Черный замок

Черный замок

Вообще говоря, не все даже верят, что этот замок на самом деле существует. Затерянный среди других вершин горный кряж, с венчающей его скалистой цитаделью, вечно скрыт от глаз грядами облаков. В этом месте они чаще всего скапливаются и, следуя прихотливому рельефу горы, закручиваются по спирали и поднимаются вверх, чтобы затем переползти через ледяной хребет и спуститься к морю.

Вначале животные протоптали тропы к седловине, через которую движутся облака, а затем и люди стали пользоваться этой дорогой к перевалу. В древности здесь пролегал Великий Шелковый путь. И над этими местами всегда нависал и царил Черный Замок.

В ранние утренние часы он внезапно появлялся, раздвигая пелену бесконечных облаков, и все остальные вершины прятались, словно склоняя головы перед мрачным гигантом, являющим свою власть. И на фоне бледно-бирюзового неба четко вырисовывались зубчатые стены, башни, пустые бойницы, острые шпили.

Было ли это творением природы или человеческих рук — трудно сказать. Неприступные отвесные скалы, на которых возвышался замок, штурмовать отказались бы все армии мира. Тем не менее искусные аркады висячих мостов, гармоничные уступы и впадины стен, следующих линиям скал, — все было пронизано архитектурной мыслью.

Мало кому из жителей горного края доводилось проникать в этот заповедный уголок, но каждый, кто был здесь, уносил с собой самые смутные и странные впечатления. Черный Замок, среди сверкающей зелени и белизны ледников, всегда хранил свою неизменную Черноту. И не было в этом символа зла или присутствия сил мрака. Как рыцарь-монах, он был вечно облачен в свои темные доспехи, чтобы в любую минуту дать отпор незваному пришельцу. Тайный обет, незримое служение нес молчаливый страж перевала…

Много легенд и сказаний витало над Черным Замком. Вот одна из них.

Конрад Слободинус, музыкант и собиратель фольклора, много лет проводил свои каникулы у своего друга, доктора Ксаверия Джозефа. Жилище Ксаверия, расположенное в горах, на окраине древнего аула Джамагат, как нельзя более соответствовало наклонностям и хозяина, и гостя.

Когда-то шумный, многолюдный аул почти полностью вымер от чумы и, охраняемый недоброй славой, оставался за пределами дорог, которыми прельщаются любопытные путешественники. Великолепие долин, раскинувших свои цветники по берегам шумных рек с ледяной водой, фруктовые сады создавали атмосферу покоя и уюта, а музыкальные вечерние концерты на террасе дома, будившие эхо в окрестных горах, венчали гармонией счастливые дни в усадьбе Ксаверия.

Но вот перипетии судьбы изменили добрые традиции. Год, другой, третий только письма связывали двух друзей, а затем и они почти прекратились. Потом пришло печальное известие от общих знакомых, что они пытались посетить доктора, но не нашли в бывшем ауле даже места его дома. По-видимому, снежная лавина смела усадьбу вместе с ее обитателем.

Таким образом, Рок расквитался с дерзким нарушителем границ проклятого Богом места. Известие о гибели старого друга потрясло Конрада, но спустя пару лет он был потрясен еще более, когда однажды ему принесли письмо от доктора. Даты отправки не было, как и даты написания. Текст был крайне лаконичен и не содержал даже намека на какие-либо объяснения. Вкратце Ксаверий писал, что обстоятельства его жизни сильно затруднились и в предвидении дальнейших осложнений он просил Конрада найти время и приехать к нему. Суеверный страх музыканта сменился стыдом. Наверняка произошла какая-то путаница. Письмо должно было быть отправлено лет семь назад, но видно пролежало где-то забытое или отложенное. Однако что-то подсказывало Конраду, что послание могло быть и недавним.

Как бы то ни было, музыкант собрался в дорогу. Посвященная в историю доктора, вместе с ним поехала его тринадцатилетняя крестница Альбина. Любовь к музыке сближала ее с Конрадом, но более всего она пленялась романтическими фантазиями Конрада.

История проклятого аула и исчезнувшего доктора захватила воображение девочки, и она ждала самых неожиданных приключений. Через неделю-другую они достигли гор и вышли на дорогу, ведущую к Джамагату.

Да, следы лавины, словно слизавшей языком лесистый склон горы, свидетельствовали о катастрофе, но в остальном все оставалось на месте — пустой аул, цветущие сады и — главное — жилище доктора. Двери оказались не заперты, но запустение и густой слой пыли явно свидетельствовали, что дом давно нежилой.

Гости решили провести здесь несколько дней и насколько возможно разъяснить судьбу хозяина. Его образ словно незримо витал в воздухе усадьбы. Конрад глядел на старые, изогнутые стволы диких яблонь, и ему вспоминалась сухая неподвижная фигура Ксаверия. Как часто в закатный час, который доктор называл священным, он выходил в сад и, садясь по-турецки под деревом, замирал в молчании. Он слушал «тишину мира» сквозь трели сверчков, замирающее пение птиц, шум горной реки…

Полностью замерев, Ксаверий мог останавливать дыхание и становился невидимым. Нет, конечно, он не исчезал из окружающего пространства, но настолько сливался с ним, что его невозможно было отличить от придорожного пенька или замшелого валуна. В узком лице сквозили черты древнего, мудрого змия.

Музыкант наклонялся над маленьким садовым прудом, осеченным плакучими ивами. В нем догорали последние краски темнеющего неба, и память являла ему тихую, медленную улыбку на лице его друга. Его глаза, внимательно смотрящие на мир, напоминали крохотные колодцы со светло-зеленой водой, долго излучали серьезность, а затем в них начинал брезжить едва заметный свет. Он нарастал и постепенно превращался в свет улыбки. Казалось, что доктор улыбался уже не одним лицом, а всем телом, всей душой, обращенной к собеседнику.

Речь Ксаверия напоминала звуки струящейся воды и стук камней друг о друга. Она заставляла слушать себя даже животных. Как часто злобно лающие собаки внезапно смолкали, услышав голос доктора, и являли полнейшую готовность ему служить.

Завершая портрет его, нельзя не упомянуть о походке. Он двигался, как кузнечик, то рассчитывая каждый шаг, то перелетая немыслимые расстояния, словно на незримых крыльях.

Была ли причиной тому ясность воспоминаний, жажда открыть истину или взбудораженное воображение, — но Конрад постоянно ощущал присутствие друга в покинутой усадьбе. И это была не фантазия! После полуденного зноя он находил только что политые кусты роз, или переместившиеся по участку огромные камни, на которых любил сидеть доктор, или фантастические коряги, вдруг украсившие старую изгородь. А тихие шаги в уснувшем доме, а легкое дыхание, а запах мяты? Ксаверий любил ее аромат и натирал ее листьями ладони и грудь.

И вот наконец, на седьмую ночь, он приснился Конраду. «Я рад твоему приезду, — сказал он, — но ищи меня в Черном Замке!»

Музыкант, проснувшись, еще сомневался в своем видении, когда к нему пришла крестница.

— Он приходил к нам и просил искать его в Черном Замке.

В тот же день они отправились к перевалу. Погода не благоприятствовала им, облака закрывали небо, холодный ветер то подталкивал в спину, то дул в лицо.

К вечеру путники разбили лагерь у подножия горы, на вершину которой должны были взобраться. Конрад с сомнением осмотрел несколько троп, ведущих в гущу деревьев. Какая из них окажется верной?

Стемнело, и они легли спать. Среди ночи их разбудили странные звуки. Казалось, что земля вокруг их лагеря превратилась в болото и кто-то невероятно грузный и большой, сотрясая почву, обходит их стоянку. Тяжелое, свистящее дыхание наполнило пространство. Конрад вскочил и раздул догорающие угли костра. Густой туман окружал путников. Среди него неясно проступала фигура гиганта с посохом в руке.

— Кто ты? — едва сумел вымолвить музыкант.

— Ксаверий! — гулко прошептал призрак, и страх отпустил Конрада.

Он вспомнил странный случай, когда они с доктором должны были пройти через перевал к морю. Осень вступила в свои права, в долинах шел непрерывный дождь, а выше на перевале все белело от снега. Помимо трудностей пути им грозила опасность соскользнуть в пропасть, тем более что угадать тропу не было никакой возможности. И вот так же во мраке ночи их разбудили тяжелые шаги. Фигура призрачного гиганта выросла перед ними и махнула им рукой. «Нам нужно к морю!» — крикнул доктор, и они пошли сквозь ночь и туман. Время казалось остановившимся, а путь бесконечным, но, когда наконец наступил рассвет, они очутились по другую сторону гор, на дороге, спускавшейся к морю. Перейти через перевал, миновать ледники, перебраться через обрывы и пропасти, пересекающие путь, даже в погожие летние дни требовало не менее трех дней. Но они, не поднимаясь и не спускаясь, преодолели этот путь за одну ночь вместе с туманом, поглотившим каменные хребты. Это было чудо, и доктор, чувствуя неубедительность своих объяснений, сказал тогда:

— Я знаю, что в это трудно поверить, но я родился на свет вместе с моим двойником в загадочный час, позволяющий самому предопределить судьбу. Я выбрал человеческую жизнь, он же предпочел жизнь природы. В то время, пока я развивал свой ум, он услаждал свои чувства. Со временем нам стало трудно понимать друг друга. Он превратился в духа Природы, соединившись со стихией тумана. Растения, животные, камни доступны ему. Он бродит по земле и приходит ко мне лишь изредка, чтобы похвастаться своей силой, здоровьем и властью над стихиями. Он познал многие тайны и хочет убедить меня в том, что его выбор правильнее моего. Яне собираюсь с ним спорить, хотя часть моей души принимает участие в этом соперничестве с моим двойником. Порой мне даже мнится, что он — вторая половина моей души, живущая особенной, другой жизнью, чем я. В трудную минуту я прибегаю к его помощи, и он радуется, что я не могу обойтись без него. Вот и сейчас мы прошли сквозь горы по тайной тропе Тумана.

Конрад протянул руки в темноту: «Нас ждет твой брат, Ксаверий! Отведи нас к нему!»

Колеблющаяся фигура гиганта залилась беззвучным смехом.

«Та, та. Я отфету фас к прату. Он теперь хосяин самка, но он мертф, а я шиву. Он присрак, а я такой, как всекта!»

И вот, следуя за странным двойником доктора, они поднялись к воротам Черного Замка. Там, прижимаясь к скалам, они стали свидетелями ожесточенного сражения. Гремел гром, сверкали молнии, и при их свете мрачные тучи, принявшие вид несметного воинства, облаченного в рыцарские доспехи, шли на приступ. Немногочисленны были защитники цитадели, но их мечи разили без промаха, сшибая со стен нападавших, а на самой высокой башне стоял человек в короне. Он управлял сражением. Звук его рога вызывал шквальный ветер, который отбрасывал врагов к подножию каменных утесов. Напор атакующих ослабел. В небе вырисовались две сцепившиеся фигуры — Льва и Единорога. Король натянул лук и выстрелил. Сверкнула молния, и со страшным ревом Лев низвергся на землю. Торжествующий Единорог ударил копытом о скалу. Она расщепилась, и гигантский осколок смел оставшиеся отряды облачных войск в темную бездну. Знамена с образами Единорога взметнулись над стенами, возвещая победу. Прогремели торжественно трубы, растворились ворота, и путники вошли в замок. В нем сверкали огни сотен канделябров, залы были празднично убраны, слуги торопливо накрывали столы и убирали следы недавнего сражения. Звучала тихая музыка, в танце двигались дамы и рыцари. Это казалось фантастическим сновидением, но каково же было изумление Конрада, когда, войдя в тронную залу, он увидел своего друга. Ксаверий сидел на троне, и голову его венчала драгоценная корона, но доспехи носили следы тяжелого, кровопролитного боя. Король был смертельно бледен, хотя знакомая улыбка брезжила в его глазах.

— Ты пришел вовремя, друг мой, прими мою благодарность, — молвил Ксаверий. — Ныне тебе надлежит узнать историю Черного Замка, с которым оказалась связана моя судьба, а через меня и твоя, приведшая тебя в эти стены. Тебе известно, что эта грозная цитадель стережет путь к перевалу. Через него лежит дорога к морю и южным землям, которые защищает горный хребет. И вот именно через эти ворота времена года, чередуясь друг с другом, проходят в обширный и благодатный край. Надо ли убеждать тебя, что каждый из сезонов, будь то осень, весна, лето или зима, требует своего времени и оно должно быть справедливо и равноценно, ибо от этого зависит и урожай, и здоровье, и сама жизнь населяющих эти места.

Но, увы, духи природы дики и своевольны. Они не признают Разума и подчиняются лишь силе. Однако мы не можем судить их строго, ведь сами люди подают дурной пример. Земные пороки отражаются в других мирах, как в зеркале, искушая и возмущая несметные силы. И вот на мирные поля низвергаются ураганы, на спокойствие морей налетают бури, на изобилие лесов нисходят пожары. Черный Замок издревле призван блюсти справедливость и равновесие стихий. Время служения прежних властителей замка миновало, и началась борьба за трон.

Ты знаешь моего туманного двойника, чья жизнь странно связана с моей. В этой связи так мало привязанности и любви, но в изобилии ненависти и соперничества. И вот он однажды явился ко мне, прося о помощи. Замком завладели горные тролли, и у перевала идут бесконечные бои. Безвластие породило в стихиях полный хаос и сумятицу. Мой Туманный Гигант принял участие в борьбе с троллями и претендовал на трон Хозяина Черного Замка. Его сил было недостаточно, только власть человека могла принести победу и восстановить равновесие и порядок. Я последовал его зову и помог получить корону.

Однако мой торжествующий двойник водрузил на себя венец короля, а древние хранители вручили мне ключи от перевала и других тайных областей этого края. В бешенстве, что он получил только видимость власти, мой двойник забыл о благодарности и вступил в сговор с изгнанными троллями. Мне ничего не оставалось, как принять корону и всю власть в Черном Замке. Относительное спокойствие восстановилось в горах, но оказалось, что это было затишье перед бурей.

Мой двойник продолжал тайные сношения с троллями, и они выковали для него вторую корону, такую же, как первая, и утверждали, что у перевала не один, а два хозяина. Опять мы противостояли друг другу…

Тут я должен рассказать тебе о Золотой Долине. Кроме перевала, в моих владениях находится удивительнейшее место, в котором можно черпать силы и вдохновение. Спрятанная в самом центре гор, окруженная непроходимыми хребтами, в нем живет Первозданная Красота Мира. Слова кажутся пустыми и бессмысленными, если пытаться с их помощью описать ее. Представь себе землю, где утро начинается весной, день воплощает лето, а вечер оборачивается осенью. Ночью в бездонном озере посреди долины встает свое солнце и изливает свои лучи сквозь радугу кристально-чистой воды. В его мягком сиянии не меркнет блеск звезд, а по берегам озера распускаются фантастические цветы с дивным ароматом, способные летать, как бабочки. Там живут одновременно тишина и музыка: приложив к уху любой камешек, ты сможешь слышать чарующую музыку, а отбросив его — наслаждаться тишиной природы. Раз в году там звучит музыка Звездных Сфер, не каждый может выдержать таящуюся в ней силу и гармонию, это дано лишь королеве фей, которые населяют Золотую Долину. Стоит ли говорить, как она прекрасна в ореоле Господней Славы, но она подчиняется строгому запрету— она никогда не должна видеть своего лица, повторяющего ангельский лик. Иначе нарушится гармония небесной связи, и, не вынеся Музыки Сфер, она погибнет. От нее зависит равновесие стихий на перевале. Мелодию Звездных Сфер королева передает Черному Замку, и она усмиряет мятежных духов и укрепляет защитников и хранителей перевала.

В то первое время, когда я стал королем, я не знал всего этого. Мой двойник известил меня лишь о том, что в Черный Замок должна прийти фея, его невеста, и передать в подарок мелодию для праздника. Когда я наивно попросил, чем я смогу отблагодарить ее, он ответил, что для нее уже приготовили хрустальное зеркало в золотой оправе, изготовленное горными мастерами, и мне надо лишь поднести его королеве.

Несчастный глупец, я забыл о коварстве моего злого гения! Он обманул меня, представив ее как невесту, он выведал тайну, хранящую ее красоту и жизнь, и приготовил меня к роли невольного убийцы! Не могу понять, как он мог решиться принести в жертву это святое существо. Ведь, несомненно, его сердце не могло остаться бесчувственным к ее дивному облику, глухим к ее божественному голосу, равнодушным к великой гармонии, что она заключала в себе! Но он не мог надеяться завладеть этой волшебной красотой…

Так или иначе, в ночь полнолуния, в назначенный срок, фея явилась в замок. Надо ли говорить, что я был ослеплен. Всю мою земную жизнь я предчувствовал и искал этот образ. Он грезился мне в сновидениях, манил среди горных троп. Именно таким я представлял себе моего ангела-хранителя и готов был служить ему вечно! Но я преподнес ей роковое хрустальное зеркало. Никогда прежде она не видела себя. «Кто это?» — спросила фея, и в глазах ее вместе с испугом зажглось какое-то странное удивление, интерес, земной восторг, которыми была исполнена и моя душа! Возможно ли это назвать мгновенным зарождением любви — не знаю. Она вышла на середину зала и дала знак началу праздника. Я был рядом с ней и счастью моему не было границ. Тем ужаснее был конец. На рассвете пробили башенные часы. Все смолкло. Звезды спустились к горам или вершины хребтов вытянулись на недостижимую высоту, но грянула Музыка Сфер. Ниц пали все присутствующие — казалось, сама Земля перевернулась. Лишь одна тоненькая фигурка феи стояла на ногах, и руки ее тянулись к небу. Но вдруг, как подрубленное деревце, она рухнула и исчезла. Мне лишь послышался ее голос, выкрикнувший мое имя. В нем не было укора, но лишь бесконечное страдание. О, почему я не умер тогда, отчего не лишился разума? Бал кончился сражением с троллями, но мой торжествующий двойник лже-Ксаверий покинул замок, унося зеркало с живым отражением королевы, запечатленным в нем навечно.

И все-таки это был не конец. С уходом королевы в Золотой Долине родилась новая фея, которая через год должна была исполнить миссию прежней. Уж не знаю, что за интриги сплел мой двойник, но я с удивлением услышал, что королева фей претендует на трон Черного Замка.

Видит небо, моя совесть чиста, я не стремлюсь к власти, я устал от сражений и бесконечной связи с моим двойником. Я жажду покоя, ибо ни среди земной, человеческой жизни, ни среди духов природы я не мог обрести его. Но я знаю, что все на свете должно занимать свое место. Я не могу быть равнодушен к чарам зимы, когда волшебство холода сковывает Мир, и он успокаивается от своих страстей. И мой двойник, стань он королем Перевала, стал бы покровительствовать осени. В ней его природа — дождь, туман, мгла. Фея же отдает предпочтение весне и также не может быть справедливым правителем…

Остаешься ты, мой друг. В тебе сила и дерзость лета. Ты человек и можешь блюсти справедливость, несмотря на свои слабости, а главное, твоя стихия огня близка к природе солнца. А что как не оно, вещает нам волю Божью. Я знаю, в твоих руках ключи от Перевала сохранятся надежнее, чем в руках даже самого прекрасного ангела!

Конрад склонил голову:

— Боюсь, что твой выбор пал на недостойного, но я готов пройти испытание, если того требует твоя дружба.

Ксаверий благодарно обнял его и вызвал герольдов. Загремели трубы, распахнулись все двери, и толпа разряженных гостей наполнила залы. Двойник короля, как темная скала, возвышался над собравшимися. На голове его сияла корона, но он не решался приблизиться к трону.

Вот появилась фея, и свет разлился по залу. Действительно, она являла собой воплощенную мечту, и шум восторга пронесся среди гостей. Лишь из груди лже-Ксаверия вырвался мучительный стон, и он заскрипел зубами. Король положил ладонь на меч. Все стихло. Ксаверий поднял руку:

— Склоните колени и просите Всевышнего свершить Его Волю и благословить на трон того, кто достоин править Черным Замком!

Тяжело ударил башенный колокол, и толпа опустилась на колени. Долго длилась молитва, и стояла напряженная тишина, затем неслышный голос пронесся, как ветер, через сердце каждого:

— Престол займет невинное дитя, не знавшее земной любви, если выдержит музыку Небесных Сфер!

Потолок замка стал прозрачным и словно растворился в небесных красках. Мириады звезд осыпали серебром смолкшую твердыню и окрестные горы. Зазвучала торжествующая Музыка Сфер. Никто не мог выдержать величия этой мелодии. Люди и духи теряли сознание и простирались на каменном полу. Неведомые миру голоса и инструменты звучали все громче. Лишь две фигуры держались на ногах, наконец одна из них покачнулась и тихо склонилась к лежащему перед ней королю Ксаверию. Вторая дослушала до конца величавый гимн, и корона из изумрудов и брильянтов засияла на ее голове.

Это оказалась маленькая Альбина. Она и стала властной королевой Черного Замка.

Толпа очнулась и с трепетом глядела на нее. Альбина приняла ключи от Ксаверия и, нахмурясь, протянула руку к его двойнику.

— Верни зеркало троллей! — прозвучал ясный детский голос.

Гигант не осмелился ослушаться. Девочка, размахнувшись, швырнула зеркало на пол. Сотни осколков разлетелись по залу, а на месте разбитого хрусталя явилась прежняя, некогда исчезнувшая королева Золотой Долины.

— Время твоего заточения кончилось, прекрасная фея, но вместе с ним истек срок твоей королевской власти, ибо в сердце твое постучалась рука человека, и оно отворило свои двери. Скажи, готова ли ты взять в свою обитель короля Ксаверия, чья любовь к тебе прошла через всю человеческую жизнь и шагнула за ее пределы? — спросила Альбина.

Нежнейшая из улыбок скользнула по губам феи. «Да», — послышался нежный голос.

Девочка соединила их руки и улыбнулась Конраду.

…Бал кончился, и вновь они оказались в ауле. Альбина стояла возле усадьбы доктора и тщетно пыталась найти ее следы. Словно сошел оползень и слизал дом и сад огромным языком, оставив лишь камни и голую землю.

— Я, кажется, видел самый удивительный сон в моей жизни, — сказал Конрад.

— Я тоже, — отозвалась Альбина.

— Не знаю, чего бы я ни пожалел, лишь бы снова вернуться в него! — молвил он.

— Это в нашей власти, — ответила она.

В руках ее зазвенела связка старинных позеленевших ключей с затейливыми кольцами. Альбина только что подняла их с земли. Позади в синеве неба четко вырисовывался силуэт Черного Замка. Для этих двух путников он навсегда остался зримым.