Гектор гневается

Гектор гневается

Третья составляющая любовных страданий

Третья составляющая — гнев. В отличие от второй составляющей, когда винишь себя во всех ошибках, из-за которых любимый человек от тебя отдалился, на этот раз все упреки обращаешь к именно к нему, вспоминая случаи, когда он вел себя недостойно по отношению к тебе. Тот/та, кто тебя покинул(а), больше не предстает перед тобой в ореоле святости и бесконечной доброты, но кажется, напротив, существом извращенным, ничтожным, неблагодарным, одним словом — гадиной. Или первостатейным ублюдком, которого ты хочешь отыскать не для того, чтобы искренне покаяться и сообщить о своей нерушимой любви, но чтобы обрушить на него всю мощь своего гнева. Третья составляющая проявляется в виде мучительных приступов подавляемого гнева, который пробуждается, взрываясь в сердце при воспоминаниях обо всех невыполненных обещаниях любимого человека, в особенности в последние недели вашего общения. Он/она ничего не сообщал(а) о себе уже несколько дней, тогда как обещал(а) оставаться на связи. Ты начинаешь задним числом припоминать проявившиеся еще до вашего окончательного разрыва многочисленные признаки того, что он/она уже давно встречается с твоей соперницей/соперником. И длительность этой изменнической связи ты будешь выяснять с упорством палеонтолога, пытающегося датировать найденную челюсть динозавра. Совсем незадолго до того, как отказаться от встреч с тобой, он/она ласково и нежно говорил(а) с тобой, клянясь в вечной любви. То есть либо лгал(а), демонстрируя подлое двуличие, либо искренне говорил(а) о своей любви и в этом случае проявил(а) себя легкомысленным ничтожеством — непостоянным и безответственным.

Эта злость временами достигает такой мощи, что выплескивается чрез край: ты начинаешь говорить сам с собой, выговаривая любимой/любимому, словно она/он находится рядом, представляешь себе, как она/он дрожит, рыдает или раскаивается под воздействием твоего праведного гнева. Еще один шаг — и ты будешь оставлять обвинения на разных автоответчиках и в голосовой почте и даже посылать ей/ему письма с тщательно подобранными обидными словами, чтобы заставить ее/его страдать не меньше твоего.

Гектор остановился. Как Клара могла так поступить с ним? Возвращаться вечером в его постель и при этом встречаться с Гюнтером? Ему пришло на ум несколько мстительных фраз, которые можно было тут же написать. Но он все же удержался от отправки Кларе электронного письма. Гектор психиатр и потому знает чуть лучше остальных, что письма, написанные под влиянием сильных эмоций, никогда не бывают удачными. Поэтому он продолжил рассуждения о третьей составляющей.

Попыток репрессий рекомендуется избегать, так как едва сообщение будет оставлено, а письмо попадет в почтовый ящик, ты можешь испытать потрясение от прилива второй составляющей — покаянного пережевывания собственных ошибок. Причем муки еще больше усилятся из-за внезапного осознания, что ты только что совершил(а) нечто непоправимое, сделавшее невозможным возвращение любимой/любимого. А ведь на это возвращение ты продолжаешь надеяться, несмотря на все признаки противоположного настроя.

Работа над текстом успокоила Гектора. Он чувствовал, что ему придется рассмотреть и другие составляющие. Вот только сколько их?

Гектор вдруг подумал о старом Франсуа. Он ведь столько размышлял о любовных страданиях, что предположения Гектора наверняка его заинтересуют. К тому же у него обязательно найдутся собственные идеи на этот счет. Гектор включил интернет, чтобы отправить старому Франсуа свои соображения по поводу первых трех составляющих.

Он все еще сидел за компьютером, когда в номер вошла Вайла, бросилась к нему и обвила его шею руками.

— Noblem? — спросила она, ероша ему волосы.

— Noblem, — ответил Гектор.

Они посмотрели друг другу в глаза и вдруг, сами не зная почему, разразились хохотом. На мгновение Гектор испытал удивление: он заметил слезинку в уголке Вайлиного глаза.