спокойной и более счастливой, а ее духовное развитие стало следствием посттравматического роста. Она считает, что все, что ей приходится переживать, и хорошее и плохое, дает возможность стать свободнее.

Но иногда испытания так велики, что нам нужны новые, творческие стратегии. Одну женщину, пережившую концлагерь, спросили, как ей удалось выжить и исцелиться после этого ужаса. Она ответила, что нормально функционировать ей помогает нечто вроде «шизофренического расщепления… разделения между воспоминаниями о лагере и тем, что называется “нормальной жизнью”»²⁰. Разделение – это еще одна стратегия, которую находят полезной люди, пережившие серьезные травмы. Ранее ее использовал и президент Клинтон в ситуации грязного политического скандала.

Надеюсь, что эти примеры не испугают, а вдохновят. Чем более высокие цели мы выбираем с точки зрения преодоления последствий травмы, тем большего можем достичь. Реабилитация – это хорошо. Даже прекрасно. Но процветание и счастье еще лучше. Однако посттравматический рост – и счастье, которое он приносит, – состоит не в том, чтобы всегда быть радостным и беззаботным. Действительно, большинство людей, переживших травму, часто испытывают в процессе исцеления негативные эмоции и боль. На дороге, ведущей к более полной и осмысленной жизни, может быть много камней и рытвин. Нет ничего хорошего в трагедиях и потерях, но они могут принести с собой новый смысл.

Социальная поддержка

Когда Сильвии было 23 года, она потеряла дочь. Сиерра погибла в результате несчастного случая. Сильвия обратилась за поддержкой и утешением к друзьям. Ученые знают, что тяжелая утрата приводит к повышению уровня гормонов стресса, гликокортикоидов, а дружеская поддержка может снизить уровень этих гормонов²¹. Этот феномен наблюдался и у обезьян, и у людей.

Обращение к социальной поддержке – внимание и утешение со стороны других людей (или обезьян) в период стресса, бедствий и травм – одна из самых эффективных стратегий копинга. Социальная поддержка делает нас счастливее, снижает уровень беспокойства и депрессии и даже отражается на нашем здоровье. В одном исследовании ученые опросили мужчин и женщин, около года назад потерявших супруга в результате несчастного случая (например, автокатастрофы) или самоубийства²². Как и ожидалось, они обнаружили, что внезапная смерть супруга часто приводила к резкому ухудшению физического здоровья. Но у тех вдов и вдовцов, которые могли поделиться своим горем с другими людьми, было меньше проблем со здоровьем, они испытывали меньше негативных эмоций.

В другом исследовании участвовали женщины, столкнувшиеся с другим стрессовым фактором – онкологическим заболеванием²³. Те, кто активно искал социальной поддержки, используя ее как стратегию копинга после хирургической операции, демонстрировали большую естественную активность клеток-киллеров. Это открытие свидетельствует о том, что социальная поддержка, возможно, побуждала иммунную систему этих женщин активнее бороться с раком. Женщины, больные раком, каждую неделю посещающие группы поддержки, прожили в среднем на 18 месяцев дольше²⁴.

В целом польза социальной поддержки просто невероятна, почти волшебна. Но в этом нет никакой магии. Друзья, партнеры, компаньоны – все они дают нам возможность почувствовать, что мы не одиноки в своих страданиях. Рассказывая другим о своем травмирующем опыте, мы не только помогаем себе справиться с ним и увидеть ситуацию с новой точки зрения, но, в конечном счете, укрепляем отношения с другими людьми. Как часто вас изводили навязчивые тревоги и размышления о каких-то проблемах, а потом вы чувствовали, как этот груз почти ощутимо падает с плеч после разговора с другом?

Женщины особенно склонны полагаться на социальные отношения и находить в них поддержку в ситуациии стрессов и травм. С детства девочек поощряют ценить отношения и даже определять собственную идентичность с точки зрения связей с другими людьми²⁵. И когда девочки взрослеют, отношения с окружающими становятся для них важным источником поддержки.

Но всякая ли социальная поддержка полезна? Конечно, нет. Не каждый, у кого мы ищем сочувствия или кому мы доверяемся, готов нам помочь, а некоторые люди могут даже навредить. Если собеседник настроен враждебно, подавляет вас, делает вас еще более несчастным, если его поведение усиливает вашу тревогу или он несчастен не меньше вас, найдите более позитивного партнера. Исследования показывают, что качество социальной поддержки столь же важно, как и само ее наличие. Люди, склонные терпеть проблемные, конфликтные отношения или вступать в травмирующие взаимодействия с близкими, страдают с точки зрения эмоционального и физического благополучия²⁶.

Найти смысл

Травмирующее событие, например тяжелая болезнь, смерть члена семьи, неожиданная потеря статуса или работы, преступление, совершенное по отношению к нам, может выбить почву у нас из-под ног и заставить сомневаться в себе. «Почему это случилось со мной?» – спрашиваем мы. Или: «Как Бог мог позволить этому произойти?» Психологи говорят, что такие события ставят под сомнение нашу картину мира. После травмы, говорят они, очень важно понять, как и почему возникают симптомы психологической травмы и в чем их смысл²⁷.

В западных культурах люди склонны считать, что их мир управляем и предсказуем, что с хорошими людьми не может произойти ничего плохого, что люди получают то, чего заслуживают, и заслуживают того, что получают²⁸. Эта вера в справедливый мир, где ничего не происходит случайно, – неявная, но очень сильная. И когда с хорошим человеком происходит что-то плохое, его идеи о справедливости и доброте Вселенной начинают казаться ему иллюзией. К тому же травматическое событие может угрожать нашей самооценке (например, жертва случайного насилия начинает обвинять в нем себя) и разрушить наши мечты (например, матери, потерявшей ребенка, приходится свыкнуться с мыслью о том, что у нее больше не будет детей).

В результате, чтобы справиться с ужасным и несправедливым событием, нам приходится пересматривать свои предположения и убеждения о мире, искать в потере или в травме какой-то смысл. Этот процесс может быть трудным и болезненным. Как найти смысл в том, что кажется совершенно бессмысленным? Исследования показывают, что люди находят смысл в потерях совершенно по-разному: например, признают, что жизнь коротка и хрупка (один человек, перенесший тяжелую утрату, сказал: «Я осознал, что в жизни есть начало и конец, и он ждет каждого из нас, рано или поздно»), объясняют трагедию волей Божьей («Я думаю, мой отец заболел не случайно, это был план Господа Бога») или поведением самого умершего («Я так и знал. Он курил в течение многих лет»)²⁹.

Еще один способ найти смысл в трагедии – принять тот факт, что иногда что-то происходит без всяких причин, или найти в негативном событии что-то хорошее, например что оно положило конец страданиям любимого человека, помогло многое понять о себе и о жизни или побудило нас активнее участвовать в жизни местного сообщества и делать добрые дела. Наконец, некоторые интерпретируют потерю или травму как некий важный сигнал (например, «Она хотела, чтобы я изменил свою жизнь» или: «Этот несчастный случай стал знаком, что мне пора завязать с алкоголем»).

В целом, конечно, очень нелегко найти смысл в травматическом – и часто на первый взгляд бессмысленном и случайном – событии. Но те, кому это удается, лучше справляются с последствиями травмы. В одном исследовании ученые опрашивали людей, недавно потерявших кого-то из близких, сразу после потери и через год³⁰. Те, кто сообщил, что нашел какой-то смысл в своей потере (не имело значения, какой), 12 месяцев спустя демонстрировали более низкий уровень депрессии и меньше признаков посттравматического расстройства. Если нам удается найти смысл в потере, это благотворно воздействует и на наше физическое здоровье.

В другом исследовании иммунная система ВИЧ-позитивных мужчин, друзья или партнеры которых умерли от СПИДа, которые нашли в их смерти какой-то смысл, оказалась более здоровой, и они прожили на два-три года дольше³¹. «Смыслом» для них стало новое отношение к себе и своей жизни (например, они стали проводить больше времени с друзьями и членами семьи, осознали, что нужно жить полной жизнью и не бояться рисковать), а также обращение к духовности или к вере.

Примеры стратегий копинга

Если вам нужны стратегии копинга, можно выбрать одну из следующих трех рекомендаций.

Поиск смысла с помощью техники свободного письма. Примерно двадцать лет назад Джеймс Пеннебейкер провел исследование, призванное выяснить, могут ли письменные описания травмирующего или болезненного опыта повлиять на физическое здоровье и благополучие³². Разработанную им процедуру сегодня используют многие другие исследователи, в том числе и я.

Если бы вы были участником одного из типичных исследований Пеннебейкера, то вас пригласили бы в лабораторию, выдали стопку бумаги (или компьютер) и, на условиях конфиденциальности, попросили рассказать об одном из самых грустных или болезненных событий вашей жизни. Вас попросили бы во всех подробностях описывать свои реакции и самые глубокие эмоции и чувства. Вы писали бы в течение 15–30 минут, а на следующий день снова вернулись бы в лабораторию и продолжали описывать это событие. Так продолжалось бы в течение трех – пяти дней подряд. Участников контрольной группы тоже просили писать в течение такого же времени, но на нейтральные темы, например описывать свою повседневную жизнь, любимую одежду или мебель в своей гостиной.

В этой области проводится все больше исследований, и они показывают, что такое «свободное описание» травмирующих событий прошлого ведет к множеству положительных последствий. По сравнению с участниками контрольной группы те, кто в течение трех дней исследуют свои самые глубокие мысли и чувства, связанные с тяжелыми испытаниями или травмами, в следующие несколько месяцев реже обращаются к врачам, у них улучшается работа иммунной системы, они сообщают, что реже испытывают депрессию и стресс, они лучше учатся и чаще находят новую работу после периода безработицы³³. Такие результаты были получены в самых разных группах: среди здоровых и больных, молодых и пожилых, бедных и богатых, в Европе, в Восточной Азии и Северной Америке.

Сначала исследователи полагали, что все эти позитивные последствия «свободного» описания травмы объясняются эмоциональным катарсисом: то есть сам акт письма позволяет высвободить, пережить и отпустить эмоции, связанные с травмой. Сейчас эту гипотезу многие ставят под сомнение. Оказывается, здесь действует еще один важный механизм – сама природа письменного выражения своих мыслей. Письменный текст помогает лучше осознать травму и примириться с ней. Когда мы находим смысл в травме, описывая ее, это, кажется, уменьшает частоту и интенсивность навязчивых мыслей о ней.

Я тоже думала о том, почему письменные размышления о травме оказывают такой удивительный и мощный эффект. Возможно, превращая эмоции, мысли и образы, связанные с травмой, в слова и предложения, мы тем самым трансформируем паттерны ее восприятия. Предположим, вы расстались с любимым человеком, пережили физическое насилие или у вашей здоровой и полной сил мамы диагностировали болезнь Альцгеймера. Возможно, вы постоянно думаете об этом, даже тогда, когда, казалось бы, занимаетесь чем-то другим, или вас беспокоят навязчивые образы и мысли.

Описывая все это в дневнике, мы вынуждены организовывать эти мысли и образы в последовательный рассказ. Язык, по самой своей природе, чрезвычайно структурирован; когда мы просто составляем слова в предложения, это заставляет нас искать и устанавливать причинно-следственные связи (например: возможно, А привело к B, а это, возможно, привело к C). Тем самым мы начинаем анализировать, искать смысл, лучше осознавать происходящее, и, в конечном счете, восстанавливаем утраченное чувство контроля. Когда какой-то опыт структурирован и имеет смысл, он кажется намного более управляемым, чем когда он представлен в виде хаотичных и неприятных мыслей и образов. Например, Пеннебейкер и его коллеги обнаружили, что чем чаще люди употребляют слова, указывающие на причину (например, «потому что», «из-за», «по причине») и на понимание (например, «понял», «увидел» и т. д.) в описании травмы, тем более благотворное влияние это оказывает на их здоровье³⁴.

Вполне вероятно, что если письменные описания помогают найти смысл в травме и ослабить ее последствия, эмоциональные реакции на нее становятся более управляемыми и у человека реже возникают тревожные мысли. Когда мы создаем историю о своем опыте, нам становится легче его принять. Кроме того, когда мы пишем, то излагаем свои мысли на бумаге или на экране компьютера, и они переходят изнутри «вовне». Это приносит облегчение. Когда мы ведем хронику своих эмоций, мыслей и воспоминаний, то можем посмотреть на нее со стороны и тем самым дистанцироваться от проблем.

Так что если вы никогда раньше не писали, включите компьютер, откройте дневник или возьмите листок бумаги и следуйте указаниям, которые давал участникам своего исследования Пеннебейкер:

«В течение следующих четырех дней я хотел бы попросить вас описывать свои самые глубокие мысли и чувства, связанные с самым травматическим переживанием всей вашей жизни. Я хотел бы попросить вас писать совершенно свободно, исследовать свои самые потаенные эмоции и мысли. Возможно, ваша тема связана с отношениями с другими людьми, например с родителями, любимыми, друзьями или родными, с прошлым, настоящим или будущим, с тем, каким вы были, каким хотите быть или какой вы сейчас. Вы можете написать о событиях, которые часто повторялись в вашей жизни, или о совсем разных ситуациях³⁵.

Пишите как минимум по 15 минут в день, несколько дней подряд – столько, сколько это будет нужно. Вы можете даже завести блог. Будьте спокойны и настойчивы и наблюдайте за тем, что будет с вами происходить».

Найти смысл травмы с помощью ведения дневника или общения. Конечно, «свободное письмо» не имеет никаких ограничений. Вы можете писать о своей потере или травме все что хотите. Главное – выражать эмоции честно и до конца. Второе упражнение, которое я хотела бы предложить, тоже связано с ведением дневника, но в более организованном формате. Также это упражнение можно выполнить устно, в общении с доверенным лицом. Это упражнение состоит из трех шагов. Его цель – найти смысл в пережитой боли.

Во-первых, начиная писать или говорить, признайте, что потеря или травма принесла вам боль и страдания. Затем вспомните, какие ваши действия во время травмирующего события, после него или в ответ на него вызывают у вас чувство гордости. Например, если умер кто-то из членов семьи, вы сделали все, чтобы облегчить его последние дни. Если ваш брак развалился и вы погрузились в депрессию, возможно, вы старались держать себя в руках, по крайней мере в присутствии детей.

Затем подумайте, чему вас научило травмирующее событие. Возможно, у вас появился новый взгляд на жизнь (даже если он не настолько оптимистичен, как раньше)? Считаете ли вы, что начали проявлять больше сострадания, больше благодарности, стали более чутким, спокойным, терпимым или открытым к чужому мнению?

Наконец, подумайте, какое влияние травма оказала на ваши отношения с людьми. Возможно, вы стали больше их ценить? Ваши отношения стали более близкими? В них стало больше поддержки?

Мысленный спор. Эта последняя стратегия, взятая из когнитивной психотерапии депрессии, состоит в том, чтобы оспаривать свои собственные пессимистичные мысли.

Когда происходит что-то плохое, нас переполняют отрицательные эмоции и негативные убеждения, которые усиливают и подкрепляют друг друга: «я никогда не выйду замуж», «я никому не нравлюсь», «мой сын меня не уважает», «я испортил этот вечер», «меня могут уволить в любой момент». Часто такие мысли возникают автоматически, они полны пессимизма, искажают реальность и оказывают на нас негативное влияние. В такой ситуации может оказаться полезным следующее упражнение: описание проблемы по методу ведения дискуссии «ABCDE». Этот метод состоит из пяти стадий: А – описание проблемы, B – описание убеждений, C – описание последствий, D – дискуссия и E – новый взгляд на ситуацию³⁶.

Вот эти шаги по порядку.

1. Опишите проблему, ситуацию или трудность, с которыми вы столкнулись, например: «мой лучший друг не звонит мне уже три недели».

2. Идентифицируйте любые негативные убеждения, вызванные этой проблемой, например: «должно быть, она меня ненавидит» или: «я боюсь, что ей будет со мной скучно».

3. Опишите последствия проблемы. Как вы будете себя чувствовать и что будете делать? Например: «я чувствую себя несчастным и одиноким», «я никогда не умел поддерживать дружеские отношения» или «я не пойду на вечеринку в выходные».

4. Оспаривайте негативное убеждение, постарайтесь «разубедить» себя, подумайте о других возможных причинах проблемы, например: «возможно, мой друг был занят (я помню, как он говорил, что у него важный проект на работе)» или «возможно, она плохо себя чувствует и хочет, чтобы я позвонил первым».

5. Найдите более оптимистичные объяснения вашей проблемы. Это может прибавить вам сил и поднять настроение, и вы будете меньше беспокоиться и начнете надеяться на лучшее.

Метод ABCDE, по сути, заключается в том, чтобы спорить со своими собственными пессимистичными мыслями, не позволяя им управлять собой. Вы, возможно, заметили, как связаны между собой все элементы (от А до E). Наши реакции (последствия) на неприятное событие (проблему) по большей части зависят от наших убеждений и интерпретаций. Более оптимистичная, более ободряющая, более позитивная интерпретация изменит нашу реакцию и точку зрения (последствия), тем самым освежив наше восприятие ситуации.

Труднее всего, конечно, спорить с самим собой. Чтобы бросить вызов своим собственным привычным негативным мыслям, нужно на время превратиться в детектива, собирающего «улики», которые могли бы опровергнуть наши первоначальные идеи. Скажем, ваша проблема в том, что ваш муж отдалился от вас в последнее время, и поэтому вы думаете, что он вас «больше не любит». Ниже приведены вопросы, которые можно себе задать, лучше всего в письменной форме и лучше всего, когда вы находитесь в нейтральном настроении.

• Какие факты подтверждают это убеждение?

• Какими могут быть альтернативные объяснения поведения моего мужа?

• Даже если мое убеждение верно, что это значит? Иначе говоря, что самое худшее, что может случиться? Как это может произойти?

• Что самое лучшее, что может произойти, и какова вероятность этого?

• Каков наиболее вероятный результат с моей точки зрения (только честно)?

• Полезно ли мне это убеждение? Что оно мне дает?

• Наконец, что я могу сделать, чтобы решить проблему? Каков мой план?

Дальнейшие рекомендации

Если вы выбрали для себя это действие, то вам может быть полезно следующие.

1. Ставить перед собой цели (действие счастья № 10).

2. Учиться прощать (действие счастья № 7).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.