Творчество

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Творчество

Я был только тем, чего

ты касалась ладонью,

над чем в глухую, воронью

ночь склоняла чело.

Я был лишь тем, что ты

там, внизу, различала:

смутный облик сначала,

много позже - черты.

И. Бродский

Творчество - это, по идее эволюции, основной закон жизни и деятельности всей Вселенной, начиная от элементарной частицы и кончая Буддой. Абсолют наделил каждую частичку этого мира некоторой свободой воли, пользуясь которой эта частица и творит себя, свою судьбу (в рамках личной, групповой и мировой кармы) и, в какой-то мере, судьбу мира. Всякое живое существо постоянно производит выбор между различными вариантами дальнейших действий, будь то волк, решающий, за каким зайцем ему броситься, или художник, выбирающий цвет очередного мазка. Чем выше эволюционный уровень, тем шире выбор и выше ответственность за решение.

До появления сознания творчество малозаметно, поскольку целиком управляется индивидуальным духом, чье воздействие гомеопатично. Он слегка, хотя и постоянно, воздействует на подсознание животного, вызывая постепенную дифференциацию и усложнение его программ, и так же слегка влияет на его поведение, давая (иногда) "озарения" в сложных ситуациях. С появлением сознания человек получил мощное средство для активного включения в эволюционный процесс, и соответственно повысилась его индивидуальная и групповая ответственность за принимаемые решения. Повышение ответственности выразилось в том, что человек получил большую власть над своей кармой.

Общий ход эволюции изменить нельзя: она может быть уподоблена огромной реке, впадающей в океан. Человек плывет по этой реке в утлой лодочке, но имеет пару весел. Его карма - это его индивидуальное течение, а кармические узлы - водовороты. Человек, попавший в подобный водоворот, крутится на месте, пока не изживет соответствующий кармический узел. Человек, не нашедший своего места в жизни и живущий не в соответствии с уготованным для него (в общем) планом, гребет поперек или против течения, создавая, в зависимости от силы гребли, большие или меньшие завихрения и водовороты, то есть новые кармические узлы. Долго грести против течения не удается: возникает встречная волна, которая захлестывает и переворачивает лодку. Так монахи-отшельники, не изжившие (а, в действительности, подавившие) свои "низшие" инстинкты, в следующем воплощении часто становятся великими распутниками. Чем выше эволюционный уровень, тем большие вихри в течении создает человек при неправильном (с эволюционной точки зрения) поведении, поскольку его лодка обладает уже более мощным двигателем; с другой стороны, у него появляется возможность самому направить лодку по течению, в частности, сглаживать водовороты, развязывая кармические узлы (не только свои, но иногда и группы или даже своего народа).

Человек видит карму, то есть эволюционное течение в некотором своем окружении, не полностью, а в соответствии со своим эволюционном уровнем. На первом этапе духовной эволюции у человека появляется мистическое ощущение связности, единства мира, неслучайности некоторых событий, само понятие судьбы. На втором этапе появляется идея о нахождении своего места в мире, что приблизительно соответствует видению направления эволюционного потока в данном месте. Далее возникает ощущение ответственности за свои поступки перед высшими силами, поначалу часто в виде идеи возмездия за грехи. Однако на первых порах все это довольно смутно и чаще всего принимает форму суеверий, а это не что иное, как преувеличение своих возможностей: человек фактически считает, что он видит карму в больших подробностях (черная кошка как знак предупреждения и т. п.), в то время как подробное видение дано только людям, находящимся очень высоко на эволюционной лестнице. Другое дело, что любой человек иногда видит знаки судьбы, но они должны прозвучать у него в душе персонально.

С появлением сознания у человека появились невиданные дотоле возможности управления эволюционным потоком: как будто на его лодку поставили мотор. Однако и ответственность за поступки и их реальные последствия возросла соответственно. Хочет человек (и человечество в целом) этого или нет, он сильно воздействует на ту часть эволюционного потока, в которой он находится, независимо от того, осознает он это или нет. Можно ничего не делать, ни о чем не думать, никуда не стремиться, жить как живется и т. д.; но это будет означать не то, что вы выключили мотор своей лодки - сделать это никто и ничто не в силах - а то, что вы бросили руль, и последствия не заставят себя ждать.

* * *

Творчество в широком смысле есть участие в процессе эволюции. Злодей, трудолюбиво вывязывающий кармические узлы, роющий другим ямы - словом, выступающий в роли черного учителя, демонстрирующего людям их эволюционные "хвосты", то есть еще не изжитые ими низшие части их натуры, - этот злодей также необходим эволюции, и основной кармический узел он вяжет себе и потом будет его с большим трудом изживать. Наши понятия добра и зла скорее относятся к плавности или завихренности потока, чем к его направлению; вихри же, то есть то, что иногда переживается как зло, несчастья, страдания и т. п., находятся в природе вещей, без них ход эволюции невозможен. Это понимали средневековые теологи, утверждавшие, что добро выковывает себя в борьбе со злом.

Эволюционный поток включает всю человеческую жизнь целиком, и поэтому творит человек беспрерывно; другое дело, делает он это как ремесленник, пользуясь набором трафаретов и штампов, или как мастер, вкладывая огонь души. Что скажет уважаемая читательница, если в момент чтения этих строк ее оторвет от этого захватывающего занятия супруг? В ее арсенале имеется широкий спектр возможных ответов от краткого "Прочь!" до торжественного "Неужели, уважаемый Тимофей Петрович, вам не понятно, что я предаюсь чтению возвышенного и потому не в силах откликнуться на ваш зов?" Даже обычное "Не мешай!" может быть сказано с тысячей разнообразных оттенков, многие из которых согреют сердце отвергнутого мужа. Так что возможность творить имеется на каждом шагу; нетворческим в данном случае будет ответ, штампованный полностью: семантически, вербально, интонационно и энергетически - но к сожалению, именно такой ответ в первую очередь предлагает нам (по принципу наименьшего действия и творчества) подсознание: "Катись".

Для эволюции (и подсознания) ничто не безразлично, в частности: аккуратно ли одет человек, когда его никто не видит; каковы его планы, которые никогда не будут реализованы, и он это знает; какими именно штампами он думает и воспринимает. И здесь есть один деликатный момент.

К творчеству в узком смысле человечество в целом питает настолько же большее, чем следовало бы, уважение, насколько меньшее уважение оно имеет к творчеству в широком смысле слова. Хорошо известно, что учиться и совершенствоваться следует всю жизнь; однако художник, пробившийся сквозь слой общественных штампов и приобретший свой собственный стиль (минимальное условие творчества), получивший доступ к какому-то слою тонкого мира, может всю жизнь потом этот слой эксплуатировать, и никто его за это не упрекнет: ведь в самом деле произведения искусства, не подделка, не ремесло, и даже с печатью индивидуальности автора, с другими не спутаешь. Однако на самом-то деле для него это все уже штампы, то есть продукция одной и той же программы подсознания, созданной когда-то в юности. В то же время на человека, который ничего общественно значимого не создал, но живет не по стандарту, с которым не скучно, потому что он не повторяется, у которого нешаблонное восприятие, который постоянно внутренне меняется, от которого трудно услышать что-то умное, но легко услышать нечто неожиданное, на человека, рядом с которым возникает несколько необычная атмосфера, хотя трудно сказать конкретно, в чем это выражается, наконец, на человека, рядом с которым люди (по неясным причинам) временно становятся лучше, - на такого человека общество не смотрит как на творца, хотя он-то как раз и есть настоящий творец эволюции, в отличие от описанного выше художника.

Основными препятствиями к творчеству являются лень и идея вознаграждения. Лень есть реакция подсознания, обусловленная недостатком энергии, а также его общей инертностью: проще всего отреагировать штампованной программой и уж во всяком случае ничего не менять. Здесь, однако, не учитывается то, что творчество всегда подключает человека к новым источникам энергии: энергия, необходимая для трансформации непроявленного мира, Хаоса, в Космос, поставляется непосредственно Абсолютом. Поэтому идея вознаграждения за творчество ложна: оно идет автоматически. Другое дело, что человек должен вписываться в окружающий мир и как-то поддерживать свое существование, что невозможно осуществлять на одних только тонких энергиях. Человек получает зарплату в двух местах: от общества за общественно полезный труд, и от Абсолюта за участие в эволюции; и не надо эти вещи путать: от Кесаря - кесарево, от Бога - Божье.

По поводу творчества в узком смысле имеется распространенное мнение, что самовыражение - это хорошо. Можно иногда даже услышать, что это - цель творчества:

"Цель творчества - самоотдача..."

Л. Пастернак.

В действительности ситуация несколько сложнее. Как и у каждого человека, у художника или писателя имеются эго и дух. И плод его творческого вдохновения, если можно так выразиться в антинаучном трактате, сильно зависит от того, под чьим влиянием находилась программа подсознания, которая считывала информацию из тонкого мира, и, кроме того, из какой именно области этого мира.

Здесь мы опять совершим небольшой экскурс в оккультизм. Тонкий мир делится на области, именуемые эгрегорами; например, каждой религии соответствует свой эгрегор: христианский, мусульманский индуистский и т. д. В крупные эгрегоры имеются протоптанные дорожки, по которым традиционно учат к ним подключаться; такова, в частности, функция молитвы. Человек, научившийся подключаться к тому или иному эгрегору, обнаруживает, что он научился думать и чувствовать в стиле определенной школы, религии и т. п. Все поэты начинали с подражательных стихов: не будучи в силах сами сразу создать свой эгрегор, они сначала подключались к какому-то уже существующему (отсюда - подражательность), а потом, поймав свой, индивидуальный стиль, то есть вид тонкой энергии, уже его развивали и совершенствовали.

Поэтому прозелит, начинающий самостоятельно толковать религиозные тексты, должен поначалу с большим подозрением посматривать на пришедшие ему в голову толкования: из какого они эгрегора? Уж не из Марксова-ли-Энгельсова? Вообще, умение различать информацию из различных эгрегоров совершенно необходимо человеку, который не хочет быть полным рабом своего подсознания, но стремится к тонкой регулировке и направленному творчеству; а иначе получается каша из мыслей и баланда из чувств. К сожалению, западный человек в принципе склонен считать любую пришедшую ему в голову мысль "своей", то есть порожденной его сознанием (или подсознанием). Тогда она, уж конечно, священна, и никаких эгрегоров в помине нет и быть не может.

Возвращаясь к теме самовыражения, заметим, что это есть фундаментальная потребность человека, продиктованная стремлением духа явить себя человеку. Дух моделирует в человеке символ этого своего желания, создавая потребность самовыражения, в которой сплавлены две: потребность себя (то есть дух) обнаружить и потребность себя выразить. Однако если обнаружить свое высшее "я" не удается, то что же остается для выражения? Ясно: низшее (актуальное) "я", то есть эго. И человек погружается в тонкий мир на уровне своего эго и представляет общественности свои личные проблемы, зажимы и комплексы. При этом он плавает по довольно грязному эгрегору, по которому его ведут соответствующие программы подсознания. Последнее вовсе не означает, что произведение не будет талантливым, но читать его будет противно: в данном случае роль творчества свелась к выливанию душевных помоев на голову публики, то есть человек выплеснул их из личного подсознания в общественный эгрегор.

В принципе цель творчества именно постижение человеком своего духа; и только после этого и после создания адекватного языка можно пытаться выразить то, что человек увидел. Неадекватное выражение может свидетельствовать о том, что человек или не увидел, или увидел, но рассмотрел недостаточно внимательно, не разглядел подробностей, и потому не смог найти язык для выражения.

* * *

Основная функция сознания - это управление вниманием; можно даже сказать, что это единственная его функция. По сути дела процесс взаимодействия как с внешним, так и с внутренним миром, состоит из двух стадий. На первой стадии человек решает (сознательно или бессознательно), на что ему следует обратить внимание: на что посмотреть, и к чему принюхаться, что потрогать, - в случае внешнего мира, и о чем подумать, к какому чувству прислушаться, - в случае мира внутреннего. На второй стадии человек получает ответ из подсознания в форме ощущений и появившихся мыслей, которые регистрируются его сознанием (но отнюдь им не порождаются).

Именно так идет, в частности, процесс мышления: выбор вопроса (который человек задает как бы сам себе, как говорится, в пространство), затем переключение внимания на восприятие изнутри, и мгновенное откровение-ответ - возникшая "ниоткуда" мысль. Поскольку ответ не всегда точен, а может содержать лишь указание на некоторую область, где должен находиться ответ, сознание с учетом полученной в ответе информации уточняет вопрос, получает второй ответ и т. д., пока человек не получит удовлетворяющую его информацию или не разочаруется в своих вопросах.

Подобная схема имеет место всегда, при любом мышлении, однако человек настолько привыкает к процессу получения мыслей-откровений извне, что не воспринимает их как чудо; только если уж совсем неожиданная мысль забредает ему в голову, он говорит, что на него нашло вдохновение. Точно так же строится поведение человека в любой жизненной ситуации; здесь в качестве ответа идут не только мысли, но и непосредственные импульсы поведения, интонации и т. д. Отличие поведения человека гибкого от негибкого заключается в том, что негибкий человек адресует вопрос "Что я должен делать?" к жесткой ограниченной системе правил поведения или мышления, имеющихся в его сознании и подсознании, в то время как человек гибкий не ограничивает (сознательно и подсознательно) рамки возможного ответа; он, что называется, широко смотрит на вещи.

В свете вышесказанного делается более понятным, какие преимущества дает сознание. Оно позволяет произвести анализ ответа-откровения и гораздо более точно сформулировать следующий вопрос, ответ на который уже существенно ближе к тому, что интересует человека. Отсутствие рационализации приводит к тому, что уточнением вопроса занимается подсознание, которое применяет один из имеющихся у него шаблонов, никак не связанных с сутью дела, или действует методом "случайного тыка".

Ученый тем и отличается от обыкновенного человека, что склонен задаваться вопросами; способность регистрировать ответы играет куда меньшую роль, и кроме того, она развивается по мере необходимости. Конечно, "задаться вопросом" не обязательно означает задать вопрос, выраженный словами. В действительности необходимо привести себя в состояние готовности получить ответ, предварительно сосредоточив внимание на определенной проблеме; слова же служат вспомогательным средством, помогающим сосредоточиться.

Хотя откровение не отвечает обычно в точности на заданный вопрос (хотя бы потому, что вопросы как правило некорректны, а человек не владеет языком, на котором можно воспринять адекватный ответ), оно обязательно содержит какую-нибудь дополнительную информацию, касающуюся данного вопроса, то есть то, о чем человек не спрашивал, но что ему сообщается, так сказать, бесплатно как информация к размышлению. Так, ученому приходит в голову не только необходимое преобразование, но и общий принцип, из которого оно вытекает; психотерапевт слышит в своей голове не только следующую фразу, которую нужно сказать пациенту, но и интонацию, с которой она должна быть произнесена; исследователь получает не только ответ на свой вопрос, но и направление дальнейших исследований; влюбленный получает не только информацию о том, как угодить предмету любви, но и предупреждение, когда ему следует остановиться, чтобы тот не избаловался; писателю в голову приходит не только конкретное воплощение данного поворота сюжета, но и план дальнейшего повествования и т. д. Может быть, эта дополнительная информация, которая всегда выходит за те рамки, которые человек, сознательно или бессознательно, устанавливает для возможного ответа, и является самой ценной. Однако ее правильная интерпретация и использование в дальнейшей деятельности сознания обычно неочевидны, и здесь уже сложно полагаться только на рациональное мышление и сознание.

Не следует думать, что написанное выше относится только к "творческим" личностям и их деятельности. То же самое происходит во время любой деятельности любого человека. Рассмотрим, например, двух хороших знакомых, участвующих в диалоге. Что поддерживает живое течение разговора? Общая установка на "поддержание беседы" как раз и заключается в том, что человек, осознает он это или нет, все время задается вопросами типа: "Что говорить дальше по этой теме? Как ответить на реплику? и т. п. Если у человека есть такая установка и есть способность осознавать ответы, то у него есть то, что именуется талантом общения, и в этом случае разговор, внешне совершенно бессмысленный, может продолжаться неограниченно долго. Целью разговора является, разумеется, не передача информации, а общение как таковое (соединение эмоциональных или ментальных полей), обмен симпатиями и т. п., и оба участника, конечно, это осознают, а внешняя канва разговора им нужна лишь как вспомогательное средство. Однако выбор темы и реплик далеко не безразличен, и у слаженной пары они точно соответствуют истинным целям беседы; другими словами, собеседники творят диалог и общение в истинном смысле этого слова: точная настройка на ситуацию, внимательность к "ответам", возникающим в голове вместе с подходящими интонациями; искусный обход подводных камней (опасные темы); точно выдержанный уровень личностной включенности и многое другое создает истинное произведение искусства (только мало кто может оценить его по достоинству). И собеседники расходятся в приподнятом настроении, совершенно удовлетворенные (как им кажется) друг другом, а на самом деле - созданным ими творением.

Утверждение, что сознание, нужным образом переключив внимание, должно передать управление программе подсознания, означает в переводе на обычный язык довольно тонкую вещь: именно, сознанию отводится скромная роль как бы бокового зрения, что определенным образом регулирует взаимоотношения интуиции и разума. В идеале человек опирается на интуицию, но контролирует и управляет ею сознанием. В частности, обучение идет под эгидой лозунга "Выучить, чтобы забыть", а точнее, погрузить в подсознание. Так человек, выучив грамматику родного языка, благополучно о ней забывает, но остается грамотным. Если же "забывания", вследствие слишком пристального (не бокового) взгляда сознания не происходит, то с человеком может случиться то же, что и с известной глубокомысленной сороконожкой, которая спросила себя: "В какой последовательности переставляю я свои сорок ног?" - и после этого не смогла сделать ни шагу. То, что прямой взгляд сознания убивает чувство, известно хорошо. Но это еще не все. Для полноты следует добавить, что, во-первых, прямой взгляд сознания убивает и мысль: она теряет глубину, тайну, становится плоской, выхолащивается ее энергетическое содержание; а что касается чувств, то здесьбоковой присмотр сознания был бы очень полезен. За примерами читателю, скорее всего, далеко ходить не придется.