Как ассимиляция накапливает инерцию

Как ассимиляция накапливает инерцию

Ассимиляция – многоступенчатый процесс. Каждая ступень надстраивается над предыдущей. На каждой новой стадии процесса генерируется новый заряд энергии. Эта энергия также накапливается, и процесс набирает инерцию. Чем больше шагов вы проходите в процессе роста или обучения – например иностранному языку, математике, менеджменту, кулинарному искусству или кройке и шитью, – тем легче вам проделывать следующие шаги. И, проходя этот этап, вы накапливаете инерцию и обретаете способность пройти и следующие, более сложные, этапы. Ассимиляция дается вам все проще и проще. Освоить новый иностранный язык легче, если вы один язык уже знаете. Изучая язык, вы не только ассимилируете его, но также ассимилируете способность к обучению языкам. Если вы уже говорите на двух иностранных языках, то третий дастся вам еще легче.

Ассимиляция может вызвать рост в геометрической прогрессии: усвоение чего-то одного развивает саму способность к усвоению, так что процесс проходит у вас быстрее. И вообще, если вы живете в режиме созидания, то как только вы ассимилируете свой творческий процесс, у вас появится умение жить в широком смысле слова, и вы начнете творить с легкостью. В процессе роста вы достигнете такого уровня компетентности, когда уже точно будете знать, что способны творить. Эта уверенность рождается не на пустом месте – она появляется на базе опыта реальных достижений. Ваши произведения не просто говорят за себя – они могут общаться с вами, уверяя: «Ты способен творить». После нескольких творческих циклов – зарождение, ассимиляция, завершение – вы поймете, что вы – творец. Но до этого никакие самовнушения не смогут убедить вас в том, что еще не стало свершившимся фактом. Наоборот, утверждения в духе «Я могу сделать это!» годятся лишь для пускания пыли в глаза, из-за которой все будет казаться нереальным. Попытки добиться уверенности в себе на базе искаженной картины реальности не позволят оценивать ее адекватно. О способности создавать желаемый результат можно говорить применительно к каждому конкретному случаю, и то постфактум. Только когда вы дадите жизнь творению, можно сказать, что оно осуществимо.

Стэнфорд Овшинский – автор открытий в области электроники, обладатель более сотни патентов, в том числе на устройство, названное в его честь: переключатель Овшинского. После изобретения двустороннего токарного станка с центральным приводом, которым сегодня пользуется весь мир, Овшинский сказал в одном интервью:

Станок дал мне уверенность в том, что я – изобретатель и способен создать нечто такое, о чем никто никогда и не думал. Это стало для меня моментом самоутверждения, который придал мне огромный заряд позитивной энергии. Ну, знаете, когда все получается и ты добиваешься такого успеха, то говоришь себе: да, я способен изобретать, все хорошо. Мне это нравится, именно этим я хочу заниматься. Ты как бы даешь себе слово, посвящаешь себя своему делу, а еще в каком-то смысле отзываешься на свое призвание.

Ассимиляция – процесс кумулятивный. Аккумуляция, накопление, осуществляется на протяжении определенного периода. Поэтому и перемены в рамках ассимиляции не происходят мгновенно, а разворачиваются постепенно. В Японии для получения звания мастера суши придется обучаться семь лет. На то, чтобы научиться виртуозно играть на виолончели, порой уходит 20 лет. Краснодеревщик становится мастером примерно через десять лет работы. Чтобы научиться строить собственную жизнь в режиме ориентации на созидание, вам также понадобится время. Трансформация произойдет нескоро, потому что ассимиляция – неотделимая часть творческого процесса и требует времени.

Нередко люди, стремящиеся к развитию своего «человеческого потенциала», искренне надеются на молниеносное преображение. Возникновению таких надежд способствуют и сами термины, обретшие популярность вместе с распространением движения за развитие потенциала человека. Возьмем, к примеру, слово «измениться» – как будто это можно сделать раз и навсегда. Или «изменить контекст» – можно подумать, что подобное изменение раскроет вам суть реальности. Или «просветление» – неужели, ощутив его однажды, вы откроете для себя все тайны мироздания?! Порой на совершение мгновенных открытий уходят годы, но в теории получается, что состояния просветленности можно достичь быстро и навечно.

Теория о «прорывах» – из той же категории. В соответствии с ней сначала вам нужно представить себе барьер, через который вы будете прорываться, после чего следует подойти к барьеру, подавить его «сопротивление» и перейти по ту его сторону, где всегда светит солнце и тучи не заволакивают небо. Некоторые люди представляют себе всю свою жизнь как череду прорывов. Надо полагать, то, что они рассказывают о своих переживаниях, правда. Если вы не будете экспериментировать, учиться на экспериментах, применять наученное и ассимилировать этот процесс, тогда на что еще можно потратить свою жизнь? Понятно, на что! На то, чтобы биться головой о воображаемые барьеры своей некомпетентности. Представление о том, что можно «добиться своего», – на самом деле вариация мечты о пенсии. Для многих людей жизнь представляет собой вереницу неприятных повседневных обязанностей, которые они вынуждены исполнять до того самого дня, когда им уже не нужно будет зарабатывать себе на пропитание. Тогда они смогут расслабиться и… умереть. Или другой вариант. Можно сорвать крупный куш, играя в лотерею, бросить работу, а затем уже расслабиться и умереть. А вы слышали о том, чтобы какой-нибудь творец уходил на пенсию?

Несколько дней назад к нам с Розалиндой пришли в гости двое друзей. Очаровательная пара. Оба – профессиональные творцы. Она делает потрясающие текстильные панно, а он – гончарные изделия мирового класса. Неудивительно, что разговор у нас пошел об искусстве. Я спросил их, могут ли они припомнить случай, когда творец выходил на пенсию.

– Ни разу, – ответили они.

Я и сам не знаю подобного примера. Вероятно, в каком-нибудь уголке вселенной и найдется такой человек, но его смело можно будет считать величайшим исключением. Даже Господу пришлось однажды взять выходной, но это был редкий случай[35].

Насколько же иная ситуация сложилась в нашем обществе! Для многих людей выход на пенсию – голубая мечта всей жизни. Они ждут не дождутся момента, когда она осуществится. И что произойдет тогда? Они купят себе жилой автофургон и будут проводить зимы на юге, а лето – в северных краях. Конечно, приятно провести так недельки две-три, а что потом? Сколько можно осматривать достопримечательности?! Раньше была такая телепередача – «Шоссе 66»[36], в которой двое молодых людей, Баз и Тод, путешествовали по стране в поисках приключений, наблюдений и правды жизни. Было забавно смотреть, как они сталкиваются с различными ситуациями, знакомятся с людьми, с которыми иначе им бы никогда не довелось встретиться, влюбляются и прощаются, набираясь впечатлений, которые даже при повторном просмотре передачи 25 лет спустя кажутся свежими. Но даже Баз и Тод в путешествии работали. Они были актерами, которые в пути совершенствовали мастерство. А еще им помогали некоторые из самых талантливых людей, работавших тогда на телевидении.

В чем основное отличие творчества от прочих видов деятельности? Почему так трудно увидеть творца, который пытается тихо уйти на покой, чтобы никогда больше не брать в руки перо или кисть? Потому что такой человек испытывает глубокую потребность в творчестве. И движет им не его эго, а сила более высокого порядка. Для созидателя всегда есть следующий шаг, уровень, рубеж, которые он стремится преодолеть. Ему не нужно делать вид, что он чем-то занят, пока ждет, когда «каторга» кончится. Творцы, похоже, интуитивно настроены на то, что и составляет суть жизни: творчество. О каком конце может идти речь, когда столько нужно создать? Периодически мне доводится беседовать с людьми, которые считают, что жизнь – вид темницы, что у нас тяжелая «карма» и за многое приходится расплачиваться, и, лишь усвоив свои уроки, мы сможем наконец покинуть этот мир навсегда. Не вечно же терпеть страдания! Прискорбно, что часто такая точка зрения пропитывает собой представления о «духовной» жизни. Учителя приходят, учителя уходят, и каждый обещает помочь нам «выбраться». Нирвана превращается в эдакий выход души на пенсию.

Хотелось бы посмотреть на эти великие просветленные души – как они будут сочинять музыку, рисовать картины или писать стихи. Если бы они это делали, возможно, им бы здесь, на бренной земле, понравилось больше. Вспомним о Роберте Фросте и Джорджии О’Киф, о Микеланджело, Вольтере, Гёте, Теннисоне, Гюго, Верди, Толстом, Шоу, Гайдне, Черчилле или Пикассо, которые даже в возрасте 80, а то и 90 лет продолжали наслаждаться компанией муз. Когда мы думаем о них, то понимаем: речь должна идти не о выходе, а о входе – о пропуске в мир, который, как и тайна бытия, всегда щедр, свеж и нов. Идеям, популярным в 70?х, о том, что человеку нужно «добиться своего», пришел конец. А поставили на ней крест люди, которые «получили свое». Хотя это «свое» не всегда походило на ту жизнь на пенсии, о которой они мечтали, – жизнь без необходимости к чему-то стремиться и чему-то учиться. Они так и не нашли того ответа на все вопросы, который избавил бы от жизненных сложностей и парадоксов.

Процесс созидания не имеет ничего общего с внезапным просветлением – скорее, он похож на устойчивый прогресс. Он нацелен не на поиск облегчения жизни, а на то, чтобы жить полной жизнью. Не на избавление от безысходности, а на то, чтобы прожить жизнь, наполненную смыслом – новыми творениями. Когда я впервые сел за разработку плана курса «Технологии творчества», семинары, обещающие мгновенное просветление, только входили в моду. Я планировал, что обучение у нас будет длиться пять недель – по занятию в неделю. Такой формат позволял слушателям осваивать принципы творческого процесса на уроках, а затем в течение недели применять их на практике. Некоторые мои друзья, которые считали себя знатоками в области человеческих желаний и потребностей, предупреждали, что вряд ли кто-то останется до конца и будет ходить на занятия пять недель. (Они изменили мнение после того, как сами прошли программу, и после того, как к нам на курс записались десятки тысяч человек.) Я же рассматривал эти пять недель всего лишь как начало гораздо более длительной «практики» творческого процесса. Если вы пройдете пятинедельный курс обучения иностранному языку, но не будете практиковаться, то не научитесь ни читать, ни писать на нем. Только практика и ассимиляция нового умения позволят вам бегло говорить на языке.

Научиться творческому процессу не так сложно. Во всяком случае это проще, чем стать хорошим виолончелистом, плотником или суши-поваром. Причина в том, что созидание – более естественный для человека процесс, чем освоение конкретных навыков. Однако обучение творчеству требует времени и опыта. Каждое новое творение облегчает путь следующему. Выход созидателя на новый уровень мастерства становится естественным шагом. Вы никогда не добьетесь результата как по мановению волшебной палочки, скажем, потому, что судьба или звезды сменили гнев на милость. Вереница работ творца содействует повышению мастерства. Бетховен дал миру девять великих симфоний. Каждая из них демонстрирует новую ступень в развитии автора. Каждая добавляет творческой мощи следующей работе. Если бы Бетховен прожил дольше, то написал бы и десятую симфонию, и одиннадцатую. Каждая из них продвигала бы его искусство дальше – и речь вовсе не о каких-то прорывах, а об эволюции.

На что вы полагаетесь прежде всего, когда думаете о будущем своего «я»? Надеетесь на внезапное избавление от невзгод, например на то, что вам на голову неожиданно свалятся богатство, слава, отдых или кирпич? Или же рассматриваете время как ресурс и оцениваете его с точки зрения того, что еще можно успеть явить миру? Для творца время, отпущенное ему на жизнь, бесценно. Оно дает ему возможность не только творить, но и внимать этому времени и накапливать опыт и знания. Наверное, поэзия в гораздо большей степени, чем любая другая форма искусства, способна улавливать дух момента, особенно коротких мгновений, которые иначе остались бы незамеченными и непонятыми. Дорожить можно даже минутами боли и конфликтов. Более того, их можно любить. (У меня есть теория, что если о чем-то еще не написан популярный шлягер, то это что-то, надо полагать, не настоящее.) Каждое событие в жизни способно придать инерции вашему творческому процессу.