Возможные мотивы вашего сопротивления

Возможные мотивы вашего сопротивления

• Мы привыкли думать о себе как о своем физическом теле, а не о внутренней энергии. Мы смотрим в зеркало и верим, что то, что мы видим, и есть мы. Мы живем в рамках культуры, которая подкрепляет эту веру. Нас ежедневно бомбардируют посланиями о том, что надо мыть, обрабатывать дезодорантами, чистить, кормить и украшать наши тела, чтобы быть счастливыми, здоровыми и иметь успех. Многие из нас приобщаются к этой философии с детства и потому обращаются с собой как с упаковкой, содержимое которой не имеет значения. Понятно, что мы будем сопротивляться той идее, что мы содержим более существенное «я», которое невидимо и глухо к требованиям внешнего мира. История человека, который ищет потерянный ключ от своего дома под уличным фонарем, иллюстрирует мои слова. Когда прохожая спросила его, не может ли она чем-нибудь помочь, он был очень признателен. После получаса бесплодных поисков незнакомка спросила: «А где вы уронили ключ?» «О, – ответил он, – я уронил его в доме». «Но почему же вы ищете его под фонарем, если уронили в доме?», – спросила она. «В доме нет света, поэтому я вышел туда, где светло». Именно так мы поступаем всякий раз, когда ищем ответы вне себя, потому что не можем осветить свою внутренность мыслями. Мы сопротивляемся принципу, что мысль – это все, что мы есть, потому что, как нам кажется, проще смотреть наружу.

• Кажется, проще определять себя по упаковке, а не по внутренним качествам, которые мы не можем пощупать, увидеть, понюхать или услышать. Мы выбираем самый легкий с виду путь, и это одна из основных причин сопротивления принципу мысли как базиса нашей человечности. Кроме того, когда кто-то другой определяет себя таким образом, кажется более простым подражать примеру, а не быть другим. Я замечаю это за молодыми людьми, живущими по соседству со мной. Когда я намекаю на возможность думать о себе как о ком-то, отделенном от толпы, они говорят мне: «Тогда меня будут считать чудаком». Они озабочены тем, как другие воспринимают их, не осознавая, что критическим компонентом того, что они есть, являются их мысли. Они не понимают, что могут управлять своим миром по своему выбору, и часто выбирают кажущийся наиболее легким вариант, просто подстраиваясь под других. Многие из нас предпочитают действовать, как другие, не изучая свою реальность вне формы. Мы можем быть не готовы к критике, которой сопровождается независимость мышления. Мы можем отказываться видеть себя как нечто за пределами формы, потому что полностью идентифицировали себя с таким подходом к жизни. Чтобы измениться, нам нужно переопределить свое «я» и свои приоритеты, дать себе разрешение наблюдать, где мы есть, не оправдывая и не осуждая свою точку зрения. Мы облегчаем себе следующий шаг на своем пути, когда некритично фиксируем свое нынешнее положение. Идентифицируя себя с формой, мы способны функционировать исключительно в царстве вещей, не содержащем того, что может казаться нам докучливыми мыслями. Приобретения становятся способом демонстрации нашей жизненной компетентности, а наша бесформенная природа запирается в шкаф. Мы ведем себя так, словно не отвечаем за чувства и мысли других, настаивая на том, что они находят счастье в материальных вещах, которые мы предоставляем. Мы оправдываем себя, говоря: «Я работаю изо всех сил, я оплачиваю счета, я даю им все, что они хотят, – что еще я могу сделать?» Что мы еще можем сделать – это быть восприимчивыми к тому, что они думают, разговаривать с ними об их надеждах, соприкасаться с ними в том богоподобном пространстве за их формой и поощрять их проживать свою жизнь по-своему. Мы работаем над приобретением, достижением, постановкой целей и накоплением богатства и власти. Мы измеряем успех вещами, никогда не зная счастья внутри. Мы постоянно стремимся, никогда не достигая. Я верю, что мы – это интеллект внутри нашей формы, подобно тому, как роза есть интеллект, придающий цветку запах и внешний вид. Мы не можем создать розу сами. Нам не обойтись без жизненной силы в форме, которую мы называем розой. Подобным же образом нам нужно соприкоснуться с интеллектом или божественной силой за формой, которой мы являемся, а также за формой тех, с кем мы контактируем. Мы можем сопротивляться просто потому, что нам чужд этот аспект человечности, а чуждое пугает нас. Спросите себя, является ли это достаточной причиной для вас оставаться исключительно в форме.

В мире формы обвинение – удобное оправдание того, почему наша жизнь не вполне такая, какой бы мы хотели. Мы виним мир за болезни, рынок ценных бумаг – за свое финансовое состояние, пекарей – за наше ожирение и родителей – за наш характер. В мире мысли, однако, мы отвечаем за все. Мы мыслим о том, что сами выбираем, и мы есть то, что мы мыслим. Не то, что едим, а то, что мыслим. Если мы не желаем отвечать за то, как мы создаем свое «я», то игнорируем этот аспект самотворения и живем исключительно в форме, которую унаследовали. Если мы знаем, что мысль способна лечить, создавать счастливую жизнь и изменять жизнь других людей, то мы отвечаем за жизнь всеми своими способностями. Значит, мы живем ответственно. Когда наше поле зрения включает внутренний мир мыслей, наше существование в мире становится более ответственным. Посмотрите внутрь себя и выясните свое отношение к тому, чтобы быть более ответственным.

• Мы можем наслаждаться сном настолько, что не хотим просыпаться и даже думать о том, что пробуждение даст нам гораздо больше. Поэтому мы предпочитаем продолжать спать, не осознавая ценности того, что ждет нас по пробуждении. Когда мы остаемся с тем, что нам близко, мы не рискуем, а если нет риска, то нам ни к чему и меняться. Мы избегаем перемен и объясняем отсутствие роста множеством внешних обстоятельств. Этот комфортно выглядящий круг, который опоясывает нас, внушая чувство безопасности, хотя и приковывая нас к месту, и это место редко является для нас и тех, кого мы любим, достаточно подходящим. Сопротивление – основная часть страха перед переменами. Когда мы подходим к метафизическим или духовным вопросам, то обнаруживаем длинную историю того, как люди полагаются на принцип «поверю, когда увижу», который становится камнем преткновения, мешающим видеть что-либо, кроме того, на что указывают наши органы чувств. Я полагаю, что мы могли бы превратить камень преткновения в переходную ступень, переставив порядок наших мыслей: «Я увижу, когда поверю».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.