Глава 40 Ставки

Глава 40

Ставки

Молнии бьют по горной гряде над моим домом. Небо потемнело. Ветер безжалостен, гром гремит громко и совсем рядом. Опасная погода, в самый раз для несчастных случаев: ливневые паводки, лесные пожары, смерть от удара молнии. Такая погода подойдет мне для сценариев. Она подняла бы ставки.

Когда любопытствуем, почему одни тексты легко читать, а другие не очень, мы вплотную подходим к вопросу ставок. Именно они отвечают на вопрос: «Почему это должно меня волновать?» Лучший ответ всегда: «Потому что это очень важно». Например:

• Это вопрос жизни и смерти.

• Я могу получить или потерять целое состояние.

• Мое счастье зависит от ответа.

В реальной жизни все мы знаем, как это выглядит: родителю ставят диагноз – рак легких, срывается сделка по продаже дома, ваш лучший друг изменяет жене, сестра находит уплотнение в груди, вашу фирму покупает крупная компания, она приведет своих людей, и вы потеряете работу.

В творчестве ставки – это вопрос ясности и эмпатии. Мы, писатели, должны ясно показывать, чем рискуют наши герои, чтобы читатели могли сопереживать им и болеть за благоприятный исход.

«Зачем идти на риск?» – второй важный вопрос. Во-первых, надо понимать, в чем заключается этот риск. А во-вторых – знать систему ценностей героя, которая толкает его на этот риск.

Большую часть своей взрослой жизни я обитаю в одиночку. Мои животные – лошади и собаки – мои верные спутники. Мне важно знать, что они счастливы. Это помогает и мне самой быть счастливой.

* * *

В Нью-Мексико молния гораздо опаснее гремучей змеи. Змеи кусаются, а молния убивает. Гуляя с собаками в полынных зарослях, нужно глядеть в оба. И под ноги, и в небо – сокрушительный удар может нагрянуть откуда угодно.

Так зачем выгуливать собак в полыни? Потому что от этого они счастливы. И я счастлива благодаря им.

Свет в доме мигнул и погас. Наверное, молния ударила по высоковольтной линии где-то на горной гряде. Теперь свет снова зажегся, но гроза все гремит и может еще усилиться.

В литературных произведениях ставки повышаются, когда герою – или его системе ценностей – что-то угрожает. Если ранчо принадлежало семье уже три поколения, его потеря будет катастрофой. Если вы купили его в прошлом году и поняли, что скучаете по городской жизни – потерять его не страшно. Если у вас открытые отношения, любовный роман на стороне – честная игра. А в традиционном браке измена разбивает сердце, становится трагедией. Текст увлекательно читать, когда нам объяснили, чем именно рискуют герои. Такие пояснения произрастают из конкретики:

«Мой отец похоронен на ранчо, на поляне под живым дубом, где течет ручей. Его кости лежат именно там, где собираются проложить дорогу…»

«Почему это должно меня волновать?» – именно с таким вопросом читатель берет в руки текст. Ответ на этот вопрос, причем ответ быстрый и полный, и есть то, что я имею в виду, когда говорю о ставках. На мой взгляд, красивый текст, герои которого ничем не рискуют, довольно быстро может стать скучным.

За окном начинается ливень. Запах влажной пыли обжигает ноздри. С началом дождя молнии, наконец, отступают. Грунтовые дороги превратятся в грязное месиво, каменные оползни загромоздят каньон. Десять лет назад – и это история из жизни – один водитель ненастной ночью отправился в рейс по извилистому каньону в последний раз перед уходом на пенсию. Рио-Гранде бурлила от дождя. Дорога вдоль нее была скользкой и опасной. Огромный валун сорвался со склона, упал на дорогу и столкнул автобус прямо в реку. Водитель погиб.

Оттого что он отправился в рейс «в последний раз», история становится еще ужаснее, еще пронзительней. Она напоминает нам о жизни и смерти. Как правило, я поднимаю ставки в любом произведении, будь то пьеса, сценарий, очерк, статья или стихотворение.

ВЫЖИВАНИЕ

Я могу себе представить

Жизнь, в которой нет тебя.

Небо без звезд.

Время до языка.

Век первобытный,

Где главное – выживание.

Я могу себе представить мир без звука,

Без колокольного звона,

Где птицы молча парят

По небу немому, без солнца.

Что себе не представляю – как выжить,

Как жить и дышать,

Когда нет воздуха.

Я пытаюсь не скучать по тебе.

Пытаюсь не дышать.

Для героини этого стихотворения любовь – вопрос жизни и смерти. Потеря возлюбленного – очень высока я ставка: «Я пытаюсь не дышать».

Тем из нас, кто пытается писать, очень важно определить собственные ставки, это поможет нам нащупать, о чем писать. Я называю это поиском своей «золотой жилы». (В моей книге «Золотая Жила» речь идет о том, как отыскать свою творческую территорию и начать разрабатывать это месторождение.) Для некоторых людей высокая ставка – любовь. Для кого-то – семья, общественные вопросы, финансовые приобретения и потери. Важно не только пояснить читателю, в чем заключается риск, на который идет герой, а еще и показать, какое место это приобретение или потеря занимают в его системе ценностей. Если текст не берет нас за душу, это нередко бывает потому, что ставки в предложенной нам истории не соответствуют системе ценностей героя: девушка хочет быть с парнем, а вместо этого устраивается на хорошую работу. Подобные несоответствия разочаровывают и в искусстве, и в жизни.

Мифолог Джозеф Кэмбл[59] советовал тем, кто хочет жить полной жизнью, следовать за блаженством. Писателей это касается как никого другого. Когда мы выбираем писать о том, что для нас по-настоящему важно, когда наши ценности и ценности наших героев совпадают, когда высокие ставки в нашей жизни совпадают с тем, что поставлено на кон в наших текстах, в них чувствуется страсть, чистота и целеустремленность. Как молнии на горном хребте, мы поражаем мишень, а по ходу еще и проливаем кое-какой свет.

С детских лет я ненавижу забияк. Когда я училась в младших классах, один мальчик стал бить всех девочек. Когда он стукнул мою лучшую подругу, я пришла на другой конец детской площадки и двинула ему кулаком. «Джули не выносит забияк» – это напрямую повлияло на мою писательскую карьеру. Можно сказать, что написать книгу «Путь художника» меня побудило все то же желание защитить слабого. Издевательства над творческими людьми сильно меня злят… поэтому я решила что-то с этим сделать.

Марк Брайен стал отцом в подростковом возрасте и бросил маленького сына, чего долгие годы не мог себе простить. Когда вырос, взглянул на жизнь трезво, присмотрелся, что для него по-настоящему важно, он стал искать – и нашел – примирение с сыном. Работая со страстным усердием, он подготовил материалы и написал книгу «Блудный отец» – книгу воссоединения и примирения для «отцов, которые бросили детей, и для детей, которых бросили отцы».

Писатель, творя от сердца, пишет о том, что важно для него лично, и тексты получаются очень личными и сильными. Когда писатель сочиняет то, что, как ему кажется, нужно рынку – иными словами, без личной вовлеченности, – писательская планка обычно падает вместе со ставками.

Наша писательская обязанность – проделать необходимую работу честности: определить, что для нас важно, и постараться писать об этом. Для этого может понадобиться немало смелости. Это может означать, что мы не сразу получим поддержку тех, кто принимает решения, связанные с рынком.

Продано уже около миллиона экземпляров книги «Путь Художника». В поисках издателя я отправила ее представлявшему меня тогда агенту из престижного агентства Уильям Моррис.

– Кому это может быть интересно? – отрезала она. – Не думаю, что для этой книги есть рынок.

Возмущенная ее негативным отзывом, я опубликовала книгу за свой счет. И продала тысячи экземпляров, прежде чем она привлекла внимание Сьюзен Шалмен, агентессы, поверившей в меня; она отправила книгу в издательство «Тарчер», где ее и издают по сей день. Я думаю, что написала ее – и написала хорошо – именно потому, что ставки в книге очень высоки и я принимаю их близко к сердцу. Мне как художнику нужно было изобрести немало стратегий выживания, исцеления. Если бы ставки в книге были для меня ниже, книга не получилась бы такой успешной. Если бы я согласилась с тем, что писать надо в соответствии с нуждами рынка, «Путь художника» бы не возник вообще.

Чтобы помочь себе решить, о чем писать, я нередко применяю очень простую методику. Беру чистый лист бумаги и перечисляю пять тем, которые сейчас меня занимают. Перечитывая список, я слежу за внутренним ощущением от того, какая тема вызывает у меня больше всего эмоций. Эмоциональный заряд обычно говорит о том, что ставки в этой теме достаточно высоки, чтобы мне было легко об этом писать. Список тем может выглядеть вот так:

1. Отмывание денег

2. Сверхчувственное восприятие

3. Насилие над детьми

4. Социальное неравенство, бедные и богатые

5. Старение

Просматривая список, я чувствую, что вторая и третья строки заряжены для меня особенно сильно. Просматривая свои тексты за последний год, я вижу, что довольно много писала о сверхчувственных переживаниях и о насилии над детьми.

Как правило, я сверяюсь с собой и пишу подобный список приблизительно раз в три месяца. Некоторые темы занимают меня годами. К ним я возвращаюсь снова и снова. В этих сферах ставки сохраняются высокими, они глубоко укоренены в моей системе ценностей.

Когда пишем изнутри наружу, а не наоборот, о том, что больше всего нас беспокоит, а не о том, что будет продаваться, у нас получается так хорошо и убедительно, что рынок отзывается на наши усилия. Верно и вот что: если для определенной важной для нас темы уже есть рынок, нет ничего страшного в том, чтобы писать для этой ниши. Тогда мы оказываемся в очень удобном положении, потому что можем сочинять и изнутри наружу, и наоборот. Лишь пытаясь черпать вдохновение извне и выбирая темы, которые лично нас не вовлекают, мы рискуем писать поверхностно и неубедительно. Например, я отказалась от предложения написать книгу о косметике. С другой стороны, я нередко и весьма успешно писала на опасном пересечении тем секса и насилия – в этой области для меня, женщины и матери, ставки очень высоки.

Шекспировский шут Полоний дал самый лучший совет для писателей про ставки: «Всего превыше: верен будь себе. Тогда, как утро следует за ночью, последует за этим верность всем»[60].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.